* * *

Молли уехала из «Кедрового ручья» несколько часов спустя, так и не дождавшись доктора. Она притворилась спящей и, когда Ли Чин ушел на кухню, беззвучно выскользнула за дверь. К тому времени головокружение у нее прошло окончательно да и боль в подбородке стала менее острой. Молли знала, что если поспешит, то успеет вернуться домой засветло. А Хоакин вернется с наступлением ночи.

Молли вывела своего коня из загона и прыгнула в седло без помощи стремян. Если Бранниган может так садиться на коня, то и она сможет. Молли заметила, что ее винтовка заботливо убрана в чехол, пристегнутый к седлу. Ей ясно дали понять, что никто на ранчо не принял ее всерьез. Девушка еле заметно улыбнулась. Ну, ничего, скоро они получат уведомление из суда. Вот тогда им придется воспринимать ее как серьезного противника.

Молли окинула взглядом загон. Конь Сэма стоял все еще оседланный, но его хозяина — благодарение Богу! — нигде не видно. Не стоит встречаться с ним слишком часто.

Отец Молли тоже относился к крупным мужчинам. Девушка унаследовала от него огненно-рыжие волосы и вспыльчивый характер, который, однако, научилась прекрасно контролировать. Но даже несмотря на то что она никогда так и не сблизилась с отцом, Молли хотелось, чтобы он был жив и научил ее управлять ранчо. Без его руководства ей придется собрать в кулак всю свою волю и решительность, чтобы дела на ранчо пошли успешно. Когда она вернулась домой, большинство рабочих уже уволились, думая, что ранчо будет продано. Остались только Хоакин с Анджелиной да старый Тоджер Джонсон, живущий в поселке лесозаготовителей. С момента своего возвращения Молли старалась как можно больше времени проводить с этими двумя мужчинами, от которых она получала знания и помощь.

Хоакин занимался разведением скота, и во всей округе лучше всех разбирался в своем деле. Однако он ничего не смыслил в лесозаготовках. Тоджер же, напротив, считался прекрасным специалистом по лесозаготовкам. Но он никогда не возглавлял бригады рабочих. Он был другом Молли с самого ее детства. Тоджер обучал ее рубить дрова, рассказывал о лесе. И Молли благодарила его за бесконечное терпение, которое он проявлял к ней. Она научилась жить в мире мужчин, и полученные знания теперь давали ей надежду на успех.

Молли дернула за поводья. Обогнув гумно, она пересекла ручей и углубилась в лес. Девушка знала местность настолько хорошо, что дорога ей не потребовалась. Молли изучила каждый дюйм земли еще до того, как ее отправили в школу-интернат в возрасте тринадцати лет. Она часто гостила на ранчо, приезжала каждое лето на каникулы, но последние три года ей не разрешалось ездить домой. Отец хотел, чтобы Молли сосредоточилась на учебе. Он передавал ей свои указания в письмах Энджел. У него никогда не находилось времени черкнуть пару строк.

Пересекая лишенный растительности горный хребет, опытный Тру осторожно переставлял ноги на усыпанной камнями узкой тропинке. Молли видела погонщиков скота и стада, пасущиеся в полях. Вскоре они должны отправляться домой. День клонился к закату, и горизонт уже окрасился багрянцем. Молли широко улыбнулась. Точно такого же цвета стало лицо Сэма Браннигана, когда она сказала, что намерена заявить права на лесную тропу. Ох, как он вспылил! Но несмотря на его вспыльчивость, Молли ощутила в нем скрытую доброту.

Час пути, и Молли оказалась на посыпанной гравием аллее, ведущей к дому. Изначально ранчо называлось «Вагабонд», что означало «кочевник», но потом Мэл Джеймс переименовал его в «Леди Джей» в честь своей жены Коллин Джеймс.

К своему удивлению, Молли заметила легкий экипаж, стоявший перед крыльцом. Она вернулась домой два месяца назад, и с того времени на ранчо не приезжали посетители. А после ссоры с Бранниганами она и вовсе не хотела ни с кем разговаривать. Подъехав к конюшне, Молли расседлала Тру, почистила его и наполнила кормушку овсом. Закончив, девушка направилась к дому в надежде, что неизвестный посетитель не задержится долго. Ее одежда совсем не соответствовала случаю, да и неприятная пульсация в ушибленной голове возобновилась.

Дверь распахнулась, и Молли увидела лицо Анджелины.

— Chica. Donde estuviste?[1] К тебе гость.

Энджел протянула свою пухлую руку и приподняла лицо девушки, рассматривая багровый синяк.

— Что с тобой случилось?

— Небольшое… небольшое происшествие, — уклончиво ответила Молли и перевела разговор на другую тему. — А что ты здесь делаешь? Я думала, ты вернешься домой только завтра.

— Соскучилась по Хоакину. — Губы женщины расплылись в широкой улыбке. — Так где ты сегодня пропадала?

Вернувшись к стряпне, Анджелина слепила пончик из мягкого, словно масло, теста, лежащего на столе, и начала готовить еще одну лепешку своими пухлыми руками.

— В «Кедровом ручье». Я познакомилась с нашим соседом Сэмом Бранниганом, — произнесла Молли, внимательно следя за реакцией Энджел. Пухлый подбородок низкорослой женщины мелко задрожал от громкого смеха.

