Вновь благодарно улыбаюсь и поспешно скрываюсь за темной дверью. Ванная комната совмещенная с туалетом очень уютная и теплая. Смотрю на себя в большое квадратное зеркало и вновь ужасаюсь своему замерзшему и поцарапанному лицу. Такое чувство, что я бежала мимо острых веток, которые нещадно били и царапали кожу. Надеюсь, что легкий тональный крем справится с этим кошмаром, иначе кто-нибудь точно решит, что меня побили.

Спустя несколько минут, выхожу в коридор. Мне неловко идти на кухню к незнакомым людям, которые не только проявили заботу и внимание, но и спасли меня от глупой смерти. Нервно разминаю пальцы и долго решаю, что же мне делать дальше.

– Идем скорее ужинать! – восклицает женщина, выглянув из-за дверного проема. – Мы заждались!

Меня что ли? Ох, как же все-таки неловко!

Захожу на кухню и вновь чувствую дикое смущение, находясь рядом с этими людьми. Быть может, если бы не попала в столь глупую ситуацию с тем таксистом, я бы и вела себя по-другому. Но сейчас, мне безумно стыдно перед этим мужчиной, которого даже знать не знаю. Наверняка думает, что я та еще идиотка.

Меня усаживают за круглый деревянный стол с широкими ножками и толстенной столешницей. Пухленькая женщина кладет передо мной бамбуковую салфетку и ставит белую блестящую тарелку.

– Спасибо, но я правда не голодна. – Вру, ведь на самом деле не отказалась бы от ложечки жареной картошки, которая так вкусно пахнет.

– Ничего не хочу слышать, – говорит она, махнув передо мной вилкой, – никуда не отпустим тебя, пока не поешь как следует.

– Настоятельно вам советую не перечить Светлане Ивановне, иначе будет худо, – улыбается мужчина, ставя на центр стола деревянную подставку и горячую сковородку с золотистой картошкой. – Она у нас женщина боевая и упрямая. Как сказала, так и будет.

– Владимир Павлович, вы и впрямь думаете, что я боевая? Господи, я нежный аленький цветочек! Не надо из меня тут терминатора делать.

Я улыбаюсь, глядя как эти двое веселятся. Не думаю, что они муж и жена, скорее – хорошие друзья.

– Вот хлебушек и салатик. – Светлана Ивановна ставит корзину и глубокую миску с хлебом поближе ко мне, а сама усаживается на стул.

– Что будете пить? Есть сок яблочный и… Только яблочный, – предлагает мужчина, заглядывая в высокий узкий шкаф.

– В самый раз.

– Насыпай пока горячее, не стесняйся! Владимир Павлович, ну, хватит уже вертеться, садись!

Я послушно кладу себе одну ложку мягкой картошки и овощного салата с майонезной заправкой. Владимир Павлович включает небольшой телевизор на стене и усаживается слева от меня.

– Меня зовут Аня… Извините, что не представилась раньше, просто немного…растерялась.

Мужчина внимательно смотрит на меня, и я замечаю в его светло-серых глазах мелькнувший огонек. Его лицо покрыто неглубокими морщинами, но они ни сколько не старят его, а придают мужественность и особое обаяние.

– Очень приятно, Аня. Я – Владимир, а эта очаровательная женщина наша Светлана Ивановна.

– И мне очень приятно с вами познакомиться, – отвечаю я, кивая моим новым знакомым. Прошу их обращаться ко мне на «ты», и они согласно кивают.

– Ты приехала сюда на работу? – спрашивает мужчина, накалывая на вилку картошку.

– Да, только вот немного не доехала.

– Сколько же ты шла, дитя мое? У тебя все ноги промокли, а пальцы были настоящими ледышками! – говорит Светлана Ивановна, округлив зеленые глаза. – Надеюсь, ты не заболеешь.

Мысленно вздыхаю с облегчением. Слава богу, в постель укладывала меня именно она.

– Все будет хорошо, спасибо вам большое, – благодарю я обоих. – Было глупо идти одной не зная куда. Но выбора не было…

– Почему же водитель не пошел с тобой? – не унимается женщина. – Во всяком случае, мог бы и сам добраться до нас, а не посылать худенькую девчушку! Иной раз поражаюсь мужской логике!

Подробно рассказываю о водителе и о том, как мы въехали в кучу снега, после чего и начались мои собственные приключения. Оба внимательно меня слушают, после чего Светлана Ивановна начинает активно предлагать мне подать на службу такси в суд. Я смеюсь, глядя на ее яркую жестикуляцию, и несколько раз ловлю на себе внимательные глаза Владимира Павловича. Он как будто старается найти во мне что-то, но при этом его выискивающий взгляд кажется дружелюбным.

– А кем ты здесь устроилась? – спрашивает женщина, вертя в руках полупустой стакан с соком.

– Администратор в гостинице.

– Мм, хорошее местечко. А кто из девочек уволился? – спрашивает она Владимира Павловича, который со странной внимательностью изучает мое лицо. – Не слышала, чтобы кто-то уходил. А я-то здесь все знаю.

– Я тоже не слышал, но по-видимому, кто-то решил передохнуть. Аня, мне почему-то кажется, что мы с вами уже где-то встречались.

Так вот, почему он так внимательно смотрит на меня!

– Нет, не думаю. Я бы вас запомнила, – улыбаюсь я.

– Может быть, я знаю твоих родителей?

