Выкрикивая ее имя, он нырнул в волны.


— Софи!

Она услышала этот мучительный крик в воде.

Чад.

До того, как снять дорожный жакет и вскарабкаться на планшир, она видела, как Келлин сделал выпад рапирой. Чад упал на колени в воде. Софи также бросилась в воду, решительно намереваясь добраться до него.

А теперь, услышав, как он зовет ее, она испытала радость. Он жив. Жив и пришел за ней.

Она попыталась ответить. Бочонок проплыл над ее головой, из-за чего она смогла издать лишь писк. Губы застыли от холода; она дрожала, а море швыряло ее, словно веревку в «перетягивание каната». Ее накрыл пенистый прибой, лишив зрения и ориентиров.

Он снова выкрикнул ее имя. Она не видела его, не видела ничего, кроме бушующих вод и грозных скал.

— Софи? Где ты? О, Боже, ответь мне.

— Здесь! Чад, я здесь! — вода попала ей в рот. Задыхаясь и отплевываясь, она молотила руками по воде, пытаясь удержаться. Волна за волной затягивали ее в клубок неба и моря.

Тут сзади ее обняли сильные руки, повернули ее, прижали к каменно твердой груди и плечам, а щекой она прижалась к его шее. И почувствовала себя в безопасности.

Облегчение накрыло ее со штормовой силой, эхом отдаваясь в бешеном стуке сердца. Она почувствовала, как он рыдает.

— Софи… Софи… — он повторял ее имя снова и снова. Вода бушевала вокруг них. Чад попытался взять ее на руки, но она почувствовала, как рана в плече отнимает его силы. Его лицо исказилось от боли.

Она обняла его за талию. С трудом достав до дна, она вытянулась во весь свой рост и подняла подбородок, чтобы успевать дышать, когда волны отступали. Чад крепко обнял ее здоровой рукой. Опираясь друг на друга, они боролись с течением, сквозь волны, пока не вылезли из воды и не упали вместе на сушу.

Тогда она снова оказалась в его объятиях, он крепко сжал ее, в отчаянии говоря:

— Я думал, что потерял тебя. Я думал… О, боже, это напоминало кошмарный сон. Тянуться к тебе, бояться, что не успею вовремя…

Он затих, накрыв ее дрожащие губы своим ртом. Его губы оказались холодными и солеными на вкус, но от первого же прикосновения зажглось пламя. А с ним пришло и осознание того, что она едва не потеряла. В тоже время, поцелуй обещал вечность. Он отпрянул, но его губы касались ее, пока он говорил:

— Ты в порядке?

Она сумела слабо улыбнуться, и скользнула рукой от его затылка до плеча. Он поморщился. Кровь стекала по мокрой рубашке.

— Тебя серьезно ранили.

— Это только кровь. И немного плоти, — застонав и вздохнув, он улыбнулся.

— Это не слишком высокая цена.

— И ты ее охотно заплатил ради меня, — Ее сердце снова заболело от того, как она в нем ошибалась, как мало веры в мужчину, много раз доказывающего ей свою подлинную сущность. Да, он совершал ошибки, серьезные ошибки, но к ней он всегда относился с благородством.

— Я была не права, осудив тебя так поспешно, так дурно с тобой обращаясь. Я была не права, не поверив твоим словам о приведениях.

Он тихо рассмеялся, и она почувствовала тепло в своем теле.

— Это не имеет значения.

Она крепко обняла его. Он также крепко держал ее, и они лежали возле кромки воды, пока не перестали дрожать.

Она осторожно коснулась кончиками пальцев кожи возле разорванной плоти под рубашкой.

— Как же ты смог справиться с Келлин?

— Мне помогли, — повернувшись, он указал на троих мужчин, окруживших Келлин в нескольких дюжинах ярдов от них. Софи снова прижалась к нему:

— Кто они такие?

Он встал и помог ей подняться, потом властно обнял ее за талию.

— Нам бы лучше узнать. Но не думаю, что они собираются вредить нам.

— Лорд Уайклифф, — сказал один из них, в твидовой шляпе. Его проницательные глаза заставили Софи поежиться.

— Я инспектор Джон Хэвершем из Труро, — проходя по берегу, замочив свои сапоги, он протянул руку.

Чад в нерешительности застыл, с изумлением глядя на этого человека. Потом пожал предложенную руку. Инспектор посмотрел на Софи и коснулся пальцем краев шляпы.

— Мисс Сент-Клер.

Настал ее черед изумляться.

— Вы знаете, кто я?

— Вы внучка Корнелия Сент-Клера, и вы остановились у родственников, Гордонов. Двум из которых светят большие неприятности, если они откажутся сотрудничать.

— Они будут сотрудничать, — поспешно ответила девушка.

— Я в это совершенно уверен.

— Мне очень жаль, что вы оказались втянуты в эту ситуацию, мисс Сент-Клер, — Хэвершем почтительно кивнул.

— Мы этого не предвидели. В противном случае, мы бы позаботились о вашей безопасности.

Подручные Хэвершема направили пистолеты на Келлин, когда та поднялась. Один из мужчин держал в свободной руке рапиру. Другой офицер подошел к Келлин сзади и связал ее запястья. Когда он закончил, они посмотрели на волнорез. И втроем направились к нему.

