— Что вам больше всего в этом нравится?

— Работа с Шарлоттой великолепна, — говорю я, потому что это единственный правдивый ответ. — Нам словно было суждено создать что-то подобное вместе. У нас идентичные взгляды на большинство вещей.

Он улыбается уголками губ.

— Это прекрасно. Как долго вы …— он замолкает, когда официант приносит наши тарелки, но я улавливаю суть вопроса. Как долго мы дружим…

— Со времен колледжа, — отвечаю я.

— Замечательно, — говорит он, когда официант ставит перед ним яйца Бенедикт, — надеюсь, вы сможете присоединиться к нам завтра во время званого обеда.

О, я прошел его испытание. Красавчик.

— Я был бы рад, — говорю я.

В это время вечеринка Ника. Но он поймет. Я украдкой смотрю на отца, который выглядит довольным, что завтрак проходит так гладко.

Мистер Офферман поднимает свою вилку.

— И, возможно, ты мог бы взять свою подругу с собой.

Я чуть не давлюсь апельсиновым соком.

Папа пытается вмешаться, но мистер Офферман продолжает говорить своим внушительным баритоном, не позволяя вставить и слова:

— Моя жена захотела бы встретиться с Шарлоттой. Как и мои девочки. У нас теперь семейный бизнес, и очень важно подчеркнуть это во время передачи компании, учитывая интерес со стороны СМИ и всех остальных. Мне нравится, что они смогут осветить эту сторону тебя.

Я открываю рот, чтобы исправить это недоразумение. Сказать ему, что Шарлотта просто подруга. Что мы только деловые партнеры.

Но прямо сейчас его улыбка равна подписи на договоре о сделке. Я пытаюсь понять, как поступить правильнее.

Офферман уже думает, что Шарлотта моя постоянная девушка, и это безумно радует его. Что, если бы она была ею? Сражайся или уходи.

— На самом деле, мы с Шарлоттой были просто друзьями со времен колледжа, — начинаю я, а затем говорю то, чего он хочет, — но мы начали встречаться месяц назад и обручились прошлым вечером. Я очень рад поделиться этими новостями с вами. Теперь она моя невеста.

Харпер роняет вилку, отец начинает моргать, а мистер Офферман светится. Он вне себя от радости, словно сам стал членом нашей семьи. Он думал, что встретит плейбоя, а вместо этого получил будущего жениха.

— И я был бы очень рад взять с собой мою роскошную красавицу-невесту на ваш завтрашний ужин, — добавляю я, после чего мой отец широко ухмыляется, а я начинаю копаться в своей яичнице. Сестра смотрит на меня, мысленно требуя объяснений. Я уверен, что вскоре меня ждет серьезный допрос. Но мне грозит чертовски загруженный день.

И все, что нужно теперь сделать, — убедить Шарлотту, что это часть нашего договора.

Глава 4


Стоя на улице возле ресторана, папа, нахмурившись, проводит рукой по волосам. В его глазах я вижу смущение. Он только что посадил мистера Оффермана в такси и пообещал в ближайшее время приехать в магазин на Пятой авеню.

Но сначала он хотел допросить меня. Неудивительно.

— Когда ты собирался рассказать мне?

Вот в чем дело. Я не могу сказать ему, что просто соврал для мистера Оффермана.

Если папа узнает, что я выдумал это гребаную помолвку ради его коммерческой сделки, он подумает, что у него нет выбора, кроме как извиниться перед господином Офферманом. Он пойдет к нему, посмотрит на него своим фирменным взглядом а-ля Честный Эйб, и скажет, что ему очень жаль, но его сын просто пошутил. Вот такой он человек, и именно так ведет свой бизнес. И если потребуется вернуться к своему покупателю, поджав хвост, и исповедаться за своего гулящего сына, сказавшего что-то не к месту, он сделает это, даже если в результате сорвется сделка.

Неа. Этого не будет. Я не позволю.

Мне бы не хотелось, чтобы мой отец стал жертвой этой поддельной помолвки. Но все дело в том, что ему это нужно. Я видел тот огонек в глазах мистера Оффермана, когда рассказал о том, что мы с Шарлоттой обручены. И теперь Одинокий Спенсер, прожигатель жизни — джокер в сделке, которая еще не завершена. С кольцом на пальце Шарлотты я становлюсь идеальным сыном.

Так что я сделаю то, чего делать не хочу, но обязан.

Глобальная ложь. Необходимо продумать все мелочи.

— Это произошло прошлым вечером, я попросил ее руки.

— Я даже не знал, что вы встречаетесь, — добавляет он.

Женщина в узкой розовой юбке и в черных туфлях на шпильке идет в нашем направлении. Она кокетливо смотрит на меня, и я собираюсь улыбнуться в ответ, но вдруг останавливаю себя.

Ауч. Я только что лишил себя любимого занятия на ближайшие пару недель.

Но все хорошо. Я смогу сделать это. Смогу притвориться, что обручен. Смогу поставить активность моего члена на паузу. Так вот...

— Я собирался сразу же рассказать тебе, и так вышло, что «сразу же» оказалось этим утром.

— Как долго вы вместе?

Не усложняй. Не будь многословным.

