Глава одиннадцатая

Проснувшись, Камала увидела Спайдера: тот входил в каюту с подносом в руках. Она сонно посмотрела на него и, немного помедлив, спросила:

— Это завтрак?

— Сейчас уже день, мисс.

Камала рывком села в постели:

— День?

— А это ваш ланч, мисс, — ответил Спайдер, ставя поднос на прикроватный столик.

— Но как я могла столько проспать?.. — начала Камала.

— Мы все проснулись очень поздно, мисс, — ответил слуга. — Хозяин попросил меня не будить вас, однако он хотел через полчаса взять вас с собой на берег. А пока у него много дел.

— Нисколько не сомневаюсь, — с облегчением вздохнула Камала и снова откинулась на подушки. — Скажите, Спайдер, сэр Конрад хорошо спал?

— Как убитый, мисс, — ответил слуга и широко улыбнулся. — Мне пришлось потрудиться, чтобы разбудить его. Но я сделал это лишь после того, как убедился, что он достаточно отдохнул.

— Он наверняка очень устал, — предположила Камала.

— Кто угодно может устать, только не хозяин, — снова улыбнулся Спайдер. — Он счастлив, что командует кораблем, и потому ведет себя как мальчишка-школьник.

Камала рассмеялась. Она понимала, что это значит для Конрада да и для них всех. Ведь им удалось привести корабль из Мексики в Гавану!

Она без усилий поднялась к тому часу, когда закончилась сиеста, чтобы отправиться в порт Гаваны.

Было довольно жарко и душно, однако солнечный свет, струившийся в иллюминаторы, наполнял каюту золотым сиянием.

Когда Камала наконец встала и оделась, она выбрала самое, на ее взгляд, красивое из множества других не менее великолепных платьев, висевших в шкафу.

Она никогда не предполагала, что станет обладательницей столь богатой коллекции прекрасных нарядов.

Платье, которое, как она надеялась, понравится Конраду, было сшито из белого муслина и украшено кружевными оборками и голубыми лентами, привезенными, скорее всего, из Франции.

В талии его перехватывал голубой шелковый поясок. К платью также прилагалась забавная муслиновая шляпка с целым ворохом кружев и лент, а также крошечный зонтик на длинной ручке.

Камала вышла на палубу, где ее должен был ждать Конрад, и с первого взгляда поняла, что он любуется ею.

Она еле сдержалась, чтобы не броситься к нему в объятия и признаться, что несказанно рада тому, что они наконец в безопасности. Вместо этого Камала сдержанно поклонилась, скользнув подолом юбок по доскам палубы.

"Кстати, — отметила она, выпрямившись, — каким красивым и свежим он сегодня выглядит!"

На Конраде был отлично сидевший на его стройной атлетической фигуре черный сюртук, ранее принадлежавший дону Мигелю и не без усилий перелицованный Спайдером. Его элегантно дополняли белая накрахмаленная рубашка и высокий галстук.

Их ожидала лодка, которую гребцы направили к гавани. По пути Камала имела возможность по достоинству оценить ее красоту.

На нее произвел неизгладимое впечатление замок Эль-Морро, его сложенные из серого камня башни и зубчатые стены. Рядом с замком расположилась крепость Ла-Кабанья с ее бело-розовыми бастионами.

Повсюду радовали глаз краски цветущих кустарников, пальм, живописных домишек с голубыми и красными фасадами, лепившихся к скалам. Дома казались пустыми по той причине, что в них отсутствовали оконные стекла. Но самое главное зрелище, от которого захватывало дух, — это огромное количество кораблей в бухте. Здесь были величавые военные суда, торговые корабли со всех концов света, траулеры, шхуны, яхты и бесчисленные рыбацкие лодки.

— Какая красота! — ахнула от восхищения Камала.

— Верно, красота, — согласился с ней Конрад.

В эти мгновения он смотрел на нее, и Камала поняла, что он имеет в виду отнюдь не гаванскую бухту.

У причала их ждала забавного вида карета, почему-то показавшаяся Камале верхом уродства. Правил ею негр, сидевший на лошади, одетый в потрепанную грязную ливрею и огромные сапоги с отворотами.

Как только они сели в карету, Конрад взял ее за руку.

— Я люблю тебя, — признался он. — Только сейчас, когда мы прибыли в Гавану, я могу сказать тебе об этом.

— Мы в Гаване… И в безопасности! — облегченно вздохнула Камала.

— Да, мы в безопасности, — согласился Конрад. — Это была безумно опасная игра, дорогая, но мы вышли из нее победителями!

— Главным образом благодаря тебе.

У Камалы от волнения перехватило горло. Она даже поспешила опустить взор, чтобы он не заметил слез в уголках ее глаз.

— Если бы нас постигла неудача, — тихо ответил Конрад, — это стоило бы жизни нам обоим. Но нам повезло.

— Не могу даже представить себе, чтобы ты не довел до конца то, что задумал совершить, — тихо сказала Камала.

