Для задуманного им разговора Джилл выглядела совсем неподходяще — слишком соблазнительной и притягательной.
Он заставил себя посмотреть ей в глаза.
— Привет, Джилли.
— Что случилось, Джек?
— Надеюсь, я тебя не разбудил?
Она покачала головой и отвела взгляд.
— Я работала. — Джилл сделала пару шагов назад. — Заходи.
Он зашел и, осмотревшись в ее со вкусом обставленной прихожей и гостиной, вдруг ощутил такой резкий прилив воспоминаний, что у него перехватило горло. Она купила этот кожаный диван кремового цвета незадолго до их встречи, а кресло ему в тон и стеклянный кофейный столик на бронзовых ножках — сразу после того, как они съехались. Подушки с неярким узором были новые — хоть у них дома были похожие, пейзаж над камином удивительно напоминал тот, что висел у него дома… Тот, что они купили вместе.
Но он заметил и много изменений. Весьма значительных. Здесь жил ребенок. На полу и полках валялись игрушки, в углу стояла полная игрушек корзина, перед телевизором высилась покосившаяся башня из видеокассет с детскими фильмами, готовая вот-вот рухнуть.
Джилл проследила за направлением его взгляда.
— Извини за беспорядок. У меня не было времени на уборку — Бекки только недавно легла.
Джек заставил себя спокойно улыбнуться, хоть в груди у него странно ныло.
— Не надо оправдываться, Джилл. Ты не ждала гостей. И вообще — ты видела мой дом в самые худшие моменты.
Джилл улыбнулась, хоть он и заметил, что она пыталась спрятать улыбку.
— У тебя была типичная холостяцкая квартира.
— Пока ты туда не переехала.
Он моментально пожалел об этих словах — они прозвучали слишком многозначительно. Джилл ощутила то же самое: он понял это по тому, как она отвела взгляд, по тому, как у нее покраснели щеки.
Он чертыхнулся про себя. Ничто так не испортит разговор и не собьет их с толку, как напоминания о прошлом. Джек откашлялся.
— Я пришел не для того, чтобы ворошить прошлое, Джилл. Я пришел поговорить о передаче.
— Ты это уже говорил. — Она жестом пригласила его сесть на диван. — Присаживайся. Хочешь кофе? Или чего-нибудь покрепче?
— Хорошо бы кофе.
— Ты по-прежнему пьешь черный?
Он кивнул, и Джилл прошла на кухню, быстро вернувшись с двумя дымящимися чашками.
— Он без кофеина, — сказала она, проходя через гостиную и подавая Джеку чашку. При этом полы ее халата чуть разошлись, и перед взглядом Джека мелькнул нежный холм груди и розовый сосок. И его мгновенно пронизала искра желания.
Он с усилием перевел взгляд ей на лицо, и в ее глазах успел поймать ответный прилив страсти — и изумление. Джек с трудом сглотнул — во рту у него вдруг пересохло. Если он сейчас поднимет руки и просунет ладони в вырез ее халата, обхватив ее груди, то напрягутся ли ее соски от его прикосновения? Застонет ли она, подавшись к нему навстречу, как сделала бы пять лет тому назад?
Джек поймал себя на том, что его рука невольно тянется к ней за ответом на эти вопросы, — и поспешно обхватил пальцами горячую кружку, приняв ее из протянутой руки Джилл.
— Спасибо, — с трудом проговорил он и сам заметил, что голос его звучит хрипло и неестественно.
Джилл выпрямилась и свободной рукой поспешно поправила запах халата.
— На здоровье, — напряженно ответила она, отворачиваясь. Щеки у нее пылали. Отойдя к креслу, она опустилась в него, подобрав под себя ноги.
Она боялась встретиться с ним взглядом и смотрела в свою кружку. Джек перевел взгляд на окно и ночь за ним.
Несколько минут оба молчали. Часы на каминной полке громко отсчитывали каждую уходящую секунду, и их звук, казалось, рикошетом отлетает от стен. Шум транспорта с шоссе Пасифик Кост проникал через открытые окна вместе с прохладным осенним ветерком.
Джек опять кашлянул:
— Это чертовски неловко. Все. Что я здесь сижу. Что мы вместе работаем.
Она встретилась с ним взглядом, и в ее глазах он прочел чувство облегчения:
— Да, очень.
Джек покрепче обхватил пальцами кружку.
— Но, с моей точки зрения, в этом нет необходимости.
Джилл отставила свой кофе и сложила руки на коленях.
— Продолжай.
— Нас объединило общее прошлое. Но думать надо о настоящем. И будущем.
Встав, он подошел к окну. Оттуда на него молча, насмешливо смотрела темная ночь. Джек поднес кружку к губам и сделал глоток горячего и горького напитка.
— Я пришел, чтобы извиниться, — проговорил он наконец. — За сегодняшнее. Я вел себя недостойно.
Он услышал, как зашелестел ее халат — она поменяла позу.
— Я и сама не была образчиком профессионализма.
— Я предлагаю заключить мир. — Повернувшись, Джек встретился с ней взглядом. — Нам придется вместе работать. Мы оба хотим, чтобы наша передача была удачной.
— И ради этого ты готов сделать все, что можешь?
