Джойс Данвилл - Понимающий взгляд

– Гретель! – выкрикивала Джейн.

Она не могла понять, куда кобыла могла запропаститься. Только что лошадь была рядом и вдруг пропала, как в воздухе растворилась.

Позабыв обо всем на свете, Джейн бросилась в чащу кустарников, не разбираясь, куда и зачем она летит, пока не поняла, что теперь заблудилась и она.

Пробираясь сквозь непроходимые заросли, Джейн искала маленький ручеек, который спускался в долину, тот, который попался им по дороге и из которого пила Гретель.

Его громкое журчание раздавалось где-то на дне узкого ущелья. Надо было только прибавить шаг, чтобы добраться до него, но было очень круто, и Джейн повернула обратно. Если бы она могла взобраться на дерево, то, вероятно, дала бы обнаружить себя. Но все окружавшие ее деревья были гладкими и толстыми, смолистыми и высокими и тем самым были просто недоступны.

Ей ничего не оставалось, как продолжать поиски, хотя лучше было бы сделать передышку. Ничто уже не напоминало той заветной тропинки, всюду была только темно-зеленая трава, кустарники и деревья, деревья и ничего больше.

Она не должна была паниковать. Это лишь усугубило бы ее положение, и Джейн прекрасно знала об этом. Она знала также и о том, что может ходить кругами, изнуряя себя. Возможна ли была помощь?.. если только такая могла быть. Ей показалось, что Гретель, как это делают обычно лошади, сама ищет свою хозяйку.

Тем временем стало темнеть и продолжать поиски стало бессмысленно. Мысль о том, что ей придется провести ночь в таких непривычных условиях так напугала Джейн, что она, забыв о всех трудностях, снова бросилась сквозь непролазные заросли с еще большей решительностью.

Идти было очень тяжело. Колючие кустарники так и норовили исцарапать ее всю. Остановившись, Джейн прижалась к стволу большого дерева. Чувствовалась изрядная усталость. Вся исцарапанная, покрывшаяся волдырями, она очень хотела есть. Нестерпимо болело разбитое колено. Ветка разорвала ей блузу. Болезненно ныла лодыжка. Величие и недоступность окружающего вызывало у нее головокружение, переходящее в бред. Все казалось надуманным, нереальным. Ей стало страшно.

Найдя небольшой обломок гранита, Джейн присела. Было очень тяжело сделать даже это. Ее всю трясло. Сидя на камне, она начала понимать, что идти дальше было просто бесполезно.

Джейн оглянулась вокруг, обдумывая и вздрагивая при каждом шорохе. Внезапно на верхушку камня вбежала ящерица. Увидев ее, Джейн вскрикнула, шарахнулась в сторону и пустилась наутек.

Пробежав несколько шагов, она остановилась и вернулась обратно, но уже не к тому злосчастному камню, впрочем ящерицы там уже не было. Она вновь вспомнила о непролазных кустарниках. То, что Джейн заблудилась, было вне сомнений, она отчетливо это сознавала. Слезы наворачивались у нее на глазах. Еле передвигая ноги, спотыкаясь, Джейн слепо двигалась в неизвестном направлении уже без всякого плана. Она громко рыдала, захлебываясь в собственных слезах. Постепенно она чувствовала, что выбивается из сил, но все-таки она не сдавалась.

Это придавало ей какую-то уверенность. Крайне истощенная и измученная долгими поисками, она двинулась вперед, по своим следам. Окончательно выбившись из сил, сквозь слезы Джейн вдруг снова увидела хижину, еле видимую за плотной завесой листвы и кустарников. Потом показался мужчина. Но все это походило на сон и на игру воображения.

Потихоньку она стала спускаться вниз, пристально наблюдая за хижиной. И вот наконец она была у цели. Осторожно Джейн подошла к небольшому навесу из кустарников с металлическим перекрытием и молодыми деревцами, используемыми в качестве стен.

– Есть тут кто? – тихо спросила она и прислушалась. В хижине послышался шум.

На порог вышел мужчина. Джейн не могла поверить своим глазам. Это был Родден.

И тут она сообразила, что надо бежать, но было уже поздно что-либо предпринимать. Открыв глаза, она обнаружила себя внутри тесной темной хижины в руках Роддена.

– Все в моей власти, не правда ли? – ухмыляясь спросил Родден.

– Нет! – несмотря на слабость, определенно ответила Джейн.

– Я знаю, Джейн, – кивнул он и отпустил ее. – Ничего не будет. Однако… печально… тебе не надо бояться меня. Он подошел к примусу, который служил ему плитой, включил его и поставил греться воду.

– Родден, а почему ты так мучаешь Морин: не женишься и не расстаешься с ней?

– У меня есть ты, поэтому я не женюсь на Морин, но я не могу с ней расстаться, потому что Морин получит наследство, но это, однако, достаточно спорный вопрос.

– Какой же ты мерзкий, Родден! – с отвращением сказала Джейн.

– Я должен быть таким. Так уж получилось, что мои родители были бедными. Они дали мне образование, но человеку всегда надо больше, чем у него есть. Я хотел иметь собственное дело, Джейн, и не желал оставаться мальчиком у босса.

– И со мной там, в Маленьком Холме, ты тоже был ради денег?

