Нора Хесс - Женщина из Кентукки

– Вам не стоит беспокоиться об этом. Я работала со скотом почти всю мою жизнь, особенно в последние годы, – заверила она его.

Бен усмехнулся, довольный ее ответом.

– Знаешь, девочка, эти Кентуккские холмы обычно избавляются от тех, кто их не устраивает. Но, сдается мне, ты им подходишь.

Он взял топорик в одном из тюков, все еще навьюченном на муле, и не спеша пошел в лес.

С уходом Бена дикая природа, казалось, окружила девушку. И она была рада даже присутствию мула. Снимая с его уставшей спины поклажу, девушка шепотом, боясь нарушить лесную тишину, успокаивала старое животное. Взяв вожжи, она осторожно повела его к воде, ориентируясь на звук журчания воды по камням и шум волн, бьющихся о скалы.

Она немного развеселилась, когда, напившись, маленькое животное плюхнулось в густую траву у реки и стало перекатываться с боку на бок. Это был неплохой способ размять затекшие мышцы. Позволив ему порезвиться вволю, она привязала его в нескольких шагах от костра, ослабив удила, чтобы он мог спокойно пощипать траву.

Бен вернулся с целой охапкой кедровых веток, и вскоре над стоянкой уже витал аромат свежесваренного кофе.

Ночи ранней весной были еще очень холодны, и, подумав, Грета перебралась поближе к огню. А в это время Бен устраивал две отдельные постели из лапника рядом с костром. Как следует примяв их, он подоткнул шерстяное одеяло под кедровый тюфяк. Подумал и добавил еще одно одеяло на одну из постелей.

– Здесь, – сказал он, выпрямившись, – нам будет удобно и тепло спать всю ночь.

Он пошел к тому месту, где Грета аккуратно сложила мешки и другие вещи, и присел возле них.

– А что у нас на ужин? – Его глаза подмигнули девушке. – Бобы и соленая свинина или соленая свинина и бобы? – Она притворилась, что серьезно озабочена выбором.

– Я предпочитаю соленую свинину и бобы, – сказала она через минуту.

– Недурной выбор, – согласился Бен как можно серьезнее, – я, пожалуй, выберу то же самое.

Они разразились смехом, он – глубокая и уже начинающая выживать из ума старость, она – светлая и весенняя юность.

Из чехла, висевшего на поясе, Бен достал нож и скоро открыл две банки бобов, которые дала ему соседка. Вылив их в почерневший котелок и поставив его на край костра, ожидая, пока бобы медленно грелись, он нарезал ломтиками половину куска соленой свинины. Девочка выглядела голодной, и первое, что он собирался сделать, – это прибавить мяса на ее тощий скелет.

Грета подумала о том, что никогда раньше ей не доводилось чувствовать такого вкусного запаха мяса, которое шипело и булькало в котелке, смешиваясь с запахом недавно сваренного кофе. Взяв оловянную тарелку, доверху наполненную мясом и бобами, она поняла, что вкуснее этого ничего не ела в своей жизни.

Бен спрятал усмешку, притворяясь, будто не видит, как жадно она уплетает свою порцию. В завершении ужина он предложил ей выпить кофе. Гретхен никогда прежде не пробовала этого напитка. Осторожно пробуя незнакомую жидкость на вкус, она внезапно вздрогнула, когда окружающую их тишину нарушил ужасный, леденящий душу звук. От неожиданности девушка подскочила и пролила горячий кофе прямо на ногу.

– Что это? – Она испуганно посмотрела на Бена.

– Не пугайся, девочка. – Он снова наполнил ее чашку. – Это волк ходит вокруг нашего костра. Он отстал от стаи и теперь воет, зная, что они ему ответят. Их вой укажет ему путь.

Едва Бен замолчал, как три заунывные, леденящие душу трели переплелись с воем отставшего волка. Старик посмотрел на девушку, как бы говоря: «Ну, что я тебе говорил?»

Волки продолжали звать друг друга еще несколько минут, затем снова наступила тишина.

– Хорошо, – сказал Бен, подкладывал дрова в костер. – Видишь, он замолчал сразу, как только нашел дорогу.

– А вы уверены, что ночью они не окружат наш привал? – Девушка нервно оглянулась, испуганно всматриваясь в безмолвную темноту леса.

– Нет, они не тронут нас. Волки нападают на людей, только когда загнаны в угол или ужасно голодны. Но это, как правило, случается зимой. Сейчас леса полны дичи, и они сыты.

Он встал и начал собирать грязную посуду.

– Я схожу к реке и вымою, – сказал старик. – Делай все, что тебе нужно, пока меня не будет.

Грета покраснела от его слов. Хотя ее мочевой пузырь был готов вот-вот лопнуть, она была уже готова сорваться с места и побежать в кусты, но Бен, помедлив, повернулся и сказал:

– Еще одна вещь. Я бросил пару штанов из оленьей кожи на твою постель. Ты можешь, если хочешь, одеть их на ночь. Они согреют тебя лучше, чем это твое тряпье. Кроме того, впредь, до прихода домой, тебе придется обходиться без платья.

«Сколько еще придется перетерпеть?» – думала Грета, поспешив в кусты.

