Котенок принялся изучать спальню, но Роб не обратил на это никакого внимания. Он был уверен, что малыш вскоре отыщет путь на кухню и, получив там угощение, напрочь забудет про хозяина дома.

Сняв куртку и рубашку, Роберт принялся ополаскиваться, когда с порога раздался уже знакомый мальчишеский голос:

– Фин Уолтерс велел спросить, не нужно ли вам чего.

Взяв полотенце, Роберт отер лицо, а затем обернулся к мальчику.

– Неужели ты уже успел ему надоесть?

– Нет, я просто сказал ему, что помогал Самой в доме, сопровождал ее в поездках и выполнял другие поручения. Поэтому Фин Уолтерс пока отправил меня в дом познакомиться с людьми и осмотреться. Сдается мне, он хочет, чтобы местные жители пригляделись ко мне, прежде чем он отдаст меня в ученики к кому-то из них, – глубокомысленно изрек Гибби. – А еще он сказал, что у вас нет слуги и, может, я вам сгожусь.

– Вообще-то мне не нужен слуга, – сказал Роб, но, заметив, как в глазах Гибби промелькнуло разочарование, добавил: – Впрочем, отнеси-ка вниз все эти вещи. Рубашки и белье необходимо постирать. Можешь также почистить мои штаны и сапоги. Сумеешь? Сложи одежду в корзины, что стоят у стены.

Вскоре Гибби прибрал комнату и, сложив грязную одежду в плетеные короба, встал на цыпочки и выглянул в окно.

– Ух ты, – восхищенно выдохнул он. – Отсюда край земли увидать можно.

– Ну, не то чтобы... – улыбнулся Роберт. – А вот со следующего этажа видно еще дальше, а совсем далеко – с крепостной стены. Из окон комнаты, расположенной над моей спальней, виден залив.

– А почему вы не поселились в ней?

– Слишком высоко подниматься, – с улыбкой ответил Роберт, а когда мальчик покачал головой, добавил: – В той комнате всегда жил мой дед, когда приезжал в замок. И я оставил ее для Самой. Она наверняка захочет жить там, когда приедет навестить нас.

– Наверняка, – согласился Гибби. – Хотите, помогу привести ту комнату в порядок к приезду госпожи?

Мысль, которая доселе лишь мимолетно посетила Роберта, теперь оформилась в сознании более четко. Ее милость вряд ли приедет в Трейлингхейл в ближайшее время, а верхние покои могут послужить тем временем другому человеку. А пока Роберту нужно обдумать все как следует, прежде чем понять, стоит ли предприятие того, чтобы его затевать.

Отсылая Гибби, чтобы тот помог накрывать на стол, Роберт сказал:

– Я хочу немного подумать в тишине перед обедом, Гиб. Но потом мы вместе поднимемся наверх и решим, что необходимо сделать.

– Ну что я тебе говорила, – поморщившись, произнесла Фиона на следующее утро, когда они с Майри вышли за ворота дома взбивать перины. – По крайней мере нас выпустили на улицу, да и то лишь для того, чтобы мы не мешали матери отдыхать.

– Она устала, – ответила Майри.

Замок стоял на поросшем травой холме, с которого можно было видеть извивающуюся внизу реку и обрамляющую ее узкую полоску густого леса. На другом берегу реки раскинулся Западный Аннандейл и холмы, отделяющие его от Нитсдейла.

Лес по берегам реки тянулся далеко на юг и на восток, к переливающемуся в лучах солнца заливу Солуэй-Ферт. Остальную часть суши покрывали свежевспаханные поля.

– Готова поспорить, что мать опять беременна, – прервала молчание Фиона. – И ведет себя соответствующим образом. И вообще, сколько себя помню, она постоянно беременеет. И ради чего? Она перенесла столько выкидышей, что уже совсем не расстраивается, когда теряет очередного ребенка. Но проходит немного времени, как она уже снова объявляет о своей беременности, и отец начинает суетиться вокруг нее, беспокоясь за ее здоровье, как в последнее время.

– В его беспокойстве нет ничего удивительного, – произнесла Майри и тут же вновь вспомнила Роберта Максвелла, что в последнее время случалось довольно часто и каждый раз помимо ее воли. На этот раз Майри вдруг задумалась над тем, стал бы беспокоиться о беременной жене Роберт Максвелл.

Впрочем, Фиона была права: Фейлин стала слишком капризной, постоянно говорила о собственном здоровье. Майри почему-то подумалось, что у жены Роберта Максвелла не будет причин вести себя подобным образом.

И только теперь ей в голову пришла мысль о том, что она даже не знает, женат ли он. В отличие от Уилла Джардина, жившего неподалеку, Роберт Максвелл был чужаком, и Майри никогда ничего о нем не слышала.

Однако судя по тому, как он смотрел на нее, Майри сделала вывод, что он не женат, хотя мужчины в таком возрасте уже имеют не только жену, но и кучу ребятишек.

– Почему ты нахмурилась? – спросила Фиона, прервав размышления сестры.

Улыбнувшись, Майри ответила:

– Я вдруг подумала вот о чем: мы почти уверены, что Уилл Джардин еще не обзавелся супругой. Но ведь Роберт Максвелл – совсем другое дело.

