Ладно, сейчас важно не это, а то, что произошло после боя. Даже если их разговор ночью, в тренажерке, не объяснил ей… Когда Игорь бросился к ней из ринга, она, в любом случае, всё поняла. Они вместе ехали обратно, он целовал её, обнимал. Но потом… Второе письмо не давало ответа – в чем всё-таки его вина? С чего Ленка решила, что Игорь хочет выбросить её, плохо относится к ней? В какой момент Игорь сделал что-то непростительное с её точки зрения, то, что перечеркнуло для неё всё остальное? Неловкое слово? Что-то связанное с её хромотой? «Такие отношения мне противны», – пишет она. Тогда, в спальне, она сказала это самое «противно», оказывается, совсем в ином смысле – пытаясь донести до него какую-то обиду. Но почему не донесла? А предпочла попросту уйти к Серому…

И ведь Мелихов почем зря ревновал тогда! До определённого момента Ленка и думать не хотела о Белозерцеве. Но, может, это его работа? Помнится, Серый «открыл глаза» девушке, что Игорь взял её на работу, как инвалида. Мог ляпнуть и что-то ещё.

Мелихов не находил ответа, как ни старался. Он только вспомнил – девушка ещё на обратном пути из развлекательного центра вела себя странно, отстранялась от него, Игорь тогда решил, что она стесняется Виктора. Но когда Мелихов мог успеть обидеть её, если после матча всё было так замечательно? Нет, здесь не обошлось без чьего-то участия, чужой злой воли, навета. Белозерцев? Да ведь он сразу же после боя, расстроившись, уехал к какой-то бабе… Кто ещё мог «помочь» – Сашка? Вот это вполне вероятно. А может, Светка? Виктор? Или, пока он спал в машине, звонила мать, или Вика?

Нерешительный стук в дверь.

– Игорь Глебович… Может, покушаете, а?

Он задумчиво перевел взгляд на горничную, но не видел и не слышал её… Та повторила вопрос.

– Нет, нет… не хочу…

– Игорь Глебович… Вы как себя чувствуете?

– Нормально…

– А как Сергей?

– Жить будет.

– А где… где Виктор? Он позже приедет? У вас ведь нет теперь тренировок?

– Что? А, да… – Мелихов поморщился.

Рассказывать Светке, что Витя завел в тренировочном лагере более свежий, хотя и такой же вялый, не требующий душевных затрат роман с медсестрой, конечно, не стоило.

– У него дела какие-то… Ты сама ему позвони, – не слишком ловко выкрутился Игорь.

– Трубку не снимает… – совершенно убитым голосом произнесла женщина.

Она ещё немного постояла, но, не дождавшись ответа, ушла, оставив дверь открытой. Глянув ей вслед, чемпион впервые осознал, что и у Светки могут быть чувства и страдания, ничуть не меньшие, чем его собственные.

…Он вернулся к своим раздумьям. Ну, а теперь-то, теперь-то как быть? Разве не поздно уже что-либо выяснять? Надо было сделать это сразу, тогда, догнать, спросить, а не погружаться в трясину обиды, не потакать идиотскому самолюбию. Правильно написал Мишка – у Мелихова мания величия, он ничего не видит вокруг себя. И вот результат – любимая женщина досталась другому. А вдруг она до сих пор любит Игоря?

«Вот это уже неизвестно», – уныло подумал он. По крайней мере, ни в одну из последних встреч он не замечал с её стороны никаких проявлений чувств. В какой момент её сердце склонилось к Белозерцеву? В любом случае, они давно вместе… Игорь вспомнил, как застал их у себя в гостиной после похорон Ленкиной бабушки. И всё это Мелихов сотворил сам, по собственной воле!

Ужас… Есть ли вообще на свете человек, в котором он не ошибался? Которого мог понять? Он достал телефон и набрал номер Насти. Услышал её голосок и почувствовал, как забилось сердце – ведь он мог никогда, никогда не увидеть больше дочь! Идиот! Быть любимым, любить, и желать умереть, оставить девочку сиротой…

– Доченька моя, милая… Я сейчас приеду к тебе, жди!


***


В палате, которой предстояло надолго стать Ленкиным домом, лежало ещё пять человек. Девушка с трудом выдержала несколько часов дружного общения про несчастные случаи и неожиданно обнаруженные страшные заболевания. После обеда, под предлогом поиска лечащего врача, Ленка подхватила какие-то журналы и перебралась в коридор. Вскоре она действительно поймала доктора и договорилась с ним, что ночевать сегодня будет дома. Тот особенно не возражал. Зато удивилась соседка:

– На носу операция, а ты станешь по городу разгуливать! А вдруг инфекцию подцепишь?

Девушка только отмахнулась – ладно ещё днем, но оставаться в этих жутких стенах ещё и ночью… Но главное, вечером надо навестить Сережу, она ведь обещала. Он так ждет её и даже не подозревает, что теперь они не скоро увидятся. Ленка не видела смысла отменять операцию и рушить договоренности. Перестать быть хромой – вот лучший для него подарок. Белозерцев, возможно, встанет на ноги раньше неё, а чем она может помочь ему за это время? Носить продукты? Мелихов принесёт… Поддержать морально? Когда они поженятся, она, как и решила, будет отдавать ему все силы своей души. А сейчас… Ленке слишком плохо самой. Вот когда всё закончится…

И что тогда? Никакой радости от того, что она будет здорова, как все, девушка уже не предвидела. Как и вообще больше никакой радости в жизни. Но отступать уже некуда, операция, и правда, запланирована уже на среду. Анализы она сегодня сдала, осталось только сделать во вторник кардиограмму. Всё должно быть готово к концу завтрашнего дня.

