– Их выгнали из какой-то бродячей труппы за пьянство, – не переставая, болтал доброхот. – Дай пару монет, друг, и я отведу тебя прямо к ним.

Джорди неохотно вручил ему мелочь и пошел за провожатым по узкому проулку, то и дело спотыкаясь о какие-то канаты и обломки дерева. В дальнем конце тупика моряк вдруг пронзительно свистнул, и больше Джорди уже ничего не помнил.

Очнулся он у пропитанной сыростью стены дома, деньги его пропали, а голова трещала от боли.

Ругая себя за доверчивость, он поплелся обратно на постоялый двор. В комнате, которую снимали Том и Кэтрин, он увидел незнакомого джентльмена с каменным лицом, который смотрел на него с таким отвращением, словно перед ним был заблудившийся на ярком свету таракан.

– Джордж Чарлтон, полагаю? – поинтересовался сэр Истукан.

– Да, сэр, это я. А где мистер Тренчард?

– Уехал. Понятия не имею куда. Унес ноги вместе со своим другом, который прибыл из Лондона.

Джорди недобро уставился на незнакомца.

– А вы кто такой, черт побери, что все знаете?

Сэр Истукан лениво встал. На нем были нарядные башмаки с высокими красными каблуками, и пахло от него тошнотворно-приторными духами.

– Изволь быть повежливее, любезный, – протянул он, – или я прикажу моему человеку вышвырнуть тебя.

– Где мастер Том? Он ничего не просил мне передать?

– Ничего. Только пару монет за труды. Джорди сжал руками раскалывающуюся голову. Нет, это совсем не похоже на хозяина…

– А хозяйка? Где она? Только не говорите, что он бросил и ее.

– Разве не так поступают с продажными девками? Она в тюрьме и будет там, пока я не освобожу ее и не отправлю обратно. А теперь убирайся, мне некогда.

Что-то тут неладно, подумал Джорди, хотя не знал, чья здесь вина – Тома или этого Истукана с каменной рожей. Голова болела так, что малейшая мысль причиняла острую боль. Истукан взял со столика у кровати тяжелый кошель и достал из него две мелкие монетки.

– Твой хозяин оставил тебе пару грошей, а я прибавляю еще два. Надеюсь, ты меня понял?

– Да, сэр, благодарю вас.

Джорди машинально взял деньги, размышляя о Томе и Кэтрин. Никогда раньше Том не предавал своего друга – друга, а не слугу! Нет, он это так просто не оставит! Подождет где-нибудь в холодке неподалеку от постоялого двора, попробует разведать, что замышляет сэр Истукан, и попытается утяжелить свой тощий кошелек, не особенно заботясь, каким путем это удастся сделать – честным или не слишком.

Кроме того, подумал он, надо дождаться бедную Кэтрин, когда она выйдет из тюрьмы.


Кэтрин с нетерпением ждала Тома. Утром, после того как она перекусила хлебом с водой, ее снова отвели к магистрату и он опять допрашивал ее, но ничего не добился. Она так искренне и так терпеливо отрицала свою вину, что он начал сомневаться. С другой стороны, она не могла доказать, что не совершала убийства, а потому должна была оставаться под стражей. Магистрат отослал ее обратно в камеру.

А Том все не приходил и не приходил, но Кэтрин старалась не грустить, думая, что он появится ближе к вечеру. В полдень ей принесли миску липкой каши и ломоть хлеба. Не успела она с жадностью взяться за еду, как тюремщик вернулся.

– Тебя требует магистрат. Немедленно.

Забыв о голоде, Кэтрин повиновалась. Напротив магистрата в громадном кресле расположился нарядный джентльмен с неприветливым тонкогубым лицом. Он бесцеремонно уставился на девушку, раздевая ее жадным взглядом.

– Это – сэр Фрэнсис Херролд из Англии, – заговорил магистрат. – Он направляется на дипломатические переговоры и привез для вас хорошие новости, сударыня.

Сэр Фрэнсис Херролд. Кэтрин вспомнила это имя. Англичанин встал и поклонился ей, а она изящно присела в ответ.

– Садитесь, сударыня, садитесь, – махнул рукой магистрат. – Сэр Фрэнсис принес доказательства того, что Уильяма Грэма убил некий Амос Шоотер – лазутчик нескольких государств разом. Именно Шоотер был тем разодетым кавалером, которого видела хозяйка дома, где жил Грэм, перед вашим приходом. Мы полагаем, что позднее он вернулся по лестнице черного хода и убил Грэма, чтобы тот не мог рассказать о его предательстве. Сэр Фрэнсис сообщил нам, что Амос Шоотер разорился и истратил деньги своей жены. Мы уже объявили розыск. Эта новость, сударыня, означает, что вы свободны, а мне следует извиниться перед вами. Сэр Фрэнсис проводит вас на постоялый двор, где вам угодно было остановиться.

Сэр Фрэнсис склонил голову и холодно подтвердил:

– Буду счастлив, сударыня.

– Благодарю вас, сэр Фрэнсис, – медленно выговорила она и спросила: – Скажите, а Том, мой муж, пришел с вами?

– Увы, нет. – Сэр Фрэнсис печально покачал головой. – Но как только мы вернемся на постоялый двор, я все вам объясню.

Магистрат встал и с поклонами проводил их.

Словно желая унизить Кэтрин, сэр Фрэнсис первым забрался в карету и лишь затем позволил лакею предложить руку даме. Кэтрин все больше раздражали его напыщенность, чересчур яркая одежда, трость с серебряным набалдашником и величественные манеры. Он не снизошел до разговора с ней, пока карета, громыхая, катилась по улицам Амстердама. Когда они доехали до постоялого двора, лакей помог сэру Фрэнсису выйти из кареты, затем небрежно поддержал Кэтрин, и ей оставалось только следовать за гостем из Лондона вверх по лестнице.