Фиона вскинула брови.

– Признавайся, ты снова о нем думала. Но как ты могла даже на минуту допустить подобные мысли, зная, что он и его отвратительный брат собираются завладеть нашими землями?

– Никто не в состоянии контролировать собственные мысли, Фи. Они просто приходят в голову, и все. Кроме того, мы не знаем наверняка, разделяет ли он желания своего брата. Мне кажется, он приехал лишь для того, чтобы предупредить отца о намерениях шерифа относительно наших земель.

– Что ж, не стану отрицать, что я думаю об Уилле Джардине, потому что мне этого хочется, – сказала Фиона. – Даже если бы мы не знали наверняка, что он не женат, то поняли бы это при одном лишь взгляде на него. Вряд ли он стал бы заигрывать с нами, будь он женатым человеком.

– Ты так думаешь? Зачастую даже женатые мужчины заигрывают с посторонними девушками. Вспомни-ка, как флиртовали с нами друзья отца. А ведь почти все они отцы семейств.

– Да, но ведь мы понимали, что они не всерьез, – сказала Фиона, берясь за край перины, чтобы помочь Майри встряхнуть ее.

– Уж конечно, они не подразумевали ничего серьезного, – произнесла Майри, подумав о том, как странно иногда ведут себя мужчины. – Если же замужняя женщина начнет строить глазки посторонним, муж наверняка выгонит ее из дому.

Девушки принялись энергично трясти перину, после чего Фиона сказала, вздохнув:

– Мне кажется, жизнь к женщинам ужасно несправедлива.

– Даже сами женщины иногда несправедливы по отношению к себе подобным, – с сарказмом произнесла Майри. – Я, например, уверена, что Фейлин считает, будто мне никогда не найти мужа.

– Да, она намекала на это, – согласилась Фиона. – И как, интересно, она намерена изменить ситуацию, если без устали пытается родить нашему отцу сына, не давая тем самым возможности претендентам на твою руку и сердце хоть приблизительно узнать размеры твоего приданого?

– В любом случае другой матери я не знала. Фейлин заботилась обо мне, как могла, и скорее всего предпочла бы поскорее выдать меня замуж и избавиться от обузы.

– Если и так, она никогда не признается в этом, – сказала Фиона. – Она не настаивает на твоем замужестве лишь потому, что отцу придется дать за тобой приданое. А оно должно быть очень большим, чтобы потенциальных женихов не отпугивала перспектива появления у нашего отца наследника.

– Только вот женихов-то и нет.

– Значит, нам нужно уговорить мать пригласить в дом подходящих молодых джентльменов. Может статься, она позволит нам устроить званый обед после Пасхи, – задумчиво произнесла Фиона.

– Фи, признайся: ты хочешь пригласить Уилла Джардина. Даже думать не смей!

– Раз уж мне запрещено мечтать об Уилле Джардине, то и ты поклянись выбросить из головы Роберта Максвелла, – сказала Фиона. – Мне кажется, я смогу уговорить отца относиться к Джардинам более доброжелательно и, возможно, даже подружиться с ними. Но в любом случае согласия на твой брак с Робертом Максвеллом он никогда не даст.

– А я и не хочу выходить за него замуж, – запротестовала Майри. – Я вообще еще не думаю о замужестве. По крайней мере до тех пор, пока не встречу человека, с которым не противно будет провести остаток жизни.

Майри не кривила душой. Да, мысли о Роберте Максвелле посещали ее довольно часто, но, несмотря на его красоту, уверенность в себе и недюжинную силу, он оставался всего лишь врагом. Стало быть, и думать не о чем.

С каждым днем Майри все больше и больше скучала по Данвити-Холлу. Они пробыли там неделю, и все это время отец проводил с ними, уделяя им все свое внимание. Он рассказывал им о том, как вести хозяйство, познакомил с управляющим, поверенным и другими нужными людьми.

Он также обещал познакомить дочерей с соседями. А вместо этого вернулся в Аннан-Хаус и теперь только и делал, что обсуждал с другими землевладельцами угрозы шерифа, оставив дочерей на попечение супруги.

Майри чувствовала себя так, словно, побыв неделю взрослой, вновь вернулась в детство. Фиона права: жизнь в Аннан-Хаусе невыносимо скучна. И если у нее, Майри, есть хоть какая-то сила духа, она не станет мириться с обстоятельствами.

Надо что-то делать.

Глава 5

Выйдя утром в пятницу из замка во двор, Роберт встретил там забойщика скота Парленда Доу.

Но не успел он подойти ближе, как бело-рыжий шар, преследуемый одной из собак, в мгновение ока пересек двор и проворно взобрался по ноге Роберта ему на плечи. Увидев хозяина, собака резко остановилась и завиляла хвостом. Роб потрепал ее по голове.

Котенок, оказавшись в безопасности на плече хозяина, смотрел вниз и шипел.

– Тише, котик, – произнес Роберт и почесал собаку за ухом.

Поначалу он опасался за жизнь котенка, но потом понял, что бесстрашный зверек вызвал у собак такое же уважение, как и раньше у Гибби. Очевидно, котенок воспринимал собак как товарищей для игр или вовсе как большие лохматые игрушки, поэтому Роб перестал беспокоиться за его безопасность.