– И это тоже вряд ли. Моя мама умерла сразу после моего рождения, а папа… Он никогда не появлялся в моей жизни. Даже не знаю, как он выглядит и где живет.

Удивляюсь собственной болтливости, ведь обсуждать свою жизнь с малознакомыми людьми не в моих правилах.

– Вот как, – протягивает мужчина, подперев крепкой рукой подбородок.

– Милая моя, а кто же тебя воспитывал? Наверное бабушка?

– Нет, моя родная тетя. Бабушек и дедушек у меня не было. Во всяком случае, я не застала их.

– И твой отец никогда не искал возможности встретиться с тобой? – озадаченно спрашивает мужчина, сложив локти на столе.

– Владимир Павлович, это очень деликатная и личная тема, – делает ему замечание Светлана Ивановна, и тут же поворачивается ко мне: – Не стоит ворошить прошлое. Твоя тетя замечательно воспитала тебя! В наше время скромные девушки – такая редкость!

Слабо улыбаюсь и допиваю оставшийся в моем стакане яблочный сок. Я благодарна этой милой женщине за то, что она закрыла неприятную для меня тему. А точнее – мне просто неинтересно обсуждать это.

– Спасибо большое за ужин, и за то, что спасли мне жизнь. Если бы вы не нашли меня, я бы уже была в другом месте.

– Что за глупости! Не дай бог такому приключится! – восклицает Светлана Ивановна, поднявшись. – Мы сейчас выпьем горячий чай с сахарными булочками и ты, милая, ляжешь спать. Тебе нужно отдохнуть как следует.

– Нет-нет! Лучше скажите мне, как добраться до административного корпуса. Я должна зарегистрироваться, чтобы получить комнату…

– Аня, сегодня ты останешься здесь. Буря будет продолжаться всю ночь, а административный корпус уже не работает, да и находится далеко отсюда, – говорит Владимир Павлович, собирая грязные тарелки. – Завтра утром я отвезу тебя туда.

Польщенная и удивленная теплотой и заботой человека, с которым только что познакомилась, не сразу нахожу, что ответить. Никогда бы не подумала, что люди способны пригласить к себе в дом постороннего и усадить его за один с ними стол. А вдруг я какая-нибудь воровка и у меня пистолет в чемодане?

– Давайте, я посуду помою?

– Ну, что ты, – улыбается Светлана Ивановна, – кружки и тарелки Владимир Павлович мыть любит. Правда же?

– Прямо-таки обожаю, – буркает мужчина, заставив нас засмеяться.

– Не беспокойся, садись и отдыхай. Тебе какой чай?

– Черный, спасибо.

– Моя племянница обожает со всякими вкусами, ну, что-то вроде фруктовых, – говорит Светлана Ивановна, доставая из маленькой коробки пакетики с чаем, – я, если честно, не понимаю, что в них хорошего. По мне так чай должен быть либо черным либо зеленым. А вы как думает, Владимир Павлович?

– Черный чай с бергамотом очень даже ничего. И с мятой. Мой племянник пьет только такой.

– Он у вас до ужаса упрямый.

– Не без того, Светлана Ивановна. Не без того.

Мужчина заканчивает мыть посуду и опускает вниз ручку высокого хромированного крана. Берет серое вафельное полотенце, вытирает руки и внимательно смотрит на экран телевизора. Он щурится и светло-серые глаза превращаются в маленькие прозрачные точки. Его лицо усыпано морщинками, а на лбу и вовсе разместилась глубокая и длинная полоса, которая постоянно манит мой взгляд. Надеюсь, он не замечает, как я смотрю на него. Для своих лет он очень привлекателен, хотя мне и трудно определить его возраст, ведь крепкое телосложение и лицо, покрытое сеткой морщин, абсолютно противоречат друг другу.

– Завтра снегопад прекратится. – Он говорит тихо, как будто самому себе и по-прежнему смотрит в экран телевизора, по которому передают прогноз погоды.

Ко мне подходит Светлана Ивановна с двумя чайными кружками. От нее пахнет булочками, чем-то теплым и домашним. Я невольно улыбаюсь приятному и знакомому запаху, который с уходом Лары навсегда исчез из моей жизни.

– Так-так, значит ты у нас администратор, – начинает она, размешивая сахар в кружке, – до этого был опыт в этой сфере?

– После первого курса все лето работала в придорожной гостинице, потом через некоторое время устроилась в трёхзвёздочный отель. Сначала для прохождения практики, но потом мне предложили постоянную работу.

– Ты работала в придорожной гостинице? – переспрашивает она, округляя глаза. – Там ведь так опасно, к тому же для такой молоденькой и красивой девочки, как ты! Как же тетя отпускала тебя туда?

– Вам лучше и не знать, – улыбнулась я, в очередной раз припоминая свой жуткий старушечий образ. – А вы давно здесь работаете? То есть… Вы ведь здесь работает, верно?

Женщина махнула рукой и растянулась в улыбке, от чего круглые розовые щеки натянулись и стали блестеть.

– С 2003 года! Мне было сорок два, когда я устроилась сюда, только тогда это был не курорт, а база отдыха. Сидела в небольшой будке и выдавала коньки напрокат. А потом все стало постепенно изменятся, база расширялась и в итоге превратилась в горнолыжный курорт.

– Здорово. Я писала одну работу в университете про это место. А вы тоже давно здесь?