Она не удержалась от улыбки.

— Я часто сама не знаю, чего хочу.

— Ты хочешь сказать, что стала нерешительной?

Она рассмеялась.

— Я всегда была нерешительной, если дело касалось лично меня.

— И ты не стала со мной общаться, потому что не могла решить, будет ли это правильно?

Она виновато опустила голову.

— Вероятно. Но ты не хотел меня услышать, поэтому не было смысла пытаться поговорить с тобой. И ты тоже не предпринял ни одной попытки.

Он вздохнул.

— Я ведь сказал, чтобы ты связалась со мной, когда захочешь. — Он помолчал. — Но ты же этого не сделала…

— Я хотела… много раз хотела. Но сказала себе, что если бы ты был готов меня выслушать, то позвонил бы мне. А ты не позвонил.

— Я не смог с тобой связаться — твой номер был заблокирован.

— У меня украли телефон, но до июня телефон у меня был! Целых шесть месяцев ты ничего не предпринимал.

Он отвернулся, и она увидела, как задергались у него скулы.

— Я ждал, когда ты мне позвонишь. Думал, что если дам тебе время… Ты не позвонила, и я… послал тебя к черту. А потом… потом больше не смог выносить эту неопределенность, когда не знаешь, где ты, что ты делаешь. Меня это убивало. Тогда я позвонил, но безрезультатно. И еще я выяснил, что ты не пользовалась своей кредитной карточкой.

— Джон платит за дом и за машину.

— Как щедро, — проворчал Макс.

— Да. Он очень хороший человек.

Макс сжал губы. Ей помогал другой мужчина! А Джулия продолжала:

— Он мне очень помог, когда родились дети. Я ведь не смогла сразу вернуться домой, и он попросил своего друга пожить здесь.

— Ты сказала «домой»?

— Ну да, домой. Это наш дом… на какое-то время.

Она не сказала, что Джон скоро возвращается и поэтому ей придется искать другое жилье. Пусть Макс считает, что у нее все в порядке, иначе он станет подталкивать ее к примирению, а она к этому еще не готова. И не уверена, что вообще будет готова.

— Когда в больнице у меня украли телефон, мою карту заблокировали, но Джейн отдала мне свой, а предыдущий номер я аннулировала. И в доме есть стационарный телефон.

— И ты не подумала о том, чтобы сообщить мне любой из этих номеров?

Она горько рассмеялась.

— Зачем? Ты что, регулярно звонил мне в течение шести месяцев?

У него заходили желваки на скулах.

— Все не так. Я твердил себе, что ты свяжешься со мной, если захочешь. Я считал, что должен дать тебе время, чтобы ты поняла, чего же хочешь. Ты сама сказала, что тебе необходимо время для этого, но потом я стал себя спрашивать, как долго это будет продолжаться. Если тебе понадобилось столько времени, то, вероятно, ты решила, что нас ничто больше не связывает. И, черт возьми, я не собирался выглядеть дураком в твоих глазах и звонить тебе. Но потом, когда я не смог тебя найти, то обратился к частному детективу…

— Что?! — Джулия была настолько возмущена, что забыла о своей вине. — Ты нанял детектива, чтобы шпионить за мной?

— Я с ума сходил от неизвестности! А как, черт возьми, мне удалось тебя разыскать?

— Разумеется, сам, без помощи, ты не смог меня найти. Ты ведь так занят! Я вообще удивлена, что ты здесь. Неужели у тебя не оказалось более важного занятия?

— Вероятно, нет, а иначе я находился бы сейчас в Нью-Йорке! — рявкнул он.

— Какая я недогадливая. Когда же ты узнал, что я здесь?

— Сегодня. В два тридцать, если быть точным.

— Сегодня? — Джулия была ошарашена. — И приехал прямо сюда?

Он пожал плечами.

— А что мне еще оставалось? Ждать, когда ты опять исчезнешь? Разумеется, я приехал прямо сюда, потому что хотел получить ответы на вопросы.

— Пока что ты не задал мне никаких вопросов, кроме одного: почему я не связалась с тобой. А на этот вопрос я тебе ответила.

— И на вопрос о том, кто отец.

Она бросила на него гневный взгляд.

— Ты прекрасно знаешь, что дети твои. И нисколько не удивился, когда их увидел. Уверена, что твой частный сыщик сделал фотографии!

Теперь с виноватым видом сидел он, а она сердито продолжала:

— Да и вообще — не все ли тебе равно? Ты столько раз повторял, что не хочешь детей… Что изменилось, Макс? Ты совершил такой долгий путь в Суффолк в середине зимы лишь для того, чтобы задать мне вопрос, почему не звонила тебе?

Он смотрел ей прямо в глаза. Неужели ей показалось, что за непроницаемой маской промелькнула боль? Сердце у нее дрогнуло.

— Я скучал по тебе, Джулз. Вернись ко мне.

Джейн была права — он собирается ее умасливать, но она не склонна поддаться ему.

— Это не так-то легко.

— Ох, не начинай опять обсуждать наш образ жизни! — Он закатил глаза и шумно вздохнул.

— Да, ты не изменился, Макс, за исключением того, что выглядишь ужасно. Сколько часов ты спал прошлой ночью?

