Поезд оказался маленьким и почти пустым. Правда, он то и дело замедлял ход или останавливался, хотя до очередной станции было еще далеко. И Жанна всякий раз боролась с искушением распахнуть дверь вагона и бежать обратно – к вокзалу Виктория. Ее одолевали вопросы, на которые она не находила ответов. Встретит ли ее кто-нибудь? И будет ли она желанной гостьей? А вдруг телеграмма Джули была просто шуткой?

И вот наконец Дин. Название станции почти скрыто густой листвой. Жанна вышла, чувствуя и облегчение, и страх. На платформе ни души. В здании, где находились кассы, тоже. Ни контролера, проверяющего билеты, ни карты – ничего. Все вокруг дремало под лучами летнего солнца. Над землей висело марево. Жанне пришлось не раз повторить себе, что она приехала именно туда, куда нужно. Но, может, Джули имела в виду не Дин, а Дине?

Ей повезло: дорога была только одна. Начинаясь возле станции, она исчезала в гуще деревьев. Жанна никогда не видела столько "зелени – сочной, буйной и пахучей. Это было похоже на иллюстрации из книги детских сказок или из приложения к воскресной газете. Какое-то насекомое парило в воздухе над ее головой. Жанна с завистью смотрела на крошечное грациозное создание, а в душе молила Господа, чтобы сегодняшний день прошел гладко, без неприятностей. Земля источала пряный влажный аромат – как от теплой опары.

Вскоре Жанна с облегчением заметила белый столбик с указателем и надписью «Дин». Наверное, это деревушка, подумала она, приободрившись. Жаль только, что такие указатели не заготовлены на все случаи жизни: «Посмотрите вверх», «Посмотрите вниз», «А теперь улыбнитесь».

Тропинка, ведущая к деревне, оказалась шире, чем Жанна предполагала. В сущности, это была настоящая дорога, обсаженная густым кустарником с глянцевыми блестящими листьями. Трудно представить, что Джули живет в этом тихом патриархальном местечке, похожем на оранжерею. Она выглядит слишком экзотично для обычной английской деревушки. Впрочем, пейзаж здесь был немного странным – можно сказать, даже театральным. Впереди виднелась прямая, как стрела, аллея. Сквозь листву высоких, стройных деревьев пробивались блики солнечного света. Вокруг на лугах перекатывались изумрудные волны травы. Жанна чувствовала себя все более неуютно, как будто попала в какой-то чуждый мир, в страну Зазеркалья. Или по крайней мере в другое государство, за тысячи миль от сонной пустой платформы маленькой железнодорожной станции.

Чуть дальше дорога круто сворачивала вправо. Там, наполовину скрытое кустарником, виднелось здание, похожее на пряничный домик: с затейливыми наличниками и черепичной крышей цвета мха. Жанна не знала, что думать. Неужели здесь живет Джули? Нет, дом казался необитаемым.

Жанна остановилась, чтобы немного отдохнуть. Ей и в голову не могло прийти, что будет так жарко. По рукам уже текли ручейки пота. Может, снять свитер? Клетчатая кофточка под ним достаточно просторна и хорошо скрывает линии тела. Но она не смогла заставить себя раздеться. Что хуже – неудобство или стыд? Этот вопрос терзал ее, как докучливые мухи, которые вились перед глазами. Жанна двинулась вперед.

Плавный изгиб дороги по-прежнему уводил ее вправо. Где-то в глубине души Жанна сознавала: если идти придется долго, она не выдержит, перестанет бороться с собой, повернет назад. И это уродливое потное тело вновь окажется там, где ему пристало быть, – в прохладном полутемном подвале. Там ничего не меняется, ничего не происходит.

Одолев наконец поворот, Жанна вышла на открытую лужайку, окутанную дымкой, и увидела дом. Нет, не просто дом, а Дом с большой буквы. Ее сердце рванулось и медленно опустилось куда-то вниз. Теперь-то Жанна поняла, почему Джули так отличалась от других людей. Здесь крылся источник ее чарующей уверенности в себе, спокойного и радостного приятия всего, что приносит жизнь. Какие бы катаклизмы ни происходили во внешнем мире, они отзовутся лишь легкой рябью на поверхности этого огромного зеленого озера. Куда бы Джули ни уехала, у нее всегда останется дом, в который можно вернуться.

Только сейчас Жанна догадалась, что адрес Джули – просто Дин. Дин – это и есть ее дом. Великолепное белоснежное здание, скрытое от посторонних глаз. Фасад, выполненный в греческом стиле, был таким длинным, что Жанна не смогла охватить его сразу, одним взглядом. Строгие симметричные линии. Сколько в них достоинства! Такой дом не нуждается в рекламе. Уже его размеры говорят сами за себя. Колонны, крылечки, перила словно поют победную песнь. А рядом растет фиговое дерево, вьется шпалерный горох. Откуда-то издалека доносится гудение газонокосилки; щелкают садовые ножницы; жужжат пчелы.

– Привет, Жанна!

Это была Джули. Она вела на поводке золотистого спаниеля с длинными ушами, который вертелся так, что Жанне вначале показалось, будто ей навстречу бегут целых две собаки.

– Тебя видели в Лодже. Надо было немного подождать. Я как раз собиралась послать машину.

– О! – только и смогла выдавить из себя Жанна. – Наверное, поезд пришел слишком рано.

