– Юра, о чем ты?
– О том, чтобы начать с нуля.
– Что начать? Это невозможно. Мы живем в параллельных мирах, в разных странах… У меня своя жизнь, у тебя…
– А у меня теперь без тебя жизни не будет.
– Будет, Юра, будет.
В этот момент у него зазвонил телефон. Он глянул на дисплей, нахмурился.
– Извини, это важно…
И заговорил по-английски. Она не вслушивалась. Только сидела и любовалась им. Он, конечно, здорово постарел, морщин много, но я глаз от него отвести не могу. Мне в этом лице нравится абсолютно все. А при воспоминании о том, что было сегодня утром в недостроенном доме, ее охватывал восторг. Она взяла его руку, лежавшую на столе, и поднесла к губам. Он изумленно взглянул на нее, расплылся в счастливой улыбке, но разговор не прервал. А ведь я соглашусь… Вот сейчас он договорит, и я скажу ему, что согласна быть с ним до самой смерти. Он закончил разговор.
– Аришка, любимая… Ты согласна, да?
– Согласна, Юра.
– И тебя не смущает, что я… уже старый?
– Ага, старый Кондрат порезвился в сарае! – повторила она Машину фразу.
– Аришка, солнце мое! Господи, какое счастье говорить с женщиной на одном языке…
– Знаешь, меня за всю жизнь никто кроме тебя не звал Аришкой. А мне так нравится…
– Ты нарочно надела платье с голыми плечами? Чтобы окончательно свести меня с ума?
– Нет, просто было еще жарко.
– Хочешь, можно накинуть плед?
– Пока не надо. Скажи, это был какой-то неприятный звонок?
– Ничего особенного, но на днях мне придется улететь в Испанию. А ты сколько еще пробудешь тут? Или ты… уже останешься с нами? И мы через две недели все вместе вернемся в Швейцарию?
– Нет. У меня очень много работы, Юра. И сразу предупреждаю, я ее бросать не намерена.
– Я и не думал… Но ты свободный художник, можешь жить где угодно.
– Юра, ты, как всегда, спешишь! А Алиса согласна делить своего обожаемого папу с какой-то московской теткой?
– Я не знаю. Но я не согласен снова тебя терять. Категорически не согласен!
– Юра, а давай, приезжай с Алисой в Москву. Она так изменилась и похорошела. И если не ходить по тусовкам, тебя вряд ли кто узнает…
– А что? Может, надо приехать… Ох, я уже хочу в Москву!
– Да, а почему Алиса не в школе?
– У них занятия начинаются с первого октября, это частная школа.
– Извини, я сейчас приду!
– Как войдешь, слева будет бамбуковая занавеска, тебе туда!
– Спасибо!
Господи, неужели она опять будет со мной? Но это уже совершенно другая женщина, и она куда лучше той красивой девчонки. Взрослая, искушенная, страстная. Мурашки бегут по спине при одной только мысли о ней… Да, но все это взялось не из воздуха. Сколько мужиков у нее было? Даже думать об этом страшно…
И тут зазвонил уже ее телефон, лежавший на столе. Он глянул на дисплей. Данила! Искушение было велико. Он ответил.
– Алло, Данила!
Пауза. Потом хриплый смешок.
– А, это главный Минотавр?
– О, вы сведущи в мифологии, молодой человек? А что же, Ариадна вам ниточку не дала?
– Почему же, дала!
– Может, что-то и дала, но не ниточку. И считайте, что Минотавр вас схряпал! Всего хорошего!
Он был страшно собой доволен. Поставил щенка на место!
В этот момент вернулась Ариадна.
– Юра, что случилось? У тебя такой боевой задор на лице написан!
– Аришка… Какое платье! Я только сейчас оценил. Сама придумала?
– Да нет, купила в Милане.
– Это специально, чтобы…
– Специально, чтобы…
– Ага!
И он прижался губами к ее обнаженному загорелому плечу.
К барьерчику, отделявшему кафе от улицы, подошел молодой мужчина, слегка подвыпивший.
– Сударь, – сказал он по-русски, – вы злоупотребляете своим положением. Эта женщина так прекрасна, что на нее можно только благоговейно взирать…
– Вообще-то да, сударь, – ответил Кондрат, – но это моя женщина. Что, завидно?
У парня вдруг отвалилась челюсть.
– Вы Кондрат! Обалдеть!
– Вы ошиблись, юноша!
– Да ладно… У меня профессиональная память на лица. Мадам, ведь это Кондрат? Послушайте, дайте автограф!
– Ступайте отсюда, сударь! Подобру-поздорову!
– Я уйду, конечно, но люди должны знать, что Кондрат жив!
И он вдруг припустился бежать.
– Все, Юра. Твое инкогнито раскрыто!
– Черт знает что!
– На дивном острове Корфу все тайное стало явным! Как говорилось в любимом мамином фильме: «Тайна мистера Икса разоблачена!» Уверена, завтра в сетях уже появится сенсация: «Кондрат живехонек-здоровехонек и целует в голое плечико какую-то даму». Похоже, он даже снял нас на телефон.
– Да… Ну что ж, видно, судьба, а против судьбы не попрешь! И плевать! Главное, что ты со мной!
Часть 5
– Что с тобой? – испугался Федор при виде бледного как смерть, вдрызг пьяного друга. – Данька, что стряслось?
– Я убью его! Придушу на фиг!
– Кого, дурья башка?
– Этого сраного рокера!
– Братишка, ты спятил? Какого еще рокера?
– Да Кондрата, мать его…
– Какого еще Кондрата, можешь толком объяснить?
Федор был в Иркутске, когда Данила летал на Корфу, и ничего об этом не знал.
