— Руфус, — тихо сказала она, — нам будет гораздо удобнее беседовать в доме. К тому же пора ужинать… — Элизабет понимала, что положение ее несколько упрочится, если где-нибудь рядом, в пределах слышимости, окажутся слуги.

Теннант озадаченно сдвинул брови:

— Но ты всегда уверяла, что тебе не терпится посмотреть мои розы…

— Я уже посмотрела на них, — поспешно ответила Элизабет, испуганно косясь на нож, который он по-прежнему сжимал в руке. — Мое предложение вернуться в дом и поужинать вызвано лишь заботой о твоем удобстве.

Сэр Руфус умилился:

— Харриет, ты, как всегда, думаешь о других!

Элизабет было девять лет, когда Харриет навсегда покинула Шорли-Парк, в ее памяти остались мамина теплота и смех, который всегда наполнял дом, когда она приезжала. Сейчас она все больше убеждалась, что в Харриет Коупленд страстно влюбился не только Джайлс Теннант, но и его старший брат!

Неужели гибель Харриет от рук Джайлса лишила Руфуса последних остатков разума?

А может, здесь что-то другое, может, за теперешним припадком безумия кроется нечто гораздо более темное и ужасное?

Элизабет облизнула пересохшие губы. Она прекрасно понимала: сейчас ее похититель находится в таком состоянии, что малейшая искра может снова воспламенить его. Не стоит разубеждать его в том, что перед ним вовсе не Харриет.

— Вынуждена признаться, что я проголодалась. Не откажусь от легкого ужина! — Она готова была сказать и сделать что угодно, лишь бы он согласился уйти из оранжереи, где их никто не видит и не слышит.

Ее похититель тихо рассмеялся, и Элизабет на миг увидела перед собой не теперешнего сэра Руфуса, а молодого человека, каким он когда-то был. Видимо, он и тогда не отличался особой красотой или обаянием своего младшего брата, но и он обладал своеобразной скромной привлекательностью.

— Ты ведь знаешь, я не могу ни в чем тебе отказать!

— Тогда давай пойдем в дом и поужинаем.

Как Элизабет ни старалась, ей не удалось скрыть страстного желания избавиться от уединения.

— Потом ты покажешь мне весь дом, — продолжала она, видя, что ее похититель хмурится.

— Конечно, моя любимая Харриет, тебе, должно быть, не терпится осмотреть дом, в котором ты скоро поселишься! — Сэр Руфус крепко сжал ее руку.

— Да, не терпится. — Элизабет с трудом сдерживалась. Она плохо себе представляла, как можно жить в одном доме с этим безумцем и каждый день смотреть на жутковатые охотничьи трофеи со стеклянными глазами, которые украшают мрачный холл; ее мать всегда окружала себя светом, смехом и красивыми вещами!

— Разве тебе не хочется вначале полюбоваться розами?

— Розы подождут. — Элизабет высвободила руку и положила на сгиб локтя сэра Руфуса. Потом она посмотрела на него снизу вверх и ласково улыбнулась.

— Пойдем в дом и выпьем чего-нибудь согревающего!

При этих словах ее передернуло. Она ощущала внутри леденящий холод, как будто кровь застыла у нее в жилах и превратилась в лед. Она страшно боялась сэра Руфуса, тем более что он по-прежнему сжимал в руке нож. Но больше всего Элизабет боялась, что ее похититель решит закрепить свою власть над Харриет Коупленд. До чего он способен дойти, чтобы доказать всему миру, что его возлюбленная действительно принадлежит ему?

— Вы должны знать, где находится ваш хозяин! — Натаньел мрачно воззрился на дворецкого, открывшего дверь после того, как он в течение нескольких минут безжалостно молотил в нее кулаками.

— Милорд, повторяю, сэра Руфуса нет дома, — терпеливо говорил пожилой дворецкий.

Натаньел бросил на него дикий взгляд, гадая, куда мог подеваться Теннант. И куда он уволок Элизабет. Если она, конечно, с ним…

Попав в прицел стального взгляда Натаньела, дворецкий слегка поморшился:

— Попробуйте обойти дом и заглянуть в оранжерею. Сэр Руфус часто там бывает и…

Не дослушав, Натаньел сбежал с крыльца и бросился к стеклянной оранжерее, поблескивавшей в вечернем свете.

Не доходя до оранжереи, он резко остановился и спрятался за раскидистым дубом. Стеклянная дверь открылась, и из оранжереи вышли Элизабет и сэр Руфус; судя по всему, они предприняли совместную вечернюю прогулку. Парочка направилась в его сторону. Элизабет держала сэра Руфуса под руку и, глядя на него снизу вверх, с улыбкой что-то рассказывала.

Но потом Натаньел увидел ее глаза…

Более выразительных глаз, чем у Элизабет, он ни у кого не встречал. Чаще всего ее ясные, синие глаза светились нежностью. Иногда они горели гневом или негодованием — он давно понял, какой у нее сильный характер.

Сейчас в ее красивых глазах не было заметно ни теплоты, ни гнева; они потемнели и неестественно расширились, и в них читались такой страх и такая тревога, что у Натаньела екнуло сердце.

Его тревога усилилась, когда он заметил другие признаки, не слишком сочетающиеся с внешней очаровательной беззаботностью. Соломенная шляпка слетела с головы, темные кудри разметались по ее сливочно-белым плечам. Светлое платье и перчатки были испачканы. Как будто по пути она упала — или ее приволокли сюда против ее воли!

