И вот, пожалуйста, «герой» моих девичьих грез и желаний воплоти! Удивительно, что он такой тощий! И облысевший на макушке. И с ужасной щеточкой усов под носом. К последним двум фактам, конечно, пончики не имеют никакого отношения, но я так, на всякий случай, поделилась весьма колоритным портретом моего школьного воздыхателя.

Мужчина шагнул в помещение и одним резким движением сдернул с себя темные очки, и плевать, что целую неделю шел дождь, он же крутой коп, а не абы кто! И после, хищно прищурив глаза, медленным взглядом прошелся по посетителям. Наверное, дома каждый вечер перед зеркалом отрабатывает этот прищур. Вот тут-то я и подумала, что мне крышка! Ведь ничего не может укрыться от пристального взгляда полицая! А, нет, ошиблась, пронесло. Шерман и не посмотрел в мою сторону. Я лишь покрепче перехватила газету и продолжила искоса поглядывать за блюстителем правопорядка. Он поднял вверх правую руку, согнутую в локте в знак приветствия, и вразвалочку направился к Бобби Рею.

— Мне как обычно, — кивнул он ему, а потом заговорщически осмотрелся по сторонам, и спросил: — Бобби Рей, чей это красный жучок приземлился на стоянку рядом с твоим кафе?

Вот она машина сбора фактов и секретной информации в действии! Шутки в сторону, но шериф Шерман доверяет только проверенным источникам!

— Малышка Мерси Флинн приехала погостить к старине Рику, — не стал юлить и уходить от ответа Бобби Рей, лишний раз подтвердив свой неоспоримый статус «проверенного источника». И я не в обиде на него, правду все равно не утаить в таком маленьком городке.

— Хорошие новости! На этот раз эта рыбонька от меня не уплывет, а наоборот, замуж попадет! Не успеет она и глазом моргнуть, как станет миссис Эрнестиньо Шерман. Она, кстати, здесь? — снова завертел облысевшей макушкой мой потенциальный женишок. И, конечно, снова не обратил на меня внимание. Наверное, он ожидал, что после слов «рыбонька» и «замуж», я сама выпрыгну из засады и начну клясться ему в любви до гроба. Ага, конечно!

— Заходила, но потом, кажется, пошла в бар напротив. Я немного отвлекся и не уследил. — пожал плечами Бобби Рей, а мне захотелось броситься старику на шею и расцеловались его в обе щеки.

— Спасибо за наводку, Бобби Рей! Держись, малышка Мери, суперкоп вышел на охоту! — хвастливо заявил мужчина, показательно протерев свой полицейский значок и поправив пистолет в кобуре. Выглядело это до того комично, что я чуть не прыснула со смеху, но благо сдержалась.

Эрни вышел из закусочной, а я наспех забросила в рот последний кусочек и влила в себя ледяную колу, подскакивая из-за столика.

— Спасибо, Бобби Рей, миленький, я твоя должница! — бросила напоследок громко смеющемуся мужчине и выбежала из кафе.

На Шермана я злилась. И злилась сильно. Не дал мне отвести душу и вдоволь насладиться поеданием любимых пончиков. Ничего, он у меня еще попляшет!

Лагерь отца находился за чертой города и дорога до него обычно занимала минут тридцать-сорок неторопливой езды. Но в этот раз поездка затянулась. Я старалась вообще не гнать, потому что дорога была размыта до ужаса. Наверное, проливные дожди шли бесперебойно всю прошлую неделю.

Включила радио на полную громкость и во всю мощь стала подпевать голосистой поп-диве, стараясь выхватить максимум удовольствия от поездки. Выходило скверно, но живых свидетелей этого безумия все равно не было.

Изредка я посматривала на телефон, который всю дорогу был молчалив, и поедала чипсы из пакета. Я честно хотела купить в супермаркете яблок для перекуса, но не нашла, где бы их можно было помыть, поэтому и пришлось остановить свой выбор на чипсах.

Я уже подъезжала к развилке дорог, когда в упаковке снеков оставалось всего ничего. Но ведь всем известно, что самые вкусные, обильно посыпанные специями кусочки лежат на самом дне. Поэтому я запустила руку поглубже и, немного переусердствовав, уронила пакет на пол. Я, конечно, благоразумно снизила скорость почти до нуля, но от размытых дорог меня это не спасло.

Руль дернулся в сторону, машину занесло на обочину, и она бампером сшибла стоящий на дороге указатель. Мне повезло, я пострадала лишь самую малость, слабо приложившись головой о приборную панель. Машина остановилась сама, даже не пришлось нажимать на тормоз, а я досадливо выругалась. Дурацкие чипсы! Они должны быть наказаны! В следующее мгновение возмездие свершилось, картофельные снеки получили по заслугам, то есть были беспощадно съедены мной. После этого с чистой совестью я вылезла на дорогу, чтобы оценить масштабы катастрофы и узнать, какая из двух табличек не дожила до утра.

— Ну, нет! — недовольно взвыла я, в расстройстве всплеснула руками и притопнула ногой. — Ну, почему я такая счастливая?

На берегах Серебряного озера располагалась база отдыха не только моего отца, но и его конкурента — Роджера О’Доннела. «Сосновая шишка» принадлежала Роджеру и его сыну Стэну, а «Серебряная мечта» Ричарду Флинну, моему отцу. И так уж сложилось, что соперничество между ними зародилось еще до открытия лагеря. На что только мужчины не шли, чтобы переманить к себе клиентов! Сколько помню, они вечно ссорились и враждовали, и это не могло не сказаться и на наших отношениях со Стэном.

