Если я когда-нибудь надеялась обрести душевный покой, мне нужны были ответы. Но Флинн не понимал этого. Совершенно очевидно, он все еще не имел понятия, что его отец сделал с моим. Моя карьера, хотя она много для меня значила, была попросту средством достижения цели. Я использовала всю свою жизнь и карьеру, пытаясь выяснить, почему мой отец был убит его бывшим другом.

Я посмотрела на Флинна и могла сказать, он был обеспокоен. Я не была уверена, насколько все будет плохо, когда мы доберемся до Чикаго, но судя по выражению его лица, я понимала, что все будет не так хорошо. Я честно не знала, будут ли его люди преследовать нас или нет — Колин был настолько полон дерьма, что было трудно сказать, говорил ли он правду.

Я была настолько погружена в свои мысли, что когда зазвонил телефона Флинна, подпрыгнула.

— Кто это? — спросила я.

Флинн посмотрел на имя звонящего, и нервное выражение отразилось на его лице.

— Это Ред. Нужно остановиться и ответить.

Мое сердце начало биться сильнее, когда Флинн съехал на обочину дороги, перед тем как ответить на звонок. Сначала разговор показался достаточно теплым, по крайней мере, с моего места, что дало мне маленькую надежду.

— Ред, как дела? — спросил Флинн напряженно.

Я услышала приглушенный голос на другом конце линии и заметила, как сникло выражение лица Флинна.

— Колин? — пробормотал он. — Где его видели в последний раз?

Двое мужчин разговаривали еще немного, и мне хотелось бы услышать, что говорил Ред, но мне не удалось ничего узнать. Флинн стрельнул в меня взглядом, словно был взволнован, что я итак уже услышала достаточно много.

— Да, я не знаю, приятель, — сказал Флинн. — Я давно ничего от него не слышал.

Я услышала приглушенный голос Реда, и несколько мгновений спустя Флинн сказал:

— Да, уверен. Последний раз я разговаривал с ним несколько дней назад.

На обоих концах воцарилось молчание, прежде чем Флинн спросил:

— Итак, как мужик мужику, могу я задать тебе вопрос? Это правда, что братья считают, меня стукачом?

Ред не произносил ни звука, а Флинн просто ждал. Он продолжал ждать, казалось целую вечность, пока Ред снова не заговорил.

— И ты действительно так обо мне думаешь, дружище? Ты знаешь меня с пеленок, Ред. Неужели я когда-нибудь...

Звук приглушенного голоса Реда прервал Флинна. Он внимательно слушал, на его лице теперь было написано разочарование и ярость.

— Да, тогда надеяться не на что, а? — сказал он спокойно.

Мое сердце оборвалось. Хоть мы и обсуждали реальную перспективу покинуть страну, тот факт, что его братья, которые были ему, как семья, предали его, был обескураживающим. И это все была моя вина. Все из-за того, что мне нужны были ответы.

На глаза навернулись слезы, когда двое мужчин попрощались друг с другом и положили трубки. Насколько я поняла, Флинн попрощался навсегда.

Флинн потянулся ко мне и притянул меня ближе, поцеловав в макушку. Успокаивал меня. Несмотря на то, что я стоила ему всего, он успокаивал меня. Разве не должно было быть все с точностью наоборот?

— Мне жаль, Флинн, — сказала я, задыхаясь от своих слов.

— Тсс, не извиняйся, милая, — сказал он. — Тебе не за что извиняться. Все это — не твоя вина.

— Это, черт возьми, не так, — сказала я, утирая слезу со своей щеки. — Если бы я не появилась, никто бы не осмелился предположить, что ты стукач. Но поскольку я работала под прикрытием, пытаясь найти ответы для себя, я все разрушила для тебя. И в то время, пока я прежняя не чувствовала бы себя плохо из-за этого, учитывая, что ты руководишь преступной организацией, человек, которым я стала теперь, чувствует себя дерьмом. Потому что теперь, когда я узнала тебя и увидела, какой ты на самом деле, я не вижу тебя монстром, которого создала в своей голове. И меня убивает тот факт, что это я сыграла роль в разрушении твоей жизни.

Флинн взял мое лицо в свои ладони, приковав мой взгляд к себе. Он не плакал. Более того, он улыбался мне. Возможно из-за той жизни, которую он вел, ему искусно удавалось скрывать эмоции, но он смотрел на меня со счастливым выражением лица, которое невозможно было подделать. Во всяком случае, не так легко.

— Эйва, ты ничего такого не сделала. Послушай, все, что произошло между Колином и мной, произошло бы в любом случае. Ты просто оказалась не в то время не в том месте. Этот конфликт длился слишком долго и открыто, я удивлен, что он не достиг предела еще задолго до этого. У Колина были личные проблемы. Реально большие проблемы. Я пробовал делать вид, что не замечал этого, но думаю, из-за этого все стало только хуже. Парень был больной на всю голову и, очевидно, имел явные проблемы с ревностью. Это была не твоя вина, поверь мне.

— Но...

— Никаких "но", — сказал он, глядя в мои глаза с неослабевающей напряжённостью.

