Уэс был так поглощен своими мыслями, что едва не прошел мимо дома. Войдя, он тотчас скинул куртку и, бросив на диван дипломат, отправился на кухню. Оттуда доносился манящий запах итальянской кухни. «Спагетти», — подумал он. Спагетти было одним из его самых любимых блюд.

Линни стояла у плиты из нержавеющей стали и помешивала в кастрюльке соус.

Увидев его, она радостно улыбнулась:

— Привет! Обед уже готов.

Уэс кивнул. Стоя в дверях, он оглядел жену. На ней были джинсы и синяя водолазка. Пар, исходивший от кастрюль, кружил пряди ее светлых волос. «Да, Джордж прав. Моя Линни красивая, и у нее прелестная фигурка», — подумал Уэс. Было время, когда он думал об этом часто. В первые месяцы их совместной жизни он каждый вечер несся на всех парах домой, проклиная водителя автобуса; который так медленно едет, и мечтая о предстоящей ночи.

Бывало, что тотчас, как он приходил, они ныряли в постель или шли вместе в ванную — бесконечно продолжая изучать друг друга со страстью и пылом, происходившими и от неопытности, и от безумного чувства. У них появился свой язык прикосновений и поцелуев, и они предавались любви, полной насыщенных красок, опьянявшей и одурманивавшей.

Теперь же, когда он возвращался домой, его мысли вертелись чаще всего вокруг еды и мягкого кресла у телевизора. Но сегодня вечером, глядя на Линни, на ее изящные движения, на ее прелестное личико, Уэс внезапно почувствовал, как сильно он по ней соскучился.


Линни достала дуршлаг, чтобы откинуть спагетти. Вдруг Уэс неожиданно подошел к ней сзади и обнял за плечи.

— Ты сегодня такая красивая, — прошептал он ей на ухо.

Линни удивилась. На ней ведь были те же потрепанные джинсы и синяя водолазка, как обычно.

— Спасибо, — пробормотала она озадаченно.

— Очень красивая, — он коснулся губами мочки ее уха.

«Неужели он хочет этого?» — подумала Линни. Она уже и не помнила, когда в последний раз они отправлялись в спальню, оставляя обед стынуть. Но, кажется, он хотел сейчас именно этого. Его рука проскользнула под водолазку, лаская ее спину, живот, грудь.

— Уэс?

Он взглянул ей в глаза, и их губы слились в поцелуе. Уэс прижимал ее к себе все теснее, и Линни почувствовала, как ее охватывает волна восторга. Уэс целовал ее со страстью, которой она не замечала в нем уже давно. Его руки медленно ласкали ее тело. Поддаваясь очарованию любовной игры, Линни теряла рассудок.

Но внезапно Уэс выпустил ее из своих объятий и, взяв за руку, повел в коридор.

— Идем в спальню.

Линни отпрянула. Ее точно холодной водой окатили.

— Что с тобой? — удивился он.

— Ничего… просто я… ты еще не успел меня соблазнить.

— Соблазнить? — удивился Уэс. — Соблазнить? Я не понимаю, о чем ты говоришь. Я твой муж. Почему я должен тебя соблазнять?

— Потому что мне этого хочется, — Линни гордо вскинула подбородок.

Она стояла перед мужем, сложив на груди руки. Уэс нахмурился. Он был совсем не похож на человека, который склонен сейчас кого-либо соблазнять или разыгрывать из себя страстного любовника… Но Линни ни за что не хотела просто вот так пойти в спальню, быстренько позаниматься любовью и, поужинав, усесться перед телевизором. Сегодня, по крайней мере, она жаждала чего-то особенного… чтобы он отнес ее в постель на руках, чтобы она купалась в море его любви и страсти.

Он приблизился к ней со слабой улыбкой и, выключив плиту, наклонился. Целуя, он прижал Линни к себе. «Так-то оно лучше», — подумала она, чувствуя, как его язык проскальзывает между ее губами, а руки нежат под водолазкой ее тело. Линни со всей страстью отвечала на его поцелуй, прижималась к нему все теснее; чувства ее становились с каждым его прикосновением все красочнее. Вот его пальцы уже проскользнули под шелковый кружевной лифчик, осторожно касаясь нежных холмиков ее груди…

Внезапно он выпрямился и, сверкнув глазами, подхватил Линни на руки и отнес в спальню. Одним движением руки он сорвал покрывало с кровати и, положив жену на постель, начал бережно раздевать ее — так, как ребенок разворачивает рождественский подарок. Он покрывал поцелуями ее тело — ноги, руки, грудь. Линни выгнулась, словно кошка, и застонала от желания.

Тогда он снял с себя одежду и кинулся в ее объятия. Она ласкала его мускулистые плечи, спину; он покрывал поцелуями ее лицо, играл губами с мочкой уха, затем проник языком в царство ее рта. Давно уже они оба не были так страстны. Линни окончательно потеряла голову…

Он входил в нее нежно и постепенно. Охваченная чувством, Линни с силой прижалась к нему, с головой кидаясь в море сладостных ощущений. Они приняли друг друга в объятия. Курчавый пушок на теле Уэса ласкал Линни, ее восхищали твердые мускулы его спины, по которой скользила ее рука. Он проникал в нее все глубже, стараясь изведать каждый потаенный уголок царственной пещеры ее тела. Она слышала его густое неровное дыхание.

