– Только что прибыл верховой от экипажа мистера Най-тона, миледи, – объявил он. – Сам он прибудет через час.

– Что? Но ведь папа´ не мог... – Заметив его недоуменный взгляд, девушка приняла высокомерный вид. – Спасибо, Джон.

Как только лакей ушел, Розалинда бросилась в спальню отца и увидела там обеих сестер. Младшая, Джульет, как обычно, ухаживала за отцом, в то время как Хелена, старшая, рисовала с нее миниатюру. Это была прекрасная семейная картина, но чтобы сохранить ее, необходимо заставить папа´ отказаться от его дурацкого плана.

Отец сидел в кровати, укутанный одеялами. Он никогда не был красавцем, однако внешность его в свое время впечатляла. Огромный рост и громоподобный голос внушали страх многим мужчинам.

Отец все еще обладал пронизывающим взглядом и суровым подбородком, которые вызывали у Розалинды трепет, когда она была девочкой. Но теперь тело отца превратилось в кучу иссохших мускулов и хрупких костей, заключенных в оболочку из кожи, и при взгляде на него Розалинда чувствовала, как болезненно сжимается у нее сердце.

И все же она не могла позволить чувствам повлиять на ее миссию. Только не сейчас, когда так важен результат.

– Папа´, мне сообщили, что прибытие мистера Найтона неизбежно. – Она решительно подошла к кровати. – Как вы могли? Я думала, мы договорились...

– Ты договорилась, Розалинда. Я сказал тебе, что, если бы одну из вас, девочек, можно было исправить, я бы устроил брак. А Джульет можно исправить. Поэтому я написал этому человеку и пригласил его приехать.

Хелена застонала, Джульет лишь покраснела и опустила голову.

– О, Джульет, какая ты глупая! – воскликнула Розалинда.

– Ты не понимаешь, я не против выйти за него замуж! – возразила Джульет. – Папа´ считает, что так лучше, а я знаю свой дочерний долг.

– Выйти замуж без любви? – набросилась на Джульет Розалинда, игнорируя самодовольный взгляд отца.– Ты можешь считать это своим долгом, как сказал эйвоновский бард, «сделай реверанс и скажи: «Как вам будет угодно, батюшка». И все же пусть это будет красивый малый, иначе сделай еще реверанс и скажи: «Как будет угодно мне, батюшка»».

– Не надо цитировать Шекспира, девочка, – заметил отец. – Шекспир оказывается «против» тебя гораздо чаще, чем «за». Вспомни Дездемону. Выполни она свой долг перед отцом и откажи Отелло, осталась бы жива.

– Вы, как обычно, упустили главную идею пьесы, – пылко возразила Розалинда.

– О Господи! – Хелена поднялась. – Когда вы начинаете цитировать Шекспира, разрешить этот спор невозможно. – Взяв коробку с рисовальными принадлежностями в одну руку, а трость в другую, она, хромая, пошла к двери.

– Куда ты идешь? – спросила Розалинда. Она надеялась на поддержку Хелены.

Хелена остановилась.

– Хочу убрать свои краски до прихода гостя.

– Разве тебя не волнует, что папа´ планирует...

– Конечно, волнует. Однако в отличие от тебя я понимаю, что спорить с папа´ бесполезно. Если тебя нисколько не интересует брак, стой на своем. У меня определенно нет намерения выходить за мистера Найтона, даже если бы он пожелал взять женщину с физическим недостатком. Такую, как я. А вот Джульет готова броситься в его объятия, и тут ничего не поделаешь. Особенно если она делает это не только ради себя.

Розалинда в отчаянии смотрела, как старшая сестра, хорошенькая и изящная, прихрамывая, выходит из комнаты. Если бы у Джульет была сила воли Хелены! Розалинда вздохнула, оставшись наедине с отцом и младшей сестрой. Но Джульет была робкой, предпочитала носить полудетские бело-розовые платья и отказывалась надевать яркие платья, например красные, как Розалинда, – не хотела огорчать папа´.

– Папа´ – упорно продолжала она, – вы действуете так, будто этот человек – наша единственная надежда. Но одна из нас все еще может выйти замуж, к тому же по любви.

– Тебе двадцать три, девочка, а Хелене двадцать шесть. Вы не найдете мужей, не имея солидного приданого или наследства. Пусть Хелена красавица, но она хромая. А ты не из тех девушек, что привлекают мужчин...

– Хотите сказать, что я некрасива. – Его бесстрастное перечисление ранило девушку. – У меня волосы как ржавая проволока, к тому же я толстая.

– Я говорил не о твоей внешности, – возразил отец, – а о манерах. Возможно, если бы ты попыталась быть...

– Менее откровенной? Начитанной? Умной? – бросила она.

– Я хотел сказать: властной и вспыльчивой, – возразил отец.

– Я не властная! – Он вопросительно поднял бровь, Розалинда тряхнула головой: – Ну хорошо, возможно, чуть-чуть. Но будь я другой, не смогла бы вместо вас управлять поместьем. – О, как они подошли к этой ужасной теме? – Кроме того, как же Джульет? Она еще может выйти замуж по любви, нужно только дать ей время.

– Пойми, девочка, времени-то как раз не осталось. – У отца начался приступ кашля, подтвердивший его правоту.

Она старалась не говорить о его болезни.

– Нам не обязательно выходить замуж, вы же знаете. Мы сами можем зарабатывать себе на жизнь.