— Да. — Джек внимательно всмотрелся в ее лицо. Пять лет тому назад, когда она на него смотрела, в ее взгляде была страсть. Всегда. Теперь ее лицо осталось сдержанным, недоверчивым. Он не смог справиться с разочарованием и сожалением по прошлому и тому, что у них все тогда так закончилось. — А ты?
Она кивнула.
— Я помогла выработать концепцию кинообозрения. Мне важна судьба передачи.
— Прекрасно. — Он сделал еще глоток кофе, стараясь сбить поднимавшуюся в нем волну нетерпения. И неутоленного желания. — Тогда у нас все должно получиться.
— Надо понимать, у тебя есть план.
— Угу, у меня есть план. Под названием «Вежливая беседа». Мы перед камерой забываем о прошлом.
Джилл дернулась, словно получив пощечину. Он увидел, как она старается взять себя в руки.
— В чем дело?
— Ни в чем.
— Я сказал что-то неприятное для тебя?
— Нет. — Она покачала головой. — Итак, мы забываем о прошлом. Раз — и все?
— Я уверен, что могу это сделать.
— Великолепно! И я тоже. — Джилл гордо подняла голову и бросила на него гневный взгляд. — Почему бы не начать прямо сейчас? Нам надо вежливо поговорить о передаче. — Встав с кресла, она остановилась рядом с ним и посмотрела ему прямо в глаза. — Я не хочу, чтобы ты менял свои комментарии о фильмах ради дешевого эффекта.
Джек сощурился.
— Ты собираешься учить меня работать?
— Мы — партнеры. Мы оба заинтересованы в успехе передачи. И я считаю, что твое сегодняшнее поведение попахивает дешевкой и ложью.
— Я не согласен с тобой. И не стоит меня походя оскорблять.
Покраснев, Джилл подняла голову еще выше.
— Этот разговор начал ты, а не я.
— Я пришел, чтобы попробовать растолковать тебе…
— Растолковать мне! — Она шагнула к нему. — Мне ничего не надо растолковывать. Это ведь ты извиняешься, а не я!
— Не за свой комментарий. Он был в точку. — Джек приблизился к ней вплотную, так что теперь, чтобы смотреть ему в лицо, ей приходилось запрокидывать голову. — Неужели ты не понимаешь? Не имеет значения, что именно мы будем говорить о фильмах, — главное, как мы будем это делать. Именно из-за этого нас будут смотреть. Мы же не фильмы продаем, Джилл. Мы продаем нашу передачу.
— Но если мы не высказываем искренне собственного мнения, то мы — не обозреватели. Мы — циркачи. Я училась не для того, чтобы давать представления. Это — не моя профессия.
Джилл хотела отвернуться, но Джек поймал ее за локти и удержал.
— Я не менял моих мнений, Джилл. Я только чуть иначе их выразил. Картину со Сталлоне великим произведением не назовешь, но развлечение это великолепное. И, на мой взгляд, «Любовь делает выбор» — безнадежно фальшивый фильм.
Отпустив ее руки, он отступил на шаг.
— Главное, что мы сегодня были великолепны. И ты это знаешь. Но тебе это не понравилось, потому что не ты владела ситуацией. А ты всю свою жизнь из-за своих родителей стремилась управлять ходом событий.
У Джилл болезненно забилось сердце.
— Это — подлый удар. Даже для тебя, Джек.
— Это правда! — Он заставил себя не повышать голос. — Ты всегда хотела, чтобы все шло по-твоему. Все. И никаких компромиссов. И этому ты тоже научилась от своих родителей.
Она резко выпрямилась, переполненная возмущением:
— А как насчет твоих родителей, Джек? Насчет твоего детства? — На этот раз отвернуться попробовал он, но Джилл удержала его за плечо. — Печально, правда? Мы столько времени были вместе, а я даже не знаю, кто ты такой.
Он смотрел на нее, сжав зубы, его переполнял гнев.
— Но ты ведь все равно хотела быть со мной, правда? До той минуты, когда решила, что пора уйти. — Джек рассмеялся холодным жестким смехом. — Постоянный контроль над собой, над окружающими… У тебя все всегда сводится к тому, чтобы выйти из любой ситуации победителем.
Она отдернула руку, словно обжегшись.
— Так вот как ты представляешь себе мир? Вежливый разговор? Бьешь в самое больное место.
— Эй, я что-то не заметил, чтобы ты старалась не сделать мне больно.
— Очень жаль, что не заметил.
Отвернувшись, Джилл скрестила руки на груди.
Джек смотрел на нее — на непримиримо выпрямленную спину и напряженные плечи, и его охватило сожаление.
— Черт, Джилли. Извини. Я опять сорвался.
Она покачала головой.
— Брось. Ты не виноват. Дело в нас обоих. Мы не могли вежливо разговаривать и когда были любовниками — не понимаю, почему мы вдруг начали надеяться, что теперь у нас это получится. Мы всегда…
— Мамочка?
Оба стремительно повернулись к двери. Там стояла маленькая девочка, одной рукой прижимая к себе плюшевого зайца, а другой протирая сонные глазки.
Джилл кинулась к ней:
— Бекки, малышка, почему ты встала?
"Да или нет?" отзывы
Отзывы читателей о книге "Да или нет?". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Да или нет?" друзьям в соцсетях.