Еще никогда ощущения Линни не были столь прекрасны. Сегодня все было как будто по-новому. Легкий лесной аромат его одеколона казался ей необыкновенно эротичным; безумно возбуждали прикосновения его курчавых волос живота и ног; необычайно шелково-нежным было душистое постельное белье. Телесная радость настолько переполняла душу Линни, что она не могла ею с ним не поделиться.

— Уэс… — простонала она.

— Мм-мм?

— Мне так… хорошо…

Его движения становились все быстрее. Их страсть достигла кульминации, и они замерли в изнеможении. Линни прижалась щекой к его лицу, коснулась рукой его плеча — их тела были влажны от пота. С минуту они лежали молча, все еще тяжело дыша, приходя в себя после безумного свидания.

Наконец он ласково обнял ее и, поцеловав в нос, сказал:

— Ты права, соблазн — великая вещь!

«Да, это было чудесно», — подумала Линни. Сегодня Уэс поразил ее. Все случилось так, словно это произошло между ними впервые. Его тело было знакомым, но его ласки, его поцелуи… Линни казалось, что она принадлежала сегодня совершенно иному мужчине. Просто она уже, видимо, успела забыть о том, как нежен может быть Уэс. Сияя от удовольствия, она расцеловала его.

Линни устало откинулась на подушки и закрыла глаза, лениво думая о том, как хочется есть и не хочется вставать. Уэс потрепал ее по плечу.

— Слушай, ты есть не хочешь?

— Ужасно хочу. А ты?

— Немножко, — он поцеловал ее в макушку и встал с кровати.

Через десять минут Линни, одетая, вновь стояла у плиты. Уэс накрыл в столовой — она граничила с кухней — овальный стол на двоих, достал из кленового китайского буфета стаканы. Линни тем временем поставила в духовку хлебцы с чесноком.

— Ты знаком с Глэдис? — спросила она мужа.

— Да, она работает на том же этаже, что и мы. А что?

— Я с ней сегодня познакомилась. Она показалась мне очень симпатичной.

— Так оно и есть. Да, кстати, я сегодня ехал в автобусе с Джорджем Бейкером. Он, оказывается, тоже уже успел с тобой познакомиться. Тебе следует его остерегаться.

— Что? — Линни стояла в дверях столовой, удивленно глядя на мужа. Тот как будто избегал ее взгляда, и она поняла, что его замечание относительно Джорджа было неслучайным.

— Видишь ли, Джордж — порядочный бабник. Он меняет женщин как перчатки. — Уэс аккуратно положил около каждой тарелки по салфетке.

— Ты что, ревнуешь?

— Конечно же нет, но…

— Ах нет? — Линни бросилась к мужу и, обняв его, принялась щекотать. — Ну-ка сознавайся!

— Прекрати дурачиться! — Уэс, нахмурившись, схватил ее за руки. — Я просто не хочу, чтобы Джордж сыграл с тобой злую шутку.

— Или чтобы я сыграла с ним шутку? — подняв брови, со значением спросила Линни.

— Я не понимаю, о чем ты.

— Послушай, Уэс, я совсем не против, если ты будешь меня капельку ревновать, — она приблизила к нему свое лицо. Уэс хотел было что-то сказать, но Линни оборвала его поцелуем.

Мгновение он колебался, не зная, ответить ему на ее поцелуй или нет, но очень скоро он уже сжимал ее в своих объятиях и их губы слились в едином порыве чувства. Линни была счастлива. Пусть ее муж и не самый лучший начальник на свете, но любовник он, безусловно, отменный… И уж если он так переменился к ней после двух дней совместной работы, то что будет через неделю!

С кухни доносился запах горелого хлеба.

4

На следующее утро Линни вела машину сама. Уэс сидел на заднем сиденье, делая в блокноте какие-то заметки. Если он и думал о прошедшей ночи — а все мысли Линни были именно об этом, — то на лице его это никак не отражалось.

— Может, придешь сегодня домой пораньше? — с надеждой спросила Линни.

— Вряд ли получится, — он, не поднимая глаз, перелистнул страницу.

— А как насчет того, чтобы выйти вместе на ленч?

Он недовольно взглянул на нее:

— Сколько раз я должен повторять тебе, Линни, что пока я на работе, я не могу уделять тебе много времени. — Откинувшись на сиденье, он достал из дипломата какие-то бумаги. — Если ты не возражаешь, я прочитаю. А то я не успел вчера.

Приехав на работу, он только на секунду остановился у стола Линни, чтобы внести исправления в документ, и тут же отправился к себе в кабинет.

— Всего тебе хорошего, — пробормотала Линни.

Она расчесала свои светлые волосы, поправила вязаное синее платье и вставила бланк завещания в машинку. Напечатав две строчки, она выключила машинку и откинулась на спинку стула, задумчиво накручивая на палец прядь волос.

Что вызвало вчера у Уэса столь неожиданный прилив страсти? И почему его интерес так внезапно улетучился сегодня утром? Быть может, он просто хотел вчера извиниться за свою холодность на работе? Но почему, в таком случае, сегодня утром он вновь говорил с ней так равнодушно?