— Большинство женщин были бы счастливы получить украшения,— заметил лорд Доррингтон.

— Кроме того, — продолжала Алина, не обратив внимания на его слова, — я не верю — мама может утверждать что угодно,— что после свадьбы буду считаться его законной женой. Сомневаюсь, что в его стране меня вообще будут воспринимать как замужнюю женщину!

— Что дает вам повод так думать? — спросил лорд Доррингтон.

— Папа всегда интересовался Востоком, — объяснила Алина. - Как-то мы с ним читали о Кахризе. Вы знаете, где это находится?

— На границе между Персией и Афганистаном, - сказал лорд Доррингтон.

Он заметил, что ее взгляд, обращенный на него, не был лишен доли удивления.

— Большинство людей не имеют ни малейшего представления об этом, — проговорила она. — Кахриз — крохотное, но очень богатое государство. У него огромные запасы полезных ископаемых.

— И все это перейдет к принцу после смерти его отца, — добавил лорд Доррингтон.

— Он не принадлежит к королевскому роду, — с презрением заметила Алина. — По конституции страны, если у правителя нет прямого наследника мужского пола, он может назначить своим преемником сына своей наложницы.

— Неужели для вас играет роль тот факт, что в жилах принца течет не только королевская кровь? — поинтересовался он.

— Да меня это совершенно не волнует, — ответила Алина. — Дело в том, что по религиозным законам Кахриза мужчина может иметь четыре жены. По мусульманским законам он имеет право развестись с ними. Для этого ему нужно только три раза сказать, что они разведены — и жены лишаются права предъявлять ему какие-либо требования.

— Но ведь... - начал лорд Доррингтон.

— Мама говорит, что все это чепуха, — перебила его Алина. — Она утверждает, что принц женится по нашим законам и, как он заверил ее, будет три четверти года проводить в Европе.

Лорд Доррингтон молчал.

— В Кахризе очень много совершенно чудовищных обычаев, — спустя некоторое время продолжила Алина. — Вспомнив то, что мы читали с папой, я отправилась в Британский музей. У них не оказалось ни одной книги об этой стране - она слишком маленькая, — однако они подтвердили, что известные мне сведения верны. Это дикая, варварская нация.

— Раз вами владеют такие чувства и если то, что вы рассказали об этой стране, правда, — сказал лорд Доррингтон, - вы должны отказаться выходить замуж за принца. Никто не в силах заставить вас идти к алтарю.

— Мама непоколебима в своем намерении выдать меня за него! — ответила Алина. — Мне кажется, он пообещал каким-то образом помочь ей.

Подумав, что скорее всего так и было, но решив не говорить об этом вслух, лорд Доррингтон заметил:

— Но ведь в вашей власти сказать "нет" перед лицом священника.

— Утром, когда мама сообщила мне, что принц хочет, чтобы о нашей помолвке было объявлено сегодня вечером, я пыталась поговорить с ней, - продолжала Алина. — Леди Глоссоп, которая устраивает этот прием — моя крестная, и мама посчитала, что та будет безмерно счастлива, если помолвка состоится в ее доме.

— Достаточно ли твердо вы заявили вашей матери, что не желаете выходить замуж за принца? — спросил лорд Доррингтон.

— Я сказала ей, что лучше умру, чем соглашусь на это, — произнесла Алина. — Но она ответила, что теперь, после смерти папы, право подыскивать мне мужа принадлежит ей и что мое мнение не играет никакой роли.

Лорд Доррингтон знал, что это правда. В соответствии с законом родители или опекун могли выдавать замуж своих несовершеннолетних дочерей без их согласия.

Алина вздрогнула.

— Который час? — спросила она.

Лорд Доррингтон вытащил из жилетного кармана часы в золотом футляре.

— Без четверти двенадцать, — ответил он.

— А объявление состоится в полночь! — в панике воскликнула Алина. — Если я через несколько минут не вернусь в бальный зал, меня будут искать! Поэтому вашей светлости придется уйти и забыть о нашей встрече.

При этих словах она поднялась.

— Не сомневаюсь, что послезавтра у вас будет возможность прочитать обо всем в "Таймсе", — с некоторой долей иронии проговорила она. — Возможно, мою персону удостоят парой строк:

"С глубоким прискорбием сообщаем, что в ночь на 3 мая 1799 года из Темзы было выловлено тело молодой женщины..."

Лорд Доррингтон тоже встал. Она пристально взглянула ему в глаза.

— Неужели вы на самом деле настолько трусливы, — презрительно проговорил он, — что готовы сдаться в первой же битве?

— Труслива? - еле слышно переспросила Алина.

— Уверен, не ошибусь, если скажу, что ваш отец когда-то служил в армии, — медленно произнес лорд Доррингтон. — Мне так же известно, что один из ваших родственников был генералом.

— Мой дядя, - подтвердила Алина. - Он командовал гренадерами. Мой отец тоже служил в гренадерском полку.

— Тогда, увидев вас в настоящий момент, они вряд ли гордились бы вами, — заявил он.

На довольно продолжительное время воцарилась тишина.

