Мэй Макголдрик - Кольцо с изумрудом

Элизабет непроизвольно вспомнила встречу с отцом. Удивительно, но он даже ни разу не упомянул о том внимании, что было уделено его дочери на празднике. А ведь он был там и все видел, так же, впрочем, как и все окружающие. И все же…

– Нет-нет, не беспокойтесь! Эта царапина только выглядит так ужасно. Мне совсем не больно!

– Милая леди, не знаю, кого вы пытаетесь защитить, но, поверьте мне, такой человек вас не достоин! – Эмрис отступил на шаг и окинул ее взглядом с головы до ног. – Если бы вы доверили это дело мне, я бы дал этому молодцу несколько уроков вежливого обхождения с дамами. Уверяю вас, он бы их хорошо запомнил.

– Пожалуйста, не надо об этом… – Элизабет схватила его за руку – Я не для того сюда пришла. Это как раз меня меньше волнует…

– Тогда почему вы пришли? Или, может быть, будет вернее сказать – зачем? – проговорив это, Эмрис поднес ее ладонь к губам и медленно, осторожно поцеловал каждый пальчик поочередно. – Может быть, вы хотите отомстить ему?

– Возможно! – пробормотала она, отдергивая руку и пряча ее в складках платья.

– Хорошо! И насколько далеко вы намерены зайти в своей мести? – Он вновь заключил ее в объятия.

– Моя ме… – Ей не удалось договорить, потому что как раз в этот момент он наклонился и нежно, но вместе с тем и требовательно приник к ее губам в поцелуе. В нем было что-то дразнящее и соблазняющее.

– Как долго он должен будет страдать? – прошептал Эмрис, прижимая ее к себе еще крепче.

Она была такая сладкая, мягкая и податливая. Она откликалась на его призыв так естественно, ее прильнувшее к нему тело было хрупким и нежным. Эмрис вдруг почувствовал сильное возбуждение, желание немедленно сорвать с нее одежду, прижаться к ней обнаженной, целовать с головы до ног… Ну и ладно, что она пришла не по его зову, а явно с какой-то тайной целью. Ничего страшного. После этой ночи все изменится. В следующий раз она придет уже потому, что будет желать его самого.

У Элизабет перехватило дыхание. Она не могла опомниться, сердце в груди стучало как молот. Неужели так бывает от одного только поцелуя? Она чувствовала, что все в ней перевернулось, как будто она стала иной. Подчиняясь неожиданному порыву, она, привстав на цыпочки, обвила Эмриса руками за шею, чтобы быть еще ближе к нему, прильнуть еще крепче. Он был приятно удивлен ее страстностью.

– Скажи, как долго он должен будет страдать? – Его сильные руки ловко справлялись с застежками платья. Он начал осыпать дразнящими поцелуями ее щеки, шею, спускаясь все ниже.

– О-о! Все время… всегда! – прошептала она в ответ.

Элизабет ожидала, что это будет неприятно, больно, но быстро закончится.

Что же происходит? Она вся горит, все ее чувства болезненно обострены, ей хочется немедленной разрядки! Но сквозь приятный туман, окутывающий ее мозг, она все же понимает, что все еще не потеряла свою девственность.

Элизабет раскрыла глаза и увидела, как Эмрис осторожно разжимает ее руку, мертвой хваткой вцепившуюся в простыню. Она глядела в его полные страсти глаза, пока он целовал ее ладонь.

– Элизабет, ну не бойся! Ты можешь потрогать меня.

Он взял ее руку и, легонько приподнявшись над ней, дал ей возможность самой погладить его. Она в ужасе осознала, что он лежит на ней – голый. И она тоже… почти раздета.

Элизабет настолько была заворожена его волшебными ласками, нежными прикосновениями губ, рук, бесконечными манящими поцелуями, что совершенно забыла о цели своего прихода, о том, в какой ситуации она оказалась, забыла вообще обо всем на свете. Она чувствовала только силу его рук, его ласковые прикосновения, когда он раздевал ее и потом, когда приподнял и отнес на постель. После этого все куда-то уплыло.

Сейчас, увидев вдруг свою расстегнутую рубашку и выставленную напоказ грудь, она попыталась вырвать руку, чтобы прикрыться. Но он оказался проворней.

– Не так быстро. – Эмрис зажал обе ее руки и мягко положил их на подушку, придерживая, чтобы она не вырывалась. – У тебя такое красивое тело. Я не хочу спешить и комкать удовольствие.

Он наслаждался созерцанием мягких округлостей ее груди. Невозможно удержаться и не поцеловать притягательную ложбинку между двумя упругими возвышенностями. А потом и вершинки холмов, нежно-розовые, зовущие и ждущие.

Элизабет непроизвольно застонала в ответ на ласковые поцелуи.

Она желала его, жаждала. Он сводил ее с ума. Но где-то в глубине затуманенного сознания иногда мелькала мысль о том, что все это надо прекратить. Она хотела остановить этот ритмичный убаюкивающий мотив, которому вторило ее тело, этот растекающийся по жилам и возбуждающий жар. Она не желает, чтобы так было. Она не может с этим справиться!

