– И бесплатно, – подхватила Этери, представив себе, каково это было – прокладывать водопровод и тянуть электричество в толстенных стенах башни. – И никаких посторонних.

– Именно, – подтвердил Айвен. – Поэтому она согласилась на свадьбу Глэдис и Перси. Так Глэдис стала герцогиней. А Перси получил бесплатную сиделку. Вторую служанку – Инид – и других слуг оплачивал отец. А после его смерти – я.

– Ладно, пойдем домой, – вздохнула Этери. – Но мне надо зайти в деревню.

Глава 26

– Зачем тебе в деревню? – спросил Айвен, когда они повернули обратно.

– Я вчера поклялась накормить Феллини лососиной. В деревне есть рыбная лавка, я видела, когда мы проезжали.

– Я думаю, у миссис Тиди найдется кусок лососины. Сейчас я ей позвоню и спрошу. – Айвен извлек из кармана мобильник.

– Нет, это будет нечестно, я должна сама.

– Думаешь, Феллини заметит разницу?

– Может, и не заметит, но это как твоя бабушка с китайской няней. А почему ты не хочешь зайти со мной в деревню?

– Я не хочу? – изумился Айвен. – Я очень даже хочу! Но в деревне меня все знают, придется здороваться, знакомиться… Мне бы не дали рассказать эту историю. Предлагаю компромисс. Мы вернемся домой, узнаем, есть ли лососина, если нет, позвоним в лавку, и нам доставят. Ты покормишь Феллини, а в деревню сходим завтра. Идет?

– Идет, – кивнула Этери. – Я хотела еще спросить… У тебя не было желания их разоблачить? Перси, леди Бетти?

– Нет. – Увидев, что она молча ждет объяснений, Айвен тяжело вздохнул. – История дворянства – это история кровосмешения, болезней, преступлений, безумия и вырождения. Почему, ты думаешь, Тулуз-Лотрек был так мал ростом? Почему ноги ломал, почему кости не срастались? Потому что слишком много было близкородственных браков. Его бабушки – родные сестры. И у нас в Англии дела обстоят не лучше. Королева Виктория передавала потомству гены гемофилии и порфирии. Георг VI был несчастным невротиком, заикой и язвенником, а его брат Джон страдал эпилепсией и аутизмом. Его вообще замели под ковер, чтоб не портил картину. А принцесса Маргарет, младшая сестричка нашей королевы? Ее любовников хватит на справочник «Кто есть кто». Она выкуривала по три пачки в день и пила, как лошадь. Я уж не говорю о принце Гарри с его марихуаной и гитлеровским маскарадом. Простые люди начинают роптать: какого черта эти уроды заседают в палате лордов? Поэтому мы держим круговую оборону. Покрываем друг друга. Нам лишние скандалы ни к чему.

– Я думаю, дело не в этом. Просто ты не умеешь мстить.

– За тебя я готов был убить Глэдис. Но мстить Перси… Он и так наказан.

– А леди Бетти?

– Они с Перси практически сиамские близнецы, – покачал головой Айвен. – Пусть все идет, как идет. Еще в Библии сказано: каждый грех несет в себе наказание. Когда Перси отдаст концы, – видит бог, ему недолго осталось! – я унаследую титул. Но я за ним не гонюсь. Мне и так хорошо. Скажи мне лучше, ты израсходовала весь адреналин?

– Да нет, еще осталось немного, – дерзко усмехнулась Этери. – Могу я на тебя рассчитывать?

– Всегда.

Они вернулись домой, выдержали «Оду к радости» в исполнении Мерфи и пообедали. В доме не нашлось лососины, и миссис Тиди позвонила в рыбную лавку, чтобы ей срочно доставили пять фунтов красной рыбы.

– Как удобно! – восхитилась Этери. – У нас тоже есть служба доставки, но им неинтересно, когда пять фунтов, им бы лучше тонну или хотя бы центнер.

– У вас большая страна, – заметила миссис Тиди.

– А у нас есть мальчик Крис, – подхватил Айвен, – он сядет на велосипед и привезет. Он индус, на самом деле у него длиннейшее имя, но все зовут его просто Крисом. Он учится в колледже и подрабатывает доставкой продуктов. Идем, я тебе пока дом покажу.

«Дом в стиле королевы Анны, – размышляла Этери, – хорош еще и тем, что в нем места много. Масса альковов, ниш, закутков, уголков и прочей полезной площади, куда можно что-то запихнуть».

Айвен к тому же очень рационально использовал пространство. Этери любовалась легкой, изящной мебелью, диванчиками без спинки, но с изголовьем, органично вписанными в оконные проемы, круглым инкрустированным столиком, за которым так приятно выпить вдвоем по чашке кофе или по рюмке шерри…

В башне располагались библиотека и картинная галерея, но воображение Этери больше всего поразила винтовая лестница. Каждая ступенька представляла собой выдвижную полочку, в каждой хранилось что-то нужное.

– Это я сам придумал, – похвастал Айвен. – Сделано по моим чертежам.

– Ты часто здесь бываешь? – спросила Этери.

– Стараюсь удрать на каждые выходные. А иногда и понедельник прихватываю. Мне же не надо ежедневно на службу к девяти.

– А что в той маленькой башенке на крыше? – спросила Этери.

– Просто комната. Идем, я покажу.

