— А что тут думать? Возьми недельку, тебе нужно развеяться и очистить все свои мысли, — мы переводим внимание на вошедшую в гостиную Эмили с пирогом в руках. Эта замечательная женщина всегда держит ухо востро.

— Сейчас очень много дел с открытием новой клиники. Без меня точно не обойдутся, — нужно непременно закрыть эту тему. — Знаешь, вряд ли уехав за пределы Филадельфии, все мои проблемы развеются сами по себе. На это нужно время. Оно, говорят, лечит.

— Дорогой, непременно время лечит, — улыбается мне любезно Эмили. — Ну, если надумаешь, то приезжай к нам на недельку-другую, мы будем тебе очень рады.

— Спасибо, ребята, ценю вашу поддержку. Я подумаю, — обещаю своим лучшим друзьям, не зная наверняка, выберусь ли к ним или нет.

Сейчас мне лишь известно одно: я изо всех сил буду работать, чтобы хоть как-то освободить свои мысли о ней. Я безумно устал от этих выматывающих отношений, словно вампир из меня высосал всю кровь.

Если до той последней злосчастной встречи где-то в глубине души, наверное, у меня телилась надежда на возможность вернуть наши со Стеллой отношения в нормальное русло, то сейчас я знаю наверняка, что глава моей жизни под названием «Стелла Элизабет Картер» закрыта навсегда. И в конце я ставлю жирную точку.


Глава 40. Фото со знакомой улыбкой

Стелла


Знаете, когда переживаешь какое-то страшное событие в своей жизни, которых пришлось немало на мою пока еще недолгую жизнь, то каждый раз становится все труднее и труднее их переносить. Кто-то, возможно, легче с каждым разом переносит новое тяжелое испытание, но только не я. У меня снова и снова срабатывает защитная реакция и такое ощущение, что неприятности с каждым разом как нитки наматываются в клубок, который пугает меня все больше своими размерами.

Кажется, что с каждым днем я стала угасать все сильней. Меня раздражало все вокруг, одна лишь Райли скрашивала мое существование, и я точно знала, что хотя бы ради нее одной мне стоит жить на белом свете.

Я опять потеряла аппетит, кусок не лез мне в горло, и я, кажется, начала терять в весе. Сегодня утром даже не смогла выпить чашку любимого кофе, без которого не представляла и дня. Кажется, у меня серьезные проблемы с желудком и пора обратиться к врачу. Так дальше продолжаться не может.

Заходя в здание, где располагается офис «Vanilla Mama», слышу звонок разрывающегося в моей сумки мобильного телефона.

Забегаю в практически закрывающиеся двери лифта, отвечаю на звонок Джулии.

— Привет, — приветствую подругу. Странно, что она звонит так рано. Сейчас только восемь тридцать на часах.

— Стел, — рыдает в трубку мне подруга.

— Что стряслось, милая? — снимаю с глаз солнцезащитные очки и надеваю их на голову.

— Я поругалась с Брендоном, — еще сильнее всхлипывает Джулс. — Он меня точно бросит один день с такими закидонами!

— В чем дело? Что опять ты ему сказала? — для меня не было новостью, что Джулс периодически ссорилась с Брендоном из-за какой-нибудь очередной глупости, которую она никак не могла держать при себе. Она считала, что отношения в браке должны быть максимально искренними между партнерами, и не стоит все держать в себе. — Успокойся и выкладывай.

— Хорошо, — Джулия делает вдох-выдох. — На прошлой неделе мы ходили на корпоративный ужин, устроенный компанией Брендона. И мне показалось, что его секретарша строит ему глазки. Я знаю, знаю, — не дает мне вставить и слова Джулия. — Ты сейчас начнешь меня ругать, что я себе накручиваю, но мне правда показалась, что она пытается залезть ему в штаны. И я понимаю, что бессильна.

— Джулс, стой! — перебиваю я ее. — Ты действительно себе накручиваешь. Брендон замечательный муж и отец, он тебя безумно любит и души в тебе не чает.

— И он то же самое мне сказал, что обожает нас с дочкой.

— Конечно, это же видно. Разве я бы стала тебя обманывать, не будь это правдой? — спрашиваю подругу, все выше и выше вздымаясь вверх здания на лифте.

— Знаю, я такая дуреха, — хихикает подруга. — Боже, этот дурацкий ПМС просто сведет меня в могилу!

Когда я слышу последнюю фразу Джулии, то больше не слушаю, что она мне говорит, потому что в моей голове начинают мелькать картинки, и я не могу остановить этот поток кадров в моей голове. Я понимаю, что все сходится и все вполне объяснимо.

От осознания происходящего мой разум застилает пелена страха, мои руки дрожат и, я роняю на пол кабины лифта сотовый телефон, так и не закончив разговор с подругой.

В моей голове сыплются одни ругательства в свой адрес, и в воздухе повисает лишь один вопрос.

Какого черта, Стелла Картер!

Почему ты не помнишь, когда у тебя последний раз были критически дни?


* * *

Подняв с пола свой мобильный телефон, выбегаю из лифта и спешно иду в свой офис, пролетая как смерч мимо своей помощницы Сэм, пытающейся что-то сказать мне вслед.