— Более того — разрушила мою жизнь? Едва ли. Ты стала ярким пятном в моей жизни с того момента, как я взглянул на тебя. Я никогда не думал, что найду кого-то, вроде тебя, кто сможет полюбить меня. И, тем не менее, это произошло. Это то, чего я хотел, Эйва. Ты то, чего я хотел. Я всегда хотел, чтобы рядом со мной была хорошая женщина вроде тебя, и теперь у меня есть ты. Я, наконец, чувствую себя полноценным. Если мои братья готовы с легкостью повернуться ко мне спиной, значит они не семья, которой я их считал. Но ты, ты отказываешься от гораздо большего, чем есть у меня. Если кто и должен чувствовать себя виноватым, так это я.

— Это дело моих рук, Флинн, — всхлипнув, сказала я, пока он вытирал оставшиеся слезы с моих щек. — Я поступила так, потому что мне нужны были ответы. Я никогда не решилась бы на это, думая, что ты сможешь мне понравиться, не говоря о том, что я влюблюсь в тебя. И все же, как ты сказал, это произошло.

Флинн прижался своими губами к моим. Это был нежный, невинный поцелуй, но передающий глубокие чувства.

— Я люблю тебя, Эйва, — сказал он.

— Я тоже люблю тебя, Флинн.

— Так вон оно что? Мы действительно собираемся это сделать? — Он улыбнулся ярче, чем я когда-либо видела его улыбающимся прежде.

— Похоже на то, — сказала я со смехом.

— Хорошо. Начинай размышлять над тем, куда ты хотела бы убежать, милая. Мечтай о большем, потому что мы собираемся это осуществить.

Все, что мне оставалось — только покачать головой. Все это было похоже на сон, и я просто ждала, когда проснусь. Когда Флинн вырулил на дорогу и снова поехал, его лоб был нахмурен, а челюсть сжата. Могла сказать, что он погрузился в мысли.

— В чем дело? — спросила я, погладив его по руке. — О чем ты думаешь?

Он взглянул на меня и улыбнулся.

— Ничего особенного, — ответил он. — Слишком много информации, и я просто пытаюсь все переварить. Ты хочешь увидеть моего отца до того, как мы уедем, и продолжаешь упоминать, что пришла под прикрытием, чтобы найти ответы. Я пытаюсь осмыслить все это. Но у меня ничего не выходит. У меня просто нет никаких объяснений.

Вздохнув, я посмотрела в окно, на темную автомагистраль вокруг нас. Вскоре мы будем в Чикаго, и я задам Доналу О'Брайену вопросы, которые у меня всегда были для него. Флинн будет присутствовать при этом. Так что, он хотел услышать, что я собиралась говорить. И когда я подумала об этом, то задала себе вопрос — хотела бы я, чтобы он узнал обо всем таким образом?

— Флинн, есть кое-что, что ты должен знать. О твоем отце и моей семье. — Я прикусила губу, пытаясь подобрать слова. Наконец, я решилась рассказать об этом. — Помнишь, как я упоминала о том, что мой отец был убит у меня на глазах, когда я была совсем юной?

— Да.

— Я знаю, кто это сделал. Я видела того человека и хорошо его знала.

Флинн молчал, и пока я наблюдала за его лицом, то подумала, что он начал складывать кусочки пазла вместе. Но не была уверена.

— Флинн, твой отец убил моего отца. Мой отец был частью синдиката.

29

Эйва

В течение нескольких минут Флинн не вымолвил ни слова, просто смотрел через лобовое стекло вперед на дорогу. Мы ехали в тишине так долго, что я подумала, возможно, он меня не услышал. Но я не хотела вновь повторять эти слова, поэтому просто сидела, уставившись в окно, словно этого разговора и не было.

Проехав еще несколько миль вниз по дороге, Флинн спросил:

— Почему?

— Что почему?

— Почему мой старик это сделал? — спросил он.

— Не знаю, — ответила я, покачав головой. — Как раз это я и надеюсь выяснить.

Я повернулась к Флинну и увидела, как он крепко сжал руль, так же крепко, как и стиснул челюсть. Казалось, он выплескивал все свои эмоции через челюсть и руки. Он смотрел вперед и долгое время ничего не говорил. Воздух в машине сгустился, и это напоминало затишье перед бурей. Мягко выражаясь, настораживало.

— Хорошо, Эйва, — наконец, сказал он. — Я отвезу тебя к нему. Ты заслуживаешь знать ответы.

Облегчение захлестнуло меня с такой силой, что у меня затряслись руки. Я, наконец, встречусь лицом к лицу с человеком, который убил моего отца, и задам вопросы, которые мне до смерти хотелось узнать всю свою жизнь. Вопросы, которые преследовали меня с детства.

— Спасибо, — сказала я. — Ты не представляешь, как много это значит для меня.

Он только кивнул и постарался избежать моего взгляда. Думаю, он не знал, что сказать. Не то чтобы я винила его. Я просто выболтала нечто настолько существенное, чего он и не мог предположить. То, о чем он никогда не думал, и то, что должно было быть для него, как удар под дых, потому что он очень заботился обо мне.

— Я хочу, чтобы ты знала, была готова к вероятному сценарию, есть вероятность того, что он не сможет предоставить тебе ответы, которые ты ищешь, — сказал он. — На протяжении последних недель он то приходит в себя, то отключается. Он может даже не проснуться или быть невменяемым, когда мы придем.