— Ты что, хочешь меня в чём-то обвинить? — он удивлённо приподнял брови, — В чём?!

— Нет… не тебя. Себя…

— Почему ты не сказала сразу? — теперь он глядел на неё строго, исподлобья.

— А ты сам не понимаешь?

— Да я вообще не понимаю, что происходит… — он развёл руками, — Почему-то все проблемы начинаются с тебя… То с мужем, то с дочерью, теперь вот… — он хотел что-то добавить ещё, но только крепко сжал губы.

— Артур!.. — не выдержав, она стремительно подошла и присела перед ним на корточки, заглянула в глаза, — Ну, прости меня… прости!.. Скажи, что мне делать?! Как скажешь, так и будет…

— Ну, что я могу тебе сказать?! — в его взгляде вдруг промелькнула какая-то детская беспомощность, — Ты меня прости, но… Всё-таки ты — женщина… довольно… опытная… — Вале показалось, что он хотел подчеркнуть её возраст другим словом, но вовремя спохватился, — Если уж ты смогла допустить такое, то что могу сделать я?!

— Конечно… — она ещё несколько секунд смотрела в его глаза, потом резко поднялась во весь рост, — Конечно, ты ничего не можешь сделать. Я всё сделаю сама.


…Поздно вечером она снова не могла уснуть. Она сидела на кровати, смотрела на него, спящего, коря и проклиная себя — впервые в жизни… и понимая, что потерять его — выше её сил…

* * *

Утром на работу они собирались молча. Антонина Васильевна, которая только что вернулась и не могла не заметить настроения сына, просто изошлась в своих догадках, но открыто спросить не посмела, то и дело переводя настороженный взгляд с Артура на Валентину.

Приехав в офис, они так же молча расселись по своим рабочим местам. Открывая программу в компьютере, Валя поймала себя на мысли, что благодарна Артуру уже за то, что он вчера не показал ей на дверь.

«Господи… до чего я докатилась… — думала она, тупо глядя на монитор, — Меня, действительно, не за что уважать… Но по-другому я уже не поступлю».

Все сослуживцы были в курсе развития их отношений, поэтому шумные обсуждения за спиной практически сошли на нет, и сегодняшнее обоюдное молчание скорее удивило весь отдел.

— Валентина Сергеевна, — как всегда, чуть иронично, обратилась Анастасия, — Вы не могли бы взять на себя часть работы Артура Владимировича? А то он сегодня что-то не торопится, а мне уже пора общие сведения собирать…

— Я бы с удовольствием, но я через двадцать минут ухожу, с начальником согласовано, — Валя отвечала без настроения, ни на кого не глядя.

— Куда ты уходишь? — внезапно оказавшись у её стола, Артур облокотился о спинку стула.

— Я потом тебе скажу, — тихо, в тон ему, ответила Валентина.


Ровно через двадцать минут, вызвав такси, она оделась и вышла из кабинета.


— Ты что, едешь к нему? — выбежав вслед за ней, Артур схватил её за руку.

— К кому? — она устало обернулась.

— К мужу.

— Нет, — она покачала головой, — Я не еду ни к мужу, ни к дочери. Успокойся. Всё будет хорошо.


Оставив его, она торопливо вышла на крыльцо. Такси ещё не подъехало, и Валя, чуть прищурившись, подставила лицо под весенние солнечные лучи.

«Вот и весна… И любовь… А радости — нет…» — думала она, слушая, как с нависших на крыше сосулек громко капает вода.

Приехав в женскую консультацию под конец первой смены, она дождалась, когда последняя пациентка выйдет из кабинета, и осторожно заглянула в дверь. Объяснив, что не успела взять талон на приём, переступила порог…


— Почему вы вдруг приняли такое решение? — врач удивлённо смотрела на неё поверх очков, — Тем более, срок-то у вас, кажется, уже не подходящий…

— У меня возраст неподходящий, — усмехнулась Валя, — А срок должен быть одиннадцать недель.

— Ошибаетесь… — полистав её карту, врач покачала головой, — не одиннадцать. А уже двенадцать, судя по первому УЗИ.

— День-два ведь ничего не решат? — Валя с надеждой посмотрела на неё, — Завтра сдам анализы, послезавтра на процедуру…

— Если анализы будут готовы. Сами знаете, как у нас бывает.

— Я передумала рожать, — она постаралась вложить в голос всю твёрдость, какая ещё оставалась у неё в душе, — Боюсь рисковать.

— Возраста испугались?

— И возраста… И последствий. Резус-конфликт, вы же сами предупреждали.

— Ну, возраст возрастом… А наличие антител ещё не приговор. Тем более, у вас их мало.

— Я решила… — голос предательски дрогнул, боясь вот-вот расплакаться, Валя зачем-то раскрыла сумочку и, покопавшись в ней, снова закрыла.

— Ну, хорошо, — врач кивнула сидящей напротив медсестре, — Люба, выпиши ей направления на анализы. Сделай пометку, чтобы результаты сразу же принесли сюда. А вы, Валентина Сергеевна, — снова обернулась к Вале доктор, — Послезавтра утром подходите. Если все анализы будут готовы, возьмёте у меня направление на прерывание, и сразу — в стационар. Правда, я не могу гарантировать, что вас там примут, из-за срока. Но это уже будет не моя вина.