— Я постараюсь... я еще раз попробую объяснить... маме, — тяжело вздохнув, проговорила Алина. — Но если все же объявление состоится, то мама не захочет меня слушать, — с некоторым колебанием добавила она.— Она скажет, что уже поздно, даже несмотря на то что я пыталась убедить ее.

— Да, я понимаю вас, — согласился лорд Доррингтон, следовательно, вам надо срочно уехать отсюда.

— Если я зайду в дом, — запротестовала Алина, — они увидят меня. Уверена, принц будет... ждать.

При этих словах она содрогнулась, и лорд Доррингтон заметил, что в ее глазах промелькнул ужас.

— Почему он так вас пугает? - спросил он.

— Если бы я знала, — сказала Алина. — Я уверяю себя, что все это глупости, что это ребячество, и в то же время каждый раз, когда он приближается ко мне, у меня возникает ощущение, будто в комнате находится кобра. Мне хочется закричать и убежать, но иногда я теряю способность двигаться. В нем есть некая сила... нечто такое, что подавляет волю.

— Тогда вы должны под любым предлогом избегать встреч с ним наедине, - посоветовал лорд Доррингтон.

— Я знаю, - согласилась Алина. — Я давно поняла это. На мне кажется, мама выполняет все его приказания. Она так и горит желанием услужить ему.

Лорд Доррингтон собрался было задать еще какой-то вопрос, но передумал.

— Я должен помочь вам ускользнуть, — как бы между прочим сказал он. — Несомненно, то, что я привезу вас домой в своей карете, может скомпрометировать вас, но мы вынуждены пойти на такой риск.

— Нельзя допустить, чтобы он увидел, как я уезжаю, — поспешно проговорила Алина.

— Естественно, — ответил лорд Доррингтон. — Вот что я предлагаю: идите вдоль берега до границы сада. Там проходит дорога. — Помолчав, он продолжил: - Если я не ошибаюсь, сад окружен живой изгородью из тиса. Полагаю, это не будет для вас слишком серьезным препятствием.

— А где мы встретимся? — спросила Алина.

— Сейчас я вернусь в дом, — сказал лорд Доррингтон. — Попрощаюсь с леди Глоссоп и поблагодарю за приятный вечер. Потом сяду в свою карету и доеду до моста. Там и ждите меня. Только держитесь в тени и не выходите на дорогу, пока не увидите меня.

— Хорошо.

— Вы обещаете? — резко спросил лорд Доррингтон. — Я доверяю вам, я верю, что вы будете ждать меня.

— Вам не надо бояться, что после вашего ухода я сразу же брошусь в реку, — тихо проговорила Алина. - Вы абсолютно правы: я струсила. Но это трудно... очень трудно.

— Через пять минут я буду ждать вас на дороге, — напомнил лорд Доррингтон. - А теперь, Алина, идите в том направлении, что я указал вам.

Она подняла на него глаза.

— Вы очень добры ко мне, — тихо произнесла она. — Почему?

— У меня предчувствие, что я еще не раз задам себе тот же вопрос, - с улыбкой ответил лорд Доррингтон. — А сейчас, Алина, вам надо спешить: близится полночь.

Последнее замечание заставило девушку бросить обеспокоенный взгляд через плечо, как будто она боялась увидеть выходящих из дома людей. Не сказав больше ни слова, она исчезла в окружавших беседку зарослях.

Лорд Доррингтон направился в противоположную сторону. Он шел очень медленно, каждое его

движение было преисполненно томной неги. Пройдя через высокие стеклянные двери, он оказался в бальном зале. Тонкие свечи, вставленные в огромные хрустальные канделябры, освещали скользящие по натертому паркету элегантные пары.

Женщины искрились от усыпавших их драгоценностей, их искусно уложенные волосы украшали диадемы, их платья с пышными юбками были отделаны драпировкой и расшиты мерцающими в пламени свечей камешками.

Мужчины не отставали от женщин в своем великолепии и вполне могли соперничать с ними по обилию украшений. Они были облачены во фраки, традиционные белые атласные бриджи и шелковые чулки. У некоторых на ноге поблескивал орден Подвязки.

Молодые люди, следовавшие моде, введенной Красавчиком Браммелем и принцем, были не так роскошно разодеты, однако их высокие, завязанные сложными узлами галстуки уже сами по себе служили великолепным украшением.

В 1799 году напудренные парики носили только лакеи, одетые в отделанные золотыми галунами и неимоверным количеством пуговиц ливреи. Они сновали между гостями, предлагая им шампанское в хрустальных фужерах, расставленных на огромных серебряных подносах.

Лорду Доррингтону, который упорно пробирался сквозь толпу к выходу, удалось избежать разговора с теми, кто жаждал завладеть его вниманием. Он нашел хозяйку дома, леди Глоссоп, в расположенной в стороне от бального зала приемной. Она беседовала с дамой, в которой лорд Доррингтон узнал Мод Камберли. Рядом с ней стоял смуглый разодетый незнакомец. Лорду Доррингтону не составило особого труда догадаться, что это и есть принц.