Анни удивленно уставилась на деверя.

— Это с каких пор ты стал считать Зака хорошим? Ты же все время твердил, что он скользкий тип и доверять ему нельзя.

— Ну мало ли что я говорил! Неужели я не имею права изменить свое мнение?

— Имеешь. Но папа никогда не изменит свое.

Коуди рассмеялся.

— Слушай, Анни, я тебя уверяю, эта медсестра скоро его так окрутит, что он станет покорным как ягненок. Так что Трэвису явно будет не до твоих сердечных дел.

Анни расхохоталась во весь голос. Но неожиданно до них донесся пронзительный крик Мэри, и оба со всех ног бросились на крыльцо.

— Господи, Мэри, что случилось?

Анни бросилась к дочери и хотела было взять ее на руки, но увидала, что девочка показывает куда-то пальцем. Она посмотрела в ту сторону и вскрикнула от испуга.

— О Боже! Это же та самая змея, которая сбежала из клетки. Она что, мертвая, Коуди?

Они увидали распростертую на земле, неподвижную гремучую змею. Коуди бросил в нее щепкой, так, на всякий случай. Змея не пошевелилась.

— Думаю, что она действительно мертва, — сказал он. — Но гляди, еще одна.

Носком ботинка он отодвинул огромную змею, и они увидели рядом с ней змею поменьше.

Мэри задрожала от страха, и Анни прижала ее к себе.

— Это что, мать и детеныш? — спросила она дрожащим голосом.

Хоть зрелище было довольно неприятным, эта мысль показалась ей довольно грустной.

— Да нет, не думаю.

Коуди нагнулся и стал рассматривать змей.

— Не похоже, что эти две змеи родственницы. Скорее всего, соперницы. Одна сильная и старая, другая тоже не слабая, но очень молодая.

— От чего же они погибли?

Он выпрямился и уверенно сообщил:

— Уверен, что они жертвы пожара. Вспомни, какое сильное было пекло. Кожа подпалена основательно. Они, видимо, подползли к дому, надеясь спастись, но не выжили.

Анни с ужасом смотрела на змей, представляя, как эти огромные гадины, притаившись, поджидают свою жертву где-нибудь за домом, в скрытом от глаз месте.

— Какой ужас, Коуди! Мне, наверное, даже страшней, чем Мэри.

— Еще бы! Ведь ты же боишься не только за себя, но и за ребенка. Девочку могла укусить эта гадина.

Коуди сходил за лопатой, побросал змей в целлофановый пакет и понес зарывать их в землю, подальше от дома. Наконец он вернулся.

— Ну вот и все! Успокойтесь.

Мэри оторвалась от юбки Анни, и Коуди подхватил ее на руки.

— Знаешь что, дорогая? Давай-ка собирайся, я прихвачу нам с тобой в дорогу пару банок сока, и мы поедем проведаем бабушку. Как тебе идея?

— Ура!

— Ты уверен, что уже хорошо себя чувствуешь, Коуди? — поинтересовалась Анни.

— Со мной все в порядке, но нам с Мэри стало не по себе рядом с этим змеиным могильником.

Анни улыбнулась.

— Спасибо. А для меня, по-вашему, это было развлечением.

— Ладно, не обижайся, я же шучу!

Коуди подмигнул Анни и обнял ее за плечи.

— Мне действительно нужно поехать помочь матери. Я звонил ей вчера вечером, она задала мне взбучку за то, что я полез в огонь на тракторе. Она без меня себе места не находит.

— Конечно! Передай маме мою благодарность за то, что она мне тебя одолжила на это трудное время.

Анни отвела Мэри в детскую и переодела ее в шорты и белую футболку.

— Виноградный сок на завтрак? Не слишком ли сладко? Попроси бабушку покормить тебя чем-нибудь более существенным.

— Ладно, попрошу, — согласилась Мэри. — Но сок, между прочим, полезней, чем твой черный кофе по утрам, мама.

Анни поцеловала дочку в щеку.

— Ты, наверное, права. Надевай-ка скорей туфли и беги. Дядя Коуди уже заждался тебя у своего грузовика.

— Бегу, мамочка.

Мэри понеслась во двор со всех ног, Анни вышла за ней. Она видела, как Коуди усадил девочку в машину. Это был относительно новый грузовик, в хорошем состоянии, вместительный, как раз то, что нужно фермеру для работы. Коуди купил его у своего друга и был вполне доволен приобретением. Анни улыбнулась, вспомнив, сколько было разговоров о необходимости купить грузовик. Коуди выбирал его, как невесту. Мог, конечно, приобрести и совсем новый, но подержанные машины были как раз в его стиле, если вспомнить тот невообразимый автомобиль, на котором он еще совсем недавно разъезжал по городу.

Мэри с Коуди укатили, и Анни устало присела на ступеньки крыльца. Вспомнив о змеях, она содрогнулась. Подумать страшно, что могло случиться! Слава Богу, все позади. Бедная Мэри! Сколько потрясений за ее еще такую короткую жизнь! Дай Бог, чтобы впредь ее жизнь была счастливой и безмятежной.

Анни поднялась и пошла проверить, как там Трэвис и Джерт, не проснулись ли? Но они по-прежнему мирно спали, и она отправилась в детскую, чтобы убрать постель Мэри. Она застелила кровать, убрала игрушки и присела в кресло. За окном щебетали птицы, шумела листва на деревьях. Солнце уже светило вовсю, день предстоял чудесный… Но вид из окна портили ужасные черные проплешины на полях там, где еще недавно стеной стояли посевы кукурузы.

