Лесли прикусила губу. За два года отношений Рейчел так и не смогла запомнить это, а Дэв помнила. Даже спустя столько лет. Лесли чувствовала, что сейчас расплачется от этих мыслей. Она кивнула в ответ. Хотелось, чтобы Дэв поскорее ушла: Лес сейчас нужна была минутка, чтобы взять себя в руки, она не хотела, чтобы Дэв видела, как ее трясет.

– Да, спасибо. «Пепси» было бы отлично.

– Хорошо, – Дэв пришлось засунуть руки в карманы, чтобы побороть неистовое желание коснуться плеча или волос Лесли. Просто коснуться, чтобы успокоить и заверить, что все будет в порядке. Лесли все еще плохо выглядела, и на какой-то миг Дэв даже показалось, что та сейчас потеряет сознание. – Не вставай. Я сейчас вернусь.

Оставшись, наконец, наедине с самой собой, Лесли запрокинула голову и закрыла глаза. Прижав указательный палец к запястью, она проверила свой пульс. Сердце билось часто, но достаточно ровно. Дыхание постепенно возвращалось. Было действительно очень жарко для июня и, надо было признать, внезапная встреча с Дэв просто выбила ее из колеи. Для Лесли возвращение домой и так было делом не из легких, теперь же она вообще начинала жалеть о своем решении навестить родителей.

С тех пор, как ее жизненные приоритеты изменились, и вместо защиты окружающей среды она занялась юриспруденцией, отношения с родителями стали натянутыми. Особенно с мамой. Ее родители были настоящими хиппи. И Лесли хорошо помнила, как раньше они регулярно участвовали в маршах за равные права. Во время шествия, она сидела на плечах у отца, держа в руках какой-нибудь транспарант, посвященной жестокому обращению с рабочими-эмигрантами на фермах. Будучи ребенком, она постоянно слышала, как родители обсуждают со своими друзьями самые разные темы – от абортов до глобального потепления. И даже сейчас они выращивали овощи без удобрений, и во время переправки туристов на лодке ее отец не пользовался ничем, кроме паруса и весел. Поэтому решение Лесли стало для них большим разочарованием, и она это прекрасно понимала.

– Вот, держи, – сказала Дэв, присаживаясь на корточки рядом с Лесли и протягивая ей запотевший бокал. – Безо льда, но с соломинкой.

Как ты любишь. Дэв не произнесла этих слов, но Лесли все равно услышала их. Она взяла бокал и едва заметно улыбнулась:

– Спасибо.

– Как ты себя чувствуешь?

Лесли сделала глоток «Пепси», стараясь избавиться от головокружения, приступы которого начинались каждый раз, когда она задерживала свой взгляд на Дэв слишком долго. Кто бы мог подумать, что два дня назад Лесли была погружена в совершенно иной мир. В мир, который она сама выбрала и в котором точно знала, кем является. Там она чувствовала себя, как рыба в воде. Там все было под контролем. Но всего три часа на поезде – и от этого не осталось и следа.

– Лес? – Дэв осторожно взяла левую руку Лесли в свою ладонь. На ней не было ни обручального кольца, ни даже следа от него на безымянном пальце. Но внимание Дэв привлекло не это. Она заметила небольшую гематому, очевидно оставшуюся после медицинской иглы. – Лес, что с тобой?

– Ничего, – Лесли высвободила свою руку и повернула ее так, чтобы следов от капельницы не было видно. «Как я могла забыть про синяки!» – раздраженно подумала она. На правом предплечье был точно такой же след, но рукав блузки надежно прикрывал его.

Дэв не стала настаивать на том, чтобы Лесли обо всем ей рассказала, но в ее глазах читалось беспокойство.

Лесли вдруг поймала себя на мысли, что на железнодорожной станции она едва узнала Дэвон. Но теперь отчетливо видела те знакомые черты и жесты, которые никогда бы не смогла забыть. Лесли достаточно было лишь взглянуть в глаза Дэв, чтобы узнать ее где угодно и когда угодно. Да, эти глаза ничуть не изменились. И Лесли не преувеличивала, когда говорила, что они всегда выдавали Дэв с головой. Когда девушка злилась, то маленькие золотые искорки, которые так любила Лесли, исчезали без следа, глаза становились темнее, и из песочных превращаясь в темно-серые. Когда Дэв радовалась, они вспыхивали оттенком зеленого, таким же ярким и чистым, как трава весной. А когда Дэв беспокоилась, как сейчас, то ее глаза затуманивались и становились похожими на воды озера во время сильного дождя.

– Все действительно в порядке. Просто много всего навалилось, – не отдавая себе отчета, Лесли положила руку на плечо Дэв и неожиданно для самой себя почувствовала твердые мускулы под майкой. Это не было похоже на естественную подтянутость Рейчел или на ее собственное измученное спортзалом тело. Лесли всегда считала себя очень сильной, но то, что она чувствовала в теле Дэв, было настоящей мощью.

– Думаю, тебе стоит поспать до ужина, – сказала Дэв, не до конца поверив в то, что сказала ей Лесли. Но у нее не было никакого права устраивать допрос с пристрастием. Дэв поднялась на ноги, чувствуя, что дышать становится гораздо легче, когда на ее плече не лежит рука Лесли. Физический контакт заставлял ее нервничать. – Твоя мама просила передать, что она освободила для тебя домик. Я отнесу туда твой багаж.

