Дина Джеймс - Сцены любви

– Думаю, ты права.

– Когда приходит время принимать правильное решение, он прежде всего думает о деньгах.

Глядя на сестру, Миранда тепло улыбнулась.

Рейчел поставила чашку на стол и посмотрела куда-то в пространство.

– Я ненавижу такой подход.

– Но его ты не можешь ненавидеть. Рейчел взглянула на нее.

– Я думала, ты скажешь мне, что я должна его оставить.

Миранда покачала головой. Она потянулась через стол и накрыла своей рукой руку Рейчел.

– Они всего лишь мужчины. Не святые и не герои. Мне кажется, они спасают нас скорее не потому, что они такие хорошие, а потому что мы принадлежим им и они не хотят расстаться со своей собственностью.

– Наверное, это правда. Виктор ведет себя как собственник. – Она помедлила. – Особенно после того, как мы занимались любовью, – прошептала она. Из-под опущенных ресниц она следила за реакцией Миранды.

Ее сестра лишь улыбнулась.

– Шрив точно такой же. Он соблазнил меня, чтобы я влюбилась в него и осталась в труппе. Ему нужна была актриса.

– О Миранда!

– Я, конечно, вовсе не была актрисой, но зато ему не нужно было ничего мне платить.

– Это ужасно.

– Если посмотреть с его точки зрения, то нет. Труппа была для него самым важным в жизни. Я подозреваю, что для Виктора – это его магазин. Или может быть, конгресс, если его туда выберут. Или, может быть, пост губернатора.

– Но он же безнравственный.

– Вовсе нет, он просто самолюбивый. Тебе только надо заставить его увидеть, что ему же самому выгодно поступать по справедливости. В этом случае ты будешь ведущей силой в его жизни.

– А если он не захочет обращать на меня внимания?

– Он любит тебя?

Рейчел на секунду задумалась.

– Да, – уверенно сказала она. – Он меня любит.

– Тогда он захочет, чтобы ты была счастлива, и сделает все, что принесет ему наибольшую выгоду, потому что он будет гордиться тем, как хорошо он обеспечивает тебя. Именно это тебе и требуется от него. – Миранда улыбнулась. – Все всякого сомнения.

– Но это будет нелегко сделать, правда? – вздохнула Рейчел.

– Легко! Конечно, нет. – Миранда рассмеялась. – Ничто по-настоящему стоящее не достается легко. Но я буду всегда помнить, что Шрив не хотел, чтобы я ехала в Вайоминг. Он испробовал все возможные способы, чтобы помешать мне уехать. Позднее я узнала, что он даже достал разрешение на наш брак. – Для большего эффекта она широко раскрыла глаза.

– Но ты поехала.

– В конце концов я вынуждена была сбежать от него. Но он все же последовал за мной и помог мне устроить этот маскарад в форте Галлатин. Он пострадал из-за меня. Он столько раз спасал мне жизнь, иногда рискуя своей.

– Ты по-настоящему любишь его, – задумчиво произнесла Рейчел.

– По-настоящему. Хотя я знаю, что он никогда не изменится. Помни, Рейчел: женщина выходит замуж за мужчину, а мужчина женится на своей работе.

– Но вы счастливы вместе? – Уголки губ девушки поникли, будто она собиралась расплакаться.

– Абсолютно. Со Шривом я всегда точно знаю, как он поведет себя, потому что мне известно, кто он.

– И кто же?

– Актер.

Дверь за спиной Миранды открылась. На лице Рейчел появилась радостная улыбка.

– Мы здесь, – помахала она рукой.

– Наконец-то мы нашли вас. – Виктор подвел Шрива к столу. – О чем это вы тут так увлеченно беседуете?

– О вас, – откровенно призналась Миранда. – Мы обсуждаем и взвешиваем все ваши достоинства и недостатки.

Виктор помрачнел, а Шрив усмехнулся.

– Звучит интригующе.

– Действительно, – согласилась Рейчел, протягивая руку своему жениху и приглашая его сесть рядом. – Но мы решили, что оставим вас в неведении.

– Вам письмо, сенатор Батлер. Помечено «срочно». – Раймонд положил конверт на стол перед сенатором и отступил, с беспокойством глядя ему в лицо.

Человек в кресле не пошевелился.

– Сенатор Батлер? – тихо позвал секретарь.

Послышался тяжелый вздох, и кресло угрожающе заскрипело, когда сенатор пошевелился, стряхивая с себя оцепенение. Он отложил очки и, поставив локти на стол, устало положил голову на руки.

– Я слышу тебя, Раймонд.

– Да, сэр. Могу я что-нибудь для вас сделать, сэр?

Батлер поднял голову. Выглядел он ужасно. Сеть крошечных красных сосудов покрывала землистого цвета лицо. У него был явно нездоровый вид.

Он безуспешно попытался откашляться и поморщился, когда боль пронзила его плечо и руку. Возможно, тяжелое, давящее ощущение в груди было вызвано начавшимся плевритом.

– Ничего, Раймонд, ничего. Секретарь кивнул и удалился.

– Если бы ты мог подарить мне несколько полноценных лет жизни, – пробормотал он, когда дверь закрылась. Он поднял руку и помассировал себе грудь. – Мне нужно еще несколько лет.

