— Мартин Давенкорт… — Джулиана нахмурилась. — Имя знакомое, но не думаю, чтобы мы когда-то встречались. Я бы его запомнила. Хотя сейчас, кажется, могла бы поклясться, что мы все же были знакомы, но не могу понять когда…

Эмма многозначительно подняла бровь:

— По-моему, он довольно долго был за границей на дипломатической службе. Но даже если вы с ним и незнакомы на самом деле, ты всегда можешь притвориться, что это так. Спускайся вниз, Джу, и убеди его возобновить старое знакомство. Джулиана поколебалась, но потом отрицательно покачала головой. Она встала и взяла с кровати свой плащ.

— Не думаю, Эмма. Мистер Давенкорт — живой пример мужчины, на которого не действуют мои чары. И, боюсь, я вынуждена отклонить твое предложение. У меня болит голова, и я хочу пораньше лечь спать.

Эмма с оскорбленным видом вскочила на ноги:

— Но, Джулиана, джентльмены же ждут. И они все ждут тебя! Я им обещала…

— Что? — Джулиана уставилась на нее. В голосе Эммы Рен слышалась паника, и Джулиана вдруг со всей ясностью поняла суть происходящего. Ее обещали в качестве развлечения — и не просто в качестве блюда на подносе, коим она и предстала перед всеми. — Я не собираюсь спускаться вниз, чтобы изображать жрицу любви для Саймона Эрмитаджа, Джаспера Коллинга или еще для кого-нибудь, — сказала она как можно более спокойным тоном. — Я устала и хочу вернуться домой.

— Не могу понять, почему разжигать аппетиты джентльменов своим появлением на блюде в облаженном виде ты считаешь более приемлемым, чем провести с теми же джентльменами немного времени.

— Ты хочешь, чтобы я отдала им не только свое время, — натянуто произнесла Джулиана. — Я согласилась на эту шалость с Бруксом ради того, чтобы подразнить и шокировать ваших гостей! Все остальное даже не обсуждается.

Эмма сердито на нее посмотрела.

— Проститутки, по крайней мере, честны в своих мотивах!

Джулиана вспыхнула:

— Они делают свою работу. А я совершенно не жажду мужского внимания сегодня вечером.

— Ты вообще редко его жаждешь. — Эмма сузила глаза и пристально посмотрела на нее. — Ты думаешь, я не замечаю? Ты флиртуешь, выставляешь себя напоказ, дразнишь… но так никогда и не исполняешь обещанное. Я думаю, моя дорогая, что на самом деле… — она приподнялась и приблизила свое лицо к лицу Джулианы, которая превосходила ее в росте, — вся твоя безнравственность — на самом деле просто мистификация! Обман!

Джулиана засмеялась:

— А я думаю, Эмма, что ты просто маленькая подлюка. Иди лучше к своим гостям. Увидимся завтра на свадьбе.

— Да я скорее увижусь с тобой в аду! — завопила Эмма. Она схватила со столика серебряную щетку для волос и кинула ее вслед Джулиане. — Ты просто кисейная барышня, у которой недостает смелости соблюдать правила игр, в которые ты играешь. Давай, беги, желторотая! Я тебе в жизни не прощу, что ты испортила этот вечер.

— Простишь. Как только захочешь выиграть у меня в вист немного денег, — холодно ответила Джулиана.

Она быстро сбежала вниз по винтовой лестнице.

Главный холл был погружен в темноту, но у входной двери стоял канделябр на высокой ножке.

Она заметила стоящего у колонны лакея и подозвала его. Подумала, не был ли он одним из тех, кто чуть раньше вносил ее на блюде в столовую. Он избегал смотреть на нее, словно еще не пришел в себя от вида обнаженного тела.

— Вызовите мою карету, — приказным тоном произнесла Джулиана. Немного властности здесь явно не повредит.

— Конечно, миледи.

Лакей, как ошпаренный кот, ринулся исполнять ее приказание, а Джулиана повернулась к входной двери. Кучер не станет заставлять ее ждать.

Она стояла и смотрела по сторонам, выискивая дворецкого, чтобы тот открыл для нее дверь на улицу, когда из темноты холла вышел на свет мужчина.

— Уже сбегаете, леди Джулиана? Не собираетесь закончить начатое?

Джулиана чуть не подпрыгнула от звука его глубокого голоса. Он был уже полностью одет и занимался тем, что натягивал перчатки. Он чуть улыбнулся ей, и, по странному совпадению, ее пульс внезапно сбился с ритма. Джулиана узнала Мартина Давенкорта и почувствовала непривычную доселе неуверенность.

— Я еду домой. — Она позволила себе смерить его взглядом. — Похоже, что и вам, мистер Давенкорт, это развлечение не по вкусу.

— Да, это точно. — В голосе Мартина Давенкорта слышались нотки мрачного юмора. — Я кузен Юстасии Хавард — леди, которая завтра выйдет замуж за лорда Эндрю. Я не предполагал, что сегодняшний вечер — это… — Он сделал паузу и иронически закончил: — Лебединая песня его холостячества, если так можно выразиться.

Джулиана мило улыбнулась.

— Я вижу, вы не одобряете наши развлечения, мистер Давенкорт, — сказала она. — Вероятно, вы судите по «Олмаку» или рассказам о балах дебютанток. Я слышала, что на последних вообще лимонад подают. Вероятно, вам больше по вкусу подобные приемы, наши же чересчур возбуждающие.