— Четыре, — нехотя признался он.

— Четыре часа сна или четыре часа, проведенные в квартире?

— Я спал.

— Макс, скажи, сколько часов в среднем ты работал? Пятнадцать? Восемнадцать? Двадцать? — Она внимательно следила за выражением его лица и поняла, что угадала. — Макс! Какой же ты идиот. Ты не должен столько работать! А где ты спишь? Небось в офисе?

— Неважно! — с горечью воскликнул он. — Разве тебе не наплевать на то, что я сгораю, пытаясь…

— Пытаясь что?

Зачем она об этом спросила? Он ответил ей хриплым голосом:

— Пытаясь забыть тебя. Я работал допоздна и засыпал от изнеможения, потому что не мог лежать и мучиться мыслями о том, жива ты или нет.

У нее перехватило дыхание.

— Макс… с чего ты взял, что я умерла?

— Да потому что от тебя не было никаких вестей! — раздраженно выкрикнул он, вскочил со стула и заходил по кухне. — Джулия, что я мог предположить? Что с тобой все в порядке? Ты ничего не тратила, твой телефон не отвечал… да ты запросто могла валяться мертвой в канаве! Я разыскивал тебя не один день. Обзвонил всех, кого только мог вспомнить, подгонял детектива, изводил себя работой, чтобы в конце дня не оставалось сил ни думать, ни чувствовать…

Он замолк, отвернулся и хлопнул ладонью по стене. А Джулия смотрела на него и думала о том, какую боль ему причинила.

Она встала и бесшумно — потому что была в носках — подошла и положила руку ему на плечо.

— Макс, прости.

Он повернулся к ней лицом.

— Почему, Джулз? — осипшим от волнения голосом спросил он. — Почему? Что я тебе сделал, чтобы ты могла так обойтись со мной? Как могла не сообщить, что я стану отцом?

— Я хотела, но ты ведь всегда был против детей…

— Потому что ты не могла иметь детей и потому…

— И еще почему?

— Неважно. — Он покачал головой. — Сейчас это несущественно. Когда ты узнала, что беременна?

— Когда ты летел в Токио. Джейн было достаточно взглянуть на меня, как она тут же дала мне тест на беременность.

— Что? — У него глаза полезли на лоб. — Все это время ты знала? И держала в секрете от меня? Джулз… Как? Почему?

— Я не думала, что ты захочешь узнать. Но я хотела… очень хотела рассказать тебе, хотела, чтобы ты был рядом со мной, разделил бы мою радость.

Его глаза с мукой смотрели на нее.

— Если бы ты захотела, я был бы с тобой каждую минуту.

— Но только тогда, когда не был бы занят.

Он отвернулся.

— Для этого у меня нашлось бы время.

— Да нет, не нашлось бы.

— Ошибаешься, Джулия. Ты должна была предоставить мне возможность выбора, а не решать за меня. Ты не имела права.

Все так. И его гнев, и его боль прострелили ее наскозь. Она хотела обнять его, но разве у нее есть на это право? Чем ей возместить все то зло, что она ему причинила? Но он запросто может ее оттолкнуть, а она этого не вынесет.

Он поднял на нее глаза, и она поняла — нет, не оттолкнет. Жгучий взгляд голубых глаз приковывал, и ей стало трудно дышать. Макс протянул руку и с нежностью коснулся ее щеки. Она почувствовала, как дрожат у него пальцы.

— Ты нужна мне, — еле слышно произнес он. — Я ненавидел тебя за то, что ты сделала со мной, но, черт побери, я не могу без тебя. Вернись ко мне. Пожалуйста, вернись. Мы сможем начать все заново.

Она отодвинулась. Ноги у нее тряслись.

— Я не могу. Не могу жить прежней жизнью.

— Тогда какой же?

— Не знаю. Но не прежней. Я не хочу продолжения этих сумасшедших гонок по всему миру за прибылью. Эти биржи, контрольные пакеты акций, стремление попасть в список самых богатых людей… Макс, я не смогу… особенно теперь, когда есть дети. Я именно поэтому тебя оставила. Разве что-то изменилось? Ты должен быть в Нью-Йорке, а ты здесь. Замечательно. Но готова поклясться, что пока ты был в пабе или по пути сюда, то звонил по телефону. И будешь звонить, когда я буду спать. Я права?

Он со вздохом кивнул.

— Да, черт возьми, ты права. Конечно, права, но у меня бизнес, который я не могу оставить.

— И персонал. Хороший персонал. Даже превосходный. Люди, способные вести дела. Так дай им возможность этим заниматься, Макс. Дай им шанс проявить себя, а сам возьми отпуск, чтобы побыть с детьми.

— Отпуск? — Он произнес это слово с такой осторожностью, словно оно было иностранным.

Если бы от этого слова не зависела ее жизнь, то можно было бы улыбнуться. Но Джулия была на грани слез. Тем не менее она подняла подбородок и сказала стальным голосом:

— Две недели. Две недели здесь со мной, и никаких телефонов, новостей, документов, ноутбука или электронной почты… и просто почты. Только мы. У нас с тобой никогда не было отпуска, правда? Ты, я и дети — и посмотрим, удастся ли нам создать семью.

Он покачал головой.