— Ты же не веришь, что Хеху убил нашего отца из-за меховой накидки? — язвительно бросила Люси. Она удивлялась: Хеху держал себя в руках и не сказал Харакеке правду, хотя нетрудно было заметить, что сестра явно сомневалась в искренности его слов.

— Как ты узнала, что Хеху убил его из-за меховой накидки? — резко спросила Харакеке.

— Потому что так утверждают его преследователи! Вот и все!

— А почему ты так уверена, что Хеху не совершал убийства? Отец не мог просто так бесследно исчезнуть! — Она повернулась к Хеху: — Как и когда ты это сделал и что ты ищешь у моей сестры? Зачем ты пришел к ней и…

Ее прервал громкий шум и звонок в дверь, Харакеке вопросительно глянула на сестру.

— Что, если это полиция?

— Иди к двери и скажи, что, кроме тебя, в доме никого нет! — приказала Люси сестре, повернулась к маори и добавила: — Пойдем! — Она решительно потащила его за собой из комнаты в свою спальню. Сама она предпочла ждать в коридоре. Сердце едва не выпрыгивало из груди. Как ни силилась, она не могла расслышать слов, которые говорили у двери незваные гости. Смогла только различить, что голос принадлежал какому-то незнакомому мужчине.

Прошла вечность, прежде чем дверь вновь заперли на замок. Люси не могла скрыть любопытства. Она побежала вниз по лестнице. Лицо Харакеке было серьезным.

— Что случилось? — запыхавшись, спросила Люси.

— Это был инспектор Ретбон, он зайдет сразу после Рождества. Следы Хеху ведут в Нейпир…

— Что ты ему сказала?

— Что ты на Рождество уехала в Мини.

Люси облегченно вздохнула.

— Выгони его!

— Но я не могу, я ему нужна! Давай сначала вместе пообедаем.

Харакеке энергично замотала головой.

— Я не сяду за один стол с убийцей отца. Ты знаешь, великий вождь и я не были особо близки, но смерти я ему не желала.

— Черт побери, Хеху не убивал его! — воскликнула Люси.

— Есть один свидетель…

— Его подкупил Ахури!

— Да? Откуда взялся у Хеху отцовский амулет? Полиция обнаружила амулет в его доме!

— Как ты узнала? — Голос Люси едва не сорвался от волнения.

— Инспектор Ретбон сообщил мне. Хеху прятал его под матрацем!

— Пожалуйста, Харакеке, ты должна мне поверить, что это не он. Давай вместе поедим и подумаем, где можно найти для него безопасное место.

Харакеке повертела пальцем у виска.

— Нет, Люси, и еще раз нет! Либо ты его немедленно выпроводишь из дома, либо ухожу я!

Люси беспомощно уставилась на сестру.

— Он или я! — повторила свое требование Харакеке, но Люси молчала.

Харакеке развернулась и вышла из дома.

— Можешь догнать этого полицейского и донести ему! — крикнула Люси вслед.

Харакеке остановилась и обернулась.

— Я не предательница, тебе бы пора это знать, но я не хочу быть соучастницей, — рассерженно бросила она, прежде чем быстро уйти.

Люси едва не плакала. «Может, самое время догнать сестру и рассказать ей всю правду?» — спрашивала она себя, но не двигалась с места. Она слишком боялась, что Харакеке отвернется от нее, если узнает, что ее родная сестра убила отца.


Веллингтон, август 1933 года

Рука Евы дрожала, когда она звонила в дверь дома миссис Мак-Алистер. Ей удалось отделаться от Люси. Этот визит она должна была нанести одна. Всю дорогу к дому Мак-Алистеров она снова и снова спрашивала себя, как отреагируют обе женщины, когда внезапно увидят ее на пороге, и что ответят, если Ева упрекнет их в том, что они отвратительным образом воспользовались состоянием Адриана.

Она никак не рассчитывала на то, что Маргарет узнает ее и захлопнет перед ее носом дверь. Еве удалось сунуть ногу в дверной проем.

— Пусти меня в дом! Иначе я громко позову Адриана, — зашипела Ева.

Маргарет злобно посмотрела на нее.

— Я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь, — выпалила она в ответ, но впустила Еву внутрь, быстро захлопнув за ней дверь.

— Я видела Адриана в городе, и мне известно, что он потерял память. Но вместо того чтобы рассказать, кто он, ты хочешь увезти его в Лондон и там женить на себе. Неужели ты хочешь построить свое счастье на вранье?

— Ах, не говори так! А как ты сама поступила? Выдала себя за дизайнера интерьера, хотя всего лишь закончила деревенскую школу! Береника все мне про тебя рассказала! — презрительно фыркнула Маргарет.

— Как ты можешь это сравнивать! Ты отбираешь у человека всю его жизнь!

— Что здесь происходит? — резко вмешалась в разговор Розалин. Только теперь она узнала Еву и побледнела от страха.

— Ты?.. — запинаясь, спросила она, словно не веря своим глазам.

— Да, я! Что вы можете ответить на это? — Ева вздернула подбородок.

— Я с самого начала была против этого плана, но ведь Маргарет любит его, — виновато произнесла Розалин.

— А какое отношение ты к этому имеешь? В своей новой жизни он любит меня! Могу поспорить, он больше никогда не вспомнит о том, кто такая Ева Шиндлер.