Сенатор с интересом посмотрел на письмо. Оно было адресовано ему, но без обратного адреса и без указания имени отправителя. Взяв конверт, он некоторое время подержал его в руке, раздумывая, не бросить ли его в корзину для мусора. Наконец, пожав плечами, взялся за нож для разрезания бумаг.

Содержание письма заставило его вскочить с места. Он еще раз перечитал его и громко выругался. Смяв листок и бросив его в корзину, он обошел стол и направился к вешалке.

Когда-то он преодолевал это расстояние тремя шагами. Сейчас боль мешала ему, пронизывала спину с такой силой, что он должен был ухватиться рукой за край стола. Пот выступил у него на лице; он схватился за грудь и начал растирать участок в районе сердца.

После нескольких глубоких вдохов он осторожно расправил плечи. Медленно ступая по полу, он дошел до вешалки, снял пальто, шляпу и открыл дверь.

– Я скоро вернусь, Раймонд.

– Хорошо, сэр.

– Назначь от моего имени встречу с лордом и леди Эджмонт сегодня вечером здесь, в моем кабинете.

– Сегодня вечером? – засомневался секретарь.

– Да.

Раймонд с трудом скрыл свое разочарование.

– Мне остаться, сэр?

– Нет-нет, мой мальчик. В этом нет необходимости. Я все сделаю сам. Ты не должен портить себе вечер. – Он даже сумел улыбнулся молодому человеку. – Почему бы тебе не взять выходной на вторую половину дня. Да, конечно. Напиши приглашение Эджмонтам и сам доставь его. После этого ты свободен. Начинается снегопад. Иди домой к теплому камину. Здесь не произойдет ничего важного. Ничего, что не могло бы подождать до завтра.

– Хорошо, сэр. Спасибо, сэр. – Секретарь начал поспешно писать приглашение.

Продолжая играть роль леди Эджмонт, Миранда своим мелодичным голосом с безупречным британским акцентом поблагодарила Раймонда и попрощалась с ним. Надорвав конверт, она прочитала послание.

– Батлер хочет нас видеть. Шрив усмехнулся.

– Приглашение, которого мы ждали. Миранда колебалась.

– Мне кажется, нам не следует идти.

– Что? – Он подошел к ней и обнял. – Ты уверена?

– Я боюсь, что он каким-то образом узнал, кто мы. Хотя Генри ничего ему не сообщил, это мог сделать Уолдрон.

Шрив провел рукой по ее шелковистым волосам.

– Тогда мы не пойдем, если ты не хочешь. Она поежилась и прижалась к нему. Она закрыла глаза.

Шрив поцеловал ее в лоб.

– Я должна это сделать, – наконец произнесла она.

Он вздохнул.

– Всего лишь минутное угрызение совести. Она кивнула.

– Но, Горацио, «ты не можешь себе представить, какая тяжесть здесь у меня на сердце».[71]

Шрив схватил ее за плечи и легонько встряхнул.

– Не делай тех глупостей, которые совершил Гамлет. Ради мести он пошел прямо на отравленную шпагу. Но мы-то вовсе не обязаны идти на эту встречу.

– Мне кажется, что мы должны. Это уже не месть. Это наша свобода. Мы выйдем очищенные из пламени костра, который я разожгла. – Она подняла голову и нежно поцеловала его.

Улыбнувшись, он уступил.

– Берегись, Электра, сейчас ты вступаешь в греческую трагедию.

Когда Миранда и Шрив вышли из кеба, лишь половина окон в здании сената была освещена. Миранда взяла Шрива за руку и посмотрела на окна.

– Не понимаю, почему он пригласил нас так поздно.

Шрив похлопал ее по руке.

– Вероятно, для того, чтобы иметь как можно меньше свидетелей, когда он попытается нас убить.

– Не шути так. – Она ущипнула его за руку. – Даже не думай о таких вещах, тем более не произноси это вслух.

– Дорогая, он не стал бы приглашать нас к себе в кабинет, если бы задумал нас убить. В его стиле нанять кого-то, чтобы устроить несчастный случай на улице, или похитить нас, а потом спокойно с нами разделаться.

Миранда поежилась и плотнее запахнула меховой воротник.

– Я знаю, что ты прав, но все равно я чувствую себя неуютно.

Он обнял ее за талию.

– Здесь холодно. Давай по крайней мере войдем в здание и спрячемся от этого ветра.

Миранда оглянулась и на тротуаре в свете фонаря на один миг увидела мужчину в низко надвинутой на лоб шляпе и с поднятым воротником пальто, который защищал его от холодного ветра.

Шрив постучал в дверь апартаментов сенатора Батлера, потом повернул ручку двери. Дверь открылась. На столе секретаря горела лампа, но его самого не было видно.

– Здесь, кажется, никого нет, – заметила Миранда.

– Сенатор Батлер! – позвал Шрив своим звучным голосом, который заставлял зрителей подниматься со своих мест даже на балконе.

– Лорд Эджмонт. – Дверь в личный кабинет сенатора распахнулась. Батлер стоял на пороге, слабо освещенный единственной лампой, горевшей на его письменном столе. – А, и прекрасная леди Эджмонт здесь. Вы пришли точно в назначенное время. Прошу вас, входите.

Миранда повисла на руке Шрива, но он повлек ее вперед.

– Сенатор Батлер, моя жена не хотела выходить из дома так поздно после того, что случилось с ее кузиной.