— Так, значит, наш сосед мужчина, да, chica? Наверное, мне стоило предупредить тебя.

Молли улыбнулась:

— Да уж. Боюсь, я произвела на него не очень приятное впечатление. Я сообщила ему, что собираюсь заявить через суд свои права на тропу.

Энджел пощелкала языком, нахмурилась, а потом погрозила Молли пухлым пальцем.

— Говорила же тебе, прекрати свои глупости. Что было, то прошло. Пусть все остается как есть. Сэм Бранниган хороший человек.

— А кто приехал? — снова сменила тему Молли. Она хорошо знала мнение Энджел о тяжбе. У нее на все случаи имелось свое собственное мнение.

— О, si[2], я забыла. Приехал твой дядя Джейсон.

— Дядя Джейсон? Значит, и тетя Вера здесь?

Не дожидаясь ответа и сгорая от нетерпения увидеть тетю и своего новоиспеченного дядю, Молли побежала в гостиную. Хотя дом гораздо меньше дома Сэма Браннигана, зато обставлен мебелью он более изысканной: столы на тонких ножках эпохи королевы Анны, стулья чиппендейл[3], резное кресло-качалка и резное же канапе из орехового дерева с сиденьем из гобелена. Все столы в доме накрыты изящными кружевными салфетками работы ее матери.

Когда Молли ворвалась в гостиную, с канапе поднялся высокий мужчина, одетый в черное. Увидев грязную рубашку и запыленные джинсы Молли, приветственная улыбка на его красивом смуглом лице сменилась выражением беспокойства.

Взглянув на ошарашенное лицо незнакомца и его широко раскрытые от удивления глаза, Молли подавила прилив смеха. И почему мужчин так удивляет, что женщина может носить удобную и практичную одежду?

— Вероятно, вы мой дядя Джейсон? — спросила Молли, тщательно следя за тоном своего голоса. — Я ужасно рада знакомству. Тетя Вера много рассказывала о вас. Где она?

Протягивая мужчине свою загрубевшую от работы руку, Молли оглядывалась в поисках веснушчатого лица тети. Несмотря на то что дядя явно сбит с толку ее внешним видом, он галантно поднес ее руку к губам и поцеловал.

— Большая честь для меня наконец познакомиться с вами, мисс Джеймс.

— Зовите меня просто Молли, — ответила девушка. — Но где же тетя Вера? Разве она не приехала с вами?

Молли сгорала от желания увидеть тетю. Тетя Вера никогда не приезжала в Калифорнию, но зато навещала племянницу в пансионе благородных девиц миссис Финч в Чикаго, и теперь Молли надеялась, что их недолгое знакомство перерастет в крепкую дружбу. Почти шесть месяцев назад Молли узнала о замужестве своей тети и с тех пор больше ничего о ней не слышала. Она подозревала, что тетя приспосабливается к новой жизни в браке и просто не нашла времени, чтобы написать.

— Сядьте, пожалуйста, мисс Джеймс, — произнес Джейсон Фоули. Он вновь обрел самообладание и сжал красиво очерченные губы.

Тон его голоса показался таким серьезным, что Молли подчинилась.

— Очень жаль, что печальные новости приходится сообщать мне, но я все же должен сказать, что три недели назад ваша тетя погибла в результате несчастного случая. Мне следовало бы телеграфировать вам, но мы с ней все равно собирались отправиться на Запад, поэтому я решил сообщить вам ужасную новость лично.

— Тетя Вера умерла? — в отчаянии выдохнула Молли.

— К сожалению.

Молли сцепила пальцы, чтобы унять дрожь в руках, и на них сочувственно легла ладонь ее дяди. Молли только начала узнавать свою тетю — хрупкую, приветливую женщину. Вера Джеймс Фоули — сестра ее отца — оставалась единственной кровной родственницей Молли. А теперь тетя Вера умерла, и Молли почувствовала себя ужасно одинокой.

— Я знаю, как вам тяжело, — произнес дядя. — Сначала потеря отца, а теперь — тети. Поверьте, мне ее смерть тоже причинила немало страданий. Я очень любил вашу тетю, и мы так мало прожили вместе.

Молли посмотрела на дядю и заметила блестевшие в его ясных черных глазах слезы. Но ее собственные глаза оставались сухими. Ей хотелось бы заплакать тоже, но Молли ощущала лишь вызывающее головокружение оцепенение. Только теперь девушка заметила белую полоску ткани под подбородком своего дяди, которая резко контрастировала с его темной кожей и еще более темной тканью костюма.

— Вы… вы проповедник? — ошеломленно спросила девушка.

— Ну да, а разве Вера не говорила вам?

— Нет, не говорила. Возможно, она боялась моего отца. Он не одобрил бы ее брака с протестантом. Все Джеймсы католики.

— Когда мы с вашей тетей полюбили друг друга, она поменяла вероисповедание. И только поэтому я смог пережить ее потерю.

Мужчина отвернулся и смахнул со щеки слезу. Молли хотелось бы разделить его горе, но она только смотрела на свои сложенные на коленях руки. Несмотря на то что священнослужитель казался очень набожным, она почувствовала в нем что-то очень странное, что заставляло Молли держать ухо востро.

— Как она умерла? — тихо спросила Молли. Одна ее половина хотела все знать, а другая — жаждала проснуться и обнаружить, что все происходящее просто дурной сон.