Аж прям до трясучки.

Родители еще спали пока я, забравшись почти с головой в холодильник, прямо из кастрюли трескала окрошку на квасе, прихрюкивая от удовольствия.

В какой-то момент что-то пошло не так и на очередной ложке к горлу подступила тошнота. Зажав рот руками мухой метнулась на улицу, где меня знатно прополоскало прямо на мамин экзотический салат.

Трясущимися руками убрала прилипшие ко лбу волосы и, кряхтя как старуха, опустилась на крыльцо.

- Фигня какая-то, - пробормотала себе по нос.

И вот тут на меня снизошло озарение!

Сразу вспомнилось, что именно я забыла.

В упор не помню, когда у меня в последний раз были месячные.

В комнату за своим ежедневником я летела, как на пожар. Судорожно пролистала до страницы с календарем, и…сердце забилось в два раза быстрее от понимания, что задержка уже приличная. Почти три недели.

Не зная плакать или смеяться, плюхнулась на кровать и, просидев так пару минут, поняла, что не успокоюсь, пока все точно не узнаю.

От утренней слабости не осталось и следа!

Метеором оделась и, прыгнув в Нафаню, помчала в ближайшую аптеку за тестом.

Купила самый дорогой – тот, что определяет срок в неделях и тут же в туалете торгового центра получила подтверждение своим догадкам.

С кривой улыбкой смотрю на табло с результатом и думаю:

«Вот тебе и полковник – все под контролем»

Все же накосячил зараза такая!

Только отчего губы растягиваются в счастливой улыбке?

Пребывая в какой-то сладостной, очумелой эйфории продуктивненько так побродила по отделу деликатесов, решив побаловать себя икоркой и дорогущей колбаской.

Нам с малышом теперь хорошо надо питаться.

В машине не удержалась и сгрызла половину французского батона, пока ехала обратно. Я бы и колбасу сгрызла. Жаль, только, отрезать было нечем.

Пока ходила по магазинам, народ уже засобирался на работу, и пришлось немного постоять в пробке на кольце. Но даже это не могло испортить моего цветущего настроения.

Я беременна и в этот момент нет счастливее меня на свете!

Нафаня бодренько свернул на проселочную дорогу, что ведет к дачному поселку и уже на подъезде к дому мною завладело нехорошее предчувствие.

Чуть притормозила у родительского забора, вышла из машины, не переставая с аппетитом грызть батон и, войдя в калитку, замерла на месте с раскрытым ртом.

Прямо на крыльце стоял мой отец в компании полковника Рыжова и они о чем-то жарко спорили.

Я так тихонечко-тихонечко попятилась обратно, не забывая при этом активно работать челюстями. Авось не заметят меня.

- А ну стоять! – предатель отец, все же узрел мой обманный маневр, и строгий голос настиг меня уже на пути к долгожданной свободе, - Ирочка, золотце, к тебе гость приехал!

Медленно сглотнула остатки батона и, вымученно улыбнувшись, повернулась к мужчинам.

- Здрасте, Федор Гаврилович! – помахала я.

- Может, подойдешь поближе, - рявкнул папочка, - Чего ты там у калитки мнешься?!

- Я? Мнусь? Ну, да.

Медленно, едва переставляя ноги, поплелась на крыльцо.

- Этот мужчина, - папа зло тычет пальцем в сторону хмурого, как большая грозная туча, Фёдора, - Утверждает, что он твой жених!

- Жених? – пискнула я, испытывая прямо таки нечеловеческую потребность снова погрызть батон.

- Жених, - серьезно и как-то даже грозно пророкотал полковник.

Брови папы сдвинулись на переносице.

- Это правда?!

Я застыла каменным изваянием, не зная, что ответить, потому что реакция папы могла быть совершенно непредсказуема.

- Я…., - проблеяла не своим голом.

- Ну, наконец-то! – раздался радостный вопль мамы.

Как ни странно, но именно она спасла наше положение, разрядив обстановку.

- Я думала, этого уже никогда не произойдет, - мама потянула меня за руку, - И, как долго ты собиралась от нас скрывать своего суженого?

Ответить не мне дали. Впихнули в прихожею и прошпели:

- На кухню. Ставь чайник.

Поспешно потопала ставить чай, спиной слыша, как мамочка соловьем заливается:

- А вы Федор? Очень приятно познакомиться. Лариса Васильевна. Проходите-проходите! Мы так вам рады. Вы же с нашей Кралечкой на работе познакомились?

Полковник не успевал за градом вопросов и как послушный баранчик пошел за мамой на кухню, где его усадили на самое почетное место.

Все еще недовольный отец вошел следом.

- И почему, можно узнать, ты скрывала от нас своего жениха?

- Ну…у нас были некоторые разногласия…

Ляпнула, и потом поняла, что зря.

- То есть он тебе еще и нервы портит?! – подозрительно прищурился папа.

Полковник мгновенно ощерился.

- По-моему это вас не касается.

- Еще как касается. Ира моя дочь и вам молодой человек еще придется доказать, что вы ее достойны!

Полковник вылупил на него глаза.

Ха! Что не думал, что под сорок лет придется что-то кому-то доказывать?

