Завтра день его триумфа. Завтра он одержит победу.

Завтра он сломает Ройса.

А потом убьет его.


Глава 21.

Шум оглушал.

Ройс наклонился к Генри и сказал:

— Остановись.

Открытый экипаж, украшенный белыми лентами, остановился посреди дороги, идущей через Алвинтон, когда Генри попридержал лошадей.

Люди, стоящие по бокам дороги, махали им руками, выкрикивали поздравления.

Ройс посмотрел на Минерву. Улыбнувшись, девушка встала рядом с ним, вложила свою руку в его ладонь. Герцог поднял высоко их ладони.

— Представляю вам вашу новую герцогиню!

Толпа одобрительно загудела.

Толпа одобрительно зашумела.

Минерва пыталась сдержать эмоции, которые грозили выйти из-под контроля; вокруг она видела множество знакомых лиц, и все они были рады, что она стала невестой Ройса.

Его женой.

Она стояла рядом с ним и махала рукой; ослепительная улыбка, появившаяся в тот момент, когда он повел ее по проходу церкви, не сходила с ее лица.

Под одобрительные крики толпы герцог усадил ее на сиденье; после того, как она удобно устроилась, приказал Генри ехать дальше.

Не прекращая улыбаться, девушка прислонилась к плечу Ройса и мысленно вернулась к свадебной церемонии.

Она прибыла в церковь в экипаже, украшенном лентами и с гербом герцога Вулверстон на дверце. К алтарю ее вел граф Катерхэм. В платье из тончайшего брюссельского кружева, тихо шуршащего при каждом шаге, длинной вуали, которая была закреплена диадемой Вариси, она шла по церковному проходу под руку с графом, не обращая внимания на переговаривающихся гостей.

В изысканно скроенном фраке Ройс ждал ее перед алтарем; и хотя они виделись всего лишь несколько часов назад, казалось, что-то изменилось. Как будто их мир изменился в ту минуту, когда граф Катерхэм вложил ее руку в ладонь герцога, и они повернулись лицом к преподобному Крибхорну.

Венчание прошло гладко, по крайней мере, она так думала. Из-за нахлынувших эмоций Минерва мало что запомнила.

Прилив счастья, нахлынувший в тот момент обмена ими клятвами, достиг своего апогея, когда Ройс одел ей на палец простое золотое кольцо, и она услышала:

— Объявляю вас мужем и женой.

Герцог и герцогиня.

Ройс запечатлел на ее устах целомудренный поцелуй. Поцелуй, который нес в себе обещание большего.

На мгновение встретившись взглядами, они повернулись и направились в совместное будущее. Их окружила толпа гостей, которые хотели поздравить их лично. К счастью, его друзья и члены клуба «Бастион» вместе со своими женами окружили их, образовав что-то вроде оцепления, и помогая, таким образом довольно быстро двигаться по проходу.

Как только они вышли из церкви их встретили приветственные крики толпы. Хэмиш и Молли стояли недалеко от входа; Минерва обняла Молли, затем повернулась к Хэмишу и обнаружила, что он застыл в нерешительности — его привели в восторг ее платье и блеск бриллиантов в ее диадеме. Она сама обняла его, а он неловко погладил ее своими большими руками.

— Ты был прав, — прошептала она. — Любить и правда просто.

Усмехнувшись он отпустил ее, чтобы все остальные могли поздравить ее, пожал руку Ройсу и пожелал им счастья.

Только спустя час они смогли покинуть церковь; гости уже отправились в замок, где в бальном замке их ждал свадебный завтрак.

Экипаж прогрохотал по каменному мосту; спустя минуту они проехали ворота. Замок вырос перед ними; это был их с Ройсом дом. Посмотрев на герцога, Минерва обнаружила, что он не отрывает взгляда от серых стен замка.

Ретфорд, Гамильтон, миссис Краншвей и Хэндли встречали их возле двери; все просто светились от счастья, но пытались поумерить свой восторг.

— Ваша светлость.

Ретфорд низко поклонился; Минерве потребовалось мгновение, чтобы понять, что он обращается к ней.

Гамильтон, миссис Краншвей и Хэндли тоже официально поприветствовали ее.

— Все готово, миледи, — заверила ее экономка.

— Все здесь? — спросил Ройс.

Хэндли кивнул.

— Лорд Хаворт и лорд Честерфилд отправятся в Лондон через несколько часов. Я прослежу, чтобы они не забыли.

Ройс взглянул на Минерву.

— На кого еще нужно обратить внимание в первую очередь?

Девушка назвала еще пятерых, представителей короля, принца — регента и парламента, которые должны отправиться в Лондон уже сегодня.

— Кроме того, вполне разумным будет воздать должное гранд дамам.

Герцог фыркнул.

— Всегда разумно вовремя воздать им должное внимание, — взяв ее за руку, он повел ее в сторону бального замка.

— Должна заметить, что с сегодняшнего дня, ваша светлость, я тоже отношусь к гранд дамам.

Ройс усмехнулся.

— Моя собственная гранд дама. Если это означает, что отныне я буду иметь дело только с тобой, — когда они остановились в дверях в бальный зал, он поймал ее взгляд, — то у меня нет жалоб.