Они спустились из башни в основное здание и вновь поднялись – уже по другой лестнице – в башенку на крыше. Восьмиугольная комната вблизи оказалась довольно просторной, но в ней стояло только одно кресло – современное, вращающееся, отметила Этери, – и столик-конторка.

– Я люблю здесь бывать, – заговорил Айвен, открыв старинный погребец в виде глобуса и наполняя бокалы, – но бываю редко. Возьми, это шерри. Если мне что-то понадобится, я же не могу гонять сюда миссис Тиди! Здесь я не работаю, только раздумываю иногда. Жаль, уже стемнело, а ты еще сада не видела. Это царство мистера Тиди.

– Ничего, завтра увижу, – утешила его Этери.

Приехал на велосипеде Крис – смуглый и вправду маленький, как мальчик, хотя ему было уже за двадцать, – отдал миссис Тиди лососину, а она дала ему деньги. Он ослепил всех белозубой улыбкой и укатил.

Этери отрезала от общего куска небольшую часть, настрогала тонкими ломтиками и покормила Феллини. В душу ей стали закрадываться тревожные мысли. Дело было не только в этом чудесном доме и не в его хозяине, который редко бывал в любимой комнате, чтобы не заставлять экономку бегать вверх-вниз по крутой лестнице. Этери поймала себя на том, что вообще начинает находить жизнь в Англии слишком уж комфортной. Несмотря на праворульные машины.

Правда, в замке ее чуть не убили, но это не в счет. А вообще здесь чудесно. Дом, приветливая и разумная прислуга, смешной пес, умный кот, мальчик Крис, привозящий продукты на велосипеде, а главное, хозяин. «Что же теперь делать? Нельзя его обманывать. Надо сказать правду. Что я уеду, что не могу здесь остаться, хотя и хочется… Завтра. Или послезавтра, у нас же еще есть послезавтра!»


Всю ночь они сжигали адреналин, и это было волшебно, как никогда не бывало с Леваном, не говоря уж о Савве. Больше Этери ни с кем не пробовала. И поняла, что уже не попробует после Айвена. Никогда. Ни с кем.

Наутро после завтрака Айвен показал ей сад и познакомил с мистером Тиди, румяным деревенским здоровяком. Этери даже не думала, что у кого-то в наше время бывает такой цвет лица. Но ведь мистер Тиди – это вам не Милли Степлоу, ему не надо час сидеть у визажиста, чтобы произвести впечатление! «Здесь было бы хорошо детям…» – пришла ей в голову невольная мысль.

Садовник преподнес ей огромный букет солнечно-желтых хризантем, миссис Тиди помогла выбрать подходящую вазу – великолепную вазу «Павлиний хвост» работы Тиффани, – и букет был торжественно водружен на стол в гостиной. А Этери и Айвен отправились в деревню.

Погода стояла по-прежнему сухая и солнечная, поэтому они пошли пешком. Айвен нисколько не преувеличил: на каждом шагу его окликали знакомые. Он останавливался, здоровался, знакомил всех со своей спутницей. Слово «Россия» не производило впечатления на деревенских жителей. Россия – это далеко и вообще непонятно где. Даже самые продвинутые помнили только «Горби». Зато сильное впечатление, особенно на женскую половину, производила сама Этери.

Она познакомилась с мэром Осгудом и двумя его дочками, даже выпила чаю у него в доме. Познакомилась с местным доктором Мередитом, у которого тоже была дочка, и с аптекарем Кремером. Его все тоже называли доктором, потому что он был настоящим фармацевтом с ученой степенью. И у него была племянница на выданье. Их приветствовали владелец рыбной лавки, приславший накануне лососину, владелец мясной лавки, владелица магазина готового платья, оно же ателье по подгонке, ремонту и переделке одежды, и у всех, у всех дочери, племянницы, младшие сестры… Все с вожделением глядят на Айвена, все в него влюблены.

Неужели дело только в титуле? Этери так не думала. Айвен просто сказочно хорош. Не красавец, но доброта и ум у него в лице светятся. Внимательный, чуткий, когда ему что-то говоришь, видно, что он слушает только тебя, вникает, абстрагируясь от всего остального. Всегда готов прийти на помощь. К тому же он богат. Мэр Осгуд, похоже, слегка опасается, что Айвен метит на его место. Ну да, вздумай Айвен выставить свою кандидатуру на выборах, выиграл бы на счет раз. Все женское население Уинкли от восьми до восьмидесяти проголосовало бы за него. Но Айвен не станет баллотироваться, будьте спокойны, господин мэр. И ни одна из этих девиц его не стоит. «И не получит», – мысленно добавила Этери с мстительным удовлетворением.

Мэрия ничего собой не представляла – казенного вида учреждение, построенное, правда, в XIX веке, но скучное и унылое. А вот церковь была хороша – XI век, шедевр романского стиля. Могучий храм-крепость, где могло бы укрыться все население Уинкли и еще осталось бы много места.

И священник, преподобный Тэлмидж, ей очень понравился. Он не стал их упрекать за неявку на воскресную проповедь, охотно провел по всей церкви, показал и ризницу, и трапезную, и алтарную часть, куда обычным смертным ходу нет, угостил вином, пригласил в гости.

«Мы могли бы здесь обвенчаться, – думал Айвен. – А может, она не захочет по англиканскому обряду? А может, вообще не захочет?»

Этери почувствовала его смятение и незаметно взяла за руку. Они поблагодарили доброго викария, пообещали заглянуть к нему в гости как-нибудь в другой раз и вышли на залитую солнцем деревенскую площадь.