Герцог перевел взгляд с одного надменного аристократического лица на другое. Он знал, чего им стоили эти слова. Попросить младшего брата, поступки которого они не одобряли, разрешить провести прием в прежде родном для них доме.

Его первым порывом было сообщить им, что он предпочел бы, чтобы все гости покинули замок — тогда он сможет соблазнять Минерву и днем, а не только ночью. Но несмотря на его мнение и отношение к сестрам, это их родной дом, и он не смел запрещать им. К тому же, это означало бы, что ему пришлось бы искать другое прикрытие, способное их отвлечь от его дел.

Ни Маргарет, ни Аурелия не были наблюдательны, в отличие от Сюзанны. Но пока даже она не поняла природу его интереса к Минерве. Она была кастеляном замка; они думали, что в этом заключается причина, почему они так часто общаются.

Аурелия забеспокоилась.

— Мы подумали пригласить еще человек десять, кроме тех, кто здесь останется.

— Если ты позволишь, — поспешно добавила Маргарет.

Аурелия поджала губы, склонила голову.

— Совершенно верно. Мы подумали…

Как бы ни было заманчиво еще послушать, как они его уговаривают, он предпочел бы сейчас услышать тяжелое дыхание, всхлипы и стоны Минервы. Ройс кивнул Аурелии.

— Хорошо.

— Ты согласен? — спросила Маргарет.

— Соблюдайте только пределы разумного, ничего грандиозного, только так, как раньше делала мама.

— О, конечно, — черты лица Аурелии смягчились, в глазах зажегся огонек предвкушения.

Он постарался не обращать внимание на искру жалости, которая вспыхнула, когда он посмотрел на них; они были замужем, вращались в высшем свете, имели свои дома и семьи, и все же искали…счастье. Коротко им кивнув, Ройс развернулся.

— Поговорите с Ретфордом, я сообщу Минерве о вашей идее.

Его сестры прошептали «спасибо», но он уже продолжил свой путь.

Ощущая предвкушение, он направился к своим апартаментам.

Разочарование сдавило его грудь, когда через час, Ройс взял за ручку двери комнаты Минервы. Он думал, что она рано отправилась к себе, чтобы никем незамеченной прийти к нему в комнату; он рассчитывал найти ее в своей постели. Когда он пересекал свою гостиную, эта картина занимала все его мысли…

Вместо этого, по какой-то причине, ее там не было. Повернув дверную ручку, герцог быстро шагнул в комнату и закрыл дверь. Минерва стояла у окна. Скрестив руки на груди, она любовалась ночным пейзажем.

Когда он направился к ней, девушка отошла от окна, откинула на спину волосы и попыталась скрыть зевок.

— Я думала ты раньше придешь.

Ройс остановился перед ней; уперев руки в бедра, посмотрел на нее. Ее уже клонило в сон. Больше всего, он хотел заключить ее в свои объятия, но…

— Я пришел раньше, — говорил он тихо, но тон его голоса заставил ее моргнуть. — Я ожидал найти тебя в своей постели. Но тебя там не было. Затем мне пришлось ждать, пока все разойдутся по своим комнатам, чтобы я смог прийти сюда. Мне казалось, я ясно дал понять, в чьей кровати мы будем спать.

Минерва выпрямилась; прищурившись, посмотрела на него.

— Это и осуществилось прошлой ночью. Поправь меня, если я ошибаюсь, — ее голос сейчас походил на его собственный, — но, когда люди состоят в тайной любовной связи, принято, чтобы джентльмен навещал леди в ее комнате. Ложился в ее кровать, — девушка посмотрела на кровать, затем многозначительно устремила свой взгляд на него.

Поджав губы, герцог поймал ее взгляд и кивнул.

— Возможно. Однако, в нашем случае…

Шагнув вперед, он подхватил ее на руки и направился к двери.

Ахнув, Минерва вцепилась в его пальто, но не спросила, куда они направляются.

Удерживая ее, потянулся к ручке двери.

— Подожди! Кто-то может увидеть!

— Все уже в постелях. И не все в своих, — он наслаждался этим. — Они пока еще не думают оттуда уходить, — герцог взялся за ручку.

— Но я вернусь сюда утром! Я никогда не разгуливала по коридорам в одном халате.

Оглядевшись, Ройс увидел вешалку в углу. Отправился к ней.

— Возьми свой плащ.

Минерва так и сделала. Прежде чем она смогла снова ему возразить, он вышел из комнаты и направился по галерее к коридору, ведущему в его апартаменты. Глубокие тени скрывали их от любопытных глаз. Ему показалось, что она фыркнула, когда дверь его гостиной закрылась за ним. Не останавливаясь, Ройс направился в спальню.

В свою кровать.

Он положил ее на красную простынь и посмотрел сверху вниз.

Сузив глаза, девушка нахмурились и посмотрела на него.

— Почему для тебя так важно, чтобы мы пользовались твоей кроватью?

— Потому что это то место, где я хочу тебя видеть.

Абсолютная истина. Инстинкты собственника совпали со стратегией.

Минерва услышала его. Широко распахнула глаза.

— Почему, ради всего святого?