Анни запретила себе думать о неприятном и направилась на кухню. Убираться ей не хотелось, успеет еще после того, как позавтракают Трэвис и Джерт.

Она вытащила из кладовки высокие резиновые сапоги, надела их и отправилась в поле. Медленно брела она по черной выжженной равнине, ей было странно и больно видеть голую землю сейчас, в самый разгар урожайного сезона. Сколько трудов ушло впустую! Анни смотрела себе под ноги и чувствовала, что сама земля просит ее о возрождении поля. Она решила, что если в ближайшее время получит деньги по страховке, то еще успеет засеять поле и вырастить что-нибудь до наступления холодов.

Жалость к самой себе только расслабляет, но от этого в семье не появится даже мало-мальский достаток. Надо действовать, и она не из тех, кто сдается легко. Анни вспомнилось, как она говорила Заку, что кукурузное поле для нее — словно защитная стена вокруг дома. Она чувствует себя неуязвимой, если зреет хороший урожай. Ведь даже если придется туго с деньгами, они смогут питаться одной кукурузой.

Анни с содроганием вспомнила о Картере Хаскинсе. Принесла же его нелегкая в Десперадо! Какой же он низкий, гадкий человек, нет, даже не человек, а ядовитая змея, более опасная, чем та, которую они закопали в саду. Неужели он так и не получит возмездия за все те мерзости, которые он сотворил по отношению к ней и ее семье? Нет, хватит думать об этом негодяе, кипеть от ненависти. В ее душе не должно быть места горечи и злобе, и все же мысль о том, что Хаскинс сейчас где-то сидит, потягивает пиво и потешается над ней, отравляла ей существование. Теперь наверняка этот тип ждет не дождется, что банк применит санкции против нее.

Анни еще раз окинула грустным взглядом выжженное поле и направилась к дому. Отчаяния она не испытывала, считая, что у нее хватит выдержки противостоять невзгодам и она найдет в себе силы продолжать свое дело.

Первое, что она увидела, — спортивный автомобиль Зака, стоящий возле дома. Рядом стоял он сам, высокий, сильный, мужественный. Он не улыбался ей, его лицо выражало решимость и непоколебимость. Посмотрев в его глаза, Анни догадалась, о чем он сейчас спросит ее: почему она отказалась видеться с ним?

ГЛАВА 17

— Привет, Зак! — спокойно сказала Анни.

Ее взгляд не выражал никакой радости от его приезда, она выглядела усталой и подавленной. Но Зак должен был повидать ее. У него было какое-то предчувствие, больше похожее на отчаянную надежду, что она не прогонит его и выслушает. Пусть встреча будет недолгой, но он успеет сказать ей все, что так важно для него.

Анни молчала и ждала.

— Неужели ты меня выдворишь отсюда? — спросил он полушутливо, но в то же время боясь, что так оно и произойдет.

Она не улыбнулась, а лишь смотрела на него напряженным взглядом, сдвинув брови. Ее длинные черные волосы были прихвачены с двух сторон заколками, что-то беззащитное появилось в ее открытом лице. Зак понял, что Анни не знает, как себя вести с ним сейчас.

— Ладно, — сказал он, усмехнувшись. — Давай договоримся: я даю тебе взятку, а ты за это побеседуешь со мной полчаса.

На лице ее мелькнуло некое подобие улыбки.

— Раньше ты мне не платил за разговор, — ответила Анни.

— Точно. Но в этот раз я решил исправить положение и применить иной метод.

Он вытащил из окна машины большую белую коробку и протянул ее Анни.

— Что это?

Зак увидел в ее глазах испуг.

— Успокойся, там не змея. Открой и увидишь.

— Ну и шутки у тебя! — пробормотала Анни. — Не напоминай мне о змеях, у меня до сих пор руки трясутся от одной мысли о них.

Она развязала ленту, открыла коробку и ахнула:

— Боже, какая красота!

Анни достала из коробки игрушечную музыкальную карусель: три белые лошадки на золотых столбиках, под ними зеркальный круг, а сверху разноцветный яркий купол.

— Это для Мэри, — тихо сказал Зак. — Как ты думаешь, ей понравится?

— Ты еще спрашиваешь? Зак, да у нее в жизни не было ничего подобного! — воскликнула Анни.

Она залюбовалась чудо-игрушкой, держа ее на вытянутых руках. Карусель, освещенная лучами солнца, сверкала и переливалась всеми цветами радуги и была похожа на сказочное видение.

— Ты уже стал для Мэри кумиром! А после того как она увидит это… Даже не могу предположить, каков будет твой следующий титул. Зак, такой великолепной взятки я еще не видела! Спасибо!

Зак просто таял от радости, видя, в какой восторг привел Анни его невинный подарок ребенку. Когда он увидел игрушку в магазине, то сразу понял — это именно то, что должно принадлежать Мэри. В ее комнатке с ситцевыми занавесками, где повсюду рассажены разные зверушки, некоторые из которых сделаны руками Анни, замечательная карусель станет настоящим украшением. А кроме того, это выражение благодарности девочке, которая научила выросшего в городе Зака общению с рыбками и свято верила в то, что он сдержит слово и приедет к ней.