Пьетро смотрит по сторонам и медленно отпускает её.

— Кто? Что ты этим хочешь сказать?

Сюзанна поднимает сумку.

— То, что я к тебе ничего не чувствую. Дели свою жизнь, свои слова и своим моменты с кем хочешь, но не со мной. Для меня существовал только ты. А теперь есть другой человек. И я — оптимистка, я надеюсь, что с ним у меня всё выйдет гораздо лучше… — она направляется к выходу.

Пьетро бежит за ней, со смехом качая головой.

— Нет, я тебе не верю, ты просто надо мной издеваешься, просто хочешь, чтобы мне стало больно… но я-то знаю, что у тебя никого нет…

И в этот момент ко входу подъезжает тёмная BMW и мигает фарами.

— Это он, ждёт меня… Дети у моей мамы, а мы едем ужинать…

— А… — Пьетро смотрит на машину, не понимая, кто может оказаться её хозяином.

— Это мой тренер по кикбоксингу.

— А… — Пьетро тут же понимает, что, скорей всего, лучше не делать никаких глупостей.

— Как бы там ни было, хочу сказать тебе, что подумала насчёт картины Скифано. Не буду спорить, мы купили её вместе, но я больше её хотела, так что я и оставлю её себе.

— Ладно, чего уж там. Как хочешь… — говорит он, наблюдая за тем, как она удаляется с презрительным выражением лица, словно она вышла победителем из этой схватки.

Пьетро бросает последний взгляд на BMW, а затем садится в машину и уезжает.

Сюзанна смотрит на него, пока он не сворачивает за угол. Затем с улыбкой качает головой. Она опускает глаза и идёт к BMW. Она думает о том, что это один из тех редких случаев, когда она чувствует себя уверенной, а главное — счастливой, сделав выбор. Не сомневаться так странно. Залезая в машину, она снова улыбается.

— Привет, извини.

Давиде возвращает ей улыбку.

— За что? — он берёт её сумку и кидает на заднее сиденье. — Всё хорошо?

Сюзанна утвердительно кивает.

— Да, чудесно.

— Куда хочешь поехать?

Она уже давно не чувствовала себя так умиротворённо. Она закрывает глаза и отктдывается на спинку кресла.

— Решай ты.


153

Звонок в дверь. Опять.

— Иду! — слышится голос Анны.

Энрико слегка подбрасывает Ингрид на руках. Анна открывает дверь, посмотрев перед этим в глазок.

— Привет! Вот это сюрприз… — улыбается она Энрико, потому что очень рада видеть его. — Дашь мне её?

— Да… конечно.

Анна берёт Ингрид на руки и обнимает её.

— Тебе нужно куда-то идти? Я занята учёбой, но могу с ней посидеть…

— Нет, мне захотелось увидеть тебя… То есть, видеть вас двоих вместе… Вы — просто чудо, — Энрико приближается к Анне и нежно целует её в губы. Он смотрит на Ингрид, затем снова на Анну и улыбается ей. — Она на нас смотрит… Интересно, что она об этом думает.

Анна улыбается.

— Она думает, что её папа счастлив, а значит, она тоже.

Энрико удивлён.

— Думаешь, она уже может думать о чём-то таком?

Анна кивает.

— Не знаю, как она. Но я всё понимала с первого дня.

— И я тоже.

Энрико снова целует её. Затем гладит её по голове и с нежностью на неё смотрит. Ингрид, весёлая и любопытная, тоже хватает её за волосы и играет ими. Анна и Энрико сюсюкают с ней и подмигивают, а затем счастливо смотрят друг на друга. Тогда Ингрид касает волос Энрико, а тот смотрит на неё, качая головой.

— Всё понятно: когда вырастет, будет парикмахером!

И взрослые разом разражаются хохотом.


154

Кристина открывает дверь и видит перед собой его.

— Что ты здесь делаешь, Флавио? — она проводит рукой по одежде, проверяя, всё ли в порядке с её нарядом.

Флавио это замечает. Впервые за такой большой промежуток времени он замечает это. И решает сказать ей, потому что иногда недостаточно просто о чём-то подумать, нужно произнести это вслух.

— Не волнуйся, ты очень красивая.

Кристина изумляется, наверное, из-за того, что уже очень давно не слышала этой фразы. Именно от него.

Флавио улыбается, рассматривает её и замечает то, на что довольно давно не обращал внимания: волосы, их цвет, укладка, маленькие морщинки на её губах, эта глубина в её взгляде. Он вдруг вспоминает слова Алессандро: «Твоя жена уже могла встретить другого… а тебе всё равно».

Флавио опускает взгляд. Кристина замечает это и пристально смотрит на него, нахмурив брови, обеспокоенная тем, что сейчас может происходить в его голове.

Флавио поднимает глаза.

— Я хочу кое о чём спросить тебя, Кристина…

Она хранит молчание. Флавио вздыхает и говорит всё разом.

