Герцог неожиданно вскочил на ноги и взволнованно заговорил:

– Да… нет! Я об этом слышал. Но титулу не может угрожать опасность, пока мой кузен Гидеон, а кроме него, пятеро сыновей дяди Генри…

– Я ничего не хочу слышать о сыновьях дядя Генри! – возмущенно воскликнул лорд Лайонел. – Если они все пойдут в самого старшего, который, по слухам, только и делает, что выкарабкивается из очередной позорной переделки, а в этом нет ни малейшего сомнения… – да и чего можно ожидать, взяв жену из семьи методистов?.. Могу лишь заметить: я ошеломлен тем, что ты согласен увидеть одного из них на своем месте!

– Но я никак не смогу увидеть его на своем месте, – миролюбиво напомнил дяде Джилли. – Как бы то ни было, я уверен, Гидеон гораздо лучше соответствует моему месту, чем я сам. Наверняка…

– Ты должен раз и навсегда выбросить эту глупость из головы! – самым суровым тоном заявил лорд Лайонел. – Пойми меня, Джилли, я никогда не мечтал видеть на твоем месте своего сына. И сама мысль о том, что все может закончиться именно так, причиняет мне нестерпимую боль! Рискну предположить, Гидеон разделяет мое мнение. Я не знаю, какие основания у тебя есть полагать, будто…

– Никаких! О нет, совершенно никаких, сэр! – поспешно произнес Джилли. – Я только имел в виду… Я всего лишь хотел сказать… нет ни малейшей необходимости женить меня так скоро!

– Так скоро? – повторил дядя, приподнимая брови. – Мой дорогой мальчик, вот уже пять лет, как мы с Эмплфортами обо всем договорились! Я не сомневаюсь, и сама юная леди посвящена в эти планы, поскольку ее мать очень здравомыслящая женщина и наверняка позаботилась о том, чтобы подготовить дочь к роли, которую она призвана исполнять.

– Вы думаете, Гарриет об этом тоже известно? – потрясенно произнес герцог.

– Разумеется. Почему нет? – ответил дядя. – Если у тебя в голове витают какие-то романтические представления, мой мальчик, то советую тебе поскорее от них избавиться. Романтические представления хороши только для бульварных романов. Полагаю, они популярны также среди низших слоев общества, но можешь поверить мне на слово, – абсолютно непригодны для людей нашего положения. Да, да, ты считаешь меня совершенно бесчувственным, однако дело в том, что я имел возможность убедиться: так называемые браки по любви приносят людям больше горя, чем любые другие бедствия. Уверяю тебя, Джилли, в свои двадцать четыре года, имея голову, набитую всевозможными бреднями, ты понятия не имеешь о том, что тебе на самом деле нужно. Но надеюсь, ты не думаешь, будто я готов привязать тебя к кому-то, кто тебе хоть немного неприятен! Наверняка ты заметил, что мы с твоей тетей при малейшей возможности приглашали Эмплфортов в Сэйл. Я также поощрял твои визиты в их поместье, и ты с удовольствием принимал все их приглашения. Я использовал эти ситуации для того, чтобы пристально за тобой наблюдать, и, признаюсь, был бы чрезвычайно удивлен, услышав, что ты совершенно равнодушен к леди Гарриет.

Герцог схватился за спинку стула. Юноша побледнел гораздо больше обычного и выглядел абсолютно несчастным.

– Разумеется, нет! – воскликнул он. – Я отношусь к ней с глубочайшим уважением… Она всегда была очень любезна… Но… брак!

– Ну же, Джилли! – несколько раздраженно произнес лорд Лайонел. – Не хочешь ли ты сказать, что никогда об этом не думал! Ты отлично знал о том, что это вопрос решенный!

– Да, – безжизненным голосом произнес герцог. – Да, я это знал. Только я надеялся… Я думал…

– Ну и на что же ты надеялся? О чем думал?

– Я не знаю, – беспомощно произнес герцог. – Наверное, на то, что произойдет нечто… или какой-нибудь другой мужчина сделает ей предложение… или… или что это случится еще не скоро!

Дядя пронизывал племянника проницательным взглядом.

– Ты питаешь нежные чувства к какой-то другой даме, Джилли? – спросил он.

Герцог покачал головой.

– Что ж, я так и думал, поскольку ты никогда не бегал за юбками, но ты должен безотлагательно сообщить мне, если я заблуждался. – Лорд выждал несколько секунд, однако герцог лишь снова покачал головой. – В таком случае в чем дело? Умоляю тебя, поговори со мной начистоту!

Джилли извлек из кармана платок и прижал его к губам.

– Я и сам не знаю, – пробормотал он. – Не могу сказать ничего плохого о Гарриет! Я с самого детства был чрезвычайно к ней привязан. Она всегда вела себя со мной мило и дружелюбно. И вообще она необычайно добрая и кроткая девушка. Кроме того, Гарриет еще и очень хорошенькая, но… но я думал, что, когда придет время жениться, смогу сам выбрать себе жену… что ею окажется леди, к которой у меня будут чувства… В которую я буду влюблен, сэр!

– Ого! Вот оно что! – изумленно произнес дядя. – И где же эта прекрасная леди?

