– Ничего не бойся, мой ангел, мы в безопасности, – бросил ей вслед Леон.

В сопровождении своей спутницы – а это действительно была женщина, закутанная в чадру, – Элизабет прошла по палубе и спустилась по узкой лесенке вниз. Распахнув низкую дверцу каюты, женщина впустила ее внутрь и тут же сняла чадру. Всплеснув руками, Элизабет растерянно уставилась на свою дорогую подругу.

Рассмеявшись, Розалин подошла к окну и, посмотрев в него, удовлетворенно кивнула. Затем она торопливо наполнила вином высокий золотой кубок, отделанный сердоликом, и протянула его гостье.

– Пей до дна, иначе просто сойдешь с ума от таких волнений, – дрожащим от радости голосом говорила Розалин. – Все, Бет, теперь вы спасены. Даже если Джамиль решит послать вдогонку свою яхту, он уже не сможет догнать нас.

Залпом осушив кубок, Элизабет сбросила черное покрывало и упала на бархатный диван. Силы оставили ее, нервы не выдержали, и она начала судорожно смеяться, не в силах поверить, что опасность позади. Розалин терпеливо ухаживала за подругой, помогла ей снять мокрый от пота наряд и облачиться в более пристойное длинное платье из фиолетового шелка. Затем, вновь наполнив кубки, поставила перед подругой фарфоровую вазочку с абрикосами и виноградом и засыпала ее расспросами.

Удовлетворив любопытство бывшей служанки, Элизабет с интересом оглядела сидящую перед ней женщину. На Розалин было просторное синее платье с длинными рукавами, отделанное рубинами и золотой вышивкой. Её роскошные волосы были скрыты под черным покрывалом из тонкой шерсти. В ушах позвякивали массивные золотые серьги, пальцы были унизаны кольцами с драгоценными камнями. Чуть округлившееся лицо хранило довольное, спокойное выражение, голубые глаза смотрели уверенно и чуть снисходительно.

Заметив неприкрытый интерес в глазах подруги, Розалин лукаво улыбнулась.

– Вижу, тебе не терпится услышать и мой рассказ. Что ж, дорогая Бет, можешь за меня порадоваться. Я стала женой Фарида, и чувствую себя безгранично счастливой женщиной, – не без некоторого торжества сообщила она.

Элизабет усмехнулась, покачав головой. – Твои слова освобождают меня от угрызений совести, – с облегчением сказала она. – Судя по всему, ты не проклинаешь меня, за то что я втянула тебя во все эти приключения?

Розалин отрицательно замотала головой:

– Напротив, дорогая Бет, я бесконечно тебе благодарна. Сейчас я даже не могу представить, как сложилась бы моя жизнь, если бы я осталась в Англии. Не встретить Фарида, не узнать его пылкой любви! О, мне даже страшно подумать об этом!

– Ты… действительно любишь своего мужа?

– Люблю ли?! – Розалин даже вскочила. – И ты еще можешь сомневаться! Да я даже и не мечтала о таком счастье! Наша любовь сильнее страха смерти и преград судьбы. Полгода назад я приняла ислам и ничуть не раскаиваюсь в этом. Это позволило мне занять высокое положение первой жены знатного тунисского вельможи. Я окружена почетом и уважением, за мной ухаживают, как за какой-нибудь знатной принцессой. – Она сделала выразительную паузу и хитро взглянула на подругу. – И даже сама высокочтимая Джамиля, великая кадин нашего повелителя Касим-бея, дарит мне свое милостивое внимание.

С коротким вскриком Элизабет бросилась к подруге.

– Ты видела первую жену Касим-бея? Разговаривала с моей тетушкой?

– И не только. Я смогла понравиться ей, и она сделала меня кем-то вроде своей придворной дамы.

– О Розалин! – Элизабет едва могла говорить от волнения. – Я так рада за тебя. Надеюсь, ты рассказала госпоже Джамиле о моих невзгодах?

– Конечно. Впрочем, Фарид сделал это еще раньше меня, едва мы прибыли в Тунис. Можешь поверить, Касим-бей был вне себя, узнав, что алжирский бей не согласился продать тебя ему. Он не простил своему соседу такого оскорбления. Ведь на Востоке очень высоко ценятся кровные узы. Думаю, что это обстоятельство послужило поводом для окончательного разрыва между странами. И теперь Мехмету-Али придется самостоятельно справляться с французами.

– Так это правда? Франция действительно собирается отправить к алжирским берегам свой флот?

– Конечно! Армада кораблей Луи-Филиппа уже почти достигла Алжира. Собственно, благодаря этому ты и встретишься со своими родственниками, – Розалин загадочно улыбнулась. – Мы плывем к небольшому острову, на котором стоит хорошо укрепленная тунисская крепость. Там сейчас находится половина тунисского флота. На случай, если французам вздумается напасть и на Тунис.

– А при чем здесь Касим-бей и его кадин?

Розалин так долго молчала, бросая на подругу интригующие взгляды, что Элизабет просто извелась от нетерпения.

– Дело в том, что Касим-бей и Джамиля находятся там, – наконец сжалилась подруга. – Любимая жена нашего правителя сопровождает его во всех походах, желая усилить и без того огромное влияние на мужа.

Глаза Элизабет насмешливо сверкнули:

– Полагаю, тетушка Изабель хорошо ознакомилась с историей легендарной Роксаланы!

– Кто такая Роксалана?

– Попроси Джамилю рассказать тебе историю жены турецкого султана. Она подскажет тебе, как стать незаменимой для Фарида.