— Все произошло так быстро, па, — говорю я, приняв изумленный вид и делая щеняче-любящий взгляд, рассказывая о своей будущей невесте. — Мы всегда хорошо ладили, ты же знаешь, и были хорошими друзьями. Думаю, здесь как раз тот случай, когда то, что тебе нужно, находится прямо под носом, но требуется очень много времени, чтобы это понять. И пару недель назад мы признались друг другу в любви, и … бац. Остальное уже история.

Вау. Это ведь звучит правдоподобно? Или нет? Я могу это сделать.

Папа поднимает руку.

— Не так быстро. И что это значит? Остальное уже история? Как ты сделал предложение? И, ради Христа, где ты взял кольцо? Если ты скажешь, что в Sheyn Company, то я отрекусь от тебя, — говорит он с напускной серьезностью.

Мне нужно кольцо, черт возьми. Гигантское кольцо. Сын ювелирного магната не может подарить своей леди маленькое.

— Мы влюбились так быстро, пап. Встречались в течение нескольких недель, — это звучит достаточно правдоподобно. Но будет еще лучше, если я продолжу и скажу… — И это все, что нам было нужно после стольких лет дружбы. Как говорится, женись на своем лучшем друге, — говорю я, хотя понятия не имею, есть ли такая поговорка. Но кому какое дело, если это прозвучало чертовски в тему. Папа кивает в знак понимания, когда я заканчиваю свою оду о вымышленном романе. — Когда понимаешь, что не можешь прожить и дня без женщины, которую обожаешь, все, что тебе нужно — сделать ее своей, и не важно, встречаетесь вы несколько недель или влюблены целые годы. Поэтому я сделал ей предложение вчера вечером. Не мог больше ждать. Когда понимаешь наконец, что это все, что тебе нужно, ты просто идешь и делаешь, согласен?

Он восторженно вздыхает, когда такси подлетает к тротуару.

— Не думаю, что смог бы так ярко описать все это.

Отец должен нанять меня, чтобы я писал дня него рекламные слоганы. Я мог бы хорошо наварить на этом дельце.

— Но нет, у меня нет кольца, — говорю я и подмигиваю. — Ты случайно не знаешь, где бы я мог приобрести его?

Он поглаживает подбородок, делая вид, что глубоко задумался.

— Ох, если бы я только мог знать подобное место, — он смеется от собственного остроумия и пожимает мою руку. — Приходи в два, и Нина выберет тебе самый красивый камень. Ты не можешь делать предложение без кольца от «Катарин».

— По правде говоря…

Мой телефон гудит в кармане. Рингтон на контакт Шарлотты — имперский марш Дарта Вейдера. Она сама его выбрала — любительница пошутить.

— Шарлотта, — говорю я отцу, указывая на телефон.

— Может быть, поменяешь эту странную мелодию, ведь девочка скоро станет твоей женой, — говорит он мне. Затем смотрит на меня и улыбается. — Эй! Это был мой первый совет человеку, который скоро будет состоять в браке.

На краткий промежуток времени моя грудь сжимается от волнения. Что делать, если Шарлотта не захочет в этом участвовать?

Что делать, если она посмеется надо мной — что она, собственно, и должна сделать — и скажет, что это самая бредовая в мире идея, и что она ни за что не пойдет на это?

Я говорю себе, что преждевременная паника ни к чему. Ведь именно так друзья и поступают. Притворяются, что выйдут за вас, когда вы в этом нуждаетесь. Так ведь?

Мелодия играет снова. Марш Вейдера звучит все громче.

— Тебе следует взять трубку. Тем более, если звонит женщина, вроде нее, — говорит отец. — Эй, это вторая часть моего совета.

Я успокаиваю себя и скольжу большим пальцем по экрану.

— Доброе утро, моя прекрасная невеста, — говорю я гадким, романтическим голосом.

Она удивлена.

— Почему мы играем так рано? Не говори мне, что пьянствуешь в пятницу утром? Ты уже надрался вдрызг, Спенс?

— Я опьянен тобой. Где ты сейчас?

— Только что разговаривала с одним из наших поставщиков. Договорилась о еще более выгодной сделке для нас, скажи мне спасибо. С тебя начос. Но почему ты ведешь себя, как влюбленный извращенец?

— Ну, дорогая, — говорю я, встретившись взглядом с отцом, который показывает мне свой большой палец в одобрительном жесте, пока я притворяюсь перед ним. — Я скоро приеду, и ты сможешь рассказать мне об этом лично.

— Хорошо, — говорит она медленно, — но сделка действительно хороша, так что нет необходимости рассказывать тебе обо всех нюансах лично, или даже по телефону. В любом случае, прямо сейчас я планирую запрыгнуть в душ. И нет, ничего не говори. Не в буквальном смысле «прыгнуть»!

Я смеюсь.

— Конечно, я приеду через двадцать минут. Не могу дождаться встречи с тобой.

Я почти был готов сказать пупсик, прежде чем завершить вызов, но тогда пришлось бы попрощаться со своими яйцами. А мне нравятся мои яйца. Я бы даже сказал, что привязан к ним.

Я сбрасываю вызов, прежде чем она сможет запротестовать, а затем понимающе смотрю на отца.