Ленке была не по душе эта спешка, она снова мучилась сомнениями. Ещё не известно самого главного, а уже назначена дата! Собирались через неделю, а провели всё обследование за один день. И надо же – как нарочно, встретить Чернявского! Словно кто-то подавал предупреждающий знак… Да нет, ерунда это всё – какое там совпадение? Конечно, как только случилось несчастье, Марк сразу вызвал профессора – ничего удивительного. Если подумать, анализы у Чернявского заняли по общему времени примерно столько же. Так чего тянуть, как правильно сказал нынешний доктор?

Девушка накупила Серёге фруктов и соков и уже в семь вечера была у него. Парня перевели в отдельную палату, как небо и земля отличающуюся от той, где числилась сейчас сама Ленка. Здесь всё было, как дома – телевизор, холодильник, уютный торшер, ковролин.

– Пришла! – обрадовался Серый. – Иди, иди ко мне скорее. Ну, Леночка…

Он полусидел, полулежал на специальной подпорке, и вид у него казался вполне бодрым. Шрамы хорошо обработали, и девушка подумала, что они совсем не будут его портить. Разве что придавать ещё более угрожающий вид.

– Ага, привет! – она быстро и деловито поцеловала его, ускользнув из объятий, что, в принципе, не составляло большого труда – одной рукой парню было не дотянуться. – Серёж, вот смотри: это убираю в холодильник, не забудь, срок годности до пятницы… Сок, если откроешь и сразу не выпьешь, тоже попроси убрать.

– Потом всё объяснишь. Завтра ведь придешь?

– Не приду, Сереж… Не обижайся… Я, вообще-то, сама из больницы отпросилась. Наверное, теперь буду не раньше, чем… Не знаю, когда буду…

– Что с тобой? – испугался Серый. – Почему из больницы?

Ленка вздохнула и присела на краешек кровати – поближе к его ногам.

– Только обещай, что никому не расскажешь! – строго сказала она. – Ни Марку, ни Виктору, ни… Игорю.

– Ну, обещаю! Говори скорей!

– Серёж… Я ложусь на операцию. С ногой. Так что, может, скоро буду, как все, понимаешь?

– Ни фига себе… – присвистнул он. – А почему так неожиданно?

– Вовсе не неожиданно. Просто никому не говорила, вдруг не получится?

– Чернявский будет делать, да? А я думал, там что-то не срослось.

– Нет, не он, – помотала головой девушка и вдруг сообразила.

– Подожди… – она подозрительно уставилась на парня. – А ты откуда знаешь про Чернявского? Марк обещал никому не говорить.

– Ну… как тебе сказать? Мы все знали.

– Кто это – вы? – испугалась Ленка. – И… Мелихов знал?

– Ну… Ладно, чего уж там. Гоша хотел оплатить операцию. Чернявский должен был задурить тебе голову. Ну, теперь-то уж дудки! Теперь я сам всё оплачу… Займу, перезайму – удавлюсь, но оплачу. А ты где, кстати, бабки такие взяла?

Девушка растерянно молчала. Всё перепуталось у неё в голове. Она вспомнила статью в газете – значит, всё это было не на ровном месте?

– Но зачем Игорю платить за меня? – тихо проговорила Ленка.

– Ну, не знаю… – взгляд у парня стал какой-то бегающий. – Вроде как Марк подзуживал его – мол, обещал помочь девушке, а призовой зажал… Он же у нас гордый, Мелихов.

– Призовой я сама не взяла… Он же экономил на всём – после Ольги-то?

– Ну, так он и подписался на Консалеса! – ляпнул Серый и прикусил губу. – Ну, то есть не только из-за этого, конечно.

Она молчала, не в силах ничего понять. А Белозерцев быстро переменил тему:

– Так ты мне не объяснила – откуда бабки на операцию?

– Я не у Чернявского оперироваться буду… – автоматически ответила Ленка. – Я нашла в десять раз дешевле.

– А где же?

– В обычной больнице. Там тоже профессионалы, не хуже, только опыта больше, – повторила она слова Мани.

– Уверена? Что-то мне это не нравится. Чернявский не взялся, а эти взялись?

– Серёж… Здесь всё нормально. Просто я нашла, где дешевле. Не заставляй меня жалеть, что рассказала!

– Лен! Давай подождём с этим, а? Вот выпишусь, сам во всём разберусь, что там за врачи, и кого удавить, если что не так.

– Ни в чем ты не будешь разбираться! – рассердилась девушка. – Это моё решение. Будешь лезть – поругаемся. Навсегда.

Беспокойство Серого отражало её собственные страхи, и она только сильнее злилась на него из-за этого.

– Я же боюсь за тебя… – покачал головой он.

– Ничего… Как будет – так будет…

– Что-то мне не нравится твое настроение!

Парень хмурился и смотрел на неё со все возрастающей тревогой.

– Зря я тебе сказала, – Ленка встала. – Думала, поддержишь, а ты панику сеешь. Всё, Сереж, я лучше пойду.

В эту минуту дверь палаты распахнулась, и на пороге появился Мелихов. Красные точки на его лице были заклеены специальным пластырем. Голова по-прежнему обмотана бинтом. А синяк на щеке побагровел. Увидев девушку, Игорь замер.