Алоар, разумеется, уже раскаивался в своем гневе против Малу. Уже жалел ее. Понимал, что был не прав. Но история с мертвой птицей продолжала оставаться загадкой.

Загадку эту разгадала Селина. Она прекрасно видела и раньше, что Луиза увивается вокруг Алоара. Но после отъезда Малу Луиза стала чрезвычайно внимательна и к ней, Селине, постоянно предлагая свою помощь по хозяйству. Селина не отказывалась — хозяйство стало так велико, что нуждалось в лишних руках. Однако Селина стала замечать, что Луиза ведет себя уже не как помощница, а как хозяйка. Наконец, сочтя, что доверие Селины завоевано, Луиза как-то сказала ей:

— Как же всем нам стало легко без Малу с ее вечными выдумками и капризами!

Селина так не считала, но промолчала, чем заслужила спустя несколько дней еще большую откровенность. Луиза, ища в ней поддержку своим видам на Алоара, спросила:

— А не кажется вам, Селина, что я буду Алоару лучшей женой, чем Малу?

— Мне кажется, что это дело Алоара. Не мое дело решать, какая ему нужна жена, — уклончиво ответила Селина. — Но раз они ждут ребенка, то вопрос решился сам собой — Малу была женой Алоара и ею останется.

— А я так не считаю, — не согласилась Луиза. — Если Малу тут не будет, Алоар привыкнет ко мне. И я уверена, со мной он будет куда счастливее.

— А ребенок? — поразилась подобному бесчувствию Селина.

— Люди не бедные, воспитают, — спокойно ответила Луиза.

Подобные разговоры стали повторяться изо дня в день, причем Луиза не чувствовала, как болезненно неприятны они Селине. Ей казалось, что если она умеет стряпать, печь и следить за чистотой в доме, то это самое главное и уж дороже этих достоинств нет ничего на свете. А дальше хоть трава не расти.

Наконец Селина не выдержала и сказала Алоару:

— Я уверена, что твою птицу отравила Луиза, Tы что, не знаешь, как она тебя добивается? Она делает все, чтобы развести тебя с Малу. По-моему, с твоей стороны большая ошибка — держать ее у себя в доме. Во всяком случае, тебе придется выбирать между мной и ею.

— Мне на нее наплевать, — отвечал Алоар. — Но разве она не помогает тебе по хозяйству? Разве ты справишься одна?

— Помощницу я себе всегда найду. Но нельзя держать врага в доме. И мне кажется, что тебе пора ехать за Малу.

Алоара давно раздражала Луиза, но все-таки он решил с ней поговорить.

— Послушай, — начал он, — а что ты подсыпала нашим птичкам? — Они вместе кормили коров в коровнике. — Что-то очень хорошее, раз они скончались в одночасье.

— Крысиную отраву, — не стала запираться Луиза.

— Птичкам вместо Малу? — поинтересовался Алоар: на Луизу у него хватало хладнокровия.

— Ну это ты уж хватил! — усмехнулась Луиза. — Но Малу мне здесь, конечно, ни к чему. Tы же видишь, что я тебя люблю, и совсем недавно ты был не прочь, чтобы мы были вместе. А Малу, она сумасшедшая. И я очень рада, что ты ее отправил куда подальше.

— А с завтрашнего дня отправлю куда подальше и тебя, — жестко и грозно распорядился Алоар. — Чтобы и духу твоего здесь не было. И попробуй только еще устроить Малу какую-нибудь пакость — в тюрьме сгною! Малу она терпеть не может! Ах ты!..

Глядя в бешеные глаза Алоара, Луиза перепугалась. А она-то считала, что он к ней хоть как-то да привязан.

Луиза кинулась искать защиты у Селины, но та холодно сказала:

— Я очень рада, что брат принял такое решение. И думаю, что самое лучшее для вас — это уехать немедленно.

И Луиза распрощалась и с фермой, и со своими надеждами на удачное замужество.

В тот же день Алоар поехал в Понтал-де-Арейа за Малу.:

Малу, может быть, еще бы и поупрямилась, но, услышав, что Алоар пригласил в ближайшее время погостить Каролу, собралась немедленно. Она должна была сама разобраться, что там будет с этой Каролой.

Алоар промолчал, что Карола приедет со своим женихом Зе Луисом. Пусть приезд Зе Луиса будет для его жены приятным сюрпризом.

О другом приятном для Малу сюрпризе — исчезновении Луизы, он сообщил ей по дороге.

Малу уехала из Понтал-де-Арейа, Виржилиу чуда приехал. Он в очередной раз повздорил с Ракел, которая потребовала себе частъ акций. Наглость этой мерзавки, которая разыгрывала теперь в его доме хозяйку, возмутила и разозлила Виржилиу. Сколько бы он ни повторял, что выдворение Ракел из дома для него сейчас не первоочередная задача, что Ракел его мало волнует, он говорил неправду.

После бурной сцены голову ему вновь стиснул обруч боли, колотилось и никак не могло успокоиться сердце.

Приехав, он сразу отправился в мэрию, хотя день уже клонился к вечеру. Идти в свой пустой дом ему не хотелось. Стоило ему представить себе одинокий вечер, сгущающуюся тьму и невольное ожидание призраков, которые вот-вот заглянут в окно, как ему становилось тошно.

