Роб ерошил темные волосы:

– Нет. Когда ты вела машину, Ди, я пытался удержать равновесие, а не слушать твою болтовню.

– Как ты себя чувствуешь, милый? – Карие глаза Дианы смотрели Робу прямо в лицо. Она все еще держала за руку Картера Бойда.

– Хорошо. Может быть, немного слабым.

Меган беспомощно следила за разговором. Диана, Картер Бойд и Роб обсуждали людей, которых она не знала, события, в которых не принимала участия. Вдруг она заметила, что Картер Бойд задумчиво на нее смотрит, и с удивлением услышала, как он перебил Диану и Роба.

– Мы грубо обращаемся с Меган, – произнес он. – Мы говорим о вещах, о которых ей ничего не известно. – Он повернулся к Робу. – Думаю, обед готов. Веди Меган в столовую. – Сжимая руку Дианы, он встал, и они медленно пошли в столовую вслед за Меган и Робом.

Странно, удрученно подумала Меган, вяло ковыряя в своей тарелке, Картер Бойд заметил, что она не участвует в разговоре, а Роб – нет. Ее печаль не проходила, и она решила, что уйдет, как только позволят приличия. У нее и вправду не переставая болела голова. Почему-то Меган захотелось заехать в офис по дороге домой.

За кофе в библиотеке Меган поняла, как много Картер Бойд думал о Диане, и так же ясно, что с ней он разговаривал прямо и искренне, как с племянником. Диана довольно язвительно сказала Робу, когда они горячо заспорили об одной книжной новинке, что ему никогда не нравилось то, что нравилось всем остальным, а Картер Бойд перебил их:

– А ты ничуть не изменилась, Диана, – все так же прямолинейна! – Он говорил резко, чуть ли не предупреждая. – Когда ты поймешь, что нельзя разговаривать как скандалистка только по той простой причине, что кто-то с тобой не согласен?

Роб рассмеялся:

– О, оставь ее в покое, дядя Картер. Мы ссоримся с незапамятных времен.

Но Диана покраснела, одарив Картера Бойда долгим взглядом.

– Спасибо, дядя Картер, – сказала она тихо. – Я запомню.

Здесь таился какой-то очень глубокий намек, и Меган вдруг поняла, о чем шла речь. Картер Бойд в действительности хотел сказать: «Так ты никогда его не получишь, Диана».

Она встала, притворяясь, что удивлена, узнав, который час:

– Уже десятый час, а я еще должна заехать в студию...

– Но сейчас только пять минут десятого! – запротестовал Роб.

Но Меган уже твердо все решила. Ей было жаль, но у нее разболелась голова, а ей надо взять блокнот и закончить несколько рекламных заметок. Роб не хотел вызывать такси – он хотел, чтобы ее отвезла Диана, – но Меган поспешно отказалась. Она, может быть, пробудет в студии какое-то время, так что лучше поехать на такси. К счастью, никто не заметил нелогичности в этом объяснении, и через десять минут Меган уже села в такси, до этого на минутку оставшись в вестибюле наедине с Робом. Он, казалось, не заметил, что она молчала весь вечер, и без умолку болтал о своих планах насчет работы в студии. Так же ли рада Меган, что он возвращается, как и он?

Меган улыбнулась и согласилась. Но, пока такси спускалось с холма, она все еще чувствовала печаль, от которой ее не избавил даже теплый, любящий взгляд Роба, спросившего, скучала ли она. Почему-то это оставило ее полностью безучастной. Доехав до студии, Меган попросила таксиста подождать.

Линда Хилл в вечернем платье и пальто из сверкающей зеленой тафты сидела в вестибюле и разговаривала с молодым человеком за коммутатором. Слегка удивившись, Меган подумала, кого же ждет Линда. И почти сразу же получила ответ. В вестибюль вошел Джефф Харрисон в темном костюме, и Линда вскочила. Повернувшись, он увидел Меган.

– О, привет, – сказал Джефф, затем Линда взяла его за руку, и они вышли в ночную тьму.

Меган пошла в свой офис и взяла блокнот. Рассеянно попрощавшись с молодым человеком за коммутатором, она вернулась в такси и поехала домой.

В гостиной Меган включила все лампы, сбросила пальто и села на большой диван. Она была в смятении, перед глазами мелькали то полутемный коридор студии вчера вечером, то зеленая тафта и такие же зеленые глаза Линды Хилл, ее блестящие медные волосы... Она с торжеством собственницы держала Джеффа за руку. Это из-за Меган? Почему Линда думала, что Меган не все равно? Неизвестной Кэрол Винсон тоже было бы не все равно, и она обиделась бы. Деньги, сказал Роб. Может быть, Роб был прав. Как мог человек с внешностью Джеффа Харрисона, с его манерой разговаривать, у которого была очаровательная тетя и явно хорошее происхождение, быть таким пустым? Подросток, которого привлекала любая хорошенькая девушка, которая ему встречалась. Сначала Мария, хорошенькая маленькая мексиканка, Меган – если бы она подобное допустила, – а теперь Линда Хилл. И у него была еще и невеста. Странно, удивилась вдруг Меган, когда так сильно не любишь кого-то, он занимает твои мысли почти так же, как тот, кто тебе дорог. Зачем она понапрасну думает о нем?

