Виктория Александер - Урок супружества

— И он может погубить ее! — возбужденно воскликнула Бекки.

И тут же в комнате воцарилась гнетущая тишина.

— Что? — Бекки оглядела сестер с невинным видом. — Это же просто история. Это же не значит, что ты действительно будешь погублена.

— Конечно, нет. — Хотя, если она действительно не собирается выходить замуж и всерьез намерена пуститься на поиски приключений… Великий Боже, о чем она думает? Она поспешила отбросить эту возмутительную мысль.

— По–моему, это будет замечательно скандально. — Брови Джослин сошлись на переносице. — А как мне кажется, людям нравится читать скандальные истории.

— Что означает, мистер Кадуоллендер тоже будет доволен. — Радостное волнение вновь охватило Марианну. — Это сработает. Я уверена, сработает.

— Однако, — Джослин вперила в нее пронзительный взгляд, — никто не должен знать об этом. Одно дело — писать о скандале, и совсем другое — угодить в него.

— Если твое имя попадет в газету, в любую газету, — Бекки содрогнулась, — последствия будут ужасными. Никто не поверит, что твоя история не совсем соответствует истине. Твоя репутация будет разрушена, и наша тоже. Что же до тети Луэллы, она…

— Ни тетя Луэлла, ни кто–либо другой никогда ни о чем не догадаются. Я прекрасно сознаю, что все это следует держать в строжайшей тайне. Как вы сами могли заметить, письмо адресовано мисс Смит. Я подумала, что лучше с самого начала соблюдать инкогнито. Регулярно встречаться с мистером Кадуоллендером мне тоже не нужно. Все деловые вопросы можно решать в письменном виде, так что риск разоблачения минимален. Кроме того, я пришла к выводу, что «Приключения» должны печататься анонимно. Анонимность автора — это еще один лакомый кусок для читателей.

— Никто не может устоять перед тайной, — усмехнулась Джослин. — Или перед скандалом. И если мы с Бекки, — она бросила взгляд на младшую сестру, — столкнемся с интересными приключениями, ты сможешь украсить свои письма и ими тоже. К тому же, никто не станет выяснять имя автора, если ты не будешь использовать реальные имена для других персонажей.

— Можно воспользоваться инициалами, — тут же среагировала Марианна. — Давайте попробуем… Опекун будет Лорд… Х от Хелмсли? Э от Эффингтон? Р от Роксборо? Т от Томас? Вот досада, у этого человека столько имен и фамилий, что мы уже охватили чуть не пол–алфавита, проще идти от противного. Лорд… без имени? — Марианна задорно улыбнулась. Ну конечно, Лорд Безымянный. — Пусть будет Лорд Б! Звучит отлично.

— Б для Боже–как–его–зовут, — хихикнула Бекки.

— Или для Безумно Богатый, — рассмеялась Джослин.

— Или для Безнадежно Безнравственный, — удовлетворенно кивнула Марианна. — Идеально. Теперь, все, что мне нужно сделать, это написать мое первое приключение. — И она даже знала, что это будет за приключение. Девушка направилась к выходу. — Если меня кто–нибудь будет спрашивать, — я пробуду в своей комнате все утро.

— Не забудь, через два дня бал, который дает герцогиня, — крикнула ей вслед Джослин, — и после полудня у нас назначен урок танцев. Если не появишься вовремя, тетя Луэлла…

Марианна закрыла за собой дверь, отрезая от себя голос сестры. Не потому, что хотела проигнорировать эти предупреждения, просто ее голова сейчас была занята совсем другим, а именно — возможными приключениями деревенской сироты и ее распутного опекуна.

Приключениями, которые начались с бокала бренди и запретного поцелуя в полночь.

Томас шагнул к балюстраде, оглядывая сверху величественное фойе, и с раздражением уставился на представшую внизу картину. Камердинер предупредил его, что Эффингтон–хаус в приготовлениях к балу — до которого осталось всего лишь два дня — уже являл собой настоящий роящийся улей. Однако Томас был совершенно не подготовлен к тому виду, что открылся перед ним.

Внизу, по мраморному в черно–белую клетку полу сновали слуги. Служанки, вооруженные тряпками и щётками, полировали и вощили. Лакеи носили стулья и столы. Куда не глянь, всюду кипела деятельность — эдакий впечатляющий балет беспорядочной организации.

Не то чтобы в прошлом на долю Эффингтон–хауса не перепадали торжества, но родители Томаса, или скорее его мать, неизменно присутствовала здесь, наблюдая за приготовлениями. К счастью, она погрузилась в агонию планирования приёма до того, как решила покинуть страну. Приглашения были разосланы, меню составлено, цветы заказаны, и оркестр был уже нанят прежде, чем родители покинули страну ради дебрей Америки.

