И супруги Дэвис опустились на колени около кровати и стали истово просить Бога за Джедда — человека, который был столь тесно связан с их семьей.

— Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы он выздоровел и понял: Ты любишь его, несмотря на все его дурные поступки, — шептала Марти. — Помоги и нам! Мы хотим знать, как нам объяснить Джедду, что мы переживаем за него.

* * *

Конечно, все были выбиты из колеи внезапным появлением Джедда Ларсона. Тем не менее Рождество удалось на славу. Обитатели ранчо радовались празднику, точно дети, и благодарили за него Господа. Когда в доме есть ребятишки, невозможно не почувствовать, что в этот самый день когда-то родился Иисус.

Хотя Кларк и Марти поздно легли и долго ворочались в постели без сна, утром они вскочили чуть свет и тотчас направились в большой дом. Натан и Джосайя уже проснулись. Потрясенно восклицая, они развязывали лежащие под елкой пакеты с подарками. И задавались вопросом: кто же принес их ночью?

Натан был в восторге от санок, которые подарил ему дедушка. Мальчику не терпелось съехать на них с гор, он капризничал и не желал есть. Кларк, посмеиваясь, пообещал внукам, что они пойдут испытывать санки, как только им позволит мама. Мисси, улыбнувшись, пожала плечами и покачала головой.

А еще Натану очень понравился подарок, который он получил от родителей. Это была новая уздечка для Паука. После долгих переговоров Вилли все-таки разрешил сыну сходить в конюшню и надеть обновку на пони. Натан собрался быстро: он появился в комнате, обвешанный свертками с носками и варежками, подаренными бабушкой. Мальчик был до ушей замотан в длинный шарф. Вилли рассмеялся, глядя на него.

— Да, ты оделся по погоде, на улице и впрямь не жарко! А обуться ты не собираешься?

— Но ботинки не налезут на носки! — воскликнул Натан, и все рассмеялись.

В комнату вошел Джосайя. В ночной рубашке и шарфе. Один глаз замотан — пытаясь хоть что-то разглядеть, малыш усердно вертел головой. Он перепутал варежки, и их пустые большие пальцы торчали в разные стороны, словно рожки. Носки были спущены — Джосайя напоминал утенка. Переваливаясь с боку на бок, он приблизился к дедушке. Кажется, малыш был очень доволен своей экипировкой и собирался сопровождать отца и старшего брата на конюшню.

Вилли опять расхохотался. Он отвел мальчиков в комнату, заботливо переодел младшего сына, помог Натану подобрать носки к ботинкам и варежкам. Затем посадил Джосайю на плечи и зашагал к конюшне; Натан семенил следом, сжимая в руке новую уздечку. Кларк поспешил за зятем и внуками.

— Какие они у нас красавцы, правда, мам? — взволнованно обратилась Мисси к матери.

— Даже не знаю, сколько раз я стояла у окна и смотрела, как Кларк и твои братья идут по двору, — ответила Марти. — Знаешь, даже если бы единственным достоинством твоего отца было то, с какой заботой и вниманием он относится к детям, то и тогда бы я любила его до последнего вздоха.

Марти и Мисси отошли от окна и принялись готовиться к празднику. Дел у них было невпроворот. На ранчо Ла Хэй было принято устраивать торжественный ужин для работников. В будние дни ковбои находились кто где, но на Рождество они съезжались в усадьбу и все вместе усаживались за стол; мужчины не только ели, но и слушали, как Вилли читает о чуде, случившемся давным-давно в такую же дивную зимнюю ночь.

За завтраком только и разговоров было, что о невероятном стечении обстоятельств, приведшем Джедда Ларсона на ранчо Ла Хэй. Дэвисы не слышали о нем с тех самых пор, как он уехал из их городка много лет назад. Джедд собирался обосноваться на Западе. Марти не терпелось сообщить об удивительном событии Нандри и Клэ. Но тут она подумала, что если Джедд не выкарабкается, известие будет печальным, а не радостным. Целый день Марти про себя молилась за отца их приемных дочерей.

* * *

После того как мужчины побывали в конюшне, Кларк пошел с мальчиками кататься на санках. Сначала деду было нелегко тянуть салазки с внуками, но затем ему удалось приспособиться — в качестве опоры он использовал костыль.

Дети восторженно закричали, когда дедушка подтолкнул их санки и они стрелой полетели вниз; у подножия холма мальчики перевернулись. Натан резво вскочил на ноги и потащил за собой санки; а вот Джосайе идти по снегу было тяжело. Кларк спустился к нему, взвалил малыша на плечи и принес наверх.

Ребятишки снова и снова летели на санках вниз, а потом, неуклюже переваливаясь и увязая в сугробах по колено, взбирались наверх. И только после того как озябли и совсем выбились из сил, счастливые Натан и Джосайя побежали домой.

— Но ведь мы опять пойдем на санках кататься, дедушка? И скоро, да? — спросил Натан.

— Еще лаз! — счел нужным вмешаться Джосайя.

— А как же! — заверил Кларк, задыхаясь от быстрой ходьбы. Он получил от прогулки не меньше удовольствия, чем ребятишки.

— После обеда? — не отставал Натан.