Не приближаясь к парочке, Натаньел громко сказал:

— Добрый вечер, Теннант!

При первых звуках знакомого голоса сердце у Элизабет учащенно забилось. Она обернулась, заметила Натаньела в нескольких шагах, и ей сразу стало легче. Но потом она почувствовала, как напрягся человек, с которым она стояла бок о бок; ей показалось, будто ее похититель свернулся кольцами, как змей, в любую секунду готовый ринуться на своего более молодого соперника!

При иных обстоятельствах Элизабет, знавшая, что Натаньел на десять лет моложе сэра Руфуса и пять лет прослужил в армии, не сомневалась бы, что графу без труда удастся одолеть своего врага, но сейчас силы обезумевшего сэра Руфуса как будто удесятерились. Кроме того, у него был нож!

Натаньелу нужно сообщить обо всем этом, чтобы он полностью осознал опасность положения.

— Как мило, Руфус, лорд Торн решил присоединиться к нам за ужином! — Она сделала вид, что не заметила, как Натаньел вздрогнул от изумления. Она ласково взглянула в безумное лицо сэра Руфуса. Несколько секунд она боялась, что он ее даже не слышит, настолько сильной была его неприязнь к Натаньелу. Граф снова нарушил его уединение с «любимой Харриет». Но кажется, в конце концов на него подействовала теплая улыбка Элизабет. Слегка размякнув, он посмотрел на нее и заметил:

— Дорогая моя, а я подумал, что наш первый вечер нам лучше провести одним.

Элизабет с трудом заставляла себя с улыбкой смотреть в его бледно-голубые глаза.

— Мы не должны быть эгоистами, Руфус. Надо делиться своей удачей и счастьем с друзьями и соседями.

— Конечно. — Он ответил ей одобрительной улыбкой. — Милая моя Харриет, ты, как всегда, мягкосердечна.

Элизабет не видела, как Натаньел вздрогнул во второй раз. Когда она с мольбой посмотрела на него, сразу заметила, как он помрачнел.

— Лорд Торн, надеюсь, вы останетесь поужинать с нами?

Увидев Элизабет в обществе сэра Руфуса, Натаньел вначале испытал гнев, который сменился изумлением, а затем и полным замешательством. После того как Теннант назвал Элизабет Харриет, ему стало не по себе. Харриет Коупленд? Любовница Джайлса?

От всей души надеясь, что Натаньел, наконец, поймет, до чего обезумел сэр Руфус, Элизабет настойчиво смотрела на него. Она увидела, как изумленно расширились его глаза, как он странно смотрит на нее. Как будто видит ее впервые…

Может быть, так оно и есть?

Натаньел был еще очень молод, когда леди Харриет Коупленд бежала с Джайлсом Теннантом, и все же ему довелось несколько раз видеть красавицу, ставшую виновницей громкого скандала. После слов сэра Руфуса последний кусочек головоломки встал на место, и Натаньел, наконец, заметил, как удивительно похожа Элизабет на Харриет Коупленд. Несомненно, их сходство стало причиной теперешнего припадка сэра Руфуса…

У Элизабет пересохло в горле.

— Лорд Торн, пожалуйста, оставайтесь с нами ужинать!

Натаньел услышал в голосе Элизабет истерические нотки. Еще немного — и она сорвется! Синие глаза смотрели на него с мольбой.

Теперь он увидел, что сэр Руфус Теннант совершенно обезумел!

— Да, — хладнокровно ответил Натаньел, — да, конечно, я с радостью присоединюсь к вам. Если только сэр Руфус не против моего общества. — Он бросил пытливый взгляд на соседа и заметил, какое у Теннанта дикое выражение лица. Сэр Руфус смотрел куда-то в пространство; лоб и щеки его неестественно побагровели. В левой руке безумец сжимал нож, о котором как будто позабыл…

Неужели этим ножом он угрожал Элизабет? Должно быть, он совсем сошел с ума — принял Элизабет за Харриет Коупленд! Конечно, те же темные кудри. Те же тонкие черты. Хотя леди Коупленд в год своей трагической гибели была гораздо старше Элизабет, и глаза у нее были скорее зеленые, чем синие, но лицо и фигура как будто те же самые… Неужели Элизабет и правда родственница печально известной графини Уэстборн?

Теннант не случайно принял Элизабет за леди Коупленд! Натаньел не особенно верил в совпадения, особенно прочитав письмо, полученное угром от Гейбриела Фолкнера. Друг объявлял о своей помолвке с леди Дианой Коупленд. Судя по всему, он собирался вступить в брак по любви, а не по расчету, как он объявлял раньше, со старшей из трех своих подопечных. Кроме того, Гейбриел сообщал, что второй их лучший друг, Доминик Вон, намерен жениться на средней из трех сестер, леди Каролине. Свадьбы состоятся, как только они найдут и вернут младшую сестру Коупленд, леди Элизабет. Сестры с тревогой и нетерпением ждут ее.

Леди Элизабет Коупленд… Элизабет!

Неужели она — та самая девушка, которую Натаньел последние дни находил такой неотразимой? Та самая Элизабет, с которой он так страстно занимался любовью? Конечно, сейчас можно только гадать, но сходство между Харриет Коупленд и Элизабет очевидно. О том, что он прав, свидетельствуют и другие признаки. Нужно лишь сложить все вместе.