словно были виноваты… Все грешили на Вас, а на самом деле все придут просить прощения за допу-

щенную ими несправедливость… Вы проделали слишком долгий путь… Подумайте, ведь, в конце

концов, речь идет о Ваших единственных родственниках, которые, вроде бы не желают Вам зла…

- Я никого не хочу видеть, Бело!.. Неужели Вы этого не понимаете?..

- Отлично понимаю!... Вы ужасно оскорблены и обижены на всех них, но это состояние души

пройдет…

- Не пройдет!.. Я хочу покончить с моим прошлым, хочу забыть его. Если я скажу Вам мое

единственное желание, Вы сочтете его сумасбродством, безрассудной глупостью… Я хочу убежать из

Рио…

- Это – не сумасбродство!.. Это – вполне естественное чувство.

- Я хочу забыть, забыть и убежать!.. А куда – не знаю… Я отправилась бы в путь прямо сей-

час…

- Успокойтесь, дорогая!.. Ваше тело, а кроме того, и нервы нуждаются в отдыхе…

- Я никого не хочу видеть, не хочу никого слышать…

- Вы никого не увидите и не услышите, если не хотите… Дайте-ка вспомнить… Ну да, верно, по

дороге к Пан де Асукар у моего друга есть небольшой отельчик, можно сказать почти что постоялый

дворик. Это – спокойное, уединенное местечко. Он принимает там постояльцев на несколько месяцев, но для нас он сделает исключение. Это – старый домик, окруженный садами, оттуда открывается ве-

ликолепный вид. Вам понравилось бы жить там?.. Вот еда оставляет желать лучшего, и на кроватях

нет пружинных матрасов, но…

- Отвезите меня туда, месье Бело… Отвезите, как можно скорее!..

***

Вероника и Бело расположились на террасе скромного сельского отельчика, в котором Бело

раздобыл для своей подруги одну из тех больших и несуразных комнат, которые среди своих громозд-

ких колониальных стен под стропилами крыш еще сохраняют некий покой и умиротворение давно

прошедших времен.

- Это место для уставших и обессилевших… а Вы валитесь с ног от усталости!..

С пригорка, на котором возвышается терраса отельчика, открывается фантастический вид. Рио-

де-Жанейро – самый прекрасный город на планете среди его белоснежных песчаных пляжей на бере-

гу синего моря, под величественным куполом свекающего небовода. Отсюда, с этого пригорка, одним

взглядом можно окинуть всю эту красоту, всю пышность и ослепительное великолепие этого края. На

фоне всей этой красоты выделяется силуэт Вероники. Словно впитав в себя все самое лучшее, он яв-

ляется неотъемлемой частью этой чудесной земли…

- Если бы я был миллионером, как месье Сан Тельмо, я бы построил в этом месте дом для Вас!..

- Пожалуйста, Бело, замолчите!.. Я не хочу слышать даже его имя… Вы поняли?.. Не упоминай-

те о нем…

- Это имя занимало много места в Вашем сердце, раз Вы так разочарованы и огорчены!..

- Бело,.. зачем Вы меня терзаете?.. Разве Вы мне уже не друг?..

- Вы отлично знаете, что я буду им всю жизнь… Вашим самым верным и преданным другом. И

в то же время, если позволите, буду считать себя Вашим самым пылким, влюбленным воздыхателем.

202

- Бело!..

- Простите меня, что я слишком рано сказал Вам это… Я понимаю, что Вы не в состоянии вы-

слушать меня, но есть нечто, что мне необходимо сказать Вам. Не для того, чтобы вы немедленно от-

ветили, а для того, чтобы обдумали… Возможно, для того, чтобы это помогло Вам привести в порядок

Ваши мысли… Хотите выслушать меня?..

- Думаю, это – самое меньшее, что я могу для Вас сделать, Бело. Ведь Вы столько для меня сде-

лали, и я Вам так благодарна…

- Забудем это глупое слово под названием благодарность. Я должен кое о чем попросить Вас.

Забудьте напрочь о благодарности, прежде чем выслушать меня. Вы ничего мне не должны, поскольку

оказаться Вам полезным и сопровождать Вас было самым большим наслаждением за многие годы. Вы

мне благоволите, так позвольте мне послужить Вам…

- Вы преувеличиваете!.. Вы такой учтивый, такой нежный и ласковый, ну как я могу не позво-

лить…

Вероника поднялась на ноги, нервничая сильнее, чем хотелось бы, и месье Бело тут же вскаки-

вает, стараясь по-своему успокоить ее…

- Окажите мне любезность, присядьте снова, так мне лучше будет говорить… Несмотря ни на

что, не так-то легко сказать Вам то, что я должен сказать…

- Говорите, Бело… Говорите…

Вероника снова села, сжав руки и сдерживая свое беспокойство. Ей думается, она заранее знает

каждое слово из тех, что услышит из уст Бело, и отчаянная борьба завязывается в ее бедной, несчаст-

ной душе…

- Вероника!.. Я думаю, что влюбился в Вас с первого взгляда, как в старых наивных и чистых

романах… Я – светский человек, теперь я удалился от мира!..

