Мэй Макголдрик - Кольцо с изумрудом

– Что вам от меня надо? – резко спросила она.

– О! Совсем немного! Просто ваше молчание.

Она попятилась назад, за мольберт, на котором стоял портрет. Ей хотелось сохранять как можно большую дистанцию между ними.

– Но просто молчанием вы не удовлетворитесь, не так ли?

– Верно. Вы ведь понимаете, что лучше всего молчат мертвецы.

– Ну тогда вы просто большой дурак, – Элизабет незаметно взяла из ящика с инструментами маленький тупой ножик. Она понимала, что это вряд ли ей поможет, но спрятала его в карман. – Вы ведь думаете, что убьете меня и уйдете?

– Именно это я и намереваюсь сделать.

– Глупо! Тогда уж вам лучше сразу приставить нож к своему горлу и перерезать его. Потому что Эмрис Макферсон, узнав о моей смерти, найдет вас и на краю земли. Его месть будет страшной. Он отомстит и за меня, и за Мэри, и за убитого вами коннетабля.

Элизабет успела заметить, как в глубине глаз Гарнеша промелькнул страх. Однако он быстро оправился. Кривая ухмылка скривила его лицо.

– А-а, вы пытаетесь запугать меня, – произнес он, угрожающе надвигаясь на нее.

Он приблизился к мольберту. Теперь ничто не защищало Элизабет от наступавшего на нее убийцы. Ей было некуда дальше пятиться. Она была прижата к стене.

– Когда мы скакали на север, в эту вашу дикую Шотландию, я представлял себе, что в один момент покончу с этим делом. Но сейчас, глядя на вас, у меня возникли и некоторые другие… желания, – сказал он, грязно ухмыляясь.

Элизабет в изумлении увидела, как он снимает пояс с тяжелым мечом.

– Я давно мечтал поквитаться с вами, Элизабет. Особенно после того, как вам удалось ускользнуть из рук посланных мною людей. Но теперь я даже рад, что взялся за это дело сам. Мне это доставит чрезвычайное удовольствие.

– Я лучше умру.

– О, это я вам обещаю! – глумливо сказал он.

Элизабет схватила стоящий подле нее табурет и швырнула прямо в ненавистную физиономию. Он легко уклонился от удара и, приблизившись, схватил ее за руку. Элизабет другой рукой выхватила из кармана тупой ножик и изо всех сил вонзила ему в руку. Лезвие соскользнуло и упало на пол, но неожиданный удар заставил его на мгновение ослабить хватку, и ей удалось вырваться. Элизабет кинулась к окну. Конечно, высоко, но все же есть шанс.

Питер Гарнеш бросился за ней, глаза его загорелись сумасшедшим огнем.

Элизабет изо всех сил дернула на себя створку окна, так что она ударилась о стенку и по полу рассыпались осколки. Элизабет схватила острый кусок стекла. Гарнеш с пренебрежением посмотрел на ее самодельное оружие.

– Эмрис подвергнет вас медленной и мучительной смерти, – прошипела Элизабет.

– Да он даже и не узнает, что с вами случилось! Уж я-то умею заметать следы. Ведь тело коннетабля так и не нашли. Оно исчезло, испарилось! Пошел в лес и не вернулся. Вот и все. А тут, – он посмотрел на большие бутыли с маслом, стоявшие в мастерской, – у меня и вовсе не будет проблем. Все сгорит! Никто не узнает даже, что вы были убиты.

Раздавшийся позади стук входной двери заставил Питера Гарнеша молниеносно обернуться. В следующую секунду в воздухе просвистел кинжал, и Элизабет увидела, как он вонзился в грудь Эмриса чуть ниже плеча. Эмрис со стоном отшатнулся назад, а Питер Гарнеш с торжествующим рычанием схватил с пола ножны с тяжелым мечом и обнажил оружие.

– Ты, грязный шотландский пес! Пришло время тебе изведать на своей шкуре мое оружие! – проревел англичанин.

Противники с ненавистью смотрели друг на друга.

– Единственное, о чем я жалею, ты, трусливая душа, что тебе не удастся увидеть, как я буду спать с твоей женой.

Раздался оглушительный звон мечей. Мощным ударом Эмрис сбил Гарнеша с ног. Тот откатился в сторону, но Эмрис настиг его. Опять со звоном скрестились клинки, от бешеных ударов посыпались искры. Эмрис замахнулся в очередной раз, но Питер Гарнеш изловчился подставить ему подножку. Макферсон упал на пол, сильно ударившись раненым плечом, в котором торчал кинжал. В одно мгновение англичанин оказался сверху.

Злорадное торжество осветило его угрюмое лицо, когда он поднял меч, чтобы перерезать горло ненавистному шотландцу.

– Какое удовольствие…

Подкравшаяся сзади Элизабет, собрав все силы, вонзила в шею Гарнеша осколок стекла. Однако стекло соскользнуло, лишь сильно порезав ему щеку. Озверев, он схватил Элизабет и отшвырнул ее в другой конец комнаты. Однако за это мгновение Эмрис успел вскочить на ноги.

Питер Гарнеш в ярости повернулся к шотландцу и обрушил на него сокрушительный удар тяжелого меча. Однако Эмрис легко увернулся в сторону. Один быстрый и точный выпад шотландца – и пронзенное насквозь тело англичанина грузно осело на пол.

Тело Питера Гарнеша еще содрогалось от предсмертных конвульсий, а Элизабет уже склонилась над Эмрисом, ощупывая его рану.