— Ева Кларк, — невозмутимо ответила она.

— Я не понимаю. — Маргарет смотрела так, словно действительно не понимала, что все это значит.

— Я взяла его фамилию после свадьбы, — холодно добавила Ева.

— Но этого… нет, этого не может быть… Я имею в виду, что Береника мне писала… — растерянно произнесла Маргарет. — Когда же это произошло?

— Мы расписались в день, когда случилось землетрясение. За несколько часов до того. Я думала, его раздавило рухнувшей крышей в здании универмага «Роачс».

— Этот брак не может считаться действительным, — ответила Маргарет. — Кроме того, ты выходишь замуж за Даниэля, так мне сообщила Береника.

Ева покраснела. Как часто в последние дни она задавала себе такие вопросы. Что будет, если ей удастся убедить Адриана, что она — его жена? Расторгнет ли она помолвку с Даниэлем?

Маргарет почувствовала неуверенность гостьи. В ее голосе послышались умоляющие нотки:

— Подумай еще раз, Ева! Если ты сейчас уйдешь и никому ни о чем не расскажешь, так будет лучше для всех нас. Посмотри, он ведь любит меня, а тебя даже не узнает. Ты заставишь его играть роль своего мужа только потому, что он был им на бумаге?

— Нет, в такой игре я не заинтересована, — тихо сказала Ева. — И документы — не главное в этом деле. Я требую, чтобы ты рассказала правду, по другой причине!

— И что же это за причина?

— Я люблю его, — ответила Ева и удивилась, как легко дались ей эти слова. — И я твердо уверена в том, что к Адриану вернется память, если он узнает, кто он на самом деле.

— Никогда! — в отчаянии воскликнула Маргарет. — Только через мой труп!

— Мэгги, будь благоразумна, — умоляла мать. — Ева — его жена. Она вправе…

— Проклятие! Он признался, что любит меня и хочет на мне жениться! Только это считается, а не то, что он сделал в прошлой жизни! Он даже не знает, кто ты такая! Ты хочешь навязать свою любовь против его воли?

Ева то краснела, то бледнела. Она несколько раз глубоко вздохнула. Самое скверное, что эта женщина была права. Что с того, если она расскажет Адриану о своей большой любви, которой он больше не чувствует? И стоит ли ради этого бросить Даниэля? Нет, Маргарет была права! Ева не хотела провести будущую жизнь с человеком, который не любит ее всем сердцем. Внезапно у нее родилась идея. Ее сердце чуть не выскочило из груди.

— Маргарет, у меня такое предложение. Если он действительно не вспомнит меня, тогда я не буду препятствовать вашему отъезду в Лондон. В таком случае будет лучше, если он начнет там новую жизнь, став мистером Грантом. Но если в его в памяти проснутся хотя бы мизерные воспоминания, мы обязаны дать ему шанс. Пусть решит сам Адриан!

Маргарет недоверчиво взглянула на Еву, но Розалин одобрительно кивнула.

— Это честное предложение, золотце. Приведи его, пожалуйста!

Но Мэгги сомневалась. Пока она думала, принимать предложение Евы или нет, Адриан вышел из своей комнаты.

— О, простите! Я не хотел мешать. Если бы я знал, что у вас гости… — Он запнулся. — Ах, мы ведь уже с вами виделись, правда?

От волнения Ева затаила дыхание. Адриан подошел к ней и протянул руку.

— Как дела у вашей мамы или это была ваша бабушка?

— Золотце, я думаю, ты ошибаешься! Откуда ты можешь знать нашу гостью? — рьяно вмешалась Маргарет.

— Мы встретились в городе. Это ведь были вы, не так ли? Пожилой даме сделалось нехорошо. Она потеряла внука во время землетрясения. Какая чудовищная история! — вздохнул Адриан, продолжая внимательно смотреть на Еву.

У нее подкашивались колени, но Маргарет снова вмешалась в разговор. Она прильнула к его груди.

— Да, да, это трагедия. Может, и ты со временем вспомнишь, кто ты на самом деле, когда мы переедем в Лондон, — защебетала она и демонстративно погладила его по щеке.

— Да, возможно, но все слишком поздно. Я не вернусь! И эта мысль меня ужасает. Представляете, у меня были родители, братья и сестры, наверное, они считают меня погибшим, ведь из универмага едва ли кто-нибудь выбрался невредимым… Но, скорее всего, я родом не из той местности и в тот день в Хейстингсе оказался случайно.

— Дорогой, не забивай себе голову. Нам же вдвоем хорошо. — Маргарет обаятельно улыбнулась.

Адриан положил ей руку на плечо — этот нежный жест ранил Еву в самое сердце.

— Ты, конечно, права, Мэгги! Скоро у нас будет своя семья. Тогда уже будет не важно, кем я был на самом деле.

Ева слышала странные нотки в его голосе. Ему не было все равно! Казалось, он всеми силами старался вспомнить прежнюю жизнь и сердце его жаждало правды.

Ева почувствовала, что в горле встал ком. Ей очень хотелось сейчас же обнять Адриана и сказать, что она его жена! Но это было против уговора. «Почему я поступила так легкомысленно? — отчаянно спрашивала она себя. — Он ведь что-то чувствует!»