С запоздалым сожалением она подумала, что нельзя было являться сюда вот так – без предупреждения, следовало известить Джули о своем приезде. Но утром ей это и в голову не пришло. Жанна попыталась улыбнуться, но ничего не получилось. На лице застыла жалкая гримаса. И все же, несмотря на смущение, где-то в глубине души загорался маленький огонек ничем не замутненной радости – радости от встречи с Джули. Здесь она казалась еще прекраснее, как редкостная птица в своем родном лесу. Правда, ее кремовая хлопчатобумажная блузка свободного покроя была изрядно помята и не блистала чистотой, а на вельветовых брюках коричневато-табачного цвета остались клочья собачьей шерсти. Но это нисколько не портило Джули, наоборот – она выглядела более естественно. Глядя на нее, Жанна поняла, как надо одеваться в деревне, и сразу почувствовала себя огромной и неуклюжей в своем чистеньком, аккуратном и таком скучном наряде.

– Ну, давай пойдем в дом. Скорее! Мне столько нужно тебе рассказать! – воскликнула Джули.

Жанна, которой хотелось побыстрее скрыться от ярких лучей солнца, последовала за ней. В помещении будет не так заметно, что она здесь совершенно не на своем месте.

Но, поднимаясь по широкой лестнице к входной двери, Жанна увидела, что даже это крыльцо в два раза больше ее комнатенки. И затосковала о маленьком доме на Роуз-Элли и выщербленных кирпичных стенах – своих верных друзьях.

«Не будь дурочкой, – со злостью оборвала себя Жанна. – Стены – это всего лишь стены и ничего больше».

Огромные дубовые двери распахнулись – и Жанна совершенно растерялась. Тускло освещенный холл по размерам не уступал вокзалу Виктория, где она была всего час назад. А стены… такое и вообразить невозможно! Везде позолота, лепные украшения, багеты. Не стены, а свадебный пирог. Вернее – произведение искусства. Ни рыжего кирпича, с которым Жанна уже успела сродниться, ни темного дерева, успокаивающего взгляд. Только штукатурка и белый холодный мрамор. Громадный мраморный камин, который вполне можно было бы приспособить под кладовку. Мраморный пол, устланный персидскими коврами. Мраморная лестница, широкая, как терраса, крутым до головокружения изгибом возносится вверх. А там, на втором этаже, тоже сверкает позолота.

Джули, почти не замедляя шага, приблизилась к камину, в котором, несмотря на летнюю жару, полыхал огонь.

– Грей? – Джули неожиданно обернулась и протянула руку. Ее улыбка сияла ярче пламени в камине.

Откуда-то из полутьмы появился мужчина. Жанна вздрогнула от неожиданности. Тягостную тишину нарушил голосок Джули:

– Это Жанна. Запомни, пожалуйста, ее имя. Она – очень важная персона.

– Разумеется. – Грей вежливо наклонил голову.

Он был очень высок и невероятно красив. Темный вечерний костюм придавал ему слегка надменный вид. «Он похож на статую, – в смятении подумала Жанна. – На мраморную, с позолотой статую – под стать этому дому». Она смутно, словно во сне, чувствовала на себе взгляд его голубых глаз – не таких ярких, как у Джули, но куда более проницательных.

– Позвольте мне взять ваши вещи, мисс…

– Браун.

Жанна уже готова была отдать ему свою сумку, но вовремя опомнилась.

– Погодите минутку.

И принялась яростно рыться в кармашках. Грей смотрел на нее с выражением вежливого недоумения на лице. Еще минуту назад все шло как по маслу, и вот тебе на… Наконец Жанна наткнулась на коробочку с булавками. Она молча отдала сумку Грею, чувствуя, что щеки полыхают так, словно кто-то застиг ее за кражей. А все потому, что рядом стоял этот красавец – такой спокойный и любезный… точно ему принадлежит весь мир и ее сумка в придачу. Теперь-то Жанна поняла, почему говорят, что дворецкими становятся люди, обладающие некоей особой магической силой и внушительной внешностью. Действительно, в учтивом бесстрастии Грея было что-то гипнотическое.

– Ты привезла платье?

Ошеломленная этим вопросом, Жанна оторвала взгляд or спины Грея, облаченной в темный пиджак, и повернулась к Джули.

– Нет, я думала… – с запинкой начала она и тут же прикусила губу.

Может, она не правильно поняла текст телеграммы? Неужели Джули хотела, чтобы ей сшили платье сразу, без примерок? Но ведь сначала надо все обсудить, выбрать фасон.

– Я взяла с собой булавки, – жалобно протянула Жанна.

Сзади, где неподвижно стоял Грей, раздался легкий шорох. Интересно, можно ли услышать, как человек улыбается?

– Я имела в виду – для тебя. – Джули прикрыла рот рукой. – Неужели я это не написала? Но я хотела, честное слово. Я приглашаю тебя на бал.

– На бал? – Жанна совсем растерялась.

– Я и об этом забыла написать? О Боже! – воскликнула Джули с комическим недоумением. – Совсем не умею составлять телеграммы. Ты простишь меня?

Жанна испытала такое облегчение, что готова была простить ей любое преступление, но Джули не стала ждать ответа.

– Ничего страшного, мы тебе что-нибудь подыщем.