Том! Сейчас она увидит Тома! Кэтрин не подозревала, как глубоко в ее сердце проникла любовь к нему, как сроднилась с ним ее душа, – все это стало ясно ей лишь в разлуке. Да и Джорди тоже стал частью ее жизни. Потеряв когда-то семью, она нежданно обрела новую.

Но ни Тома, ни Джорди в комнате не оказалось. Не было видно и их пожитков. Куртка Тома, его шляпа, два сундука, его ночная сорочка, обычно небрежно брошенная на край кровати, – все исчезло.

Кэтрин, недоумевая, обернулась к сэру Фрэнсису, который нагло развалился в кресле, хотя девушка стояла. Она беспомощно развела руками и спросила:

– Но где же Том и Джорди?

Как ни странно, сэр Фрэнсис расхохотался. Чувствуя себя оскорбленной, Кэтрин вскинула голову и холодно поинтересовалась:

– Что вас так рассмешило, сударь?

– Вы! – задыхаясь, выговорил он, прикрывая рот кружевным платочком. – Неужели вы думаете, сударыня, что теперь, когда вы не представляете для него никакого интереса – ни постельного, ни служебного, сэр Алистэр Кеймерон будет помнить о вашем существовании? Ошибаетесь, голубушка.

– Сэр Алистэр Кеймерон? А какое отношение он имеет ко мне?

– Ладно-ладно, красавица, меня не проведешь. Вам же отлично известно, чью постель вы грели с тех пор, как покинули Англию! Том Тренчард – не кто иной, как сэр Алистэр Кеймерон, один из любимчиков Его величества: еще бы, он никогда не просит денег! Зато время от времени ищет рискованных приключений на свою голову, не забывая сменить при этом имя. Я догадываюсь, как приятно ему было провести время с такой сговорчивой малышкой! Он, похоже, думал лишь о ваших прелестях, а потому и прислал нам выдумку о готовящемся нападении голландцев. Но теперь все кончено, сударыня, и вы сегодня же отправитесь домой.

На мгновение Кэтрин испугалась, что вот-вот потеряет сознание. Том, ее Том – сэр Алистэр Кеймерон, тот самый наглец, который чуть не испортил эффект от ее игры в роли Белинды! Он вовсе не бывший наемник без гроша в кармане, а могущественный вельможа, к мнению которого прислушиваются и король, и министр иностранных дел лорд Арлингтон!

Неудивительно, что он бросил ее, оставив на попечение этого тонкогубого вурдалака, который пялится на нее и облизывается, надеясь поживиться. Ведь и для Тома она была легкой добычей, случайной игрушкой. А все слова любви, которые он шептал ей… Он наверняка сам не верил ни одному из них.

Все поплыло перед глазами Кэтрин, а сэр Фрэнсис наклонился к ней и пробормотал:

– Но вам незачем торопиться домой, голубушка. Мы могли бы провести вместе несколько очень и очень приятных деньков, и вы вернулись бы в Англию не с пустым кошельком. Должен предупредить вас, что Стэр Кеймерон не оставил вам ни гроша за труды в его постели. – Он встал и шагнул к ней, похотливо распустив губы. – Мы можем начать хоть сейчас, красавица, если ты не против.

– Нет! – Кэтрин мигом пришла в себя. – Нет, ни за что! Если вы сделаете еще хоть шаг, я побегу вниз и скажу хозяину, что у вас на уме.

Он яростно уставился на нее и, шумно вздохнув, пробурчал:

– Зря вы так, зря, голубушка. Ладно, как вам будет угодно. Укладывайте свои тряпки, и я оплачу ваш проезд до Лондона, если вы отказываетесь заработать еще кое-что.

Неужели сэр Томас Гоуэр мог замыслить и это? Неужели Том бросил ее одну в чужом городе, в тюрьме, лишь для того, чтобы ее оскорблял один из его друзей-придворных? Неужели он заранее согласился, чтобы она добиралась домой одна, без денег, без слова благодарности за то, что не раз рисковала жизнью?

Кэтрин снова охватила слабость, но она постаралась превозмочь себя. Нет, нельзя падать духом, ни за что на свете.

Где же Том? Куда он исчез? Не оставил ей даже записки… Впрочем, разве не такой конец своей идиллической любви она себе представляла? Ей было приятно провести с ним время, да и он тоже позабавился на славу. Если же она влюбилась в него – что ж, сама виновата. Но разве можно забыть, как он обнимал ее, как обещал заботиться о ней – всегда? «Всегда» продлилось лишь несколько дней, и Том – вернее, Стэр – бросил ее, устремившись навстречу новому приключению и, несомненно, новой женщине.

– А Джорди? – спросила она, так как успела полюбить унылого слугу. – Что стало с Джорди?

– А, с этим грубияном? Ну, его тоже выгнали – правда, Стэр щедро заплатил ему. Но вас, сударыня, все это не касается. Поторопитесь – пакетбот отплывает с вечерним отливом, и чем скорее вы окажетесь в Лондоне, тем лучше для всех.

Не думая, что делает, Кэтрин механически уложила сундучок и переоделась для путешествия, пока сэр Фрэнсис пошел вниз заморить червячка. Затем она присела на кровать. Итак, Том выгнал и Джорди. Вот уж не думала она, что он так поступит! Но, в конце концов, она ведь никогда не знала его по-настоящему. – Я провожу вас до пристани, – сказал сэр Фрэнсис пренебрежительно, будто она была последней судомойкой. – Я должен убедиться, что вы сядете на корабль. Не хватало только, чтобы вы занялись своим ремеслом на улицах Амстердама.