— Спасибо, — Валя с благодарностью посмотрела на доктора, — Спасибо вам…


Выйдя из здания, она растерянно посмотрела вокруг. Никуда идти не хотелось… Она подумала, что с радостью бы повидала сейчас дочь. Ксюша была на занятиях, поэтому, снова взяв такси, вскоре Валя приехала к университету. Позвонив ей, она терпеливо ожидала на крыльце и, когда девушка вышла навстречу, не смогла сдержать слёз…

Соскучившись по матери, Ксюшка повисла у неё на шее, тоже подозрительно шмыгая носом. Наконец, успокоившись и узнав как у неё дела, Валя осторожно спросила об Алексее.

— Папа нормально, — уклончиво ответила дочь, — Работает.

— А кто сейчас готовит? — задав этот вопрос, Валя ощутила прилив чувства вины, ведь раньше готовила только она…

— А мы по очереди, — девушка постаралась улыбнуться, но от Вале показалось, что слезинка блеснула в её глазах.

— Прости меня, Ксюшенька… — Валя снова обняла дочь, — Ради всего святого… Прости…


Попрощавшись с Ксюшей, Валя не торопясь вышла с университетского двора. Обеденный перерыв в их офисе ещё не закончился, и она размышляла — вернуться ей на работу или, сославшись на плохое самочувствие, поехать домой.

«Домой… — мысленно усмехнулась она сама себе, — А где он, дом?.. Нет у вас, Валентина Сергеевна, дома… Крыша над головой есть… А вот дома — нет…»

Звонок Артура застал её на полпути к офису — решив всё же вернуться на работу, она на автобусе доехала до остановки и зашла в соседний магазинчик. Сказав ему, что с минуты на минуту будет в кабинете, Валя купила кое-что к чаю и снова вышла на улицу.


— Где ты была? — он поджидал её у крыльца офиса.

— А разве тебе не всё равно? — не глядя на него, она остановилась, — Ты не торопился меня искать.

— Ну, к чему вот это сейчас?! Я спросил, кода ты уходила, ты не ответила. Я что, следом должен был бежать?


Решив не доводить разговор до ссоры, она нехотя рассказала ему о сегодняшнем визите в женскую консультацию, с болью для себя подмечая, как на глазах меняется его настроение… Войдя в вестибюль офиса он повернут её за плечи и крепко прижал к себе. Она не вырывалась, только вздрогнула, когда не смогла сдержать слёз.

— Ну, перестань… не надо… — он целовал её заплаканное лицо, даже не заботясь о том, что кто-то может войти с улицы и увидеть эту сцену, — Валечка… У нас всё ещё будет… Я знаю… Я тебя очень люблю…

— И я тебя… очень… люблю… — с нескрываемой печалью в голосе ответила она.


Весь вечер он старался её развеселить.

«Господи… Лучше бы он молчал… — думала Валя, вымученно улыбаясь его шуткам, казавшимся ей совершенно неуместными, — Неужели он не понимает, что мне сейчас тяжело не только смеяться, но и просто — разговаривать?»


Уснув, она с удивлением смотрела, как привычный поезд, вопреки обыкновению, не пролетает мимо, а плавно тормозит у её перрона… Теперь уже сама Валя бежала вдоль состава, заглядывая в освещённые окна в поисках незнакомки… Но ни в одном окне её так и не увидев…

* * *

Сидя в числе прочих «абортниц» на стуле возле дверей в операционную, Валя нервно теребила полу халата. С анализами всё «срослось», как сказала врач женской консультации, но при поступлении в стационар лечащий врач долго вертел в руках её направление.

— Двенадцать недель… — мужчина в салатовом медицинском костюме покачал головой, — Давайте так. Я возьму вас только после УЗИ. Договорились?

— Договорились, — кивнула Валя, — А как мне его пройти?

— Внизу, на первом этаже — выписав направление, врач поднял на неё глаза, — Если срок подтвердится, то сразу с результатом в операционную. Срок критичный, поэтому лучше перестраховаться.


Результат УЗИ её, отнюдь, не обрадовал. «Тринадцать недель, близко к четырнадцати…» — безапелляционно заявил доктор, водя датчиком по её животу. Все попытки Валентины опровергнуть его вердикт, ссылаясь на другие показания, были бесполезны. «Значит, в женской ошиблись. Бывает. Ваш срок тринадцать с половиной недель».


Успев увидеться с лечащим врачом до того, как тот вошёл в операционную, Валя с мольбой в глазах отдала ему заключение исследования УЗИ. Нервно вздыхая, он нехотя выслушал все её доводы.

— Хорошо. Я возьму вас, но только в последнюю очередь. Сидите здесь, ожидайте.

— Спасибо! — она с облегчением вздохнула.

И теперь, сидя рядом с другими пациентками, Валя с волнением и страхом наблюдала, как редеют их ряды — входя в операционный зал, бодрые и розовощёкие, женщины выходили оттуда по очереди, слегка согнувшись, резко побледневшие, а тех, кто предпочёл общий наркоз, вывозили на каталках… Впервые оказавшись в таком положении, Валя испытывала настоящий страх, хотя наркоз был оплачен. Физической боли она не должна была испытать… Но для душевной наркоза ещё не придумали… Стараясь настроить себя на то, что, выйдя отсюда, она по-настоящему почувствует новую жизнь, она не могла заглушить в себе щемящую жалость к нерождённому ребёнку… Ребёнку, которому никогда не появиться на свет…