Конрад собрался что-то ответить, но в следующее мгновение карета остановилась возле лавки. Увидев, что здесь продаются ювелирные украшения, Камала вопросительно посмотрела на своего спутника.

— Дай мне, пожалуйста, твою перчатку, — попросил тот и улыбнулся. — И тогда я избавлю тебя от нескольких минут смущения.

Она не сразу поняла, что он имел в виду, но потом протянула ему перчатку с левой руки.

Взяв ее, Конрад вошел в лавку.

Камала тотчас догадалась, что он там покупает. Сердце затрепетало: ведь это было то, о чем она страстно молила Всевышнего, о чем грезила и тосковала; это было то, что Зомба назвала ее "заветным желанием".

Через несколько минут Конрад вышел наружу, держа в руке перчатку и маленькую коробочку. И то и другое он положил ей на колени.

— Я прошу тебя примерить его, хочу убедиться, что это твой размер, — произнес он.

Камала открыла коробочку и увидела, как и ожидала, золотое обручальное кольцо.

Она потянулась к коробочке, но Конрад достал его первым и, взяв ее за руку, надел кольцо на палец. Оно подошло идеально.

Конрад крепко и нежно сжал ее руку. Затем снял кольцо и спрятал в жилетный карман.

— В английскую церковь! — по-испански приказал он кучеру.

Камала подняла на него растерянный взгляд.

— В английскую церковь? — переспросила она.

— Да, конечно, — ответил Конрад. — Гавана много лет принадлежала англичанам. В те годы была построена церковь, в которую прислали священника. Кстати, моего давнего знакомого.

Камала молчала, а когда заговорила, голос ее срывался на шепот.

— Так мы собираемся обвенчаться?.. Прямо сейчас?

— Да, прямо сейчас. Я больше не могу рисковать. Я не хочу потерять тебя.

Она сияющим взглядом посмотрела на него.

— Я всегда… всегда об этом мечтала… — робко прошептала она.

Он посмотрел на ее сияющее лицо и нагнулся, чтобы поцеловать руку. Стоило ей почувствовать прикосновение его губ, как ее охватил трепет и как будто обдало приятной жаркой волной.

"Что это? — спросила она себя. — Почему мне так приятно от его прикосновений, приятно настолько, что я не могу выразить словами свой восторг?"

Они молча ехали по оживленным улицам и вскоре прибыли на окраину города, где оказались перед церковью, сложенной из серого камня. Рядом виднелся белый домик, фасад которого был обращен к бухте.

Как и ожидала Камала, дом был построен в виде квадрата, с внутренним двором. Слуга провел будущих супругов по лестнице, которая привела их в прохладное помещение с мраморным полом. Здесь стояли столы из мрамора и несколько плетеных кресел. Слуга молча вышел.

— Не слишком ли велик этот дом для викария? — заметила Камала.

— Мой друг этого достоин, — ответил Конрад. — Его считают отцом английской колонии и очень уважают.

В следующую секунду в комнату вошел высокий мужчина в темно-лиловой сутане. Увидев Конрада, он протянул к нему руки.

— Конрад, мой мальчик! Какая неожиданная радость! — с неподдельной искренностью воскликнул он. — Я даже не представлял себе, что ты в Гаване!

— До недавнего времени я тоже об этом не мечтал, — отозвался Конрад. — Но все-таки я здесь, перед вами, и причем с особой просьбой.

— Не может быть! — воскликнул священник, глядя на Камалу.

— Я хочу, чтобы вы познакомились с мисс Камалой Линдси, — пояснил Конрад, — которая пообещала стать моей женой. Мы просим вас незамедлительно обвенчать нас!

Все, что произошло после этого, казалось Камале частью волшебного сна.

Пока готовились документы, официально подтверждающие бракосочетание, священник, которого ей представили как каноника Ловелла, предложил гостям вина и провозгласил тост за их здоровье.

Затем они отправились в церковь, где увидели украшенный цветами алтарь. Здесь, под сводом старого храма, царила атмосфера покоя и торжественности.

Служба была простой, но Камала подумала, что никогда не забудет звук низкого голоса Конрада, когда он повторял слова брачного обета, и свой собственный, дрожащий от волнения голос.

Возвращаясь в карете обратно на корабль, Камала чувствовала, что не может найти слов, чтобы выразить свою радость. Теперь она жена Конрада, она его женщина, они принадлежат друг другу во веки веков, и ничто не сможет разлучить их!

Держа его за руку, Камала ощущала себя той, что целиком посвятила себя ему до конца дней своих.

— Любить и лелеять, — еле слышно прошептала она.

Когда карета доехала до порта и кучер остановил лошадь, Конрад негромко спросил ее:

— Ты счастлива, моя дорогая?

Она повернулась к нему, и он увидел в ее глазах искреннее удивление. Какое-то время они оба не могли даже пошевелиться. Они продолжали сидеть как завороженные, чувствуя, как любовь магнетическим полем пульсирует между ними.

Затем, как будто все еще во сне, Камала все-таки поняла, что их ждет лодка, чтобы отвезти обратно на клипер, и позволила Конраду помочь ей выйти из кареты на пристань.