Время после полудня пришлось посвятить еще одной встрече с мистером Уайтхедом, на которой этот джентльмен и барон завершили составление брачного контракта, а Фредерик присутствовал в качестве почти безмолвного третьего члена этой компании. Его ежегодный доход должен был увеличиться после его брака — и должен был теперь называться доходом, а не содержанием. И должен был быть городской дом. По-видимому, холостяцкие комнаты уже не подходили для женатого человека, даже если было маловероятно, что Клара когда-нибудь захочет поехать в Лондон вместе с ним. Эбури-Корт должен был стать их загородным домом.

Было странно ощущать, думал Фредерик, как человек, похоже, напрочь лишался возможности контролировать свою собственную свадьбу, как только было сделано предложение. Его мать провела большую часть дня с Кларой в доме на площади Серкус, обсуждая вещи вроде цветов и свадебных завтраков. Он увидел Клару лишь мельком, когда пришел проводить свою мать на обед обратно в гостиницу.

Только на следующий день он, наконец, отправился в Лондон за специальным разрешением. А по приезде туда ему пришлось найти брата и сообщить ему новости, и Лесли во что бы то ни стало решил тоже приехать в Бат на свадьбу. Италия может подождать день или два, настаивал он, сияя от удовольствия за приближающееся счастье старшего брата. В словаре Лесли свадьбы и счастье были синонимами.

Так что еще один день был потерян, пока Лесли, не уверенный, что ему следует надеть на эту свадьбу и можно ли надеть тот же самый наряд, который он совсем недавно надевал на свадьбу Дэна и Джули, упаковывал два больших чемодана почти со всеми своими вещами, вследствие чего его пришлось убеждать сократить багаж хотя бы наполовину. А потом он вспомнил, что у самого Уэстона[6] его ожидает новый сюртук. Фредерик обнаружил, что снова бросает взгляды на потолок и часто хихикает, что, похоже, всегда случалось, когда он был с Лесом.

Но в конце концов они вернулись в Бат и атмосферу нереальности происходящего. В его отсутствие все было устроено. Из уважения к состоянию Клары свадьба должна была пройти в ее гостиной вместо церкви. Баронесса разъяснила все детали. Кроме священника и жениха с невестой на церемонии должны были присутствовать родители жениха, его брат, компаньонка невесты мисс Поуп и ее близкие друзья: мистер и миссис Уайтхед, полковник и миссис Ратледж и сестры Гровер. Фредерик задавался вопросом, как они все поместятся в гостиную, но он допускал, что на самом деле количество людей было не таким уж большим. Просто гораздо бóльшим, чем он ожидал изначально.

После свадебного завтрака мисс Гровер должны были забрать мисс Поуп к себе домой, так как ее мать в это время находилась в отъезде, и она должна была прожить у них неделю, по истечении которой барон и баронесса привезут ее в Эбури-Корт. Молодожены, похоже, должны были отправиться туда на следующий день после свадьбы.

А следовательно, как обнаружил Фредерик, у них с Кларой должен был быть медовый месяц наедине. Он как-то не думал о медовых месяцах. Он до сих пор не знал, существовала ли возможность, что его брак в какой-то степени будет нормальным.

Когда Фредерик отправился в постель на следующую ночь после возвращения из Лондона, в его голове была ужасная путаница из действительности и нереальности. Его мать, казалось, описывала какое-то чужое событие, не имевшее к нему абсолютно никакого отношения. И все же — о, Господи! — завтра в это же время он станет уже женатым человеком.

Он внезапно пожалел, что так плотно поужинал.


Тем временем Клара только закрывала глаза после того, как долго пролежала, уставившись на полог над кроватью. Сквозь закрытые веки она все еще могла видеть очертания складок драпировки.

Это все стало пугающе реальным. Почему-то, пока их предстоящий брак касался только ее и Фредди, это казалось весьма разумным. Каждый из них вступал в брак по хорошо определенной причине. Каждый из них получал какую-то пользу от этого брака. Все это могло оказаться вполне терпимым.

Но теперь в процесс были вовлечены другие люди, и у нее возникло паническое чувство, что она начала нечто, что начало жить своей собственной жизнью и стремительно развивалось, выйдя из-под ее контроля. Некоторые из ее знакомых узнали о помолвке и приходили с улыбками, поцелуями, рукопожатиями, поздравлениями и своими наблюдениями относительно красивой внешности и обаяния мистера Салливана. Некоторые из ее самых близких знакомых нанесли визит в то время, когда с ней была леди Беллами, и были немедленно приглашены на свадьбу.

Леди Беллами была очень доброй и страстно желала сделать так, чтобы эта свадьба стала запоминающимся событием. Клара догадывалась, что та разочарована, что этому не суждено было стать большой светской свадьбой. Но она сделала все возможное в данной ситуации. Клара узнала, что повсюду должны были цветы, включая волосы невесты, и что будет приготовлен особый свадебный завтрак. Она также узнала, что срочно нужно вызвать швею, так как у нее должно быть новое платье для свадьбы и новое дорожное платье, чтобы надеть, когда они с Фредди уедут в Эбури-Корт наутро после свадьбы. Баронесса сетовала, что у них было недостаточно времени, чтобы пошить весь гардероб для невесты.

