― Поскольку мы не на одной волне, давайте посмотрим, сможем ли все-таки настроиться друг на друга, ― говорю я и смотрю на женщину, встречаясь взглядом с ее простыми карими глазами. ― Основной танец я начну на сцене и буду двигаться вниз, к вам двоим, оставаясь полностью одетой. Если вы нуждаетесь в большем, одежда исчезает. Следующий этап? Я буду прикасаться и ласкать, возбуждать твоего мужчину выше или ниже его штанов, и если у меня будет хорошее настроение, то я позволю вам прикасаться ко мне в ответ.

― Один из вас или же вы оба вместе можете принять участие. Некоторым женщинам нравится наблюдать за мной с их мужчиной, ― произношу я и смотрю на профессора Скотта. ― Некоторым мужчинам нравится смотреть на меня с их женщиной. Вам решать, как вы двое хотите достигнуть цели.

Жар, который я увидела в глазах Рыжей, когда впервые вошла в комнату, был показной, и теперь она выглядела абсолютно неуверенной ни в чем. Я практически читаю ее мысли. Она переосмысливает всю эту ночь, задаваясь вопросом, что если не стоило наполнять ее разнообразием. Идея о другой женщине, вертящейся обнаженной для ее мужчины, не кажется уже столь привлекательной.

Я переворачиваюсь на спину и подтягиваюсь, чтобы встать на сцену.

― Я дам вам двоим минуту на раздумья. Не больше, ― произношу я, хватаясь за шест и оборачиваясь вокруг него. ― Время пошло.

Я наблюдаю краем глаза, как они переговариваются, и Рыжая, что стоит по-видимому ей огромных усилий, пытается убедить профессора Скотта отказаться от этой идеи, но то, как его взгляд постоянно скользит вверх, чтобы посмотреть на меня, говорит мне, что он планирует остаться на шоу.

Спустя несколько мгновений я вижу, как Рыжая вновь устраивается в своем кресле и скрещивает руки на вздымающейся груди, и я получаю ответ. С самодовольной улыбкой я присаживаюсь вниз перед ними.

― Это означает, что решение принято?

Профессор Скотт воздерживается от еще одного взгляда на Рыжую.

― Я хочу познать все.

Не мы, а я. Чувство маленькой победы охватывает меня, и мне хочется мурлыкать. Нет ничего сексуальнее, чем человек, который знает, чего он хочет, и не боится принять это. Вот почему я так полюбила его.

― Вы не будете разочарованы.

Я, как и сказала минуту назад, начинаю свою работу на шесте, кружась, ползая, лаская себя, пока точно не становлюсь уверенной, что полностью привлекла их внимание. Темные глаза профессора расширены до такой степени, что становятся абсолютно черными, зрачок полностью поглощает радужку глаза. Соскакивая со сцены и вставая перед ним на колени, вижу, как большая выпуклость быстро растет на внутренней части его бедра, словно готовясь к прыжку.

Я пытаюсь сосредоточить все свое внимание на нем, а не на раздраженной рыжеволосой женщине, наблюдающей за нами. Должно быть, трудно отказаться от контроля над ситуацией в пользу другой женщины, зная, что твой парень испытывает к ней сексуальное влечение. Но это не моя проблема. Прямо сейчас он принадлежит мне.

Он всегда принадлежал мне.

Эта мысль беспокоит меня, и я стараюсь похоронить ее прежде, чем начать рассматривать слишком серьезно. Блокируя проявление любых признаков нервозности, я, наконец, получаю возможность изучить все свои фантазии в отношении этого мужчины. Я кладу руки ему на колени и скольжу по его бедрам, чувствуя, как подрагивают его мощные мышцы. Я целенаправленно позволяю кончикам своих пальцев задеть его, словно из стали, член, его прерывистый вздох разжигает во мне страсть.

Когда мои груди выступают против его ног, я трусь о него и подползаю вверх, касаясь всего его тела, вдыхая богатое сочетание дорогого одеколона и бренди, что словно прилипли к его загорелой коже. Рыжая нехотя смещается в сторону, чтобы освободить больше пространства и избежать быть продырявленной моим каблуком, когда я поднимаюсь и сажусь на колени профессора Скотта, чтобы оседлать его. Не в силах устоять, я запускаю пальцы в его зачесанные назад волосы и хватаю прядь волос позади его шеи. Откинув голову назад, вращаю бедрами в такт музыки, при каждом движении моя киска трется о его стальной член.

Его низкий ропот одобрения заставляет меня желать, чтобы мы были в каком-нибудь другом месте. Там, где мы могли бы быть одни и он бы мог беспрепятственно касаться меня, быть во мне. Меня никогда особо не привлекал танец на коленях, но сегодня все иначе. Сегодня это худший вариант для поддразнивания. Я только-только начала, а мои трусики уже намокли.

Поднимая голову, я встречаюсь взглядом с профессором Скоттом и наклоняюсь вперед, прижимая свою грудь к его лицу. Я чувствую влагу от его языка, блуждающего в моем декольте, что зажигает водоворот желания внутри меня. Хоть это и против правил, я не буду делать ему выговор. Вместо этого я вознагражу его.

Откидываясь назад, я продолжаю соблазнительно двигать бедрами против него, поддерживая зрительный контакт, беру руками свои груди, сжимая их вместе, а потом провожу руками вверх, чтобы поднять волосы с шеи. Ловкими пальцами тяну за бантик на своем танцевальном наряде — и он спадает, предоставляя мою грудь его изголодавшимся глазам. Он никогда не позволял мне столько контроля, когда мы вместе, поэтому сегодня я намерена воспользоваться этим по максимуму.