Джефферс, сдерживающий гордость и восторг, ждал, пока они позволят открыть им двери. Ройс смотрел в ее глаза, глаза, которые видели его насквозь. Взяв ее руку, поднес к своим губам и поцеловал кончики пальцев.

— Ты готова?

Минерва загадочно улыбнулась.

— Конечно, ваша светлость. Веди.

Ройс торжественно под аплодисменты гостей ввел ее в бальный зал. Они прошли через весь зал к стоящему в конце столу; улыбаясь, все не переставали аплодировать, пока он не усадил ее в центре главного стола и не устроился рядом с ней. После этого все последовали их примеру, и начался праздничный завтрак.

Это день бесконечного счастья. Прерывая разговоры, раздались звуки первого вальса. Все разбились на небольшие группы, свободно перемещаясь по залу.

Проводив представителей короны и правительства, Ройс вернулся к своему месту за столом. С спокойствием, которого он не знал раньше, он смотрел на гостей, на лицах которых была написана искренняя радость за них. Герцог наслаждался этим моментом, стараясь все запомнить до мелочей. Из их друзей здесь не было только Хэмиша и Молли; и он, и Минерва хотели их пригласить, но не решились, понимая, что в этой среде они будут чувствовать себя неловко.

Поэтому он и Минерва отправятся к ним завтра.

Его волновал вопрос, как долго для Минервы будет разумно ездить верхом, особенно на дальние расстояния. Он покосился на нее, сидящую рядом с ним; она еще не рассказала ему об этом, но он, по некоторым признакам, уже догадался сам. Герцог решил пока держать язык за зубами, пока она сама все не расскажет.

Неуверенность охватила его; у него не было опыта общения с дамами в деликатном положении. Впрочем, он знал некоторых джентльменов, которые столкнулись с такой же ситуацией. Наклонившись к Минерве, которая была занята разговором с Роуз и Эллис, он прикоснулся к ее руке.

— Я поговорю с друзьями. Присоединюсь к тебе позже.

Посмотрев на него, она улыбнулась, затем повернулась обратно к своим подругам.

Поднявшись, он отправился на поиски своих бывших коллег.

Ройс нашел их в углу одной из комнат. У всех в руках были бокалы; все они, разговаривая, время от времени бросали взгляды по сторонам на своих жен.

Взяв бокал у одного из лакеев, герцог присоединился к ним.

— Ах, вот и он! — воскликнул Джек Хендон. — Наконец, вы здесь, чтобы присоединиться к нам.

— Я часто задавался вопросом, — протянул Тони, — вы не присутствовали только на наших свадьбах, или и на других тоже?

— Последнее, — Ройс сделал глоток. — То, что я не принял титул маркиза Уинчелси, было чрезвычайно удобным оправданием. Я пользовался им, чтобы избегать любых мероприятий в высшем свете.

Все поморщились, принимая его сторону.

— Любой из нас, — признался Тристан, — сделал бы то же самое.

— У нас всегда есть тост, — сказал Джарвис. — Какой сегодня?

Все посмотрели на Чарльза.

Тот усмехнулся. Он явно ждал удобного момента. Чарльз поднял бокал, и все остальные последовали его примеру.

— За конец правления Далзила, — сказал он. — И за начало вашего правления.

Остальные присоединились к нему и выпили.

Поморщившись, Ройс сделал глоток и посмотрел на них.

— Мне необходим ваш совет.

Все заинтересовано переглянулись.

— Как, — продолжил он, — вы… скажем так, за неимением другого слова, сдерживаете своих жен, когда они находятся, в так называемом «деликатном положении»?

Только у одной из них не было заметных признаков беременности — у Летиции.

У всех мужчин, к его удивлению, на лице появилось хмурое выражение. Он посмотрел на Джека Хендона.

— Вы, как наиболее опытный среди нас, какой можете дать совет?

Джек зажмурился, вздрогнул, открыл глаза и покачал головой.

— Не напоминайте мне об этом, я никогда этого не понимал.

— Трудность, — сказал Джек Уорнфлит, — заключается в том, что когда вы хотите категорически что-то запретить, они заявляют, что все в порядке и им по силам это сделать.

Деверелл кивнул.

— Неважно, что вы говорите, каким образом пытаетесь направить в нужном вам направлении, они смотрят на тебя так, будто у тебя интеллект блохи, и просто делают то, что собирались сделать.

— Они, что, — спросил Кристиан, — не считаются с нашим мнением в таком вопросе только из-за того, что мы мужчины?

— Вероятно, они это делают потому, — ответил Тони, — что уверенны в отсутствии у нас здравого смысла.

— Не говоря уже о том, — добавил Джарвис, — что у нас нет никакого опыта в этой области.

Ройс взглянул на них.

— Похоже на цитаты.

Тони и Джарвис слажено ответили:

— Они самые.

— Больше всего меня беспокоит, — сказал Тристан, — что же будет дальше.

Они все посмотрели на Джека Хендона.

Он медленно покачал головой.

— Вам на самом деле не нужно об этом знать.

Все считали, что должны, но никто из них не хотел.

Ройс усмехнулся.

— Мы трусы.

— Когда дело доходит до этого, то…да.