Эмрис пытался утихомирить гулко бьющееся сердце. Он слишком быстро потерял контроль. Ее красота, ее нежность и чистота пробудили в нем самые дикие инстинкты. Ему хотелось бы взять ее прямо сейчас. Немедленно! Но еще больше хотелось продлить эту сладкую муку предвкушения. Он хотел также, чтобы Элизабет запомнила его и запомнила эту ночь как нечто необыкновенное, незабываемое. Чтобы это была лучшая любовная ночь в ее жизни. Он почувствовал, как ее пальцы робко гладят его по голове. Перекатившись на спину, Эмрис подхватил ее и водрузил сверху на себя, попутно освободив от мешающейся рубашки.

Элизабет вдруг поняла, что она смотрит на него сверху вниз. Ее грудь, все еще ноющая от желания после его поцелуев, касалась его широкой груди. Элизабет испугалась. Она испугалась своего собственного желания, желания, над которым она была не властна, которое не подчинялось ей. Он продолжал искусно ласкать ее, гладить ее тело, и она не могла отрицать, хотя ей и было стыдно, что ласки эти приятны.

Эмрис не мог дольше терпеть. Ее ангельское лицо, обрамленное облаком черных шелковых кудрей, темные загадочные глаза, в которых таилось что-то непостижимое, но притягательное, губы, припухшие от поцелуев. Нет, дольше терпеть невозможно. Но он научит ее чему-нибудь новому, такому, чего она еще не изведала. По ее реакции видно, что любовник у нее был никудышный.

Он откинул назад черный шелк волос, разметавшихся по ее груди, приподнял ее над собой, так, что она оказалась на нем верхом. Элизабет смотрела на него непонимающе. Он чуть приподнял ее и начал мягко опускать на себя. Она опустила глаза и…

Ее охватила паника. Нет! Надо бежать! Она не может! Она не может пройти через это.

Элизабет отчаянно рванулась в сторону и, перекатившись по кровати, тяжело шлепнулась на пол.

Эмрис ошеломленно уставился на красавицу, застывшую на полу у его постели. Обнаженная нимфа, убегающая от охотника. Когда он заговорил, слова его звучали с юмором:

– Хотя женщин, которые имели ко мне по тем или иным поводам претензии, наберется достаточно, но никому и никогда не приходило в голову обвинить меня в том, что я насилую юных девушек.

– Я не девушка, – пролепетала она, резко отворачиваясь от него, чтобы прикрыть обнаженную грудь.

– Осторожней, там жаровня! – предупредил Эмрис.

Элизабет вскочила на ноги, чуть не задев горящие угли.

– Что случилось? – Эмрис встал и шагнул к ней.

– Нет! – Она непроизвольно подняла руку, как бы защищаясь. – Не надо! Пожалуйста, не надо!

В панике она огляделась, пытаясь найти брошенную одежду, и схватила первое, что ей подвернулось под руку.

– Извините меня, милорд… Я…

– Я не собираюсь применять к вам силу, – проговорил Эмрис успокаивающим тоном. Он не мог поверить своим глазам. В одно неуловимое мгновение из страстной пылкой женщины она превратилась в испуганное растерянное создание. Он должен успокоить ее.

– Я не знаю, что сделал вам тот человек, но это был он – не я.

Элизабет отчаянно пыталась справиться с не по размеру большой рубашкой.

– Какой человек? – Она просто не могла ничего соображать в эту минуту.

– Вы очень молоды, красивы. Любой мужчина будет рад заполучить вас. Вы заслуживаете лучшего обращения.

– Только цветы ждут, пока их сорвут. Я же намереваюсь сделать свой выбор сама, – пробормотала Элизабет.

«Проклятие! – выругалась она про себя. – Надо же – в спешке порвала воротник».

– Тогда почему бы вам не выбрать кого-нибудь, кто не будет вас обижать? Разве вам не говорили, что вы заслуживаете лучшей участи?

Элизабет наконец удалось натянуть на себя рубашку. Он увидел, как взлохмаченная головка появилась в прорези рубашки. Черные волосы красиво разметались по плечам.

– Если вас волнует мое благополучие, то могу вам сообщить, что я полностью удовлетворена своей участью.

Эмрис с интересом наблюдал, как она теперь пытается завязать тесемки разорванного ворота. Да, его рубашка ей идет. Впрочем, она будет выглядеть красиво в любом наряде.

– Вы, конечно, можете считать, что способны позаботиться о себе. Но на самом деле это не так, милая леди. Вы – женщина, красивая женщина, которая…

– Ну и что? Что в этом плохого? – вспыхнула Элизабет.

– Позвольте мне закончить. Вы упрямая красивая молодая женщина, которая не научилась еще различать, что можно и должно переносить и терпеть, а что нет. Пока вы не поймете разницу, вы будете страдать.

Элизабет в ужасе думала о том, что ей сейчас предстоит еще разговор с отцом.

– Милорд, вы не могли бы выражаться проще, вы не могли бы объяснить мне простыми словами… о чем, черт побери, вы говорите?

– Я говорю о вашем любовнике, об этом тупоголовом идиоте…

– Вы не объясните мне, что вы… вы… О каком любовнике?

О господи, она, должно быть, совсем сошла с ума. О каком любовнике он говорит? Элизабет уже ничего не понимала. Тут ее взгляд упал на нижнюю часть тела обнаженного мужчины, стоящего перед ней, и глаза ее непроизвольно расширились.

– Я… Я ничего… Мне надо идти!

– Герцог Бурбонский! Я сразу должен был догадаться! – Эмрис наклонился, поднял свой килт и перебросил ей. – Ведь он был вне себя, когда я спросил о вас! Как я мог быть таким слепым! Конечно, это он!