– Может быть, немного. И я позвонила тебе. Кажется, я позвонила тебе. Я тебе звонила?

Он скрестил руки:

– Марко ответил на твой телефон и сказал, что ты будешь дома поздно.

Ее челюсть упала:

– О, он просто друг, которого я встретила.

– Серьезно? Ну, я знаю, кто он.

– Ты за мной следил? Нанял частного детектива, чтобы преследовать меня?

– Нет, Марко передал телефон Бет, и она сказала мне, что вы, девочки, просто тусуетесь. А потом Марко сказал мне, что ты танцевала с ним. Говорит, что ты танцуешь как ангел.

Мардж прикусила губу. Она была так разбита:

– Ничего не произошло. Просто какой-то невинный флирт.

– Я разочарован твоим поведением. У нас было соглашение, – сказал он, взяв ее за руку, поднялся наверх в спальню и решительно закрыл дверь.

– Был ли разговор с твоим секретарем частью соглашения? – спросила она. – Потому что у меня есть мысль, что в клятвах было какое-то место для маневра, учитывая, на что я наткнулась.

– Ты видела сотрудника в моем офисе.

– Сидящую на твоем столе с промежностью практически на твоем лице!

– Холли действительно сидела на столе. Мы обсуждали ее перевод в другое подразделение компании, потому что у нее ничего не получалось в качестве моего помощника. Итак, ты увидела расстроенную сотрудницу на собеседовании, и ты слишком остро отреагировала, и ушла, и сделала Бог знает что, и, вероятно, сфотографировалась и снялась с дюжиной других парней, чтобы я мог потерять компанию моего отца.

– Я так рада, что ты сосредоточен на важных вещах, таких как то, что ты здесь пострадавшая сторона, и твои деньги – единственное, что имеет значение! Тебе не приходило в голову, что мне будет больно видеть тебя и гре*аную Холли вместе? Что я не разозлилась и пошла заигрывать с кем-то, а я разбита. Снова. Каким-то придурком с отсутствием контроля и его слишком пылкой секретаршей, – сказала она, пытаясь удержать в своем голосе дрожь. – Ты понимаешь, что это второй раз, когда подобное случилось со мной?

– Вот почему Лена выбрала секретаря. Чтобы разозлить тебя еще больше! – он провел рукой по волосам. – Она настолько коварна. Сумасшедшая сука все идеально спланировала. Мы оба знаем, что Лена знает о тебе все. Она хотела резать тебя долго, глубоко и широко. Лена обвела с нас обоих! Ты не можешь позволить ей выиграть.

– Значит, у нее есть набор трюков?

– Она пойдет на нас со всем, что у нее есть. Саботаж этого брака – ее приоритет номер один. Мне придется позвонить адвокатам и объяснить, что может быть отрицательная реакция; что ты вела себя опрометчиво, и пресса, вероятно, узнает об этом.

– Ты собираешься, что? Доверить меня своим адвокатам? Оооох. Большие страшные адвокаты придут и скажут мне держать колени вместе, так? Может, им стоит прочитать тебе эту лекцию, так как ты был первым, кто сбился с пути. Боже, мы даже не протянули шесть месяцев!

– Ты поставила под угрозу мое наследство, будущее семейного бизнеса. Все потому, что ты чувствовала, что? Немного себя брошенной? Как будто ты хотела внимания? Очень велика вероятность, что у тебя, так или иначе, слишком большие запросы как для корпоративной жены. Вместо того, чтобы поговорить со мной о недоразумении, ты сбежала, будто тебя преследуют оборотни, а затем делала Бог знает что до двух утра с тем, кого ты смогла найти, даже не моргнув. Ты безответственная и незрелая, и я не могу рассчитывать на то, что ты сдержишь свое слово, – мрачно сказал он.

– Ты сексуальный подонок, – ответила она.

– Я кто? Это твой ответ на вызов о твоем нелепом поведении? Обозвать меня?

– Просто констатирую факт, Кейтс. Это не повышенные запросы, чтобы ожидать, что увижу своего собственного мужа ежедневно. Ты не работал за рубежом. Ты просто любишь работать допоздна, и бегать, и все такое без меня. Ты не можешь держать свое лицо подальше от промежности своей секретарши, и ты пытаешься заставить это выглядеть так, как будто я враг номер один за то, что ушла танцевать после того, как мой муж унизил меня в своем офисе, когда я пришла, чтобы оказать эмоциональную поддержку, как мы обещали в наших клятвах. Но ты была занят, пытаясь трахнуть свою великолепную блондинистую секретаршу.

– Это была беседа перед уходом.

– Тогда прощальный трах? Не нужно обсуждать терминологию. Ты обращался со мной как с дерьмом, и ты хочешь провернуть это так, что это ты раненая птичка, а я большой подлый человек, который воспользовался твоим доверием. Ну, ладно. Я пойду. Соберу свои вещи и уйду. Мы можем аннулировать брак, или ты даже можешь остаться женат на мне на бумаге, пока твое драгоценное завещание не вступит в силу. Я просто не хочу снова тебя видеть.