– Я ее пока что не встретил. Я…

– Я счастлив это узнать, потому что если в чем и можно быть уверенным, так это в том, что такая леди будет совершенно неподходящей кандидатурой для брака! В юности все мы о чем-то мечтаем, но строить свою жизнь, основываясь на юношеском сумасбродстве, недопустимо. Ты уже не маленький и немного повидал мир. Я позаботился об этом. Тебя представили при дворе, ты занял свое место в палате лордов, путешествовал и провел сезон в Лондоне. Если бы ты там кем-то увлекся, это нисколько бы меня не удивило. И если бы твои чувства оказались направлены на подходящий объект, я бы отнесся к этому с пониманием. Но хотя ты познакомился со многими девушками высшего света, никому из них не удалось завоевать твое расположение. Мне не кажется, что, предлагая тебе наконец-то определиться с Эмплфортами, я связываю тебя узами брака, не предоставив возможности принять решение самостоятельно.

– Вы хотите сказать, я никогда не испытаю к женщине более… более сильных чувств, чем… чем…

– Мой дорогой Джилли, что за вздор! Попросту говоря, та страсть, о которой ты сейчас говоришь, не имеет никакого отношения к браку. Я согласен с тем, что жить с женщиной, к которой ты питаешь отвращение, было бы слишком грустно, но мы ведь об этом и не ведем речь. Ты признаешь, что неравнодушен к леди Гарриет. Мне кажется, как для женщины, она необычайно умна. Также она наделена спокойным нравом, а если ты хочешь сказать, будто она несколько апатична, то я могу напомнить тебе – ты и сам подвержен весьма странным умонастроениям. Полагаю, со спокойной девушкой, способной разделить многие из твоих эмоций и научиться тебе угождать, ты будешь чувствовать себя гораздо безмятежнее, чем с более энергичной женщиной.

– О да, да, – перебил его Джилли, – но…

Лорд Лайонел поднял руку.

– Нет, мой мальчик, послушай, что я тебе скажу! Ты думаешь, я не считаюсь с твоими чувствами, но это не так. Буду говорить начистоту. Леди Гарриет не превратится в жену, которая полностью привяжет тебя к себе и станет требовать больше, чем ты будешь готов ей дать. Она очень хорошо воспитанная девушка. И хотя я весьма доволен тем, что она будет вести себя благоразумно, соблюдая все правила приличия, как и подобает герцогине Сэйл, я также понимаю, что она не станет чересчур привязывать тебя к себе. Если сочтешь нужным завести любовницу, Гарриет сумеет смотреть на это сквозь пальцы, и тебе не придется выслушивать упреки, которые обрушила бы на тебя дама более низкого происхождения. Другими словами, во главе твоего дома будет стоять милая женщина, способная вести хозяйство, а ты сможешь, сколько тебе вздумается, предаваться своим романтическим увлечениям.

– Вы полагаете, сэр, – потухшим голосом спросил Джилли, – именно так Гарриет относится к браку со мной… или… или с другим мужчиной?

– Я не меньше двадцати лет знаком с Августой Эмплфорт, – с готовностью откликнулся лорд Лайонел, – и у меня нет оснований опасаться того, будто Гарриет позволили набивать себе голову всякой романтической чепухой. Разумеется, у леди Эмплфорт есть свои недостатки…

– Я всегда считал ее самой бесчувственной женщиной из всех, с кем мне приходилось встречаться! – воскликнул герцог.

– Ну, ну, вот ты снова закусил удила! Да, она очень амбициозная, но в то же время весьма здравомыслящая дама.

Герцог выпустил из рук спинку стула и принялся ходить по комнате. Видя его волнение, дядя выждал несколько минут, прежде чем снова заговорить:

– Если моя идея настолько неприятна тебе, Джилли, ты мог бы сообщить мне об этом раньше. Отказаться от заключения брака сейчас – все равно, что публично заявить о разрыве помолвки.

Герцог, испуганно посмотрев на дядю, произнес:

– Но этого не может быть! Я не делал предложения… я ни слова не сказал Гарриет и не давал никому ни малейших оснований полагать, будто испытываю к ней какую-то особенную привязанность или имею особые притязания!

– Мой дорогой мальчик, в нашем мире подобные договоренности ни для кого не являются большим секретом. Эмплфорты уже отказали одному претенденту на руку Гарриет, и ее светлость наверняка обронила пару намеков относительно своих планов на дочь. Было бы глупо делать вид, что мы не понимаем, каким великолепным женихом ты являешься, Джилли, потому мы и не будем этим заниматься. Фактически, не считая Девоншира, коему скоро стукнет тридцать, производящему впечатление убежденного холостяка, да к тому же глухому словно тетерев, тебе нет равных. Во всяком случае, я их не знаю. Можешь поверить мне на слово, Августа Эмплфорт не устояла перед соблазном поделиться с друзьями – строго по секрету, разумеется! – своими ожиданиями относительно брака дочери. Все ее знакомые наверняка уже сгорают от зависти!

Герцог, запустив пальцы в свою светлую шевелюру, заметил:

– Я понятия об этом не имел! Вы хотите сказать, Эмплфорты… Гарриет… все это время ожидали, что я сделаю предложение?

– О нет, этого я не говорил, – ответил лорд Лайонел. – Вообще-то я сказал Эмплфортам, что не допущу слишком ранней женитьбы. Твое здоровье всегда было хрупким, и я хотел, чтобы ты немного осмотрелся, прежде чем сделать окончательный выбор.