Леди Беллами приняла меры, чтобы Гарриет покинула дом в день свадьбы и не приезжала в течение первой недели брака. Клара нашла эту неожиданную идею пугающей и довольно смущающей. Она задавалась вопросом, как Фредди отреагирует на идею о медовом месяце длиной в неделю.

Именно эта мысль заставила Клару закрыть глаза. Медовый месяц. Одна неделя. По крайней мере, у нее будет хоть это. Он, конечно, будет оставаться с ней в Эбури-Корте, пока в конце недели не приедут его родители вместе с Гарриет. В возрасте двадцати шести лет она наконец завтра ночью узнает, что значит быть в полной мере женщиной. Она узнает это в обществе обладателя всей этой силы и великолепной мужественности.

Это была возбуждающая мысль. И вместе с тем пугающая. И она ни в кое мере не способствовала сну. Однако она должна поспать. Если она этого не сделает, то будет даже более бледной, чем обычно бывала по утрам. А под ее глазами будут тени. Она достаточно некрасива и без этих дополнительных изъянов.

Она пожелала заснуть. И почувствовала сильную тошноту и головокружение. И волну охватившего ее возбуждения.

Глава 4

Чертов шейный платок снова не поддавался. И необходимость звать на помощь — в очередной раз — камердинера ничуть не улучшила настроения Фредерика. К счастью, выставить его мать из комнаты оказалось нетрудно, потому что ей самой надо было одеваться. Однако с Лесли все оказалось сложнее. Он топтался на месте, ухмыляясь и кивая головой, как настоящий болван, и болтал всякие привычные для него глупости. Например, что ему понравилась Клара, хотя он впервые увидел ее только вчера и то ненадолго, и что ему нравилась мысль о том, что у него появится невестка. Чертов Лес.

Хотя, вынужден был признать Фредерик, Лесли был ни в чем не виноват. С его стороны было несправедливо называть своего брата болваном, хотя он и не произнес это вслух. Лес был туповат, но рано или поздно соображал что к чему, если ему давали для этого время. И он был неизменно добродушен.

Нет, он сам во всем виноват. Это он сглупил, позволив обречь себя на пожизненное заключение из-за каких-то небольших карточных долгов! Бог мой, надеть с утра шелковые бриджи! Он с отвращением посмотрел на них и на свои белые шелковые чулки и кожаные бальные туфли. Услышав стук в дверь, он недовольно заворчал.

Святой Боже, гостиная Клары будет забита до отказа, подумал он, увидев своего посетителя. Неужели все собрались присутствовать на его бракосочетании? Он усмехнулся, увидев выражение лица своего друга.

— Арчи! — воскликнул он. — Не ожидал увидеть тебя в Бате.

Лорд Арчибальд Винни перевел взгляд с Фредерика на Лесли и обратно.

— Чудное место — этот Бат, — сказал он, потеребив ленту, на которой висел монокль, но не воспользовавшись им. — Мое семейство отправило меня сюда, чтобы передать поздравления тетушке: видишь ли, не за горами ее восьмидесятилетие. Или девяностолетие? В общем, что-то в этом роде. Старушка притащила меня в бювет в несусветную рань, и я чисто случайно услышал о том, что достопочтимый мистер Фредерик Салливан тоже находится здесь. И не просто так находится. Вообще-то, Фредди, твое имя на устах у всего города. Я подумал, что тут какая-то ошибка: ты же знаешь, как чужая молва может все исказить. Но бриджи в такое время суток? И Лес вместе с тобой?

Фредерик скривился и сказал:

— Я сегодня женюсь.

— Какого черта? — воскликнул его друг, проходя в комнату и наконец поднося к глазу свой монокль. — А я уже было приготовился посмеяться вместе с тобой над этими слухами, но, оказывается, все это правда. И кто же она, мой мальчик? То имя, которое я услышал, мне ни о чем не говорит, я даже не могу его вспомнить. Я знаю эту красотку?

— Нет, — кратко ответил Фредди. — Мы познакомились здесь неделю назад. Послушай, Арчи, приходи-ка ты на свадьбу. Мне пригодится любая моральная поддержка.

Лорд Арчибальд присвистнул:

— Поспешное ухаживание. Это непохоже на тебя, Фредди. Да и вообще, ты не из тех, кто женится. Ты сильно увяз в долгах, не так ли? У нее богатое приданое, да? И ты пустил в ход все свое обаяние, чтобы убедить девчонку и ее отца, будто ты воспылал к ней жаркой страстью.

— Ее отец умер, — раздраженно ответил Фредерик. — И она не девчонка. Ей двадцать шесть лет, Арчи. И мне нужно было получить только ее согласие.

Его друг присвистнул еще раз:

— Двадцать шесть лет. Черт возьми, Фредди, неужели она дурна собой? Мои соболезнования, приятель.

Фредерик сжал кулаки:

— Это моя будущая жена, Арчи.

Лорд Арчибальд поднял руки, словно сдаваясь.