— Как ты думаешь, мы могли бы попробовать всё начать сначала? Эта разлука заставила меня понять многое. Возможно, это было шансом для нас обоих встретить новую любовь и сделать так, чтобы с ними у нас всё вышло замечательно, но в то же время мы могли снова потерпеть неудачу. В первые месяцы всегда всё хорошо… сложности приходят через год-другой, а мы с тобой долго прожили вместе. Я говорю тебе это не потому, что привык к тебе, и не потому, что думаю, будто возобновить отношения между людьми, которые уже давно друг друга знают и многое пережили, будет намного проще… Я говорю это, потому что люблю тебя, потому что ты каждый день разная, а я не смог понять этого. Ты была такой все эти годы, — Флавио улыбается. — Сначала всё было чудесно, но потом мы приелись друг другу, потеряли себя, впали в спячку… Но не хотела бы ты начать просыпаться каждый день в этом смысле со мной?

Кристина не отвечает. Она молча подходит и обнимает его.

— Ты не представляешь, как же мне хотелось, чтобы ты пришёл и сказал мне всё это.

Флавио целует её и тут же начинает плакать. Солёные слёзы текут по его щекам, по губам, соединяясь с его улыбкой и смехом.

— Мы похожи на двух малышей…

Флавио смотрит на неё и прижимает к себе.

— Я люблю тебя… Прости меня…

Кристина прячется в поцелуе. Затем она немного отстраняется от него и прижимается к его щеке, закрывая глаза.

— Это ты меня прости, любимый…

Она вспоминает всё, что произошло с тех пор, как Флавио ушёл из дома. А он закрывает глаза и думает о словах Алессандро, но на этот раз у него нет права задавать ей этот вопрос, потому что взросление также означает и отказ от требования некоторых ответов, от поиска уверенности, взросление — это умение давать уверенность тому, кого ты любишь.

— Любовь моя… Мы снова вместе. Это единственное, что имеет значение.

Кристина ещё крепче обнимает его и снова чувствует всю любовь, которая их соединяет.


155

В дверь только что постучали, и Симона идёт открывать. А когда видит его, очень удивляется.

— Алекс…

— Привет, — очевидно, он смущён, но при этом улыбается. — Рад видеть тебя.

Тут же появляется Роберто с газетой в руках.

— Кто там? Это ко мне? Я жду посылку, — когда он видит гостя, то открывает рот от удивления. — Алекс, как здорово видеть тебя здесь… — он говорит это искренне, потому что в глубине души он очень сожалеет о том, как всё закончилось, и отчасти данная ситуация выбивает его из колеи. — Прошу, заходи. Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет, спасибо.

— Давай, заходи, не стой в дверях.

Симона закрывает дверь. Она смотрит на Роберто, слегка приподняв брови, словно говоря: «Что нам теперь делать?» Между тем Алессандро делает несколько шагов и осматривается. В этот момент приходит Маттео.

— Эй! Привет, Алекс!

— Привет, как ты? — они комически пожимают друг други руки.

На этот раз Симона и Роберто весело улыбаются, наблюдая эту сцену.

— Знаешь… — продолжает Маттео. — Мне очень жаль… То есть, это, конечно, ваше дело… и я не хочу в это лезть… Но ты мне пообещал, что мы прокатимся на лошади, а потом мы так и не сделали этого…

Алессандро умиляется его наивности.

— Ты прав. Мы это сделаем, обещаю тебе, что бы ни случилось, мы прокатимся на лошади… — он нежно треплет шевелюру мальчика.

Маттео смотрит на него, словно сканируя с помощью интуиции.

— Ты принёс очередное письмо?

— Нет… — но Алессандро не успевает ответить.

— Иди в свою комнату, Маттео, — Симона встаёт и направляется к сыну.

— Но это нечестно, я уже достаточно взрослый, я способен всё это понять!

— Я сказала, чтобы ты шёл в свою комнату… — она едва не выталкивает его в коридор, пока Маттео, наконец, не подчиняется, он быстро идёт к себе, хлопает дверью и закрывается в своей комнате.

Симона качает головой и быстро возвращается в гостиную, заинтригованная, переполненная эмоциями, с ускоренно бьющимся сердцем. Что же на этот раз? — спрашивает она себя. Затем она садится напротив Алессандро и глубоко вздыхает.

Роберто снова берётся за своё.

— Ты уверен, что ничего не хочешь? Кока-Кола… битер… а ещё у нас наверняка есть какие-то соки.

— Нет-нет, я ничего не хочу, правда, — затем он делает небольшую паузу и спокойно продолжает: — Я очень сожалею о том, что произошло, всё было так… в таком… хаосе, в общем, мне бы хотелось, чтобы всё было иначе!

Роберто согласно кивает.

— Кому ты это говоришь!

Симона ударяет его в бедро.

— Не перебивай!

— Я просто хотел показать свою солидарность с ним, хотел, чтобы он знал, что нам тоже очень жаль.

— Итак… — улыбается Алессандро, — единственное, чего я хочу, это чтобы ваша дочь была счастлива.

Роберто снова перебивает.

— Мы тоже…

Симона раздражённо смотрит на него, но Алессандро продолжает, как ни в чём не бывало.

— Я пришёл к вам, чтобы поговорить… Мне бы очень хотелось кое-что объяснить Ники…

На этот раз прерывает его Симона, чтобы он не успел наговорить им лишнего.