* * *

Завершить приготовления — и с замиранием сердца… ждать вердикта.

Хотя… чего кривить душой? Я просто ставлю перед фактом.

Опешили, увидав гостя у нас в зале.

Вежливые улыбки.

— Это — и есть мой Коля… — сгораю от неловкости; набравшись дюжей храбрости, произнесла я.

— Здравствуйте, — живо отозвался Зобов и тут же протянул руку.

— Ну, здравствуй, «Ко-ля», — не без язвительности произнес отец. Скривился, прожевал эмоции, немного помедлил — и все же пожал протянутую ладонь.

Виновато опускаю я взгляд.

Зависла пугающая тишина.

— Может, за стол? — словно очнулась, спешно выпаливаю в надежде разорвать нарастающее напряжение.

…

— И, какие планы, «Ко-ля»? — не унимался батя, явно борясь с желанием… придушить Зобова за то, как не раз твердил мне в сердцах, «сотворил» со мной.

Но игнорирует нападки Николай. Немного скривился, подбирая слова, — и все же выдал.

— Я полностью понимаю и разделяю ваши чувства по отношению ко мне. И я беру на себя за все ответственность. Я люблю вашу дочь, и женюсь на ней. Рад, если дадите на то согласие. Но… а если — нет, то… не в первое, — тяжелый вздох. — Так и быть… но все равно она будет моей, — пристальный взгляд моему отцу в глаза (ухмыльнулся тот такой самоуверенности и дерзости, смолчал). — По крайней мере, ребенка… точно не брошу. Жить думаем… здесь, в этом городе… Но, а там время… покажет. Думаю, квартиру или дом купим — пусть сама выбирает, мне все равно. Чем заниматься буду — еще не знаю, но нахлебничать не стану. Не в моей природе это. Я — человек спокойный, и всегда готов идти на диалог. Всегда выслушаю вашу точку зрения, но навязываться и поучать не стоит — я это дело не люблю. Помогать нам не надо — сами справимся. По крайней мере, буду изо всех сил в этом направлении работать.

Впредь буду стараться не косячить. И беречь их… двоих.

Ну… что мне сказать еще?

Да, я понимаю, что намного старше ее, тридцать пять в этом году стукнет, но…, надеюсь, это никогда не станет нам помехой. По крайней мере, до этого дня не было.

Ну, — пожал плечами и печально улыбнулся. — Как-то так… Задавайте вопросы, если есть… или…

Немного помолчав, хмыкнул мой папа. Тяжелый вздох.

— А родители твои? Что они обо всем этом думают?

Замялся Зобов. Невольно скривился.

— Я — детдомовский. Нет у меня родителей, никогда их не знал. И не искал — не вижу смысла. Я никогда не гонюсь за теми, кому мешаю или не нужен.

И да, я был женат, но уже лет шесть, как в разводе, и у меня есть сын, на днях ему одиннадцать исполнилось. Помогаю содержать — и никогда не откажусь от него. Живет он с матерью, так что… особо всем вам хлопот не доставит.

Глубокий, со свистом вздох моего отца. Скривился. Потер руками лицо.

— Ну что ж. Обидишь ее еще раз — и сам тебя убью. Идет?

Вполне серьезно отчеканил батя и уставился ему в лицо.

Замер, рассуждая Зобов. Еще миг — и закивал головой.

— По рукам.

Взгляд мне в глаза — и вдруг улыбнулся.

Не сдержалась и я — робко усмехнулась в ответ.

* * *

Многое из заявленных целей и планов было достигнуто и содеяно.

Так, еще в том же месяце мы поженились и купили дом, а в июне родилась у нас прекрасная доченька… Назвали Алисой.

Коля по началу перебивался чем мог, прыгая с одной работы на другую. А потом пошло-поехало: знакомые знакомых, а там еще пару новых лиц — и начали мутить свое дело. Очередной бизнес, и пока… все успешно.

Уверяет, что на этот раз — все легально, чисто, и смертью или тюрьмой больше не пахнет.

И пока я ему верю…

* * *

— Можно я завтра съезжу к Никите? — решаюсь на невероятное. Сидит, смотрит на меня ошарашено, выпучив глаза, не моргает; перестал жевать. — У него будет День рождения… в прошлом году… и так пропустила… Хотя бы в последний раз. Пожалуйста…, - веду неуверенно дальше, сгорая от стыда и страха. — Просто, не хочу тебе врать и делать это за спиной. Хотя бы… в последний раз. Обещаю… Пожалуйста…

Тягучая минута тишины…

И наконец-то решается:

— А Никита… это — кто? — скривился.

Опешила. Не знаю даже, какие подобрать слова…

— М? — подначивает.

(тяжело сглотнуть ком боли)

— Это с ним… ты тогда меня ночью возил прощаться… Просто… — и вновь попытка оправдаться.

Но вдруг не дает договорить, резко перебивая:

— Да.

— Да? — еще сильнее оторопела я.

— Да, — и, немного помолчав, добавил. — Только я сам тебя отвезу. Как раз твои родители посидят с малышкой, как и хотели.

За / против, и несмело закивала головой.

— Хорошо.

* * *

Из машины вышел, но за мной не пошел. Так только, прошелся взад-вперед и замер, уперев руки в боки, сопроводил взглядом.

Тяжелые, болезненные шаги вперед. Казалось, все больше свинца наливалось в ступнях — и сил не хватит завершить этот путь.

Но еще немного — и вот… взгляды наши с Макаровым снова встретились.

Молчим.

Глубокий вдох, и, проигрывая бой слезам — запнулась в рыдании.

— Прости меня… но я его очень люблю, — глубокий вдох со свистом. — Не знаю, приеду ли еще когда-нибудь. Хотя, конечно, буду рада встречи… Прости меня.

Вдруг послышались за спиной шаги, шарканье щебня. Еще миг — и застыл кто-то рядом. Решаюсь окинуть взором. Замерла в стыде, словно вор.

Молчим (уже все трое).

Но глубокий вдох — и осмеливаюсь… на странные, жуткие, но, наверно, правильные… и нужные слова.

— А это — мой муж, — и вновь полуоборот. Несмело Зобова беру за руку — поддается. Скрестили в замке пальцы.

Безмолвствуем.

Пристально всматривается в гранитный портрет Коля, а лицо совсем не выдает эмоции, хотя… что-то нервозное периодами все же прожевывает… какие-то не сказанные… или сказанные, но про себя, слова.

Еще один глубокий, тяжелый вздох.

Короткий, украдкой, прощальный взгляд на Никиту — и разворот, тихо шепчу:

— Пошли, Коль…

Скривился вдруг Зоба. Выдох.

Кисло усмехнулся.

Не поддался на мое движение — все еще глаза прикипели к своему… сопернику (что ли).

— Не сцы, пацан, — от произнесенных слов меня даже подкинуло на месте; замерла, ошарашенная. — Я ее в беду не дам… Но, без обид, она теперь — моя…

Разворот — взгляд мне в глаза.

— Хочешь, побудь еще… Я в машине подожду.

Несмело, мило улыбаюсь… какому-то внутреннему просветлению и умиротворению.

Застенчиво закусила губу.

— Спасибо тебе.

Прощальный взгляд на Макарова, и, силой потащив за собой Зобова, пошла от прошлого прочь… навсегда.