– Обязательно расспрошу об этом, – очень серьезно ответила Розалин. – Сейчас я – единственная жена Фарида, но понимаю, что в дальнейшем на это трудно рассчитывать. Ведь мусульманину разрешается иметь четырех жен. Но я к этому готова, – с хитрой улыбкой добавила она.

Глава 16

– Твой ответ разрывает мне сердце, милая племянница. Но я не стану удерживать тебя насильно, понимая твое нетерпение вернуться домой.

Почтительно склонив голову, Элизабет взглянула на супругу Касим-бея. Если бы она точно не знала, что Джамиле исполнилось сорок два года, то, подумала бы, что перед нею тридцатилетняя красавица. На светлом лице Джамили не было ни одной морщинки, прекрасные светло-карие глаза смотрели по-молодому задорно. Голову женщины венчал роскошный ярко-зеленый тюрбан, из-под которого волнами ниспадали золотистые волосы.

– Мне не менее тяжело покидать своих дорогих родственников, едва обретя их. Но беспокойство за родителей, томящихся в мучительной неизвестности, торопит меня в дорогу, – ответила Элизабет, тщательно подбирая слова.

Ласково улыбнувшись, Джамиля обняла девушку, а потом протянула ей внушительную шкатулку из сандалового дерева.

– Прими от меня этот скромный подарок, племянница, – сказала она. – Здесь находятся два ожерелья работы багдадских мастеров. Одно, из индийских изумрудов, для тебя. А второе, из алмазов и сапфиров, – для моей обожаемой сестры. И обними ее покрепче за меня.

Достав вышитый шелковый платок, Джамиля вытерла набежавшие на глаза слезы. Потом медленно повернулась в сторону Леона, что-то тихо говорившего Касим-бею. Дождавшись, пока мужчины обратят на нее внимание, женщина посмотрела на мужа племянницы долгим пристальным взглядом.

– Я к твоим услугам, о блистательная госпожа, – с поклоном ответил Леон, приблизившись к супруге Касим-бея.

Глубоко вздохнув, Джамиля знаком велела ему подойти еще ближе.

– Дорогой мой зять, – по-английски произнесла она, – я буду каждый день молить Аллаха, чтобы твое отношение к моей племяннице оставалось таким же бережным, как в эти дни. Но в жизни случается всякое. И если когда-то твое сердце остынет, вспомни о той огромной жертве, что принесла Элизабет ради любви к тебе.

– Поверь мне, высокочтимая госпожа, я ценю чувства моей жены дороже всех сокровищ мира, – отвечал Леон, приложив для пущей убедительности руку к сердцу.

Супруга Касим-бея усмехнулась, качнув своим огромным тюрбаном.

– И все же я не уверена, что ты в полной мере осознаешь преданность Элизабет, – медленно проговорила она. – Знаешь ли ты, самодовольный храбрец, что это из-за тебя она попала во все эти передряги? Мне известны злоключения племянницы – Лейла поведала мне о них. Ведь Элизабет покинула родной кров, узнав, что ты находишься в плену. Было нелегко найти судно, отправляющееся на Восток, но ей удалось договориться с одним сомнительным типом. Элизабет хотела попасть в Тунис и просить у нас помощи, однако судьба распорядилась иначе.

Джамиля на мгновение нахмурилась.

– Моя племянница из-за собственного безрассудства и доверчивости попала в руки к страшному пирату аль-Вахиду. Он уверял ее, что договорился о выкупе мужа. Посмотри на свою жену – сейчас ее красота подобна цветущей розе. Но когда их с Лейлой забрал с пиратского судна алжирский работорговец, невольницы были как две изможденные тени. А потом изнурительное заключение в гареме капризного старика, внезапная встреча с мужем, ставшим по воле судьбы игрушкой в руках коварной женщины… Дальнейшее ты знаешь. – Джамиля тяжко вздохнула. – Не забывай же о том, что я рассказала тебе, отважный капитан. Прости своей жене былые капризы и люби ее так, как она того заслуживает.

Взглянув на мужа из-под опущенных ресниц, Элизабет вспыхнула, словно сухая травинка. Все оттенки чувств смешались во взгляде Леона. Это была и беспредельная любовь, и мучительная боль, и откровенное желание прямо здесь наказать ее, за то, что она так долго скрывала от него правду. Опасаясь разрыдаться на глазах и без того расстроенных Джамили и Касим-бея, девушка отвернулась от мужа и стала прощаться с родственниками.

– О моя прекрасная сестра, как же ты похожа на своего отца! Такая же бесстрашная и решительная, как мой дорогой дядюшка Стивен, да подарит ему Аллах долгие годы, – восхищенно произнес Касим-бей, в последний раз сжимая Элизабет в объятиях. – Как жаль, что я не смогу познакомить тебя с моим наследником Селимом – с искренней горечью добавил тунисский правитель. – У него такие же чудесные изумрудные глаза, такая же гордая посадка головы, тот же нос и подбородок. У английского рода Девери сильная кровь!

* * *

Последние громады тунисских судов остались позади. С невольной тоской всматривалась Элизабет в исчезающие очертания величественной крепости, где остались Касим-бей и его блистательная супруга. Как бы ей хотелось отправиться вместе с родственниками в Тунис, увидеть роскошный дворец Касим-бея, встретиться с многочисленными кузинами и кузенами. Но, увы, она не могла позволить себе такую роскошь. Ведь в Англии ее ждали несчастные родители, о которых она теперь вспоминала каждый час. Пока надежды обрести свободу не было, Элизабет заставляла себя не думать о близких, избегая лишних страданий. Но теперь она просто умирала от нетерпения вернуться домой. Как удивится отец, когда увидит, что его дочь изменилась и перестала быть избалованной эгоисткой!