Увы, ей было трудно выбирать платье, когда она все время слышала у себя над головой шлепанье босых ног по палубе и приглушенные голоса.

Что, если не будет попутного ветра и они не смогут выйти в море?

Вскоре она услышала, как поднимают якорь, но несколько секунд ей все еще казалось, что корабль остается на месте.

Камала ощутила, что больше не в силах выдержать напряжение. Она торопливо надела платье, набросила на плечи накидку и выбралась из каюты на палубу.

Оглядевшись по сторонам, она одновременно вскрикнула и издала вздох облегчения. Корабль плыл!

Не слишком быстро, однако они уже почти вышли из вод лагуны.

Конрад стоял у штурвала. По выражению его лица Камала безошибочно определила: в эти мгновения главная его задача — благополучно вывести корабль в море и проскользнуть мимо шхун и рыбачьих лодок, стоявших на якоре.

Она подошла к нему и встала рядом. Конрад ничего не сказал, и она решила, что он не заметил ее.

— С тобой все в порядке? — наконец произнес он.

— Мы плывем!

— Да, слава богу. В море нам будет дуть попутный ветер.

— Ты не забыл о флаге на мачте?

— Нет. Посмотри сама! — ответил он.

Камала сделала шаг в сторону, чтобы окончательно убедиться в том, что они смогут благополучно выйти в море. Флаг трепетал яркой звездочкой надежды. Камала облегченно вздохнула.

— Как ты понимаешь, плавание будет трудным, — сказал Конрад. — Мы доберемся до Гаваны лишь через четыре-пять дней, если нам будет сопутствовать ветер. Но нас всего четырнадцать человек, а для корабля такого размера требуется сорок-пятьдесят матросов.

— Смею заметить, сэр, — раздался у них за спиной голос с отчетливым шотландским акцентом, — что вы существенно занизили число, сказав, что нас всего четырнадцать.

Камала обернулась и увидела капитана Макдональда.

— Занизил? — удивился Конрад.

— Конечно, сэр, — подтвердил шотландец. — Я полагаю, что каждый из трех английских капитанов равен трем местным матросам. Таким образом, вместе со Спайдером нас двадцать. Это как раз половина требуемого количества, но порой нужно быть благодарным даже за такие мелочи.

Конрад рассмеялся:

— Я действительно благодарен, Макдональд, хотя вы можете думать иначе! Марсели вы уже поставили?

— И подняли все паруса корабля, — ответил шотландец.

— Скоро наступит рассвет, и нам нужно будет поймать ветер, — заметил Конрад.

Не успел он это произнести, как Камала почувствовала дуновение, взметнувшее ее волосы. Ага, значит, они уже почти вышли в открытое море!

Посмотрев в сторону горизонта, она увидела, что уже начинает брезжить рассвет. Скоро станет светло и солнце пошлет им первые лучи надежды.

Камала не запомнила подробностей следующих четырех дней. Патрульные корабли, замечая голубой флаг на мачте, позволяли им беспрепятственно следовать дальше, и вскоре они оказались в открытом море и взяли курс на Гавану.

Ветер окреп, и спустя какое-то время им удалось развить приличную скорость. Несмотря на благодушные слова Макдональда, силами четырнадцати человек было невозможно надлежащим образом управляться с таким большим кораблем, как "Санта-Мария".

Камале и Спайдеру постоянно, днем и ночью, приходилось заниматься приготовлением пищи и каждый час варить кофе, чтобы не дать мужчинам уснуть.

О регулярных вахтах не могло быть и речи. Матросы спали только тогда, когда уже не было сил стоять на ногах. Камала привыкла к тому, что прямо у нее на глазах они валились на палубу и, поспав не более часа, снова брались за начатую работу.

Конрад вдохновлял их своим примером.

Дело было даже не в том, что он постоянно носил на шее амулет Зомбы, а в силе его характера, целеустремленности и решительности. Это заставляло матросов не просто повиноваться ему, а пытаться понравиться, заслужить его похвалу.

Стоило ему сказать, что нужно изменить положение парусов, как они, не мешкая ни секунды, бросались выполнять его распоряжение и с ловкостью обезьян карабкались на мачты, которые раскачивались в такт движению волн.

Затем они не менее ловко спускались вниз, радостные и готовые трудиться до тех пор, пока усталость снова не свалит их с ног.

По приказу Конрада лучшая еда, припасенная для дона Мигеля, распределялась поровну среди всех, кто находился на борту корабля.

Каждый вечер после заката матросам выдавалась порция рома. Единственное, в чем ощущалась нехватка, так это во фруктах и овощах.

К счастью, на корабле имелся изрядный запас пресной воды в бочонках, поэтому Конрад не уставал повторять: "Все могло бы быть намного хуже".

Спайдер нашел ему подходящих размеров рубашку и штаны и взялся до прибытия в Гавану перекроить сюртук дона Мигеля.

Выйдя однажды на палубу и встав рядом с Конрадом, Камала стала свидетельницей того, как тот отдает указания младшему капитану Роджер у Тернеру относительно продуктов, которые следует купить по прибытии в порт.