– Ты не ранена? – прошептал Эмрис, притягивая ее к себе за руку, с беспокойством всматриваясь в ее лицо.

– Нет, милый, со мной все в порядке. А вот ты… ты истекаешь кровью!

Он прижал кончики ее пальцев к своим губам, потом поднял руку и отер слезы, катившиеся градом из ее глаз.

– Обычная рана, милая. И не такие бывали. – Эмрис слабо улыбнулся.

– Прости меня, Эмрис! Прости!

– Ну что ты!

– Прости, что я скрывала от тебя эту историю. Мне надо было давно все тебе рассказать! Но я думала, это все уже в прошлом. Это он преследовал меня! И в Золотой долине, и потом, в Труа на ярмарке, и вот теперь – здесь.

– Питер Гарнеш!

– Да. В Золотой долине он убил французского коннетабля, и я случайно оказалась свидетелем убийства. Это произошло в тот момент, когда я бежала от отца. Спустя какое-то время он догадался, что я была свидетелем. Прости меня, милый, этого бы не случилось, если…

– Ничего страшного, Элизабет. – Эмрис неловко попытался погладить ее по голове. – Ты еще успеешь рассказать мне эту историю во всех подробностях. Только пойми, здесь нет никакой твоей вины! Этот Гарнеш – просто маньяк! Но теперь он, слава богу, мертв.

Он ободряюще улыбнулся ей.

– И я горжусь тобой! Твоей отваге может позавидовать любой горец! Ты так смело бросилась на него – ты спасла мне жизнь!

Она нежно поцеловала его и отрицательно покачала головой.

– Нет, любимый, это ты спас мою жизнь. Больше я никуда не пойду без тебя. Никогда.

– Вот это правильно! – Голубые глаза Эмриса искрились смехом и любовью. – Я люблю тебя, Элизабет Макферсон! И я тоже хочу, чтобы ты меня простила. За все, через что тебе пришлось пройти!

– Что ты, Эмрис! – Она нежно гладила его лицо, перебирала золотистые волосы. – Благодарю господа за то, что ты успел вернуться вовремя.

– Мы с Джеми как раз подъезжали к городу, когда из городских ворот показалась твоя сестра и отряд английских рыцарей, сопровождавший ее.

– Вы с ней встретились?

– Да, она искала нас.

Элизабет вопросительно смотрела на него.

– Она сообщила нам, что твоя жизнь в опасности, что в наш дом ворвался Гарнеш, который жаждет твоей крови, и умоляла нас поспешить. И помчалась по дороге с такой скоростью, будто сам дьявол гнался за ней по пятам.

Элизабет внимательно выслушала Эмриса. Все решало время. Несколько минут, и Эмрис мог бы не успеть. Почему сестра решила позвать его на помощь после того, как сама предала ее? Странная перемена.

– Она сказала что-нибудь еще? – ровно спросила Элизабет.

– Да, она действительно еще кое-что сказала. Она сказала: «Передай ей, что я прощаю ее. И еще, скажи, я надеюсь, и она тоже когда-нибудь меня простит».

Замок Бенмор, горная Шотландия,

июнь 1525 года

Воинственные крики горцев огласили вымощенный булыжником внутренний дворик замка.

В дальнем конце двора отважная королева-воин и ее бессменный телохранитель спокойно стояли перед лицом опасности. Ни один мускул не дрогнул на их невозмутимых лицах даже тогда, когда дикие горцы обнажили мечи.

– Миледи, – обратился Малкольм Маклеод к вооруженной деревянным мечом девчушке. – Не окажете ли вы мне честь, дозволив рассеять эту орду бродяг и дикарей?

– Разрешаю, лорд Малкольм, – величественно кивнула Джеми. – Только прошу вас, не забывайте, что они – мои кузены. Так что пощадите их жизнь.

Когда вопящие мальчишки приблизились, шестнадцатилетний Малкольм посадил Джеми себе на плечи и вступил в бесстрашный поединок с двумя ее кузенами, размахивающими деревянными мечами.

Финал был достойный. Непокорные горцы были приведены к подчинению и лежали смирно под навалившимся на них сверху Малкольмом. Королева Джеми оглядела поле битвы и ткнула мечом в грудь поверженного Александра, старшего из ее двоюродных братьев.

– Сдавайся, злодей!

– Ни за что!

Малкольм заметно усилил хватку, чтобы восьмилетний братец мог честно принять поражение.

– Сдаюсь, – прохрипел Александр. – Но в следующий раз пусть он будет на нашей стороне.

– Возможно, негодяй, но сначала пообещай, что ты и пальцем не тронешь моего маленького брата. Тогда мы оставим тебе жизнь.

Мальчишка нехотя кивнул.

– Ладно, мы не будем его трогать.

– Никогда?

– Ну, пока он не сможет держать в руках меч. Но не дольше. Это наше последнее условие.

Джеми вопросительно взглянула на Малкольма. Тот ей незаметно подмигнул.

– Мы принимаем ваше предложение, лорд Макферсон, – объявила она. – И вы можете сохранить ваши владения, дарованные вам королем.

Эмрис подошел сзади к Элизабет, которая держала на руках малыша. Он улыбнулся при виде крошечного сына, сосущего плотно сжатый кулачок.

Проследив за взглядом Элизабет, гордый отец бросил взгляд в окно, где в маленьком внутреннем дворике завершилось очередное ожесточенное сражение.

– Ну как? Опять победила королева?

– Да, – улыбнувшись, тихо ответила Элизабет. – С помощью героя-рыцаря.

Эмрис сзади обнял ее за талию и нежно поцеловал в затылок.