Равелла вздохнула.

— Но это не все, — продолжал он резким голосом. — Вы найдете, что жить со мной нелегко. Я властен, диктатор, и, что гораздо важнее, я забыл, как быть нежным и внимательным. Я хочу вас, Равелла, я не буду притворяться, я хочу вас, как мужчина хочет женщину. Я глубоко уважаю вас за красоту, за ваш характер, за все, что делает вас слишком хорошей для такого, как я. Но я люблю вас. Много раз вы прибегали ко мне, чтобы я защитил вас от других мужчин. Но пришел момент, когда я не могу больше защитить вас от себя.

Он не смотрел на нее, но казалось, весь мир ждал ее ответа. Сделав два шага, Равелла оказалась прямо перед ним. Она посмотрела на него, и он увидел, что ее глаза сияют, лицо как будто светится, а в углах рта играют ямочки.

— Какой вы глупый, мой милый, милый пекки, — нежно сказала она. — А я всегда верила, что вы самый умный человек в мире. Разве вы не понимаете, что я хочу вас так же, как вы хотите меня? Я хочу чувствовать, как ваши руки обнимают меня, как ваши губы прижимаются к моим. Я хочу знать, что я ваша насовсем, и я больше не боюсь.

Он почувствовал ее руки на своей шее, она притянула к себе его голову. Затем внезапно оказалась в его объятиях. Она почувствовала его силу, ощутила сквозь тонкий муслин, как бьется его сердце. Она посмотрела в его глаза, и он сказал охрипшим от чувств голосом:

— Предупреждаю, Равелла, я не могу быть нежным с вами, когда вы так искушаете меня. Я напугаю вас, и вы отвернетесь от меня.

Равелла тихонько засмеялась, словно от острого бесконечного счастья, и ее губы прижались к нему. Она почувствовала, что его губы давят ее, его рот стал тверже, требовательнее. Она снова почувствовала экстаз, пламя внутри, огонь, пронизывающий тело, не выразимый словами восторг.

Она прижалась к нему и крепче обняла за шею. Теперь они были как один человек, связанные страстью, божественной и прекрасной, как солнечный свет, охвативший их. Время остановилось, они были одни, мужчина и женщина в раю, из которого нет возврата.

Равелла положила голову на плечо герцога. Он посмотрел на нее, на ее большие глаза, впервые загоревшиеся страстью, на приоткрытые губы, на румянец на щеках. Под его взглядом она опустила глаза и спрятала лицо, невнятно что-то бормоча.

— О, моя маленькая любовь, моя дорогая, — прошептал он. Затем с прежним высокомерием приподнял ее подбородок и повернул лицом к себе. — Я никогда не позволю тебе уйти, — властно сказал он, — теперь ты не убежишь от меня.

— Как будто я хочу, — прошептала Равелла, ее губы вновь приглашали его, и все было забыто, кроме их желания быть вместе.