Нет, он не шутил, когда говорил, что женой его стала политика. Спокойнее всего теперь ему было в рабочем кабинете. Дома у него теперь не было.

Виржилиу сел за стол и постарался сосредоточиться на делах. Он отложил сводки о загрязненности моря, о новых больных. Неприятные сведения он считал происками врагов. И ничем больше. Потом взгляд его наткнулся на сведения о прибывающих туристах, и он погрузился в их изучение.

Кооператив рыбаков, туристический сезон — вот должны быть его главные дела, как мэра.

Совсем стемнело, однако в мэрии все светился огонек — Виржилиу работал.

Вдруг дверь его кабинета тихонечко приотворилась. На скрип Виржилиу поднял голову — из темноты на него надвигалось пугало. Вытаращенные бессмысленные глаза, ухмыляющийся рот и руки, огромные руки, которые тянулись к Виржилиу, Ближе, ближе… Что это? Галлюцинация? Или его материализовавшийся страх? Или призрак? Ближе, ближе в ночной безмолвной тишине жуткие, страшные руки…

Бледный как мел Виржилиу мешком сполз со стула и неуклюже скорчился на ковре. Призрак-пугало покачался еще некоторое время посередине комнаты, потом тихонечко выскользнул за дверь и исчез.

Свет горел в кабинете до утра. Поутру служитель мэрии нашел у стола окоченевшее тело Виржилиу. Вскрытие показало разрыв сердца и большую опухоль в мозгу. Очевидно, боли стали настолько сильными, что сердце не выдержало..

Виржилиу умер, и, наверное, для него это был самый лучший исход. Он гнался за призрачным счастьем властвовать. Достиг призрачного благополучия, которое не сегодня завтра должно было улетучиться как дым. И умер, напутанный призраком.

Случилось так, что вокруг него не осталось ни одного человека, который всерьез горевал бы о его кончине. Он доставил столько болезненно-горьких минут своей бывшей жене Кларите, что она, пожелав ему покоиться с миром, облегченно вздохнула.

С невольным облегчением вздохнул и Маркус, который в последнее время стал стыдиться своего отца — так недостойно и непонятно он вел себя!

Теперь ничто не омрачало совместной деятельности Маркуса и Сампайу, который опять занял пост президента фирмы, и перед ними открывалось широчайшее поле деятельности.

Не пожалела об отце и Maлy. Вместе с ним окончательно ушла в прошлое и тень ее первой любви. Ушла безвозвратно, оставив Малу трудное, но счастливое настоящее.

С мстительной улыбкой встретила весть о смерти Виржилиу Тониа.

— Он получил по заслугам, — сказала она Вере. — Я понятия не имела, что у него такое слабое сердце. Но я ни в чем не раскаиваюсь.

И она завязала в узел костюм пугала, готовясь его сжечь. Ей показалось, что Реджиньо, ободряя ее, улыбнулся ей. Во всяком случае, ей стало легче думать о нем и вспоминать уже не его исхудалое, болезненное личико, а веселый, озорной нрав ее братишки, от которого только и жди, что какой-нибудь проказы или шалости.

— Когда у меня будет сын, я назову его Реджиньо, — внезапно сказала Тонна.

И Вера согласно кивнула. Она не сомневалась, что у Тонии будет сын и даже, возможно, к будущей осени. Она видела, как часто стал приходить к ним Витор и как оживлялась при виде его лица Тониа. По тому, как молодые люди болтали и смеялись, Вера понимала, что свадьба тут не за горами.

Вера побежала отыскивать Брену. Она не сомневалась, что смерть Виржилиу многое переменит в жизни ее мужа. Виржилиу был его врагом, и он, только он вынудил Брену подать в отставку. Но как? Из-за чего? Она не знала.

Войдя в пустую комнату Брену, Вера поняла, что он куда-то вышел. И вдруг с удивлением увидела на его столе старую афишу — еще тех времен, когда она работала в кафе-шантане стриптизеркой.

Внезапная догадка осенила ее. Так вот в чем дело! Вот чего испугался ее отважный Брену! Ревнивец Брену! Бедняга Брену!

Со всеми страхами нужно кончать единым махом. И немедленно! Вера схватила афишу и торопливо пошла к главной площади, к мэрии. Через пять минут на мэрии уже красовалась афиша, приглашающая всех в прошлое Веры на представление со стриптизом.

Ждал ли такого Брену? После того как он узнал о смерти Виржилиу, первым его желанием было отправиться к нему в кабинет и открыть сейф. И он тут же поддался ему. Никто не задержал его, не задал ему вопроса. Все в мэрии прекрасно знали Брену.

Дрожащими руками он набрал код сейфа, и через пять секунд проклятая афиша была у него, в руках. Наверное, не было никого на свете счастливее Брену. Так был бы счастлив человек, вырвавший из лап дьявола свою бессмертную душу. Но вместо того чтобы тотчас же уничтожить эту дьявольщину, Брену отнес ее домой, готовясь расправиться с ней вдумчиво и торжественно. Это будет ритуальный акт прощания с прошлой жизнью и вступления в новую.

Телефонный звонок потребовал его присутствия в мэрии. Нужно было решать вопросы, связанные с похоронами, и он вновь отправился туда.

И вот выходя из мэрии, он увидел проклятую афишу и рядом с ней свою Веру. Она ждала его с беззаботной улыбкой.