Меган заставила себя мысленно вернуться к сегодняшнему обеду. Может быть, она не очень нравилась Картеру Бойду, но он все время был к ней внимателен. Ей было бы гораздо приятнее, если бы это Роб заметил, что она остается в стороне от общего разговора. А за обедом, когда Диана и Роб делились воспоминаниями, снова Картер Бойд намеренно перевел разговор на тему, близкую и Меган.

Вообще-то Меган было чуть ли не жаль Диану. Все замечали, что она чувствует к Робу, кроме самого Роба. Или он это знал и считал само собой разумеющимся, вошедшим в привычку, как часть хорошо знакомой комнаты? Меган не думала, что жалость заставила Картера Бойда встать на сторону Дианы. А он явно принял ее сторону. Джеффу Харрисону на этот раз лучше проявить осторожность. Линду Хилл, пожалуй, не так-то легко бросить. Очевидно, они пошли на вечеринку или на танцы... Вдруг у локтя Меган пронзительно зазвонил телефон. От неожиданности она вздрогнула.

Это была ее мать.

– Привет, Меган. Как ты, дорогая?

Меган перевела дух, начала отвечать и, к собственному ужасу, разрыдалась. На другом конце линии зазвучал взволнованный голос миссис Коллинз:

– Что случилось? Меган, дорогая, почему ты плачешь?

Меган полезла в брошенную на диван сумку, вытащила платок и прижала к глазам, из которых ручьем лились слезы.

– Мне... мне очень жаль, мама. Я... я просто устала, по-моему, и у меня ужасно болит голова.

– Меган, – из-за тревоги голос ее матери был резким, – это еще не все. Ты не плакса...

Меган глубоко вздохнула и выпрямилась:

– Честное слово, мама, ничего особенного. Вчера у меня был тяжелый день, а сегодня я почему-то все время грустная. Правда ничего.

Она знала, что мать не устроит такое объяснение, но миссис Коллинз не стала настаивать.

– Ясно, – ответила она. – Ну, я только хотела сказать, что Клер хорошо себя чувствует и я вернусь завтра вечером или послезавтра. – Меган мгновенно стало лучше. – Если хочешь, – добавила мать, – я успею приехать завтра.

– Если бы, мама. Твои визиты всегда так быстро заканчиваются, а я тебя так мало вижу. – Она неуверенно рассмеялась. – Может, поэтому мне и грустно.

– Сомневаюсь, – четким голосом сказала миссис Коллинз, – но я точно приеду завтра вечером.

– Хочешь, я тебя встречу, мама?

– А твоя передача?

– Но Роб завтра возвращается.

– Как жаль! – воскликнула ее мать и добавила: – Жаль не то, что он возвращается на работу; жаль, что теперь я не увижу, как ты ведешь передачи. Я не очень жалела, что уезжаю, потому что думала, что еще увижу твои выступления. В любом случае, – закончила она, – я прилечу рейсом попозже, а к тебе приеду на такси.

– Моя лучшая поклонница! – нежно засмеялась Меган. – Надо было, чтобы ты напечатала мне несколько писем от поклонников!

– Я как раз могла бы это сделать, – подхватила идею миссис Коллинз. – Ты в порядке, милая?

– Конечно. Наверное, просто каприз. Услышала от тебя новости, и мне сразу стало намного лучше. До завтра, мама, – и я так рада!

Усилием воли Меган заставила свои мысли не метаться как белка в колесе. Повесив трубку, она быстро приняла душ, наложила крем, причесалась и взяла новый роман, чтобы почитать перед сном. Завтра будет отличный день. Ее мать вернется, Роб часть дня проведет в студии, а Джефф Харрисон очень скоро уедет.


Глава 15


В последствии Меган могла сравнить этот бесконечный понедельник только с головоломкой, которую разгадывали задом наперед. Кусочки и фрагменты, подходившие идеально, производившие впечатление единого целого, вдруг рассыпались, а вместо законченного, понятного рисунка появлялся совершенно другой.

Рано утром на студию пришла экскурсия, учительница с несколькими учениками.

– Вы мисс Коллинз? – воскликнула седая женщина маленького роста, когда Меган проходила мимо группы.

От удивления Меган остановилась:

– Ну да, это я. – Она вопросительно улыбнулась незнакомой женщине.

– Я смотрела вас каждый вечер на прошлой неделе, когда вы вели передачу «Уголок Роба», и я думала, что у вас отлично получается. Вы вели себя так естественно! Я была в восторге.

Меган улыбнулась.

– Спасибо, – сказала она. – Я была новенькой и очень нервничала...

– Это не бросалось в глаза, – заявила учительница и добавила: – Если от этого в передаче появляется столько теплоты, то все, кто берет интервью, должны нервничать. Вообще-то, – просияла она, – я специально написала на студию, что вы мне очень понравились!

Меган снова ее поблагодарила и пошла дальше. Первая поклонница, подумала она с улыбкой. Школьная учительница говорила приятные вещи. По крайней мере, Меган получила – или получит – одно письмо!

Позже Родда просунула в дверь офиса Меган голову с изящной прической и, сама того не зная, передвинула еще один фрагмент головоломки.