- Друг мой!..

- Позвольте мне продолжить… Не торопитесь извиняться. Не спешите дать мне от ворот пово-

рот, дорогая… У вас еще будет время…

- Несмотря на печаль, Вы заставляете меня улыбнуться…

- Слава Богу, что Вы улабаетесь!.. Слишком много дней я видел самое печальное выражение на

Вашем лице… Это была такая боль для меня, клянусь Вам…

- Мой бедный друг!..

- Пока что не жалейте меня, быть может, позднее… А пока позвольте продолжить. Кое-что из

того, что я говорю Вам сейчас, потом я не смогу сказать никому, а эти вещи причиняют боль, оста-

ваясь навсегда в памяти.

- Говорите, Бело…

- Нет необходимости говорить Вам о моих годах, к несчастью, внешность выдает, и ясно, что я

уже не юноша!.. О моей прошлой жизни и приключениях я рассказывать не стану. Я страдал, боролся, терпел нужду, много раз катился по плохой дорожке, но сумел выкарабкаться и подняться. И хотя в

жизни грязь много раз пачкала кожу, я могу поклясться, что душа моя незапятнана…

- Я отлично это знаю, месье Бело!..

- Спасибо!.. Да, так вот что я хотел Вам сказать… Когда Вы прибыли в Куйабу и остановились в

моем старом отеле, я не отдавая себе отчета, считал свою жизнь конченной. Немного денег, всегда на-

готове бутылка славного шампанского, две-три изысканных вещички, какая-нибудь миленькая

подружка… Полагаю, нет необходимости вдаваться в подробности, но я думал, что молодость унесла

из моей души все самое лучшее: мечты, предчувствия, задор, способность страдать из-за кого-то. Я

считал это победой, козырной картой прожитых лет. Я находился на берегу спокойствия, а вернее, на

пути к отвращению…

- Мой милый друг!..

- Когда я увидел Вас, моя душа словно пробудилась, как будто снова вернулись бурные дни мо-

ей юности…

Я вновь амбициозен, у меня снова появились мечты. Я не мог надеяться… Нет, я вру!.. Я не надеялся

203

до тех пор, пока не понял, что Вы – несчастны. Что Ваш муж, держа Вас в своих руках, был слепцом, который, сжимает в пальцах бриллиант, думая, что это заурядная галька…

- Бело!..

- Простите меня, если это сравнение оскорбило Вас, и если я произношу имя, которое Вы не хо-

тите слышать… Но это необходимо. Я считал Деметрио де Сан Тельмо самым глупым из ослов, бол-

ваном, дураком…

- Бело!..

- Успокойтесь, моя дорогая… Потом я изменил свое мнение. У его безумия была причина…

Однако, я продолжаю считать, что его ошибка была непростительной, но я никогда не думал, что Вы

его не простите…

- Вам уже известно, что я не хочу снова видеть его… Мое единственное желание – уехать отсю-

да подальше… В моем сердце – только злость на него и ничего больше!..

- Тогда это – самое бессмысленное…

- Что?..

- Вы сами ясно сказали, что ненависть и любовь – сестры…

- Не в моем случае… У меня нет ненависти, а только самое горькое разочарование!.. Вы сами

знаете, что чувствует влюбленная женщина, когда думает, что никогда не была любимой!..

- Мне кажется, здесь Вы несправедливы!..

- Деметрио сблизился со мной, с самой первой секунды ища отмщения… Нет ни единого его

слова, не запятнанного злобой, нет ни единого взгляда, не омраченного ненавистью…

- Вы же сами признаете, что он Вас любит!..

- И чем мне поможет эта запоздалая любовь?..

- Хотел бы я быть достаточно благородным, чтобы понять его, но я родился не с возвышенной

душой праведника..

- Бело!..

- Вероника… Вы любите Деметрио и не сможете полюбить никого, кроме него…

- Возможно, я и любила его, но всеми силами я буду бороться, чтобы напрочь вырвать эту лю-

бовь… Я хочу подальше уехать из Рио, хочу забыть о том, что я – Кастело Бранко…

- Вы уверены в этом?..

- Абсолютно уверена, Бело…

- Я должен был бы встать на колени, чтобы возблагодарить Бога…

- Бело!..

- Потому что теперь я могу сказать… Если то, что Вы говорите – правда, если Ваше желание –

обрести чуточку покоя в душе, то я могу предложить Вам это…

- Но…

- Я не думаю, что Деметрио де Сан Тельмо может отказать Вам в обоснованном, скором разво-

де… Я уверен, что он согласится по-хорошему. В любом месте, где Вы пожелаете… И еще, если су-