— Ну, не знаю. Все-таки вашему деду не мешает дух перевести. Да и потом, папа с мамой могут предложить заняться чем-нибудь другим.

— А потом?

— Посмотрим, — засмеялся Кларк.

После полудня к дому Мисси и Вилли начали съезжаться ковбои. Они долго переминались с ноги на ногу в холле, отряхивали покрытые снегом ботинки и широкополые шляпы и подшучивали друг над другом.

Марти с удивлением наблюдала за мужчинами, столпившимися у входа в гостиную. Они сняли сапоги и — видимо, страшась испортить хозяйские ковры — аккуратно выстроили их в ряд у стены. Хотя Марти гостила на Западе недолго, она знала, что обувь была очень важна для ковбоев — они почему-то боялись предстать перед посторонними босиком. Марти улыбнулась, оценив деликатность мужчин. А те казались ужасно смущенными и потерянными. Они стояли, понуро глядя на свои большие разлапистые ступни. Марти заметила, что у многих ковбоев носки были дырявыми, и тут же спросила себя, хватит ли у нее смелости предложить свои услуги и заштопать носки. Так ничего не сказав, она направилась в кухню за старым полотенцем; поднимая то один, то второй сапог, женщина вытерла пол, покрытый грязными разводами, и начала передавать обувь владельцам. Ковбои заулыбались и принялись быстро натягивать сапоги. Мать хозяйки они благодарили кивками.

Между тем столовая наполнилась соблазнительными ароматами. Все с нетерпением ждали праздничного ужина. Ван уже несколько раз выходил из кухни, неся на вытянутых руках свои кулинарные шедевры.

Перед ужином Вилли, как глава семьи и владелец ранчо, прочитал собравшимся о рождении Христа. Кое-кто из ковбоев от смущения принялся откашливаться. Хотя мужчины сосредоточенно рассматривали то носы сапог, то свои мозолистые руки, слушали они очень внимательно.

В первые минуты за столом гости чувствовали себя немного скованно, однако довольно быстро раздался веселый смех и зазвучали добродушные шутки. Натан и Джосайя тоже участвовали в общем разговоре. Они взахлеб рассказывали ковбоям, какие подарки получили утром, как ходили на конюшню, как надели на пони новую уздечку (Пауку она так идет!), как катались на санках с дедушкой.

После ужина все перешли в гостиную, где уже весело потрескивал огонь в камине. Генри, который обычно играл на гитаре, на торжестве не присутствовал. Он решил последовать примеру семьи Ла Хэй и устроить праздничный ужин для своих работников. Тем не менее собравшиеся под руководством Вилли исполнили несколько рождественских гимнов. Тот, кто не пел, внимательно слушал.

Скотти откланялся первым. Как правило, в Рождество за животными присматривал он. Управляющему помогали один или два человека. В эту ночь с ним ушли Джейк и Чарли. Затем покинул гостиную Лейн — он намеревался съездить на ранчо де ла Роза и проведать Джедда. Кларк вызвался его сопровождать.

Мало-помалу гости начали расходиться. После их ухода детей уложили спать; они тотчас заснули. Мисси и Марти отправились в кухню, чтобы помочь Вану и Куки мыть посуду, и вскоре в доме стало тихо.

* * *

Кларк и Лейн оседлали лошадей. Было морозно, и культя Кларка ныла. Он по незнанию не догадался ее хоть как-то утеплить. Лейн отвязал от своего седла одеяло. Продолжая беззаботно болтать, он, как бы между делом, приблизился к спутнику и аккуратно укутал его одеялом, потом проверил, хорошо ли оно закреплено, не соскользнет ли вниз при неосторожном движении всадника или коня. Затем молодой человек вновь вскочил в седло, и они пришпорили лошадей.

Состояние Джедда по-прежнему было тяжелым. Мать Хуана не отходила от него ни на минуту. Пожилая женщина и ее сын вымыли больного и подстригли ему волосы и бороду. Увидев забинтованные ноги и руки Джедда, Кларк вспомнил об обмороженных пальцах.

Поскольку Ларсон так и не очнулся, мужчины решили не задерживаться у Хуана. Доктор пообещал, что как только его пациент придет в себя, он пришлет гонца. По словам Хуана, за день состояние больного не ухудшилось. Обнадеживало и то, что выровнялся пульс.

Гости выпили кофе и съели пирожные, испеченные Марией к Рождеству.

Когда они взобрались на своих лошадей, Кларк тщательно закутал культю одеялом.

— Кто бы мог подумать, — сказал он, — что она будет ныть от холода! А я-то думал, теперь мне незачем бояться, что я отморожу себе пальцы!

Лейн улыбнулся.

— Ничего, привыкнете, — ободряюще промолвил он.

Глава восемнадцатая. Возрождение


Только через три дня с ранчо де ла Роза прискакал работник. Он сообщил, что Джедд Ларсон наконец-то пришел в себя. Кларк немедля оседлал коня и собрался в дорогу. Он сунул за пазуху Библию и попросил Марти дать ему одеяло.

— Лейн научил меня одному фокусу, — ответил он на невысказанный вопрос жены. — От холода культя ужасно ноет, но если накрыть ее одеялом, становится легче.