– Это никогда не сработает. Адвокаты Лены догадаются в мгновение ока. Не могу поверить, что ты не видишь, что Холли была подсадной уткой прямо от самой Злой Королевы. Она слишком много знала и была довольно беспощадна…

– О, ужасная, симпатичная блондинка напугала тебя?

– Честно говоря, да. Я боялся, что испорчу свой брак и потеряю тебя и компанию. Поэтому я ее перевел в отдел ИТ. Я никогда к ней не прикасался. На самом деле, я отказал ей. Но ты была слишком занята танцами и выпивкой, чтобы спросить меня прямо, что происходит.

– Давай просто оставим это. Ни один из нас не созрел достаточно, чтобы справиться даже с видимостью серьезных постоянный отношений, так что просто оставь. Я уйду со всей моей дребеденью, когда ты вернешься домой завтра вечером. Я уверена, что не сложно будет найти место, чтобы жить. В Бруклине, поскольку я сдала свою квартиру, – проворчала она.

– Послушай, Мардж, – он взял ее за руки. – Я разочарован в нас обоих. Мы можем сделать лучше, чем есть. Я прошу прощения. Я не должен был винить тебя за то, что ты пришла к чему-то, что расстроило тебя, и я также... я ударил в стену после того, как ты выбежала, так что я тоже слишком остро отреагировал. Я не хочу бросать тебя. Я считаю, что это может работать, и мне нужно, чтобы это сработало.

– Я тоже разочарована, Брэндон. Но сейчас я собираюсь поспать. Никаких обещаний. Ты сделал мне больно, и мне это не нравится. Мое доверие имеет свою цену, и его почти невозможно восстановить.

– Пожалуйста, не покидай, не уходи. Я умоляю тебя, Мардж.

– Иногда ты не можешь исправить отношения.

– Мы можем это исправить.

– Может быть, лучше оставить разбитое стекло на земле вместо того, чтобы навредить себе, когда пытаетесь собрать куски.

Он посмотрел ей в глаза, усилив связь, а затем мягко коснулся ее щеки. Слеза стекала по ее лицу, и он вытер ее большим пальцем. Она потерялась в его великолепных глазах. Необходимость поцеловать его была огромной. Она хотела почувствовать его губы на своих и держаться за его сильные руки. Больше слез хлынуло в ее глаза, когда эмоции захлестнули ее. Он приложился в нежном поцелуе к ее плечу, и она застонала, когда его язык прошелся по ее коже.

– Все, чего я хочу – это ты, Брэндон, – прошептала она. – Вот почему это так больно. Дело не только в потере денег для меня. Это лишиться тебя!

Брэндон наклонился, чтобы нежно поцеловать ее в губы. Его руки обернулись вокруг ее талии, и ее руки сжались вокруг его шеи, притягивая его ближе.

– Я здесь, – прошептал он ей на ухо.

Все исчезло вокруг нее, когда она потерялась в тот славный момент. Его губы коснулись ее, его язык скользнул между ее губами.

Их бой закончился, и он наградил ее сладким, страстным поцелуем. И ничто никогда не казалось настолько правильным.


Глава 14

Брэндон переспал с ней. У них была эта удивительная, интенсивная химия, и его к ней тянуло. Так ли он повел себя с ней? Может, им не стоило прыгать в койку, пока они не выяснили свои проблемы. Но это единственное, что имело смысл в то время. Она повернула это привлекательное, заплаканное лицо к нему, как жертва, любя его и страдая из-за него, и это был единственный способ, который он смог придумать, чтобы успокоить ее, не дав ей более конкретных ответов. Ее слезы поразили и тронули его.

Ее признание не было таким уж неожиданным, но оно сочеталось с его собственным сопротивлением Холли, его убеждением, что Мардж не должна оставлять его. Это был не тот путь, по которому он хотел пуститься. Поэтому вместо того, чтобы включить логику и попытаться выдать ей какую-то полуправду, он просто отвел ее в постель. Они уже сидели на краю матраса, поэтому было довольно просто поцеловать ее, опустить на одеяло и лишить этих кожаных леггинсов и прозрачной блузки, которая сводила его с ума. Он не мог отрицать, что женщина была чертовски сексуальной.

Мардж поцеловала его, прижалась к нему и произнесла его имя со слезами на глазах, когда они двигались вместе, его руки на ее груди, его рот на ее. По правде говоря, он думал только о ней, ее теле, ее чувствах, ее удовольствии. Он не мог притвориться равнодушным к ней, по крайней мере, тогда, когда они были соединены.

Когда она расслабилась с освобождением, затаив дыхание на руках, он положил ее на подушку и накрыл простыней. Он не спал. Невозможно было отвернуться от того, что с ним происходило, от того, что эта невыносимая женщина делала с ним и его жизнью.


***

Брэндон ушел. Он мог бы с таким же успехом жить в том офисе, с ворчанием подумала она. Но она сказала ему, призналась, что любит его. Он не прочитал ей строгую лекцию об их деловом соглашении, как она ожидала. Вместо этого он взял ее, нежно, глубоко, без единого слова. Это была проблема с его молчанием, она могла читать его, как хотела. Возможно, его чувства были слишком глубоки и удивительны для слов. Возможно, он устал говорить. Возможно, весь этот затянувшийся конфликт требовал физического освобождения. Не было возможности узнать, не спросив его.