В общем, мне посчастливилось сбить указатель на лагерь отца, а табличка с надписью «Сосновая шишка» по-прежнему красовалась на дороге.

Я подошла к краю обочины и грустно посмотрела вниз. В кювете, который после дождя превратился в сточную канаву, сиротливо лежала папина «Серебряная мечта». Мне ничего другого не оставалось делать, как исполнить свой дочерний долг. Семейное дело должно процветать!

Я вдохнула поглубже, чтобы обрести свое внутреннее равновесие, по крайней мере, именно так учили на тех двух занятиях йоги, которые я когда-то посетила. Сделала шаг вперед. Почувствовала опору под ногой и плавно перенесла на нее вес тела. Кроссовка тут же прилично ушла под землю. Еще один шаг, попытка перенести массу тела, и вот я точно крутой сноубордист мчу свой первый в жизни слалом*. Целый метр спуска! И в итоге — шлеп! И я падаю пузом в грязь, благо успела выставить вперед руки, поэтому лицо осталось чистым, если только подбородок немного испачкала. (*прим. Слалом — спортивное состязание, скоростной спуск с гор на лыжах по заданному сложному маршруту).

— Ну, черт, — фыркнула я, приподнимая голову и осматриваясь по сторонам. Зато табличку быстро нашла, она оказалась в нескольких сантиметрах от меня.

И все было бы не так плохо, если бы у меня получилось самостоятельно вылезти на дорогу, но в текущих погодных условиях это оказалось невозможным. Грунт до того размыло, что мне не удавалось сделать и шага наверх, почва то и дело уходила из-под ног, я теряла равновесие и безрезультатно скользила пузом по склону вниз. После трех неудачных попыток пришлось вооружиться табличкой и смиренно ждать доброго путника. Телефон, конечно же, остался в машине.

Мокрую, грязную и злую меня обнаружили минут через тридцать, когда на улице уже начало темнеть и холодать. Завидев вдалеке фары, я принялась судорожно махать указателем, машина замедлила ход и свернула к обочине, ослепив меня ярким светом фар.

— Мисс, вы в порядке? — первым делом спросил меня выпрыгнувший из салона водитель.

«Нет, конечно, не в порядке, твою же мать! Я стою одна в поле, в луже и по уши в грязи!» — мысленно выругалась я, а в слух нежно пропела, дабы не спугнуть своего долгожданного спасателя:

— Я в порядке, хотя немного продрогла!

— И как вас угораздило свалиться в кювет? — изумился мужчина, подходя к самому краю. В свете фар прорисовался его мощный силуэт, но вот лица мне так и не удалось рассмотреть.

— Я хотела достать указатель, — пояснила я и в подтверждение своих слов воинственно помахала табличкой.

— Какие люди! Мередит Флинн пожаловала домой к папочке! — узнал меня незнакомец, а я немного стушевалась, услышав в его голосе язвительные нотки, — Превосходно выглядишь, Мери-Поночка!

Я прислонила ладонь ребром ко лбу на манер козырька и попыталась рассмотреть своего собеседника.

— О'Доннел? — в неверии уточнила я.

— Он самый, давно не виделись! Как жизнь? — хохотнул мужчина, а я поняла, что обречена на прозябание в канаве под шутки О'Доннела младшего.

Не задалось у нас ним общение с самого детства. Чего только не вытворяли в школьные годы: и колеса друг другу протыкали, и одежду на клей сажали, и сплетни заливисто сочиняли, и кулаками отъявленно махали, никто и не смотрел, что мы с сестрой девчонки. Да, несмотря на обычные сестринские разногласия, ненависть к О'Доннелу объединяла нас, ему мы досаждали с Джулией вместе. Но, если честно, конечно, жаль людей, которые со временем не вырастают из «своих штанов» и спустя годы отпускают глупые детские шуточки.

Переругиваться с О'Доннелом не хотелось, за день я устала и вообще находилась не в лучшем состоянии, поэтому в расстроенных чувствах обессиленно плюхнулась попой в лужу. Все равно штанам уже не помочь, а этот негодяй пусть насладится своим триумфом по полной!

— Эй, Мери. Мери! — взволновано окликнул меня парень, присаживаясь перед обрывом на корточки, — Что, черт подери, с тобой?

— Катись отсюда, О'Доннел! — с видом, будто я английская Королева, произнесла я.

— А ты тут что, мужчину мечты дожидаться будешь во всем своем боевом окраске? Макияж наносить училась по хроникам Вьетнамской войны?

Ответы на язвительные шуточки — удел слабых, я же в приступе бешенства подскочила на ноги и запустила в парня указатель. Табличка слабо шлепнулась у его сапог, не причинив мужчине ни малейшего вреда. Ну, хоть кто-то из нас двоих вернулся на дорогу.

— Чего ты бесишься? — взревел сосед, — Шуток не понимаешь?

— Проваливай, остряк! — стояла я на своем. Точнее сидела. В луже.

— Прекрати жевать сопли, Флинн, и давай руку! — строго раздалось надо мной. Я незаметно повернула голову, проверяя серьезность намерений говорившего. Он по-прежнему сидел на корточках, только на этот раз призывно вытянул вперед руку.