Софи отбросила мокрые волосы через плечо и стала выжимать из них воду.

— Инспектор, что происходит?

— Да, настала пора внести ясность. Должен признаться, я думал, что вы меня заподозрили в тот день, когда смотрели на меня в Чайке.

— Я знал, что с вами что-то не так. Вы не рыбак. Это видно по вашим движениям и умному лицу.

— Хорошо, буду иметь в виду, когда в следующий раз буду проводить тайное расследование.

— Расследование? То есть…

— Да, мэм. Я и мои люди следили за лордом Уайклиффом несколько недель, — инспектор снова посмотрел на Чада.

— Мы следовали за вами и следили за вашими действиями.

— Мне не раз казалось, что за мной следят, — когда Хэвершем изумленно посмотрел на него, Чад сильнее прижал к себе Софи.

— Но я уже давал показания. Я рассказал властям всё, что знаю.

— Это правда, милорд, но нас интересовало то, чего вы не знаете. Мы быстро выяснили, что мужчины, которых вы помогли засадить за решетку, были лишь лакеями, такими же, как и вы сами.

Чад напрягся, его лицо заострилось. Софи осторожно подтолкнула его локотком, и он вздохнул.

— Я полагаю, что вы правы.

— В самом деле, и вот почему я послал вас сюда, — мрачно пробормотал инспектор.

Только шум волн свидетельствовал о течении времени. Лицо Чада стало нечитаемой маской. Грудь поднималась. Пальцы впились в талию Софи, хотя девушка сомневалась, что он осознавал это.

Напряжение в воздухе заставило ее нарушить молчание.

— Я не понимаю. Что значит «вы послали его сюда»? Чад?

— Сообщение от Джайлса Уотлинга, — он закрыл глаза, став всей ногой на гальку. Потом посмотрел инспектору в глаза:

— Оно исходило от вас.

Хэвершем кивнул.

— Уотлинг не мог или не желал сказать мне то, что мне было надо. Казалось, он боялся возмездия в загробной жизни за то, что предал своего хозяина.

— Может, и в самом деле так, инспектор, — Софи прижалась поближе к Чаду.

— Келлин сделала всё, чтобы уверить их: призрак Мэг Китинг вернулся. Она даже сама почти поверила в это, и я не сомневаюсь, что люди стали бояться проклятия Мэг.

— Интересная теория, мисс Сент-Клер. Вы, возможно, правы, — мистер Хэвершем потянул шляпу.

— Однако Уотлинг согласился передать мое сообщение лорду Уайклиффу в обмен на мое обещание, что его семья не будет голодать в его… отсутствие.

— Боже милостивый, — сказал Чад, качая головой.

— Всё это время я думал, что кто бы не вызвал меня сюда, желает, чтобы я снова начал работать на контрабандистов или хочет убить меня.

Софи прижала руку ко рту, чтобы удержать возглас.

— Простите, лорд Уайклифф. Но да, я обманул вас. Мы были уверены, что главарь действует в окрестностях Пенхоллоу, но этот человек ускользал от нас. Я решил, что ваше появление заставит этого преступника появиться и даже совершить ошибку. Кажется, я был прав, и мы в большом долгу перед вами, милорд.

Хэвершем посмотрел на Келлин, сидящую на камнях волнореза под бдительным взором двух других инспекторов.

— Я теперь понимаю, как ей удавалось водить нас за нос. Мы и подумать не могли, что главарь окажется женщиной.

Софи вырвалась из объятий Чада. Положив руки на бедра, она подошла к инспектору.

— Как вы могли проявить подобную безответственность? Его же могли убить. Вы поступили бессовестно…

Чад обнял ее за плечи:

— Софи, всё в порядке.

— Нет, не в порядке, — она повернулась лицом к нему.

— Келлин чуть тебя не убила. Я смотрела с лодки… Она… О. твоё плечо! — дрожащими пальцами, чувствуя, как сердце сжимается, она прикоснулась к залитой кровью рубашке.

— Это нехорошо…

— Тс, всё хорошо, — он обнял ее, прижав к себе, пока она заливала слезами его и так промокшую рубашку.

Кашлянув, инспектор отвернулся.

Чад поднял ее лицо и ласкал ее губы поцелуями, обволакивая ее нежностью. Слезы потекли быстрее. Он сначала убирал их кончиками пальцев, потом губами, любовно касаясь щек.

— Прошу, не плачь, Софи. Это того стоило, каждая минута.

Она уткнулась в промокший воротник рубашки Чада.

— Как же так?

— Потому что ты снова в моих объятиях, и… могу я надеяться, что ты, возможно, снова начинаешь мне доверять? И простишь меня?

Рыдая, чувствуя ужас от того, что лишь недавно они могли оба лишиться жизни, она крепко обняла его за шею и улыбнулась, касаясь его губ своими.

— Я прощаю тебя и доверяю тебе целиком и полностью, и даже более того.

ГЛАВА 26

Чад почувствовал всем телом тихое признание Софи. Он желал лишь обнимать ее, целовать ее, наслаждаться ее согласием. И часть его всё еще боялась верить тому, что он услышал. Он также боялся неправильно понять ее слова: «доверяю тебе целиком и полностью, и даже более того».