Лесли отставила бокал с напитком в сторону и поднялась.

– Дэвон, ты и так сегодня столько всего для меня сделала. Не стоит быть еще и моим носильщиком.

– Я так частенько подрабатывала, – улыбнулась женщина. – За это неплохо платят.

– А где ты училась?

– В Сиракузах.

Лесли грустно улыбнулась: она сама когда-то хотела поступить в Сиракузский Институт Леса. Они с Дэв часто говорили об этом, сидя у озера после школьных занятий. Но когда ее приняли в Йель, куда она подавала заявку только потому, что на этом настояли консультанты по вопросам семьи, у нее не хватило сил сопротивляться соблазну учиться в одном из университетов Лиги Плюща. В то время ей хотелось вырваться из своего маленького городка и узнать о жизни как можно больше. В ее выпускном классе было около ста человек, и всех их она знала с детского сада. Они одинаково выглядели, одинаково думали, и имели схожие планы на будущее. Все, кроме Дэв. Она, по сути, была единственным интересным человеком, не похожим на других. И их дружба была чем-то, что постоянно нарушало размеренную жизнь Лесли.

– Думаю, у тебя найдется занятие поинтереснее, чем тягать мои сумки.

Дэв пожала плечами, но все равно подняла чемодан. У нее и в мыслях не было позволить Лесли самой тащить такой груз до ее домика, который находился довольно далеко.

– Лес, ты же на каблуках.

Лесли недовольно подняла брови:

– Я всегда так одеваюсь. И если уж я выдерживала спринт по аэропорту с двумя чемоданами и набитым бумагами портфелем, то прогулка по лесу мне уж точно под силу.

– Ну ладно, держи, – сказала Дэв, передавая ей портфель. Чемодан она все же оставила себе.

– Не помню, чтобы раньше ты была такой упрямой, – проворчала Лесли. В ее голосе одновременно слышались раздражение и смущение.

– Наверное, я изменилась.

Лесли вздохнула и повесила портфель на плечо:

– Наверное, мы обе изменились.

– Идем, я провожу тебя до дома, – улыбнулась Дэв.

Глава Шестая

– Идем, я провожу тебя до дома.

Лесли с недовольством смотрела на спущенную шину своего горного велосипеда. Дэв стояла неподалеку, под кроной могучего клена. Она была одета в простые джинсы и любимые мотоциклетные сапоги, а в руках Дэв держала сразу два их рюкзака и улыбалась.

– Еще посмейся, – Лесли надула губы, но тут же спохватилась – теперь Дэв точно будет смеяться над ней. – И как назло забыла коробку с инструментами.

– У тебя все равно нет насоса. Так что одними гаечными ключами ты бы тут все равно не справилась, – с этими словами Дэв оглядела Лесли. – К тому же, это не совсем подходящая одежда для ремонта велосипедов.

– Ха-ха, – Лесли слегка дернула Дэв за рукав джинсовой рубашки. – Зато ты одета как раз для этого. Неужели в багажнике твоего мотоцикла нет ничего, чтобы починить шину?

Дэв рассмеялась:

– Вообще-то это немного разные шины, Лес.

– Я в курсе, Дэвон, – фыркнула в ответ Лесли, но на лице ее играла улыбка. Она знала, что если бы у Дэв были нужные инструменты, она бы уже поменяла ей колесо. Дэв нравилось делать что-нибудь для Лесли. Нести ее рюкзак, во время прогулок к озеру. Чинить замок на ее шкафчике, когда тот начинал заедать, а слесарь все забывал его заменить. Один раз Дэв даже расчищала от снега место на стоянке. Лесли тогда приехала в школу на джипе своих родителей, и за время занятий его замело почти доверху. Лесли могла и сама со всем этим справиться, но она знала, что Дэв приятно делать это для нее. Это было странно, но в тоже время очень мило.

– Ну, раз ты знаешь, что у меня нет ничего, чем можно было бы починить твою шину, – сказала Дэв. – То нам пора уходить. Скоро стемнеет.

– Тебе необязательно идти со мной. А то придется возвращаться за мотоциклом…

– Я не против прогуляться, – Дэв окинула взглядом пустую школьную стоянку. – Лес, до твоего дома почти два километра, я не позволю тебе одной толкать велосипед в такую даль, да еще и в темноте. К тому же, ты не сможешь нести свои книги и…

– Я придумала! Подвези меня домой на мотоцикле, – Лесли схватила Дэв за руку. – Я пристегну велосипед к ограде, и мы оставим его здесь, а завтра я привезу инструменты и насос – и ты сможешь все починить.

На мгновение Лесли показалось, что Дэв не согласится. На лице девушки появилось странное выражение, как будто она чего-то испугалась. Лесли задумчиво наклонила голову.

– Дэв?

– Конечно. Отличная идея, едем.

Лесли пристегнула велосипед и пошла вслед за Дэв к мотоциклу. Они закрепили учебники в подседельных сумках. Взобравшись на мотоцикл, Дэв протянула Лесли руку.

– Ты до этого когда-нибудь ездила на заднем сиденье мотоцикла?