— Потом, — бросаю ей и громко закрываю дверь.

Бросив сумку на стул, мчусь к своему столу, где пытаюсь найти ежедневник. Пролистав календарь, понимаю, что сейчас март месяц на дворе. Так, так, так. Последний раз критические дни были у меня в середине декабря.

Так, успокойся, Стелла! Это может быть все что угодно: волнение, стресс, потеря веса, да что угодно. Почему сразу беременность?

Боже мой! Со всеми навалившимися проблемами я перестала принимать противозачаточные. Как я могла забыть про них? Это же было как само собой разумеющийся ритуал каждый день.

Нет, так нельзя все оставлять, надо обязательно во всем убедиться. Беру снова свою сумку и вылетаю пулей из своего офиса, снова промчавшись мимо ошарашенной Сэм.

— Миссис Картер, — кричит она мне вслед. — А как же совещание?

— Скоро вернусь, — отвечаю ей, даже не обернувшись в ее сторону. Надеюсь, она меня услышала.

Кажется, я никогда так быстро не ходила, желая в чем-то убедиться или же получить отрицательный результат.

Покупаю в аптеке три самых надежных, по словам фармацевта, теста на беременность и, сразу же вернувшись в здание, где располагается офис моей компании, бегу в уборную.

Всю дорогу из аптеки я молилась. Молилась так, как никогда раньше, только уже не помню о чем. Нужно стойко принимать все, что выпадает на твою судьбу. Но я неуверенна, что справлюсь еще с одним испытанием, да таким непростым.

Делаю первый тест.

Делаю второй тест.

Делаю третий тест.

Жду три минуты, но не могу посмотреть, страшась увидеть результаты.

Жду еще три минуты, умываясь и обмахиваясь бумажным полотенцем.

Возвращаюсь в кабинку, не в силах больше ждать ни одной секунды. Что будет — то будет.

Смотрю на лежащие рядом друг с другом три теста, на которых выстроились в ряд по две красных полоски на каждом тесте. Глаза наполняются слезами, которые просятся наружу. Я прикрываю рот рукой, заглушая свои всхлипы, и понимаю, что в данную секунду моя жизнь снова изменилась, повернув свой курс на сто восемьдесят градусов.

Я — беременна. Я беременна, черт бы его побрал, от Николаса Ланкастера. Я должна, просто обязана собраться и принять для всех нас верное решение, и на это у меня есть всего лишь одна попытка.

Вытираю слезы и иду в свой кабинет. Воспоминания роем кружатся в моей голове. Я знаю, что дети — это счастье, самое лучшее, что может случиться с человеком в жизни. Но не знаю, хочу ли и готова ли я снова становиться матерью, да еще от человека, который теперь меня ненавидит. Я не знаю, что теперь делать.

Боже, какая же я дура! Я же сама в этом виновата. Тогда от злости я просто набросилась на него, мне было все равно в тот момент, что мы не предохраняемся. Хотя я принимала таблетки, но тогда произошли такие страшные события, что я про все на свете забыла и перестала их принимать.

Боже мой, глупее даже и не могло выйти. Я забеременела от мужчины, с которым даже не хотела начинаться встречаться, а потом просто оттолкнула. Так мне и надо, нужно было головой думать, а не руководствоваться ежесекундными желаниями и порывами. Но тогда я его страстно желала, я любила Николаса, боясь себе в этом признаться, а тем более ему. Только сейчас ценой расставания я узнала, что любила его всем сердцем и до сих пор люблю.

Мы с Николасом никогда не затрагивали тему детей, я каждый раз противилась нашему сближению. А что, если он не хочет ребенка? Мы с ним об этом ни разу не разговаривали, поэтому я даже не знаю, как он может воспринять эту новость, учитывая, что мы с ним даже не общаемся, и к тому же он приказал мне не приближаться к нему, иначе уничтожит меня. Я ему верю, ведь, наверное, абсолютно также поступила бы на его месте. Я растоптала его чувства.

Мы с Кевином так радовались появлению Райли и насмотреться на нее не могли. Когда я начинала с Кевином говорить о втором ребенке, о возможности, что у нас родится сын, он говорил, что нам еще очень рано думать о втором ребенке.

На деле все оказалось иначе. Мир после его смерти оказался для меня полон сюрпризов. И, кажется, с тех пор у меня пропало всякое желание строить прочные отношение, а тем более уж заводить детей.


Три с половиной года назад


Отвезя Райли в детский садик с утра пораньше, мне потребовалось заскочить домой, поскольку я как последняя растяпа оставила прямо у входа свой пакет с униформой. Так и на работу недолго опоздать, что мне вовсе не на руку.

Подъезжая к дому, я боковым зрением замечаю машину на обочине проезжей части , на противоположной сторон е от нашего дома. В не й сидит молодая девушка. Припарковав машину, закрываю ее и быстро иду, практически бегу домой, чтобы не опоздать на работу.

Захватив пакет с униформой, без которой меня явно не допустят к работе, наливая себе в термокружку еще не успевший остыть кофе. Выхожу из дома, зап ерев дверь , и собираюсь идти к машине, когда вижу, как по подъездной дорожке прямо по направлению ко мне идет та самая девушка, что сидела в припаркованной напротив дома машин е .