Холли оглянулась. Кто-то звал ее?

— Почем тебе обошлись твои копыта? — К ней обращалась девочка с каштановыми волосами, говорившая с типичным бруклинским акцентом.

— Что? — Холли понятия не имела, о чем она говорит.

Тогда девочка показала на свои ноги, и Холли заметила, что на ней точно такие же ботинки, как и у нее самой. Они прекрасно сочетались с ее юбкой и кардиганом в стиле ретро.

— Я за свои выложила пятьдесят баксов, — поведала девочка. — А ты?

Холли улыбнулась.

— Нисколько. Я нашла их в мусорном баке, где-то в Портланде.

— Прикольно, — ответила девочка, шагнув поближе к Холли. — Я Эмми Перл. А ты, видно, новенькая?

— Холли Гамильтон, — представилась Холли. — А как ты догадалась, что я новенькая?

— По твоей коже, — ответила Эмми.

Холли прищурилась.

— По моей коже? — удивленно спросила она.

— Она у тебя чистая, — пояснила Эмми. — Без татуировок и пирсинга. В Бруклине девчонки начинают делать их класса с пятого.

Холли засмеялась, ей нравилась ее новая знакомая.

— Подумать только, а я в пятом классе только изучала простые дроби.

Эмми тоже засмеялась. Девочки встали в длинную очередь, которая тянулась от главного входа.

— Итак, — предупредила Эмми, — совет первый. Если ты прячешь ножи или пистолеты, то знай, их все равно найдут.

— Если я что? — удивилась Холли. Но потом она поняла, что Эмми имеет в виду. Впереди стоял ряд внушительного вида ворот, металлоискателей наподобие тех, что используют в аэропортах. Рядом с ними находился здоровенный охранник, который махнул девочкам, когда подошла их очередь.

Не дожидаясь приказа охранника, Эмми подняла руки, чтобы он мог провести вокруг нее металлоискателем. Холли настолько поразило все происходящее, что она просто застыла, уставившись в одну точку. Охранник сам поднял ей руки и забрал у нее сумку, которую положил на стол. Он провел металлоискателем вокруг Холли.

— Итак, — спросила ждущая Холли Эмми. — Развод, смерть или банкротство?

— Что? — удивилась Холли, которая уже решила, что она очутилась в другой стране. Обычно легко схватывающая все на лету, сейчас она приходила в замешательство буквально от всего, что видела или слышала. Она много где жила, но Бруклин показался ей поистине чем-то особенным.

Вдруг раздался писк металлоискателя, находящегося на уровне талии Холли. Она чувствовала, как ее сердце колотится все сильнее. Что ей теперь надо делать?

Эмми подошла и, вытащив ключи у Холли из кармана, бросила их на стол.

— Почему ты переехала? — пояснила она. — Обычно такое случается в середине четверти по трем основным причинам: развод, смерть или банкротство. Итак, какая же из них?

— Ах, — вздохнула Холли. — Все сразу, если говорить о последнем ухажоре моей мамы. Он был такой скучный, что с тем же успехом его можно считать мертвым.

Металлоискатель опять начал пищать, на сей раз возле другого кармана.

Холли оцепенела.

Охранник закатил глаза.

Ждущие в очереди дети недовольно заворчали.

Эмми залезла к Холли в карман и вытащила оттуда сотовый телефон.

Наконец их пропустили. Девочки собрали свои вещи и направились в вестибюль. Холли озиралась вокруг, стараясь во всем разобраться и как следует сориентироваться. Девочки прошли мимо большого плаката с надписью: «Старшеклассников просят заказать школьные альбомы сейчас».

— Черт, — проворчала Эмми, указывая на надпись. — Тебе, видимо, придется фотографироваться для школьного альбома вместе с теми уродами и неудачниками, которые не сфотографировались осенью.

Холли даже не взглянула на объявление, она внимательно изучала расписание, стараясь понять, где у нее будет первый урок.

— Я не фотографируюсь для школьных альбомов, — объявила она.

— Да тебя и спрашивать не станут, — просветила ее Эмми. — От них не спрячешься, принудиловка. Если ты сама не сфотографируешься, они начнут ходить за тобой по пятам, принуждая им улыбаться.

— А если меня здесь уже не будет, то не начнут, — произнесла Холли с хмурым видом изучая расписание. — Где кабинет С-103?

* * *

Тем временем на другом конце Бруклина в кондитерской «Эй энд Пи», которая во многом походила на аналогичную кондитерскую в Вичите, Джин начала работу. Ее приятельница Долорес, та самая, которая устроила Джин в кафе, объясняла ей, где что хранилось.

— А вот здесь у нас миксеры, но предупреждаю, они древнее динозавров и больше ничего не смешивают, а только, как бы сказать… размазывают. — Она согнула в локте правую руку и с улыбкой указала на свой бицепс. — Надеюсь, и твои руки в хорошей форме! И поосторожнее с духовкой, — продолжала свои наставления Долорес. — Она хуже той, что находилась в Чепел-Хилле. Отклонение — градусов на десять, не меньше.

Джин пожала плечами.

— Ну, ты же меня знаешь. У меня отклонение еще больше.