– Не говори глупостей. Когда мистер Найтон выселит вас...

– Я пойду в актрисы, как маман. – Отец презрительно фыркнул. – Может быть, я недостаточно красива, зато высокая, и голос у меня хороший. Хелена могла бы продавать свои миниатюры. Джульет тоже занялась бы чем-нибудь. Подруга маман, актриса миссис Инчболд, помогла бы нам устроиться в Лондоне. Если бы мы объединили наши доли наследства...

– Нет! – воскликнула Джульет. – Мы не можем покинуть Суон-Парк!

– Почему, черт возьми? – резко бросила Розалинда, оглядывая спальню с ее осыпающейся лепниной и потертыми шелковыми драпировками. – Не вижу здесь ничего ценного, ради чего стоило бы пожертвовать моей дорогой сестрой. Что дала нам эта груда камней, кроме прозвища «старые девы Суонли»? Уж если мне суждено остаться старой девой, то уж лучше я буду жить в столице.

– Вы не сможете выжить в городе! – прорычал отец. – Вспомни, что случилось с Хеленой. Кроме того, твоя мать была гораздо счастливее как жена, чем как актриса. Такая жизнь не для тебя. Да и Джульет заслуживает лучшей участи.

– Да, но брак по принуждению – это не «лучшее», папа´. Особенно когда муж, судя по письмам миссис Инчболд, негодяй и подлец, связан с контрабандистами и сам сбывал их товары.

– Его вынудили обстоятельства. Теперь он вполне уважаемый человек.

– Миссис Инчболд также сказала...

– Минуту, девочка, – прервал ее отец. Он сделал знак Джульет подойти и что-то прошептал ей на ухо. Она кивнула. Затем он посмотрел на Розалинду: – Отдай Джульет ключи от дома. Я попросил ее принести мне из кладовой лекарство.

Было ясно, что отец намеренно отсылает Джульет, но Розалинда не имела ничего против и протянула сестре связку ключей.

Едва Джульет вышла, как Розалинда пошла в атаку на отца.

– Еще миссис Инчболд говорит, что мистер Найтон, что он незаконнорожденный. Вас это не тревожит?

Отец снова зашелся в кашле. Розалинда постучала его по спине, как это обычно делала Джульет. Но видимо, слишком сильно. Отец оттолкнул ее и прорычал:

– Прекрати! Я не ковер, чтобы меня выбивать!

Что-то бормоча, Розалинда отошла. Неблагодарный! И как только Джульет его терпит?

Но стоило Розалинде увидеть, как тяжело дышит отец, как ее негодование мигом исчезло. Бедный папа´! Он прикован к постели. Беспомощен. Это сводит его с ума. Розалинда вернулась к кровати, взбила подушку и подложила ему под спину.

– Миссис Инчболд неверно информирована. Ведь Найтон – наследник моего титула и владений, как же он может быть бастардом?

Розалинда нахмурилась:

– Я не подумала об этом.

– Вот видишь? – пробурчал отец. – Беда с вами, женщинами, – вы раньше говорите, а потом думаете. Никогда не прислушиваетесь к голосу рассудка. Действуете лишь под наплывом чувств. Сегодня любите одного, завтра – другого.

Внезапная суматоха в холле заставила вздрогнуть обоих. Послышались восклицания слуг и топот ног по лестнице. Розалинда бросилась к окну, но подъездной аллеи оттуда не было видно. Снаружи донесся стук копыт и хруст колес по гравию, что свидетельствовало о прибытии кареты.

– При всем желании выслушать ваши рассуждения о женщинах я не могу остаться, – сухо произнесла Розалинда. – Ваш драгоценный мистер Найтон уже здесь.

Она поспешила к двери, но когда повернула ручку, дверь не открылась. Вторая попытка тоже оказалась тщетной. Тут она поняла, в чем дело, и уставилась на отца.

– Папа´... – начала она.

– Дверь заперта. Я приказал Джульет запереть нас.

Розалинду охватила ярость. Проклятие! Она пнула дверь, жалея, что это не зад Джульет, и набросилась на отца:

– Чего вы надеетесь этим достичь, папа´?

– Я знаю тебя, девочка. Ты бы выставила мистера Найтона за дверь еще до того, как Джульет успела бы с ним увидеться. – Даже неровный свет от камина не смог скрыть ма-киавеллиевский блеск в его глазах. – Я велел ей не выпускать тебя, пока наш гость не ляжет спать.

– Если вы рассчитываете, что это хоть на йоту изменит мое поведение по отношению к нему...

– Это не имеет значения. – Отец приподнялся. – Если ты выгонишь его сейчас, я просто договорюсь о браке в письме. Увидев сегодня красоту и мягкий характер Джульет, он, вне всяких сомнений, согласится на брак.

Если мистер Найтон покинет Суон-Парк, решив жениться на Джульет, как сможет Розалинда помешать их браку? Придется каким-то образом убедить Джульет, что этот мужчина ей не подходит.

Торжествующая ухмылка отца исчезла, у него снова начался приступ кашля. Однако Розалинда даже не подошла к нему. Она искренне любила отца, но его слепота сводила ее с ума.

– Еще одно дело, девочка. У меня есть для тебя поручение, которое ты должна выполнить, когда Джульет тебя выпустит.

– Что за поручение? – недовольно протянула она.

– В столе в моем кабинете есть шкатулка. Я хочу, чтобы ты сходила за ней.