— Не забудьте про лимоны, — напомнил Конрад. — Нам их всегда не хватает. Я не хочу, чтобы мой экипаж страдал от цинги.

— Я уже внес их в список, сэр, — ответил капитан Тернер, составлявший длинный перечень необходимых припасов.

Когда он ушел по своим делам, Камала шепнула Конраду:

— А у тебя хватит денег, чтобы заплатить за все, что нам нужно?

— Благодаря Ван Вику денег у меня достаточно, — ответил он. — Но потом мне придется поломать голову над тем, что продать, чтобы добраться до Азорских островов.

— Ты помнишь о том, что твоя кровать сделана из золота? — спросила Камала.

Конрад рассмеялся:

— Я ее пока толком и не видел.

— Знаю, — ответила его собеседница. — Ты так измучился за последнее время! Пойду принесу тебе еще кофе.

— Главное, завари его покрепче!

— Обязательно.

Но, прежде чем уйти, она произнесла вслух то, что не давало ей покоя:

— Как ты думаешь, может дон Мигель обвинить нас в краже корабля?

— Нет, он так никогда не поступит, — ответил Конрад. — Какой суд станет слушать жалобы человека, который незаконно лишил свободы английских моряков и захватил их корабль? — Немного помолчав, он мрачно добавил: — Нет, Камала. Что у меня есть, то мое!

— Получается, что ты стал пиратом! — поддразнила его Камала.

— Почему бы мне им и не стать? — подхватил шутку Конрад. — Англичане всегда слыли знатными пиратами, особенно в этой части света. Разве ты не знаешь имен Дрейка, Хокинса и Кавендиша?

— По-моему, вид у тебя как раз пиратский, — пошутила Камала. — В тебе есть что-то от настоящего буканьера!

— Тебе нравится это что-то? — уточнил Конрад.

Камала рассмеялась.

— Ты слишком самоуверен, — ответила она. — Я отвечу тебе на этот вопрос как-нибудь в другой раз.

— Хорошо, я припомню тебе эти слова, — шутливо произнес Конрад.

Следующие сутки отнюдь не располагали к веселью.

И Конрад, и его подчиненные управляли кораблем из последних сил. Они находились в море вот уже три дня, но ни у кого не было возможности отдохнуть хотя бы пару часов. Человеческие возможности были на пределе.

Два капитана творили чудеса, но Камала знала, что на самом деле корабль вел Конрад.

Ее по-прежнему не оставляли опасения по поводу возможной погони. Она боялась, что дон Мигель организовал преследование, хотя и не понимала, каким образом он бы мог это сделать. Погоня на море — сложное дело, однако не следовало забывать о том, что дон Мигель отважен, коварен и хитер.

Камала понимала, что у нее разыгралось воображение и она терзается напрасными страхами, но ничего с собой поделать не могла.

— Осталось потерпеть совсем немного, мисс, — попытался успокоить ее Спайдер, когда она передавала ему поднос с массивным кофейником и чисто вымытыми кружками. В последнее время она часто думала о том, как бы они обходились без этого доброго слуги.

Он был не только портным от бога, но и превосходным поваром и, как бы сильно ни уставал, никогда не отказывал ни в каких просьбах, не возражал и всегда оставался жизнерадостным и вежливым.

"Нам нужно придумать, как оставить его у себя, — размышляла Камала, — или как-то вознаградить его".

Помимо этого, ей не давала покоя мысль о том, что у них скоро закончатся деньги. Правда, у них есть кровати из золота и серебра.

Примерно в час ночи Конрад произнес охрипшим от усталости голосом:

— Вон там замок Эль-Морро! Я вижу его!

Камала посмотрела вперед и в скудном свете нарождающейся луны увидела на фоне звездного неба башню замка, который сторожил вход в бухту Гаваны.

— Значит, мы у цели, — тихо сказала она.

— Отправляйся спать, — велел ей Конрад. — Поговорим об этом завтра.

Камала подчинилась, ибо слишком устала, чтобы спорить. Спустившись вниз, она разделась и легла в постель. Еще раньше, осматривая каюту, она обнаружила в одном из ящиков шкафа стопку нижнего белья. Здесь были ночные рубашки с прекрасной вышивкой, нижние юбки, отороченные кружевами женские сорочки, но в тот раз она была слишком занята, чтобы рассмотреть все это внимательно.

Облачившись в ночную рубашку, украшенную тонкими как паутина кружевами, Камала легла в постель, надеясь сразу уснуть, но сон никак не шел, и она лежала, прислушиваясь к доносившимся сверху звукам.

Ей было слышно, как матросы опустили якорь и принялись снимать паруса. Затем шум стал постепенно затихать. Какое-то время спустя она услышала тяжелые шаги Конрада.

Он вошел в соседнюю каюту и закрыл за собой дверь.

Затем последовал глухой стук, и Камала поняла: это Конрад обессиленно рухнул на кровать и моментально уснул.

Она улыбнулась. Они пришли в бухту, они в безопасности, они вместе!