Потому что это место ее. Используя свою кровать, он подсознательно пытался подчеркнуть, какое место отводит ей в своей жизни. Он пытался показать это днем, во время обычных дел, но сегодняшний день прошел в этом плане без толку. Ройс предпринял кое-какие шаги в этом направлении, что гарантировало, что завтра все будет по-другому. Между тем…

Сняв сапоги, герцог сбросил сюртук и жилет и, ухватив ее за стройные лодыжки, потянул к краю кровати. Устроившись между ее коленями, наклонился к ней. Упершись руками по обеим сторонам ее плеч, увидел, как расширились ее глаза.

— Потому что я хочу увидеть тебя обнаженной каждую ночь в своей постели. А всегда получаю то, что хочу.

Минерва открыла рот, намереваясь возразить ему, но мужчина не был заинтересован в дальнейшем продолжении этого разговора. Он накрыл ее губы своими, захватил их в плен, целуя долго и со вкусом.

Она не смогла воспротивиться ему; чтобы она не думала, она уже принадлежала ему. Он не собирался больше терять время, доказывая свое превосходство. Несмотря на свою неопытность, Минерва смело бросала ему вызов, хотя и знала, что в этой битве ей не одержать победы. Безжалостно используя приобретенные раннее навыки обольщения, Ройс разжигал ее желание, пленял и покорял ее, подчинял своей воле.

Так он владел ею.

Перенеся свой вес на одну руку, другой рукой потянулся к поясу ее пеньюара.

Минерва не могла поверить, что так легко сдалась. Не могла поверить, что он легко довел ее до состояния, когда желание стремительно разнеслось по ее телу. Огонек страсти тлел внутри нее. Он дожидался момента, когда сможет вспыхнуть, разгореться и смести все на своем пути.

Ей было необходимо почувствовать его руки на своем теле, тяжесть его тела.

С отчаянием, которое девушка не могла понять, хотела почувствовать его плоть внутри себя, соединиться с ним.

И эти чувства не принадлежали ему; это были ее ощущения.

И это было замечательно.

Позволив себе поддастся этому безумию, помогла ему снять с себя пеньюар и ночную рубашку.

Лежа обнаженной на алых простынях его кровати, Минерва вдруг поняла одну из причин, заставивших его так поступить.

Она знала, кем он был на самом деле — кровь завоевателя текла в его жилах. Знала и чувствовала на каком-то примитивном уровне, что чувство собственичества является неотъемлемой частью его натуры. Он избавлял ее от одежды, словно разворачивал подарок, который подарит ему наслаждение, с которым он сделает все, что пожелает… Дрожь пробежала по ее телу. Лишь отчасти она была вызвана страхом. Ее охватило незнакомое возбуждение.

Ройс сквозь поцелуй почувствовал дрожь, пробежавшую по ее телу. Одна его рука накрыла ее бедро, удерживая ее. Большим пальцем он пощекотал чувствительную кожу ее живота. Его прикосновение опалило ее. Она знала, что таким образом он ставит на ней клеймо, показывая, кому именно она принадлежит.

Ее дыхание стало прерывистым. Ожидание и странное, незнакомое чувство острой нужды охватили ее.

Склонившись, Ройс отпустил ее бедро и, опираясь на локоть, обхватил руками ее лицо и поцеловал, жадно и страстно, сводя с ума. Девушка ответила ему; герцог не оставил ей выбора.

Не прерывая поцелуя, мужчина запустил пальцы в ее волосы, пропуская между ними ее длинные локоны.

Казалось, что он увлечен ее шелковистыми прядями. В ответ Минерва запустила свои пальцы в темный шелк его волос.

Близость его тела вызвала теплую волну, которая переросла в бурный поток внутри нее. Девушка ощущала тепло его тела, но оно плохо ощущалось сквозь ткань одежды. Нам нем все еще были одеты рубашка и бриджи.

Выпустив его волосы, она провела руками вниз по его телу и рывком выдернула рубашку из бриджей. Запустив ладони под рубашку, прикоснулась к горячей коже его груди.

Она бы могла часами наслаждаться этими ощущениями, но чувство острой необходимости почувствовать его внутри себя заставляли ее двигаться дальше. Опустив руки к бриджам, стала расстегивать пуговицу на них.

Девушка успела расстегнуть их, прежде чем Ройс перехватил ее руки, сжав запястья.

— Позже, — прошептал он, прокладывая огненную дорожку по ее шее.

Без труда ему удалось отвлечь ее, переключить ее внимание. Его поцелуи обжигали ее кожу. Все, как он и хотел.

Ее кожа горела, она тяжело дышала, когда он достиг ее груди.

Минерва извивалась под его губами, когда он, оставив ее грудь, двинулся ниже. Пощекотав ее живот, спустился еще ниже, к бедрам.

К тому моменту, когда Ройс развел ее бедра, вся скромность оставила Минерву. Она хотела почувствовать его, хотела, чтобы он взял ее, обладал ею.

Девушка почувствовала его пристальный взгляд. Подчиняясь его безмолвному приказу, вздохнув, приоткрыла глаза. Встретив его взгляд, увидела в нем темное обещание. Ройс окинул ее взглядом, отмечая, что ее мокрая и жаждущая плоть, скользкие, набухшие складки требуют прикоснуться к ним. Требуют к себе внимание. Его внимание.

Мужчина наклонился, его рот прижался к ее лону, завладевая ею, безжалостно забирая все, что ему так щедро предлагали, все и даже больше.