Даниле все время было страшно – он оставил свою любимую на острове и чувствовал, что может потерять ее. Но молчал. А сейчас, чтобы позорно не разрыдаться, он счел за благо все рассказать другу.
– Ты понимаешь этих баб, Федя?
– Да кто ж их поймет?
– Он ведь старый, седой совсем, черт бы его взял! Он когда-то нагло и цинично бросил ее, совсем еще девчонку, из-за него она осталась бездетной. Зачем он ей нужен?
– Ну, тут как раз все более или менее понятно. Синдром Татьяны Лариной.
– Да при чем тут на фиг Татьяна Ларина? «Но я другому отдана и буду век ему верна!» Вот как поступила Татьяна. Собственно говоря, выгнала Онегина взашей! А тут…
И Данила пересказал другу свой телефонный разговор с Кондратом.
– Ну, ты и осёл, брателло!
– Почему это?
– Да по кочану! Твоя красавица, скорее всего, отошла пописа́ть, и наглый рокер воспользовался. А она, скорее всего, ни сном ни духом. Может, он вообще все наврал…
– Ну, что-то, может, и наврал, но ее телефон был ему вполне доступен.
– Большое дело! Ты рано сложил оружие, брат! Ты молодой, талантливый, известный. А кто сейчас помнит этого твоего Кондрата? Одно замшелое старичье…
– Я с ума схожу при одной только мысли, что она там с ним… Готов башкой об стенку биться, я же люблю ее как ненормальный, а она…
Я был так счастлив на этом окаянном острове… Она так мне обрадовалась! Ей было хорошо со мной, я это точно знаю. По-настоящему хорошо. И вдруг… Хотя должен признать, он на яхте здорово смотрелся. А она при виде его в воду свалилась… И мы оба прыгнули за ней, я быстрее подоспел, вытащил ее, начал целовать у него на глазах… Она хорошая, добрая, пыталась врать, что обозналась… Я умолял ее уехать со мной, но она отговаривалась работой. А теперь… Теперь все кончено. У меня тоже есть гордость. Больше она обо мне не услышит. Она… она… теперь в прошлом. Пусть упивается своим стариком, – вдруг вскипел Данила и стукнул кулаком по столу, – она меня еще позовет, а я… я ее пошлю…
– Вот! Такой настрой мне больше нравится.
– Что ж, я себе красивую бабу не найду?
– Да как не фига делать! Красивых баб у нас прорва!
– Ты понимаешь, друг, тут ведь дело не только в красоте. Она совсем особенная…
– Чем это?
– Знаешь, я сколько раз наблюдал… Она существует в своей какой-то ауре, или в своем отдельном пространстве, что ли… Вот она входит в комнату и словно заполняет собой ее всю, не выходя из этой ауры. Я там общался греческим режиссером, Микисом Кардонасом, и как-то по пьяни сказал ему об этом. Знаешь, как он это явление объяснил? То есть он со мной согласился, а потом сказал: эта ее аура состоит в первую очередь из одиночества, красоты и большого таланта. Еще он сказал, что такое встречается у очень талантливых и очень одиноких артистов.
– Ну, для меня это китайская грамота, а вот ты, друг, глубоко увяз, по самые уши!
– Да, Федя, я увяз… по самые уши… Но ничего, я, как барон Мюнхгаузен, сам себя вытащу из этого болота, обещаю!
На другой день Федор встретил на студии одного из главных продюсеров канала, Ивана Верещагина.
– Привет, Масленников! Ты ко мне?
– Иван Алексеевич, поговорить бы надо…
– Пошли, поговорим! Кофе будешь?
– Да нет, спасибо! Иван Алексеевич, простите, но Кульчицкому сейчас никак нельзя в горячую точку.
– Что такое? Заболел?
– Можно и так сказать! Просто в таком состоянии любая пуля или осколок будут его… И он еще сам эту пулю искать станет, чего доброго…
– Так! Нешто любовная драма?
– Она!
– И все так серьезно?
– Более чем! Поверьте, Иван Алексеевич, из-за пустяков я к вам не пришел бы.
– Верю! Но он же вроде не так давно женился?
– Уже развелся.
– Ну и темпы! Вот что, Федор, давай, рассказывай, что там за история. Имени дамы называть не надо. Да не волнуйся, я никому ничего не скажу, но я должен понимать, что к чему, прежде чем отстранить от командировки нашего лучшего журналиста.
Федор мялся. Но Верещагин, человек опытный и проницательный, мало-помалу все из него вытянул.
– Выходит, Кондрат жив? – возликовал Верещагин.
– Да кто он такой, этот Кондрат? – искренне недоумевал Федор.
– Кумир моей юности, потрясающий певец и бас-гитарист. Неужто никогда не слыхал про группу «Черный пояс»?
– Да я как-то больше романсы люблю.
– Все с тобой понятно! Надо Кузьмину сообщить, мы с ним вместе в юности фанатели.
И пусть разыщет его, затащит в шоу к Завьяловой. Такая сенсация будет…
– Иван А лексеевич, но ведь получится, что я друга вроде как сдал…
– Не друга, Федор, а его соперника. А насчет Кульчицкого я уже все придумал. Пошлю послезавтра ваш тандем в Брюссель, там, слава богу, еще не стреляют. Вам обоим требуется передышка от военных действий. Пусть парень очухается. А ты мне ничего не говорил, и вообще я тебя в глаза не видел. Я завтра с утра вызову его к себе и все растолкую. Идет?
"Фиг ли нам, красивым дамам!" отзывы
Отзывы читателей о книге "Фиг ли нам, красивым дамам!". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Фиг ли нам, красивым дамам!" друзьям в соцсетях.