Облизывая его губы, я вижу, как руки профессора дергаются по швам, но, как хороший мальчик, он не прикасается ко мне. Снова приподнимая свои груди, я сжимаю их вместе и сдавливаю соски так, как он бы мог это сделать, дразня их, пока их концы не затвердели. Нежные стоны, слетающие с моих губ, неподдельны. Я ощущаю каждое покалывание своей киски. Если бы я не знала, что Рыжая была против, я бы не остановилась на частном танце.

Член профессора напрягается подо мной, и, судя по темному взгляду его глаз, он более чем готов "взорваться". Как и я.

Сидя у него на коленях, я подношу груди к его лицу, придавая им форму чаши, чтобы предложить ему, и провожу сосками по его губам. Замечая вопрос в его глазах, я кусаю губы и киваю в знак одобрения. Мы оба хотим этого, и без колебаний профессор, открыв рот, смыкает его на соске моей правой груди. Ощущение его горячего, влажного языка на моей груди почти рушит меня, и я вырываюсь из его рта с громким причмокиванием. Его взгляд отображает предупреждение и разочарование. Это крайне возбуждает меня.

Поднимаясь, я поворачиваюсь спиной к нему. Цепляя пальцами стринги из прозрачной ткани, я медленно опускаю их вниз к лодыжкам. В этом положении профессору не придется гадать, как сильно я хочу его. Даже в плохом освещении он сможет увидеть, как для него испускает соки моя киска. Как и Рыжая, которая становится более взбешенной в этот момент.

Отбросив мокрые трусики в сторону, я сажусь ему на колени спиной к нему и начинаю тереться своей голой задницей о его промежность. Его член, словно ствол дерева, между моими ягодицами, и, твою ж мать, я не могу удержаться, проживая вновь то, как оно было, когда он вдалбливался в меня сегодня утром. Никто, кроме него, никогда не вызывал во мне такой реакции, это повышенное внимание грозит уничтожить меня.

Медленное вращение бедрами и прижатие ягодиц к его члену срывают с губ профессора всевозможные гортанные звуки. Я знаю, с этого ракурса ему виден каждый дюйм моего обнаженного тела. Мысль о том, чтобы позволить ему прикоснуться ко мне в ответ, соблазняет меня больше остального, что я когда-либо испытывала, но я быстро отгоняю ее от себя. Я хочу, чтобы профессор желал меня так же, как я жажду его. Я хочу, чтобы он ушел сегодня и представлял себе меня, когда трахает свою женщину. Я хочу, чтобы он чувствовал отвращение по отношению к другим.

Поэтому, дотягиваясь к напряженной точке между своих ног и заставляя обратить на себя внимание, я упорно тружусь, чтобы, как говорится, подвести нас обоих к краю. И затем я соскакиваю.

Позади меня дыхание профессора Скотта похоже на шипение сквозь зубы, а грудь тяжело вздымается за моей спиной. От него исходит жар, и когда он издает томительный стон, а тело бьет дрожь, улыбка расплывается на моем лице.

Вставая, я наклоняюсь и собираю части своего наряда. Начиная одеваться, я оборачиваюсь. Мои глаза тотчас опускаются на влажное пятно, что виднеется на темной ткани прекрасно выглаженных брюк профессора.

― Вы найдете полотенца за баром, если вам нужно привести себя в порядок, прежде чем покинуть наше заведение. Кота снаружи, если вы захотите запланировать какую-либо встречу на будущее. Просто скажите, что хотите видеть Кошечку.

Я ухожу, прежде чем любой из них может ответить. Бернис выходит из комнаты под номером три, держа в обеих руках чистящие средства, и мне приходится свернуть в сторону, чтобы не столкнуться с ней.

― Эй, Джо, ― зовет она, пытаясь привлечь мое внимание, но я не оглядываюсь.

Все, что она хочет сказать мне, может подождать. Я продолжаю идти к противоположному концу клуба и запираюсь в гардеробной, предназначенной только для сотрудников. Мое сердце неистово колотится в груди, когда я начинаю понимать, что на самом деле только что сделала.

Я только что заставила кончить своего профессора, даже не трахаясь с ним.

Глава 6

Следующим утром занятие напряженное, если не сказать больше. Хотя я не уверена, с чьей стороны больше: моей или профессора. Я держала голову опущенной и не поднимала взгляд с того момента, как зашла в аудиторию, не желая рисковать и заранее зная, что я увижу в его глазах.

Я провела всю ночь, размышляя над тем, что произошло в темной комнате, и понимая, что это было ошибкой. Мне нужно было развернуться и выйти в ту же секунду, когда мой взгляд упал на него, но искушение было слишком велико. Теперь, при свете дня, столкнувшись с тем, что произошло между нами, становится ясно, что секреты, подобные нашему, могут быть болезненно очевидными.

Несмотря на мои усилия держать раздельно обе стороны своей жизни, теперь они столкнулись, полностью разрушаясь. Все не как у Джей Ло в фильме "Госпожа горничная"2. В реальной жизни проблемы достигают эпического размаха, и могу сказать, что комната вокруг меня смыкается в удушающей хватке, из которой меня спасет только гидравлический резак3.