Ее трясло на холодном, ночном ветерке, когда она натягивала гладкие кожаные штаны, но, скользнув под одеяло, девушка довольно быстро согрелась. Устроившись поудобнее, Грета была удивлена, что эта кровать из кедровых веток была намного удобнее раскатанного соломенного тюфяка в приюте.

Наблюдая, как Бен раскладывает вокруг костра вымытую посуду, она незаметно для себя уснула. В безмятежной тишине дикой природы, подтянув к себе колени и положив щеку на ладонь, она даже не думала о том, подойдут ли волки этой ночью к привалу.

Следующие дни пути прошли так же. Ночной привал делали в тех местах, которые Бен использовал раньше, когда шел в Бейкер-Сити.

Утром третьего дня дождь, угрожавший последнее время, наконец, разразился. Бен и Грета мгновенно промокли до костей. Но уже через час они подошли к болотистой низине, по краям которой возвышался кедровник. Заслоненная от света, она выглядела заброшенно и одиноко под этим мрачным и серым небом.

– Здесь твой новый дом, – воскликнул Бен гордо. Грета пытливо вглядывалась сквозь дождь в сельский дом, бывший гораздо больше других, тех, что встречались им по пути сюда. «Он стоит так же прочно, как и деревья в этом лесу», – подумалось ей. Девушка была удивлена, увидев дым, поднимающийся из каменной трубы.

Старик удивился не меньше. Он не надеялся, что Спенсер окажется дома. Ведь тот сказал, что пойдет на встречу с охотниками в Индейскую Долину.

Бен вдруг занервничал:

«Как сын примет молодую девушку, пришедшую с ним?» Его борода воинственно вздернулась. Ему все равно, что он скажет. Грета озадаченно остановилась. Он взял ее за руку и быстро повел вперед. Старый мул перешел на легкую трусцу, наступая им на пятки. Он знал, что дома его ждет сухой и теплый сарай.

Был холодный предрассветный час, когда Спенсер Эйткинс вышел из дома, тщательно заперев за собой дубовые двери. Он задержался на крыльце, поправляя мешок, висевший за спиной. Мешок не был слишком тяжелым. В нем лежал кофейник и пачка кофе, отбивная жареная свинина, кружка да спальный мешок.

Отсутствие продуктов не беспокоило мужчину. Два следующих дня похода по лесу природа накормит его. А когда он прибудет в Индейскую Долину, там найдется, кому его покормить. Женщины, сопровождающие своих мужей на ежегодные встречи охотников, позаботятся о нем. Они будут суетиться вокруг него так, как будто он был их единственным и любимым сыном.

Белоснежные зубы Спенсера блеснули в улыбке, когда он сходил с крыльца. Большинство приличных женщин хотели бы видеть его своим зятем. С годами он научился игнорировать туманные намеки на то, что ему уже давно пора взять себе жену. Были времена, когда заботливые мамаши пытались спихнуть ему своих дочерей. Так продолжалось до тех пор, пока он прямо не заявил, что его совершенно не интересует женитьба и семья, что ему нравится быть свободным и жить вместе с больным отцом.

«Вот почему я всегда липну к женщинам легкого поведения, – размышлял мужчина. – Здесь не было докучливых родителей, надоедавших ему женитьбой на одной из них. И потом, это позволяло сохранять гармонию между матерями и их дочерьми, достигшими брачного возраста. Здесь не было подозрительности или каких-либо других вредных чувств».

«До сих пор, – размышлял он задумчиво, оставляя позади километры, – он был не прочь взять и порядочных женщин. Но исключительно только в кровать».

Спенсер прекрасно замечал, что молоденькие соседские девушки всегда улыбались ему так любезно и кокетливо, пытаясь при этом выглядеть совершенно невинно. Конечно, они слишком много при этом хихикали, а это очень быстро становилось ужасно утомительным.

«Думаю, неплохо будет взять в жены девственницу, – насмешливо думал Спенсер. – Мужья всегда хвастались своей первой брачной ночью, гордясь тем, что ни один из мужчин до них не лежал между ног их молоденьких жен».

Мужчина презрительно скривил губы. Он лично не встретил ни одной. Труди Геррод, с которой он спал последнее время, считалась женщиной порядочной, но и она не была девственницей. Едва ли нашелся бы мужчина в Пайни Ридж, который не мял бы ее постели.

С тех пор, как умер ее отец, оставив дочери самую большую ферму в окрестности, Труди стали постоянно навещать соседи-мужчины, что, впрочем, не мешало им потом отзываться о ней не совсем лестно. И если была хоть какая-нибудь возможность не приглашать ее на вечеринки, имя Геррод никогда не включалось в списки.

Спенсер посещал Труди уже около года с небольшими перерывами. Он находил ее весьма опытной проституткой, впрочем, как и другие мужчины, но ее постель была намного мягче. Хотя в последнее время он был ею недоволен. Она начала прозрачно намекать на женитьбу. Если это не прекратится – ноги его больше там не будет.

Спенсер как раз вышел на поляну, когда из гнезда вспорхнула куропатка. Он шагнул назад за дерево, укрываясь за большой старой березой.

Что испугало птицу? Только не он. Он шел тихо, да и от гнезда был еще слишком далеко.

Внимательно осмотревшись вокруг и не заметив ничего подозрительного, он вновь вышел на поляну, которую уже начали расчищать под поле, бормоча: