Зеленое сукно бильярдного стола, стоящего у окна, было истерто и поцарапано из-за многолетней игры дилетантов. Стоящий по другую сторону комнаты стол для игры в пинг-понг использовался по назначению от случая к случаю, когда кто-то привозил шарики с материка. Шарики через несколько дней обычно терялись или ломались. Пол помнил, как играли на этом столе супермячами или даже теннисными мячами. Летние дни тянулись так долго, что вы вполне могли провести весь дождливый вечер, приспосабливая стол для пинг-понга к игре с участием теннисного мяча. Райли хорошо удавалось изобретать подобные игры. Ей нравилось разрабатывать новый сценарий. Некоторые ребята чересчур строго придерживались правил, даже и таких, которых пять минут назад еще не существовало. Райли вела себя по-другому. Она любила правила, но всегда видела перспективу.

В начале каждого лета, а также в конце, в День труда, на сцене с истрепанным голубым занавесом проводился смотр талантов. Однажды Пол с Райли провели сеанс магии, а на следующий год демонстрировали бумеранг, но оба представления окончились плачевно. Позже они стали презирать всякие шоу. Шли годы, и эти смотры дали возможность девчонкам демонстрировать свою косметику и блестящие наряды из лайкры, когда они исполняли под фонограмму скверные популярные песенки. Годам к пятнадцати или шестнадцати Пол и Райли больше не выступали; они даже не удосуживались прийти. Создавалось впечатление, что они забыли о существовании этих шоу. Услышат, бывало, нарочито громкие аплодисменты или аплодисменты, в которых звучит: «Слава богу, кончилось», и скажут: «О да!»

В этой комнате вечером каждого четверга детям показывали фильмы. Темнота, шум от ватаги детей, их освещенные светом экрана лица — все вместе приводило Пола в почти немыслимое возбуждение. Он не помнил сюжета ни одного просмотренного фильма, но помнил ощущение от всех. Подрастая, ребята продолжали собираться в вечер просмотра, но не смотрели фильм. В те вечера устраивались большие вечеринки для родителей, а дети, которые должны были смотреть кино, буйствовали от души.

В те летние сезоны Пол жил с экономкой, а его мать большую часть времени проводила у друзей в Европе. Каждое лето экономки в возрасте от двенадцати до восемнадцати менялись. Он подозревал, что его мать не хотела, чтобы он сближался ни с одной из них, из страха, что может показаться, будто экономка потеряет работу. Как бы то ни было, Пол проводил все время в соседней комнате.

Здесь дети становились независимыми в более юном возрасте, чем в других местах. Основную опасность для детей и оленей представляют автомобили, а поскольку на острове автомобилей не было, то запущенные и свободные дети и олени встречались здесь в изобилии. «Это единственное на свете место, где можно не опасаться похищений», — вспоминал он фразу, сказанную однажды Джуди, очень приверженную новостям.

— А как насчет похищения инопланетянами? — спросила как-то Райли.

Похищения инопланетянами все-таки случались. По крайней мере, так им казалось. Рози Ньювэл, например. Он помнил тот роковой вечер, когда она сильно суетилась, чтобы рассадить компанию в кружок. Кинопроектор был сломан уже третью неделю, так что маленькие дети пошли домой. Оставалось примерно пятнадцать ребят в возрасте от одиннадцати до четырнадцати. С ними была, конечно, Алиса, которой в то время было лет десять. Он помнил, что сидел посередине между Райли и Алисой. Он помнил, что на Райли была футболка, которую они год назад в лагере красили вручную для проекта по художественным промыслам. Они не имели понятия, что происходит, пока Рози в окружении своей жующей жвачку компании с обнаженными животами торжественно не достала из-за спины бутылку. Пол вспомнил, что это была пивная бутылка светлого стекла с надписью «Корона».

— Я буду первой, — заявила тогда Рози.

— Первой в чем? — с подозрением спросила Райли.

— Разве не понятно? — откликнулась Рози, оглядываясь в поисках поддержки на подружек, девочек вроде Беки Файнз и Меган Кули. Она вышла вперед и крутанула бутылку. — Если ты девчонка и попадаешь на девчонку, крутишь снова, — деловито объяснила Рози. — Если же ты парень и попадаешь на парня, то же самое.

— А если ты Райли? — сказала Беки.

Девчонки из компании Беки сразу же принялись хихикать, притворяясь, что стараются это скрыть.

Пол вспомнил, как в порыве стыда и гнева уставился прямо перед собой. Он хотел притвориться, что ничего не слышал. Он хотел сделать вид, что и Райли ничего не слышала. Он не решался даже повернуть голову, чтобы взглянуть на нее. Сейчас ему припомнилось это ощущение, когда кровь стучит в висках.

— Заткнись, Беки, — сказала Алиса сквозь зубы.

— Уходи, Алиса, — быстро нашлась Беки.

Пока бутылка медленно крутилась и наконец остановилась, Пол в оцепенении продолжал смотреть вперед.

— Указывает на Пола, — заявила Рози, хотя на самом деле бутылка была ближе к Алисе.

Райли вскочила на ноги. Рози тоже встала, лукаво глядя на него.

— Только в губы! — закричала Джессика Лумис.

Это вывело Пола из оцепенения. Он вспомнил, как Рози шла к нему прямо через центр круга. Он встал и отступил назад.

— Придется, Пол. Таково правило, — заявила Беки, энергично перекатывая во рту жвачку.

— Он не говорил, что собирается играть, — ровным голосом произнесла Райли.

— Я не играю. Это глупая игра, — сказал Пол. Хотелось бы ему иметь хотя бы половину достоинства Райли. — Пойдем, — обратился он к Райли.

— Трус, — насмешливо сказала Рози.

Райли бросила взгляд на ту часть кружка, где сидели их друзья — Алекс, Майкл, Джаред, Миранда. Пол ожидал, что они встанут и уйдут вместе с ними, но никто из них не пошевелился. Девчонки всегда обижались на Райли за то, что она заводила, что она единственная девчонка, с которой хотят играть все мальчишки. Пол не ждал от них ничего хорошего, но его удивило поведение других ребят. За ними увязалась только Алиса.

После этого, как ему припомнилось, они вломились в магазин, где стащили три плитки шоколада. Потом кидали камешки в бухте, и Райли побила все прежние рекорды по «блинчикам». Ну и, наконец, они пошли на океанский берег и устроили безумный заплыв, в котором Алиса едва не утонула. Но даже этого не вполне хватило, чтобы отвлечься.


В воскресенье после обеда Алиса читала на берегу, когда пришла Райли. Она рухнула на полотенце Алисы, улегшись рядом с сестрой и щекоча большим пальцем ноги ее икру. Алиса знала, что, несмотря на всю общительность, Райли долго здесь не пробудет. Райли никогда не загорала на пляже, а лишь сидела в кресле спасателя. Она постоянно плавала, занималась серфингом в подходящих условиях. На мелководье на своей доске для серфинга она показывала чудеса. Райли любила волейбол, а в далеком детстве обожала строить замки из песка. Вот и теперь Райли даже в голову не приходило позагорать. Насколько было известно Алисе, сестра никогда не читала ни книг, ни журналов.

Алиса была читательницей, а Райли — нет. Алиса вспомнила, как давным-давно сидела на кухне за небольшим столом напротив мамы в их городской квартире. В то время Джуди в качестве внештатного сотрудника выполняла большую работу по вычитке корректуры для одного издательства, выпускающего учебные пособия. Алиса вспомнила, что стол был завален корректурами. Она припомнила, что происходило это зимой. Ранним вечером было уже темно. Алиса ходила по квартире не босиком, как обычно, а в толстых носках.

С младенческих лет Алисы они жили в той же квартире с двумя спальнями на 98-й Западной улице, между Амстердам- и Коламбас-авеню. Квартира находилась неподалеку от школы, где Итан преподавал историю и куда Алиса ходила после детского сада. Райли тоже ходила туда до пятого класса. Это была хорошая частная школа. Джуди и Итан платили за детей половину и отчасти поэтому не спешили переводить Райли в школу для детей с проблемами в обучении.

Алиса вспомнила, что это случилось после Рождества, потому что Райли нашла для себя под елкой завернутую в бумагу книгу про дельфинов. Райли оставила книгу на кухонном столе, а Алиса взяла ее и стала читать матери. Она понимала, что немного рисуется. Она почти никогда не путала буквы и теперь, оглядываясь назад, испытывала от этого чувство вины. В первом классе она могла читать книги для четвероклассников и пятиклассников. И вот теперь Алиса уверенно одолевала как легкие, так и трудные слова, пока мама наконец не заметила ее усилий и не обошла вокруг стола, чтобы выразить свое одобрение. И только когда Алиса увидела, как к ней движется Райли с перекошенным ртом, она поняла, что сестра уже давно находится в комнате.

Райли протянула руку и выхватила у Алисы книгу с такой силой, что Алиса от неожиданности заморгала.

— Это моя книга, — сердито сказала Райли и решительно направилась вон из комнаты.

Алисе всегда доставалось за дурные поступки не так сильно, как Райли.

И вот теперь Райли привалилась к Алисе, прижавшись к ней плечом и рукой. Потом наклонилась над ней, чтобы увидеть заголовок книги.

— «Ветер перемен». Хорошая книга? — спросила Райли, словно сама собиралась ее прочитать.

— Замечательная.

— Джордж Элиот — женщина, верно?

— Да, — ответила Алиса.

Ей нравилось, что Райли к ней прижалась. Несмотря на всю непохожесть, сестер никогда не смущало и не настораживало соприкосновение их тел. Тело сестры воспринималось не совсем как нечто отдельное. Конечности Райли казались Алисе почти ее собственными, словно были включены в ее центральную нервную систему, и наоборот. Как будто, стоит ей сконцентрироваться, она могла бы заставить Райли согнуть колено. Испытывая хорошо знакомую нежность, Алиса положила голову на плечо Райли. Она привыкла так делать с детства.

— Хочешь пойти на океанский берег? — спросила Райли. — Сегодня там проводится состязание на лучший песчаный замок.