Долорес засмеялась и повела Джин знакомиться с другой сотрудницей, моложе их обеих. Девушка склонилась над тортом, стараясь украсить его лепестками из белого шоколада.

— А это Глория, — представила девушку Долорес. — Глория, это Джин, я тебе о ней рассказывала.

— Очень приятно познакомиться, Глория, — улыбнулась Джин.

— Взаимно, — ответила Глория. — Добро пожаловать в Бруклин. — Сдерживая вздох, она взяла следующий лепесток. — Ну почему он не загибается? — пробормотала она.

— Не люблю казаться всезнайкой, — проговорила Джин, — но очень сильно разогретый белый шоколад не будет загибаться.

Глория широко раскрыла глаза.

— Вот видишь? — заметила Долорес. — Я же тебе говорила, что она знает свое дело.

Глория взглянула на свой цветок из белого шоколада, покачав головой.

— Неудивительно, что мои торты с белым шоколадом выглядят так ужасно. Спасибо!

* * *

А в это время в школе Холли тоже знакомилась с новыми людьми, в особенности с мальчиком по имени Адам Форрест — его имя она заметила на тетради, которую он держал, пытаясь согнать Холли с занятого ею места. Она не могла не заметить, что обложку его тетради украшали наклейки «Странной Эмили», и его одежда отличалась от одежды остальных мальчишек в школе: на нем была футболка из секонд-хэнда и сильно поношенные старомодные штаны из рубчатого вельвета, а вокруг шеи шарф.

Не отводя взгляда, он смотрел на Холли, которая на свой первый урок английского предусмотрительно устроилась за последней партой.

— Ты заняла мое место, — проворчал он.

— А что, здесь всегда сидят на каких-то определенных местах? — удивленно спросила Холли. Ни на одном из уроков она такого не заметила.

— Нет. Но… — Адам запнулся.

Вытянув шею, Холли взглянула на несколько не занятых парт впереди.

— Почему бы тебе не сесть где-нибудь там? — указала Холли на свободные парты.

— Я не люблю сидеть впереди, — ответил Адам.

— Я тоже. — Уставившись на него, Холли даже не сдвинулась с места.

Наконец, видимо поняв, что девчонка не намерена пересаживаться, Адам уселся за парту на ряд ближе, прямо перед Холли. Когда он раскрыл блокнот, Холли смогла разглядеть несколько довольно неплохих, похожих на комиксы рисунков. Пораженная, она не сводила глаз, когда он начал рисовать новые.

Адам обернулся и заметил, что она подглядывает. Холли отвела взгляд. Адам развернулся обратно и вновь принялся за рисование. Холли наблюдала за ним до тех пор, пока в класс не вошел учитель — круглолицый мужчина, одетый в классический твидовый костюм с галстуком-бабочкой. Согласно расписанию Холли его звали мистер Орбак.

— Добрый день, — поздоровался учитель, — сегодняшняя тема обсуждения — «Законы о телевидении». Защищают ли они детей? Декстер, я хотел бы, чтобы ты выступал в их поддержку. Выходи.

Мальчик, сидевший в одном ряду с Холли, поднялся, подтянул штаны, поправил бейсболку и побрел к доске.

— Мне слово, — ухмыльнулся он, — я — «за». Ну, что, повеселимся!

Все ребята рассмеялись. Декстер кивнул в знак признательности своим поклонникам.

— Эй, эй, эй, смотрите, — продолжал он, — все «за» — от гавроша… — он указал на сидящего за первой партой ребенка со старомодной прической, — и до дредов… — он указал на ребенка с африканскими косичками, который сидел рядом с батареей. Потом он начал читать рэп:

Мама покупает вам одежду и еду,

А по телевизору вам гонят ерунду,

Лучше слушать маму, мой вам совет,

А пошлостям по телику мы ответим «нет»!

— Ву-у! — завопили ребята, аплодируя Декстеру.

— Ну ладно, — нахмурился мистер Орбак. — Успокойтесь. — Он обратился к Декстеру: — В следующий раз, Декстер, постарайся убрать рифмы и жаргон, чтобы все могли понять, о чем ты говоришь. И мне бы тоже не требовался переводчик. Кто хотел бы оспорить точку зрения Декстера?

Все молчали.

Мистер Орбак оглядел класс, все ученики избегали его взгляда. Вдруг он заметил Холли.

— Как насчет нашей новой ученицы? — он посмотрел в журнале: — Холли Гамильтон? Пожалуйста, иди к доске и вырази противоположное мнение.

Холли поняла, что оказалась в безвыходной ситуации. Она медленно поднялась с места, чувствуя, как весь класс смотрит на нее. Нет ничего хуже быть новенькой. Она взглянула туда, где сидела Эмми. По крайней мере, хоть одно знакомое лицо.

— Ну, — начала Холли.

Мистер Орбак незамедлительно вставил свою реплику.

— «Ну» — не лучшее начало ответа, Холли.

Холли посмотрела на учителя. Отлично, если он такой принципиальный, то и она не будет сдерживаться.

— Вообще-то, — начала она, — мне нечего доказывать. Вы сами подтвердили мою точку зрения.

Все в классе изумленно молчали. Мистер Орбак взглянул на Холли. Прежде чем он успел что-то возразить, она заговорила дальше.