– Отчасти, – заметил он, – хотя еще что-то удерживало меня возле тебя. Я был полным дураком, Джейн, я хотел получить все деньги, которые Бауэр дает работникам для подготовки к свадьбе. Как же он любит выставлять себя великодушным хозяином!

– Родден, ты просто невыносим, – крикнула Джейн.

– По крайней мере я честный. Хочется иметь собственное место, Джейн, поэтому… – он не закончил. – Как ты здесь оказалась, Джейн!

Джейн вкратце рассказала ему, как она с Гретель решила опробовать новую дорожку и как она увидела хижину сквозь листву деревьев, но побоялась подойти к ней.

– Только никому не говори об этом, Джейн, – попросил Родден.

– Не говорить? – удивилась она.

– Моему хозяину. Я не хочу, чтобы знали о моем убежище.

– Это твое убежище?

– Да.

Джейн показалось, что она начала задавать ненужные вопросы, ведь у каждого могут быть свои собственные секреты… она нахмурилась…

– Сейчас я подниму тебя на вершину, Джейн, если ты чувствуешь, что сможешь идти. Я бы приготовил чай, но уже поздно, а тебе еще надо найти лошадь. – Он сказал это так быстро, что Джейн показалось, что Родден хочет скорее от нее избавиться.

Родден знал короткий и вполне доступный путь. И к великому удивлению и счастью Джейн, тут же неподалеку ждала Гретель. Джейн была уверена, что после захода солнца лошадь вряд ли бы ждала ее, но то, что она увидела, ее просто поразило. Забыв об обидах на сбежавшую кобылу, Джейн подбежала к ней и поцеловала ее в морду.

– Будь осторожна, Джейн и забудь.

– Об убежище?

– Да.

– Что ты будешь здесь делать?

– Буду писать картины и сочинять поэмы, – с серьезным видом ответил Родден.

– Ты? – удивилась Джейн.

– Верь ни верь, а помни, что я тебе сказал. И никому! – кивая на долину, сказал он.

– Да, Родден, – пообещала она.

Последний раз оглянувшись, Джейн пришпорила лошадь. Дома она приняла душ, вышла в столовую.

– Добрый вечер, мисс Сидни. Что-то вы плохо выглядите. Вас мучают предстоящие торги? – спросил Гарри.

Лицо у Джейн действительно было бледным. Чтобы скрыть ушибы ей пришлось достаточно основательно загримироваться.

Поужинав, она поднялась наверх. После такого сумасшедшего дня Джейн сильно устала, но мысль о случившемся не давала ей покоя.

Как-то совсем кстати Джейн вспомнила, что скоро она наконец увидит своего Денди. Сердце сильно забилось у нее в груди. Дотси, Сущий Дьявол и Денди. Денди.

Забыв обо всем, что происходит в этом мире, улыбаясь, тихо и сладко Джейн уснула.

Наконец пришло время ехать за тремя «Д». Было решено, что поедут за ними Морин, конюх Тим и Джейн. Джейн радовалась только тому, что скоро сможет увидеть Денди. Лишь при встрече с ним сердце учащенно билось у нее в груди. Джейн погладила лошадь по бархатной голове и прижалась губами к его большой брови. Слезы катились по ее щекам.

У Джейн не было времени заниматься с Дотси. По дороге домой она обратилась к Тиму, и он сказал, что так же, как и она, не знает, что будет.

– Медицинское обследование?

– Да, Джейн.

– Тебе надо проверить лошадей на беременность.

– Да, конечно. Мы всегда это делаем, на этой стадии тесты очень простые. Было бы замечательно, если бы Дотси оказалась беременной, хотя, как ни странно, нам пришлось бы не так уж и легко. Если бы у нее все было, как у Гретель. Тебе, видимо, придется уделить ей больше времени.

Вечером дома Джейн осмотрела Лошадь была приятного коричневого цвета, напоминающая орех, лощеная и немного толстоватая. Но это вряд ли походило на беременность, о которой говорил Тим, и хотя она и походила на бочонок, но скорее всего из-за своей лености и чрезмерного питания, что бывало и у Гретель.

– Ну что ты мне скажешь, Дотси? Лошадь заржала.

– Кто это был?

Дотси смотрела в лицо Джейн и непонимающе моргала.

– Ах ты бесстыдница! Вот напишу Расти. Что ж ты сделала? – И тут она заметила, что говорит очень громко. Уильям Бауэр стоял возле двери и все слышал.

– А я думал, что ты уже давно написала и получила ответ, – сказал Бауэр, вертя в руке письмо с американской маркой.

Джейн бросила щетку и подошла к нему. Письмо было от Расти.

Расти нравилось жить в Америке, вообще он чувствовал себя там лучше и верил, что со временем будет счастлив. В письме он интересовался ее делами.

– Очень мило с его стороны, – усмехнулся Уильям.

– «Прежде всего ты, Джейн, – громко читала она. – У тебя все в порядке? Ты счастлива? Ты не изменилась?» – Испытывая некоторое раздражение, Джейн остановилась.

– Ну что же ты, продолжай.

– Это все.

– Что это с вами? – вдруг спросил Уильям.

– Ничего… – обеспокоенно выронила Джейн. Она поняла, что Бауэр заметил ее ушибы, которые так и не зажили. – Все это глупости.

– Согласен. Но все это очень уж подозрительно. Если вы сможете опознать тот куст, который так поцарапал вас, я немедленно срежу его.