- Кто знает, с каким намерением!..

- С одним единственным… С тем, чтобы она сама нашла свой истинный путь, выбрала свою до-

рогу. И если она продолжает любить Сан Тельмо, то я не буду препятствием и не стану мешать. Я не

сделаю ничего низкого, грязного и коварного, чтобы она стала моей. Но, если она упадет в мои руки, как чудесный подарок, как дивный, восхительный дар, если она придет ко мне, как могла бы снизойти

звезда, я протяну ей руки, потому что отказаться от счастья, не приняв его, хуже греха. Это – глупость, дурь, месье Кастело Бранко…

Джонни ничком повалился на диван и неподвижно застыл, словно раздавленный грузом своих

мыслей. Бело же с утонченной учтивостью наклоняется к нему, задавая вопрос…

- Вы говорите, они пошли в парк?..

- Да…

- С Вашего позволения… Постараюсь их найти…

- Поступайте, как Вам угодно!..

- Я вижу, Вы подумываете устраниться.

- Я отказался от счастья гораздо раньше…

- В двадцать лет это легче, чем в сорок,.. но, если это необходимо, я постараюсь поступить, как

Вы.

***

- Вероника… Вероника!.. Выслушай меня, хотя бы из сострадания!..

Под действием какой-то странной силы, сама не зная, почему, Вероника останавливается на

той самой аллее с магнолиями в нескольких шагах от белеющей мраморной скамейки, отражающей

свет холодной и ясной луны…

- Между нами все сказано, Деметрио!..

- Есть еще кое-что… что ты не позволила тебе сказать, о чем не хотела думать…

Деметрио шагнул навстречу жене, закрыв ей путь, и ласково и нежно глядя на нее с бесконеч-

ной, щемящей любовью. Вероника борется с собой, пытаясь сохранить холодный и враждебный вид.

- Даже худшему из преступников позволено защищаться, прежде чем приговорить его…

- Я ни к чему тебя не приговариваю!.. Я просто возвращаю тебе свободу…

- Вероника, ты приговариваешь меня к смерти!..

- Неужели?..

- Ты отлично знаешь, что без тебя я не стану продолжать влачить свою жалкую, ничтожную

212

жизнь…

- Почему же жалкую?.. Чего тебе не хватает для того, чтобы быть счастливым человеком?.. Мо-

лодость, здоровье, деньги, личное, довольно сильное обаяние, чтобы заставить любить тебя женщину, которую ты ненавидел…

- Вероника!..

- И которая, напротив, окажется единственной, кого ты не полюбишь?..

- Перед единственной, кого я люблю больше себя самого, я – несчастнейший из людей!.. Перед

той, что является всей моей жизнью, я – неуместный нищий, которого заставляют уйти, чтобы он не

потревожил нас больше. Перед единственной, кого я боготворю до той степени, что подвел ее к алта-

рю, я – меньше, чем раздавленный ногой червяк…

- Деметрио!..

- Я был таким с тех пор, как приехал в Рио-де-Жанейро, я и сейчас такой, так ты со мной и об-

ращаешься!..

- Ты довольно сильно преувеличиваешь… Но теперь я представляю себе, как ты будешь стра-

дать. Ты, привыкший всегда делать то, что пожелаешь, добиваться всего, что тебе заблагорассудится, доводить до счастливого конца самые нелепые и абсурдные планы, играть в свое удовольствие

сердцами людей, пробуждать любовь, управляя чувствами других в своих собственных целях…

- Ты жестока, Вероника!..

- Жестока... Пожалуй!.. Во всяком случае, так и будет, потому что ты научил меня быть такой.

Признаюсь, что мне очень приятно видеть, как ершится и извивается твоя гордость перед первой пре-

градой, вставшей на твоем пути.

- Моя гордость – не более чем подстилка у твоих ног, Вероника… Ты можешь топтать ее, как

тебе нравится, и с каким удовольствием ты это делаешь!..

- Тебе достаточно уйти от меня…

- Даже если ты оттолкнешь меня миллион раз, я не уйду… Я не оставлю тебя до тех пор, пока

ты не поймешь, что мое сердце теперь искреннее, верное, кристально чистое… Но ведь оно было ис-

кренним с самого первого дня. Оно же выдало меня с первой секунды. Я не обманывал, не притворял-

ся, что полюбил тебя. Я и в самом деле так сильно тебя любил, так отчаянно и пылко, что пробивался

к тебе несмотря на напускной лед моей злости, несмотря на мои планы мести… Неужели ты не по-

мнишь мои поцелуи?.. Они говорили тебе то, о чем молчали слова из чувства собственного досто-

инства. В эти поцелуи я вложил всю свою душу и отдал их тебе…

Деметрио рухнул на мраморную скамейку, опустив голову и уткнув удрученное лицо в ладони, и Вероника думает, что должна бежать, должна бежать от него подальше, но не может этого сделать.

Ее ноги словно налились свинцом, и какая-то чуждая ей воля манипулирует ее руками и словами.