Почувствуй Феденька себя на месте мальчика Леши.

Каково тебе? А?

Мой папка тебя еще по стройке смирно поставит.

Подумала и чуть не прыснула от смеха. Мама бросила на меня укоризненный взгляд и принялась расставлять перед мужчинами всякую вкуснятину.

Не забыла она и про графин с малиновой настойкой.

- А чего ты с утра пораньше в магазин ездила? – шепотом спросила мама, пока я резала колбаску.

- Потом расскажу, - загадочно улыбнулась и решила сменить гнев на милость, выручив полковника, - Не переживай пап, мы уже помирились. Это я была не права.

Поймала полный удивления взгляд полковника и пожала плечами.

Да, сегодня я добрая. Раздаю лайки…в кредит. Потом отработает.

У папки на бане. Он в прошлом году фундамент залил, а в этом собирался строить. Похоже, теперь у папочки появится безотказная рабсила.


Полковник

Мировой оказался у Крали батек. Свойский мужик. Уже после первой рюмки разговор пошел лучше и в правильном русле.

- Ты Ирку мою любишь? – серьезно, как на допросе, спросил Николай Иванович, глядя острым, как лезвие бритвы, взглядом.

- Люблю, - нехотя ответил Фёдор.

- О, мужик, понимаю, - хлопнул его по плечу будущий тесть, - Кратко и по делу. Сразу чувствуется в тебе, Федор Гаврилович, толк. А без толку чего нам тут разговоры устраивать, да наливочку попивать? Верно?

Федор только и мог скупо кивнуть в ответ и подлить Николаю Ивановичу добавки.

- Коля, - выглянула из комнаты Иришкина мама, - Ты совсем гостя заболтал. И много не пей! У тебя давление.

Николай Иванович заговорщически подмигнул и, ловким движением руки, спрятав бутылку под стол, прокричал в ответ:

- Так мы уже все, Ларочка. Так только лишь за знакомство тяпнули по одной.

Вот ведь каков! А с виду интеллигент прилизанный, что нетленный труд Карла Маркса на ночь ежедневно читает.

Надо отдать ему должное выпытал все у полковника так элегантно, что тот сам не понял, как почти всю свою жизнь пересказал чуть ли не с самого младенчества.

- Детки это хорошо, - узнав о полковничьем семействе, сказал мужчина, - Нам вот с Ларой Господь только Ирочку послал. А ты молодец. Не каждый мужик на такую глупость способен. Семья это, как говорится, не слишком выгодное предприятие. Ты только Ирку мою не обижай. Ей и так в жизни досталось от первого ее муженька. Гаденыш редкостный.

- Наслышан, - коротко прокомментировал мужчина.

- И ведь, как ты, добреньким казался. Говорил, что любит. Куда только потом любовь вся эта делась.

В словах Николая Ивановича слышалась боль и обида за своего ребенка.

- И знаешь, что самое неприятное, что я ему верил, а не дочери родной. Думал, она дурит. Женщины, как известно, существа мнительные. А потом, глазами своими увидел и понял все. Так, что ты Федя дочь мою не обижай. Узнаю – прибью!

Мужчина на несколько мгновений замолчал, словно вспоминал что-то, а потом вздохнул и с преувеличенной бодростью произнес:

- Ну, что? По последней и на боковую. Ты, Фёдор, как? Завтра трудишься?

Мужчина покачал головой. Даже у него бывают выходные.

- Тогда забирай Кралю, миритесь там, как следует, а завтра жду вас всех, вместе с детишками в гости. Лариса Васильевна пирогов напечет. Познакомимся поближе. Заодно поможешь мне в одном вопросе. У тебя перфоратор в хозяйстве имеется?

Будущий тесть, оказался товарищем меркантильным и взял с полковника обещание помочь ему с баней. Будь кто-то другой на его месте, получил бы от ворот поворот. Но ругаться с Николаем Ивановичем не хотелось. Чуял, Федор, что это себе дороже. А, значит, придется засучить рукава и помочь ему с баней. В конце концов не будет же старик единолично в ней мыться. Когда и его позовет на пиво с раками.

День уже близился к вечеру, и пора было двигаться домой.

Поскольку полковник выпивал, то пришлось посадить за руль Кралю.

Та была какая-то странно притихшая и задумчивая. Ни о чем не спрашивала. Только смотрела на него иногда и закусывала губу, словно не решалась что-то сказать.

Когда подъехали к дому, он понял, что должен начать разговор первым. Извиниться и попытаться объяснить свои чувства. Кажется, так рекомендовала ему Лизка, когда он собирался. Еще она говорила купить цветов, но Фёдор про них забыл. Так нервничал перед встречей.

- Ириш, нам надо поговорить, - начал он, не узнавая свой трусливо дрожащий голос.

Она повернулась к нему, смотря с недоверием и надеждой. Руки с силой вцепились в руль. Волнуется.

Он тоже…

- Прежде всего, я хотел перед тобой извиниться, - чуть откашлявшись, сказал полковник, - За те гадости, что наговорил тебе в порыве злости. Я так не думаю на самом деле. Просто…мне не просто осознать многие вещи…