Герцогиня сделал все, что в её силах, чтобы обеспечить балу успех. Ведь даже в отсутствие леди Роксборо приём проходил под её именем, и всё должно было быть на высшем уровне. Она оставила на руках дворецкого подробные инструкции. И, к тому же, обменялась шквалом писем с тёткой девочек, Леди Драконом, у которой, наверное, было и настоящее имя, но Томас за всю свою жизнь так и не запомнил его. Теперь она, якобы, надзирала здесь за хаосом, вдобавок к подготовке своих племянниц к дебюту в обществе.

Однако — Томас чертыхнулся про себя — как единственный Эффингтон в доме, он, по сути, был ответственен за успех или провал торжества. Ответственность, которой он не просил и не хотел. Он, если хотите знать, имел чёткие представления о том, что следует делать, но полагал, что лучше всего просто не мешать. Слуги хорошо вышколены и Томас был уверен, что они справятся с подготовкой приёма без происшествий. Или, по крайней мере, он молился об этом.

Всё что ему действительно хотелось в данный момент, так это сбежать из этого бедлама под «святые» своды своего клуба. По прошествии чуть более сорока восьми часов с его жизнью будет покончено.

Как только он возглавит это традиционное жертвоприношение очаровательных девиц Богам Общества, его вечера и, несомненно, множество дневных часов, заполонят обязательства по эскорту и покровительству.

Покровитель? Томас фыркнул себе под нос. Старшей требовался никак не меньше, чем тюремщик. Прошлым вечером она несла такую чепуху о приключении, возбуждении и насыщенной жизни. Ну, она вскоре изменит свое мнение, когда предстанет перед подходящим поклонником. Томас уже мысленно составил список вероятных кандидатов, и в нём было значительное число приемлемых партий. Он не единственный жених в Англии, которого заставляют вступить в брак.

Не составило бы труда найти приличную пару для Марианны, держи она свой ротик на замке. Собственно говоря, она была весьма привлекательна, со своим ореолом белокурых кудряшек, непокорно пляшущих вокруг головы. Он не мог не улыбнуться. И не удивительно, в тусклом свете библиотеки Марианна показалась ему божественным видением. А когда они поцеловались…

Его улыбка увяла. Чертовка. Зачем она настояла на поцелуе? Конечно, если бы он не согласился, без всяких сомнений, она бы выполнила свою угрозу и нашла бы кого–то посговорчивей. Лучше всего для неё, для них обоих, было поскорее найти ей мужа.

Он выпрямился и направился к широкой двойной лестнице, которая, изящно изгибаясь, простиралась вниз до первого этажа. Томас увернулся от одного слуги с охапкой белья, затем — от другого, нёсшего серебряный поднос, и задумался, удастся ли ему выбраться из дома целым и невредимым.

— Лорд Хелмсли!

Он вздрогнул от пронзительного голоса и медленно повернулся, силясь изобразить на лице любезную улыбку.

— Добрый день, леди Дра…ер, миледи, — старуха стояла в открытом дверном проёме бального зала, миниатюрная фигурка с командно–деловым видом генерала. — Сдаётся мне, приготовления к празднествам идут полным ходом.

— Безусловно, — она фыркнула, как будто сама идея о том, что не всё идёт как надо, была немыслима. — У меня вообще нет никаких затруднений с балом герцогини, хотя мне жаль, что ваша мать не смогла быть с нами. Тем не менее, я стараюсь как можно лучше исполнять её указания и пожелания.

— Уверен, у вас это изумительно получается. Сомневаться не приходится, бал будет одним из ярчайших событий сезона. Ну, тогда, если у вас ко мне больше ничего нет, желаю доброго дня, — он кивнул и шагнул к лестнице.

— Кое–что имеется, милорд.

У него упало сердце. Он так и знал, сразу, как её увидел, что у старухи на уме не просто обмен любезностями. Её выдал решительный блеск глаз. Томас глубоко вдохнул и повернулся к ней.

— Чем могу служить?

— Будьте так любезны, присоединяйтесь к нам в бальном зале, — она отошла в сторону и взмахом руки пригласила его в комнату.

Он изо всех сил старался удержать на лице улыбку, тихо прощаясь со всякой надеждой на спасение, и прошёл мимо неё в роскошный зал. Три сестры Шелтон стояли в дальнем конце комнаты у фортепиано, им аккомпанировал джентльмен, которого Томас не узнал, под инструментом лежала собака сестёр, мохнатая тварюга.

Леди Дракон направилась к девушкам, и у него не было иного выбора, как последовать за ней.

— Мы заканчиваем урок танцев, и было бы полезно иметь в распоряжении нового партнёра.

— Я к вашим услугам, — едва слышно произнес Томас, мысленно добавляя партнёра для танцев к списку жалоб, который он планировал преподнести своей матери, по её возвращении. Он не был уверен, получит ли какое–либо удовлетворение от подобной выходки; но мысль об этом все же несколько смягчила его раздражение, и Томас подал знак, что готов.