- Твои поцелуи тоже были лживыми!..

- Нет… Нет!.. Ты – в достаточной степени женщина, чтобы знать это, чтобы быть уверенной…

Ты лжешь, говоря, что думаешь, что я не любил тебя. Ты отлично знаешь, что я всегда боготворил

тебя. Я никогда не отрицал свою безнадежную любовь к тебе. И больше того, если бы я не полюбил

тебя так, как любил, я не женился бы на тебе!..

- Какой новый обман, какой новый фарс ты представляешь?..

- Я и сам этого не знаю, но все было не из ненависти, а из-за любви. Из-за любви я соединил

наши судьбы, связав их узами, которые смогла бы разрушить только смерть…

- Что?..

- Сойдя с ума я смог поклясться отомстить за смерть брата, я смог приехать в этот дом, разыс-

кивая женщину, предавшую его. Но я клянусь тебе, что если бы я узнал правду, что этой женщиной

была Вирхиния, я не сказал бы ей о любви. Я не выдумал бы этот абсурдный, как ты справедливо ска-

зала раньше, план мести. Я ограничился бы тем, что сорвал с нее маску, ткнув ей в лицо ее низость, заставив ее узнать, что я презирал самый богатый рудник Матто Гроссо. Но я не сжег бы свою жизнь

в костре мести. И если я это сделал, то лишь потому, что вся моя жизнь уже неминуемо принадлежала

тебе. Потому что я знал, что ты – единственная женщина, которую я мог полюбить на всю жизнь, а

213

когда ты стала запретной я захотел погрузиться с тобой в этот ад. Неужели ты этого не понимаешь?..

Не видишь?.. Не знаешь?..

- Деметрио… Деметрио!.. Поклянись в том, что все, что ты говоришь – правда!..

- Я клянусь тебе памятью Рикардо!!!

- Деметрио!..

- Вероника, душа моя, жизнь моя. Я сделаю все, что ты пожелаешь… Я согласен на любые ис-

пытания, жертвы, любое искупление вины, но не отталкивай меня, не говори мне, что твоя любовь

умерла, ведь это хуже угасания солнца…

- Я не имею права прощать тебя… Я дала слово другому… тому, кто защитил меня в мой самый

горький час печали, тому, кто был моим единственным убежищем, когда все бросили меня. Я не могу

быть ему неверной!..

- Я поговорю с ним, Вероника!.. Я поговорю, и он должен понять. Он – благородный и честный

человек…

- Тем больше оснований для того, чтобы я была ему верна!..

- Я буду ползать у его ног. Я сумею упросить его, сумею заставить его понять, что не могу жить

без тебя… Если только это заставляет тебя отталкивать меня, то я уверен, что месье Бело…

- Вы произнесли мое имя, месье Сан Тельмо?..

- Бело… Друг мой…

- Ваш друг!.. Вы сказали точное слово… Ваш лучший друг, и он очень счастлив видеть, что к

Вам, наконец-то пришло счастье…

- Бело!..

- Простите меня за то, что подслушивал, но для меня это было слишком важно…

- Бело… Прошу Вас…

- Не просите меня ни о чем, месье Сан Тельмо… Не нужно… Я никогда и не думал отбивать у

Вас Вашу красавицу-жену…

- Что Вы говорите?..

- Вспомните, что я впервые дал Вам понять, что Вы стали ревнивцем в моем старом отеле в

Куйабе… Неужели то, что я сказал Вам тогда, я должен повторять сейчас?..

- Месье Бело… не продолжайте лгать…

- Я лгал раньше, дорогая. Сейчас я попал в точку. Посмотрите на эти морщины, на эти седые во-

лосы… Через десять лет я стану стариком, а Вы будете женщиной еще более ослепительной, если это

возможно. Мы станем, некоторым образом, слишком несопоставимыми и, в определенном смысле, бесчувственными. К счастью, Вы слишком женственны, чтобы в подобных условиях обрести счастье, а я недостаточно эгоистичен, чтобы суметь стать счастливым ценой Вашего самопожертвования…

- Друг мой!..

- Вы были так привлекательны и грациозны, что я объяснился Вам в любви в том старом отеле

по дороге в Пан де Асукар. Необходимо было что-нибудь сделать для Вас. Вы успокоились, согласив-

шись на мое предложение. Все стало таким, каким и должно было стать. Но теперь тучи прошли, прошла черная ночь, и взошло солнце… И будьте счастливы!..

- У меня нет слов, чтобы выразить Вам свою благодарность, Бело!..

- О-ля-ля!.. Слова не нужны. Теперь я знаю, что Вы сделаете ее абсолютно счастливой, как она

того заслуживает. А когда вы будете проезжать через Куйабу, то остановитесь в моем отеле по крайней

мере на неделю. А сейчас я пойду посплю несколько часов… уже очень поздно. В первом часу я дол-

жен быть в суде, чтобы забрать известное заявление о краже моторной лодки. Молодость и любовь