— Думаю, вы правы, — медленно проговорил тот. Он задумчиво посмотрел на нее и потом показал на закрытую дверь столовой. — Но я удивлен, что вы так рано уходите, леди Джулиана. Вечер только начинается, и я подумал, что после вашего выступления вы еще многое сможете привнести в него.

— Мне жаль, что я обманула ваши ожидания, — сказала она. — Сегодняшние развлечения не соответствуют и моему вкусу тоже. — Она сузила глаза и задумчиво посмотрела на него. — Хотя, если бы вы проявили желание ко мне присоединиться, возможно, вам бы и удалось уговорить меня передумать.

Мартин Давенкорт улыбнулся ей, и от его ленивого взгляда Джулиана вдруг испытала прилив жара и занервничала.

— Вы всегда так настойчивы, леди Джулиана? Я думал, что одного отказа будет для вас достаточно, — мягко проговорил он.

Джулиана надменно вскинула бровь:

— Я не привыкла к отказам.

— А. Ну, мы все иногда их получаем, — с сожалением улыбнулся Мартин Давенкорт. — Просто примите его, вот и все.

— Я слышала, что вы, мистер Давенкорт, мужчина с большим опытом, — с холодком произнесла она, — но ведете себя как ревностный христианин. В этом доме вы, к сожалению, не ко двору.

Он мягко улыбнулся.

— Я вполне осознаю, что нахожусь не в своей стихии, — сказал он, — но, вероятно, и вы тоже. Примите мой совет, леди Джулиана, — бросьте все это. Всем надо когда-то взрослеть. Даже леди-распутнице, коей вы себя заявляете.

Джулиана засмеялась:

— Вы именно так считаете? Что я распутница?

— Чтобы носить подобное звание, не обязательно принадлежать к мужской половине общества. Разве не такую репутацию вы решили заслужить?

Джулиана пожала плечами:

— Репутацию могут преувеличивать.

— Верно. А, кроме того, ее могут намеренно раздуть.

Сверху раздался грохот, словно упало что-то тяжелое, и они оба вздрогнули. Визжала Эмма Рен.

— Мне пора, — сказала Джулиана. — Боюсь, Эмма сегодня на меня рассердилась. Отказ присоединиться к игре часто становится оскорблением, не правда ли? — Она улыбнулась. — Хотя уж вам-то это известно, не правда ли, мистер Давенкорт? Вы меня удивили — кажется, вас совершенно не беспокоит, что вы нанесете присутствующим оскорбление своим нежеланием соответствовать.

— Я играю по собственным правилам, — ответил тот. — И никому не позволяю навязывать мне свою игру. — Он оценивающе посмотрел на нее. — В этом смысле, я полагаю, мы действительно очень похожи, леди Джулиана.

Она засмеялась:

— Если и так, то это единственное, что нас объединяет.

Мартин Давенкорт наклонил голову и с интересом посмотрел на нее.

— Вы в этом уверены?

Джулиана подняла брови:

— А как же иначе? Вы такой стойкий ортодокс, и вас явно шокировала компания, в которой вы оказались.

Мартин засмеялся:

— Вы, оказывается, много обо мне знаете, учитывая столь краткое знакомство.

Джулиана пожала плечами:

— Я вижу мужчин насквозь с тридцати шагов.

— Я заметил. А себя саму? Я полагаю, вы могли бы кое-что сказать и о собственном характере.

— О, ну, я уж точно не ортодокс, я бунтовщица и…

— Дикарка? — В словах Мартина Давенкорта прозвучала ирония, словно он не был в восторге от этих качеств.

Джулиана небрежно дернула плечиком:

— Мы с вами как мел и сыр, мистер Давенкорт. Хотя нет. Сыр может быть весьма замечательным на вкус. Вино и вода? Вы напоминаете мне выдохшееся шампанское. Такой огромный потенциал — и все впустую.

Она услышала, как Мартин втянул сквозь зубы воздух. Ей было плохо видно его лицо, но она слышала, что в его голосе сквозит удивление.

— Леди Джулиана, вы грубите всем своим случайным знакомым?

— Всем без исключений, — ответила она. — Но это — ничто по сравнению с тем, какой я иногда бываю. С вами я еще очень мила.

— Не сомневаюсь. — Тон Мартина изменился. — Вам лучше дважды подумать, прежде чем баловаться подобными играми. Однажды вы возьмете в рот больше, чем сможете, прожевать.

Наступила пауза.

— Я так не думаю, — холодно ответила Джулиана. — Я вполне способна о себе позаботиться.

— Вы уверены? — тихо спросил Давенкорт, не отводя от нее внимательного взгляда.

Джулиана кашлянула и бессознательно стиснула ворот.

— Конечно, уверена! С тех пор как мне исполнилось двадцать три, я живу одна и делаю, что мне нравится.

Мартин Давенкорт выпрямился. Он улыбался.

— Это звучит как мантра, леди Джулиана. Как нечто, что мы повторяем так часто, что и сами начинаем в это верить. Если все это правда, то вы… самая закоренелая распутница благородных кровей. Но при этом вы иногда так похожи на испуганную школьницу.

По телу Джулианы прокатилась волна дрожи. Ей не понравилось его замечание.